Криминальная культура

   Специфический смысловой оттенок в криминальной среде приобретают нравственные ценности: «порядочность», «честность», «свобода», «ответственность за данное слово» и т.п. Например, все осужденные, за небольшим исключением, ценят  свободу (не случайно существует даже клятва «Век свободы не видать»). Однако «порядочный» осужденный не имеет права  освобождаться досрочно, сотрудничать с администрацией. Достаточно высока ответственность преступных элементов  друг перед другом за данное слово, за высказанную оценку в адрес  другого. Причина этого не в их высокой нравственности (по отношению  к законопослушным гражданам  эти ценности абсолютно не соблюдаются), а в том, что за нарушение криминальной идеологии следует нести ответственность и более сурово, чем по законам правового государства.

   Для реализации социальных ценностей, их поддержки  и наказания виновных в преступной среде вырабатываются криминальные нормы (правила) поведения. Их основная функция — регулировать взаимоотношения и поведение представителей криминального сообщества. Криминальные нормы — это важнейший элемент субкультуры. Они регулируют все сферы жизнедеятельности криминального сообщества: социальный статус его членов и их права; отношение к правоохранительным органам и администрации исправительных учреждений; поведение в местах лишения свободы и в быту; отношение к труду; порядок разрешения межличностных конфликтов; ритуалы приема новых членов в преступное сообщество («прописку»); порядок проведения «сходок» и коронации «воров в законе» и т.д.

   В качестве механизма поддержания  криминальных норм существует система  санкций по отношению к лицам, допускающим их нарушение. Это и  простое порицание за незначительные и неосознанные отступления от предписаний  и понижение в статусе (например, могут «опустить» за неоправданную  жестокость «к своим»), физическое воздействие  и даже лишение жизни. Поэтому  мотивом соблюдения криминальных норм выступают не только внутренние убеждения, но и страх наказания.

   Специфическим элементом криминальной субкультуры  выступает стратификация, т.е. деление людей на условные иерархические группы в зависимости от их авторитета относительно реальной власти в криминальной среде. Стратификацию криминального сообщества можно сравнить с разделением общества на социальные группы.

   1. Лидеры криминальной среды и их последователи (злостные нарушители режима, наиболее агрессивные личности).

   2. Середняки («мужики») — считаются с криминальной идеологией, поддерживают лидеров материально, но активно субкультуру не отстаивают, в основном соблюдают установленный режим, работают на производстве, стремятся к условно-досрочному освобождению.

   3. Актив — представители данной группы нарушают одну из главных криминальных заповедей — не сотрудничать с администрацией. Поэтому в социальной среде осужденных они не пользуются авторитетом, испытывают на себе постоянное давление злостных нарушителей режима. Но их активно поддерживает и защищает администрация учреждения, поэтому с ними вынуждены считаться.

   4. Отверженные — осужденные с наиболее низким социальным статусом. Их образ жизни не только вступает в противоречие с криминальной идеологией, но не одобряется и администрацией учреждения. Эта группа не однородна: в нее входят осужденные, допустившие нарушение обязательных криминальных норм (например, те, что воровали продукты питания у своих — «крысятники»); не прошедшие «прописки» при поступлении в следственный изолятор или колонию; неряшливые («чушки»); заподозренные в доносительстве («стукачи»); склонные к мужеложеству, изгнанные из более высокой страты и т.п. 

   1.4. Криминальный досуг.

   Важным  элементом субкультуры является досуг членов криминального сообщества. В процессе досуга решаются такие  задачи, как релаксация членов сообщества (снятие эмоционального напряжения после  проведения различных криминальных операций), неофициальное знакомство, встречи с представителями других криминальных структур и даже обсуждение различных криминальных проблем. В  настоящее время за многими ресторанами, казино, дискотеками, банями закрепилась  «визитная карточка» той или  иной преступной группировки, сами эти  заведения часто являются сферой бизнеса криминальных авторитетов  либо находятся под патронажем («крышей») определенных преступных сообществ. Работники  досуговых заведений, в том числе  сотрудники охраны, если и не входят в преступное сообщество, вынуждены  общаться с криминальными элементами, соблюдать определенный нейтралитет.

   Большой, популярностью пользуются «блатные»  песни, анекдоты, в которых проявляется  бесстрашие, удаль, открытость «воров», их превосходство над сотрудниками правоохранительных органов. При этом срабатывает ряд психологических  эффектов. Престижный эффект - получение удовлетворения от информации, которая прямо или косвенно поддерживает цели или ценности социальной группы, к которой принадлежит или причисляет себя субъект (в данном случае к криминальной общности). Эффект усиления позиции — удовлетворение от информации, поддерживающей его мнение по какому-либо сложному вопросу. Эмоциональный эффект — удовлетворение от получаемой эмоциональной разрядки.

   Классическими формами проведения досуга криминальных элементов осталась картежная игра, обильное употребление спиртных напитков, общение с проститутками, озорное, а то и буйное поведение. Загулявшего  российского криминального авторитета порой сравнивают с легендарным  Степаном Разиным, который, как поется в известной песне, в состоянии  эйфории утопил в Волге свою возлюбленную - похищенную персидскую царевну. Мотив  прост: чтобы утвердиться в глазах своего войска, чтобы люди не думали, что он их «на бабу променял», да еще «по широте душевной» хотел  преподнести подарок от донского казака.  

   1.5. Жаргон

   Уголовный жаргон запечатлевает преступный стиль  мышления. Характерно, что менее  половины, пользующихся уголовным жаргоном, знают реальный смысл употребляемых  ими выражений. Постановщики известного отечественного фильма “Джентльмены удачи”, иронизируя над преступным миром, половину уголовного жаргона  взяли из жизни, а половину просто выдумали. Например, “редиска” −  это только овощ, но никак не “нехороший человек”. Каково же было их удивление, когда они узнали, что спустя всего  несколько месяцев после выхода фильма в исправительных учреждениях  многие осужденные совершенно серьезно ругались друг на друга – “редиска”. Юмора никто не оценил. В основе уголовного жаргона лежит язык офенский. Офени – это мелкие торговцы, ходебщики, каньчужники, коробейники, прасолы – все мелкие торговцы, ходившие по деревням с иконами, лубочными изделиями. Многие выражения, которые употребляли торговцы в качестве своего профессионального сленга, дошли до наших дней. Например, хилять – гулять, клевый – хороший, хилый – плохой, лох – мужик. Уголовный жаргон вобрал в себя слова из профессионального языка моряков, людей других профессий, представители которых жили достаточно замкнутой группой.

   Почему  так распространен уголовный  жаргон? Во-первых, он эмоционален, во-вторых, ироничен, в-третьих, экспрессивен, в-четвертых, дает точные и емкие определения, в-пятых, деперсонализирует личность, в-шестых, облагораживает неблаговидные  поступки, в-седьмых, придает динамизм речи, в-восьмых, позволяет достичь  двоемыслия, в-девятых, укорачивает, упрощает речь, придает ей шаблонность.

   Уголовный жаргон часто отождествляли с  воровским. Видимо, так оно и было, когда он зарождался и служил языком конспирации и профессионального  общения. Уголовный жаргон чрезвычайно  легко распространяется в молодежной среде. Негативным эффектом упомянутого  мной фильма “Джентльмены удачи” стало  широкое распространение жаргона  даже в детских садах. Уголовный  жаргон сходен с молодежным сленгом  и также чрезвычайно распространен. Многие журналисты и политики разговаривают  на нем, сами того не замечая. Уголовный  жаргон – это условный язык, который  используется для того, чтобы: 1) выделиться; 2) в целях конспирации; 3) проводить  иерархическую диагностику; 4) обслуживать  преступную деятельность; 5) сохранять  традиции криминальной субкультуры  социальной общности; 6) в дальнейшем осуществлять криминальную профессионализацию.

   По  его распространению можно изучить  развитие преступности. Кроме того, уголовный жаргон является важным средством  изучения личности и групп преступников.

   Структура уголовного жаргона: 1) выражения и  термины одновременно употребляются  в молодежном и уголовном жаргонах; 2) выражения, употребляемые несколькими  криминальными группами (воры-карманники, рэкетиры, проститутки); 3) военно-уголовный жаргон; 4) жаргон тюрем и зон; 5) элитарная преступная среда – язык мафиози и коррумпированных элементов. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

   2. Криминал в современном мире

   На  развитие и распространение криминальной субкультуры в настоящее время  оказывают непосредственное влияние  разрушительные общесоциальные процессы: 1) безумное уничтожение собственной  национальной культуры; 2) крушение идеалов  молодежи; 3) дезорганизация и разбалансирование  всех общественных институтов; 4) деидеологизация; 5) разрушение школьного среднего образования. При этом хотел бы подчеркнуть, что  процессы, связанные с деидеологизацией, получили довольно неожиданное развитие. Возникший вакуум в области идеологии  оказался ничем не заполненным. И  у нас выросло целое поколение, для которого идеологией является отсутствие идеологии!

   Удивляет  в этой связи массовое внедрение  в сознание граждан чуждых нам  вещей. Разнообразные телевизионные  игры (“Слабое звено”, “Последний герой”, “За стеклом” и т.п.) построены  на принципах личной победы ценой  уничтожения своего товарища. При  этом во все времена, даже среди некоторой  части преступников, девиз был  другой − сам погибай, а товарища выручай! Поэтому победу в Великой  Отечественной войне одержали мы, а не наши враги.

   Как справедливо говорит В.Н. Кудрявцев, на современной криминальной субкультуре особо сказались два обстоятельства. Во-первых, произошло массовое вытеснение прежних “воров в законе” и присущих им взглядов и традиций новым поколением преступников, которые не изолируются от общей социальной среды, но, наоборот, активно в нее внедряются, привнося свои новые “правила игры”. Во-вторых, наблюдается сближение преступной субкультуры с нравами современного кризисного общества, в котором “идет война всех против всех”, что очень устраивает представителей воровского мира.

   Распространению криминальной субкультуры способствует рост количества детективной литературы, детективных фильмов, в которых  смакуются элементы преступной деятельности, роль, место, значение и влияние каждого  члена преступного сообщества на общественную жизнь, причем, в основном, путем преувеличения такого влияния. Приходится слышать, что американское общество пережило фильм “Крестный  отец”, который не оказал на него негативного  влияния, но зато стал шедевром мирового киноискусства. Думаю, в этом проявляется двойное лукавство. Во-первых, как только фильм вышел на большой экран, вокруг него разгорелись жаркие споры, и большинство не только криминологов, но и общественных деятелей и авторитетных представителей культурной элиты указывали, да и сейчас указывают на серьезные негативные элементы фильма. Прежде всего, речь идет об определенной идеализации мафиозного мира и откровенном сочувствии и автора сценария Марио Пьюзо, и режиссера Фрэнсиса Копполы к экранному герою − крестному отцу. Во-вторых, и это самое главное, фильм имел ретроспективную основу и снимался, а тем более показывался в то время, когда наиболее одиозные “мафиози” сидели в тюрьмах США, а большинство самых опасных преступных группировок (murder corporation) были разгромлены. Более того, в 1930−1940-х гг., когда действительно в США хозяйничали преступные кланы, существовало негласное правило − нельзя было показывать полицейских в негативном плане, и в фильмах полицейские всегда побеждали преступников.

   Другая  причина распространения криминальной субкультуры – миграционные процессы, которые начались в связи с  великим переселением молодежи на “стройки коммунизма”, и продолжаются сейчас, но уже в связи с распадом некогда  единой страны. Что касается “строек  коммунизма”, то, к сожалению, этой проблеме никогда не уделялось должного внимания. Не секрет, что, помимо комсомольских  активистов, на эти стройки в основном направлялись условно освобожденные  и условно осужденные лица из числа  молодежи. Условия быта и работы были не самые идеальные, а надлежащая профилактическая работа с указанным  контингентом практически не велась. Строго говоря, эти стройки были разновидностью каторжных работ, с  тем только условием, что за работу платили вполне приличную заработную плату. Но благодаря недальновидной социальной политике, молодежная и  криминальная субкультуры в местах больших строек создавали особый социально-психологический климат. Последствия сложившейся криминальной общности на этих стройках, думаю, мы до конца еще не осознали. Например, существующая криминальная общность в  Братске угрожает не только косвенно, но и непосредственно социальным инфраструктурам Иркутска, который находится на расстоянии около 600 км.