Культура Киевской Руси

Особый интерес, связанный со стремлением определить место Руси, всего славянства в мировой истории, вызывали исторические сочинения. Византийская историческая литература была представлена хрониками Георгия Амартола, Иоанна Малалы, «Ле­тописцем вскоре» патриарха Никифора и некоторыми другими менее значительными произведениями. На основании этих сочи­нений была составлена обширная компиляция по всемирной истории — «Еллинский и римский летописец».

На Руси были известны и сочинения, отражавшие средневеко­вые представления о мироздании, о явлениях природы, полуфан­тастические сведения о животном и растительном мире («Физио­лог», различные «Шестодневы»). Одним из самых популярных произведений на протяжении всего средневековья была «Христи­анская топография» Космы (Козьмы) Индикоплова, византийско­го купца, совершившего в VI в. путешествие в Индию.

Переводились и светские воинские повести, широко распростра­ненные в мировой средневековой литературе.

Особой популярностью на Руси пользовались также повести сказочно-дидактического характера, сюжеты которых восходят к литературам Древнего Востока. Особенностью их является обилие афоризмов и мудрых изречений, до которых средневековый чита­тель был большим охотником. Одной из них была «Повесть об Акире Премудром», возникшая в Ассиро-Вавилонии в VII—V вв. до н. э. Это остросюжетное произведение, значительную часть ко­торого составляют нравоучительные притчи.

Одним из самых распространенных произведений мировой средневековой литературы является «Повесть о Варлааме и Иоасафе», известная в разных версиях более чем на 30 языках народов Азии, Европы и Африки. Повесть представляет собой христиан­скую версию жизнеописания Будды. В ней содержится большое количество нравоучительных притч, которые на понятных каждо­му бытовых примерах поясняют актуальные мировоззренческие проблемы. На Руси она была наиболее читаемым произведением на протяжении нескольких столетий, вплоть до XVII в. Эта по­весть нашла отражение и в устном народном творчестве.

2.4. ЛИТЕРАТУРА. ОБЩЕСТВЕННАЯ МЫСЛЬ

Русская письменная литература возникла на основе богатых традиций устного народного творчества, уходящего своими корня­ми в глубину столетий. За многими оригинальными произведе­ниями древнерусской литературы стоит фольклор как один из важнейших источников. Устная поэзия оказала большое влияние на художественные особенности и идейную направленность пись­менной литературы, на формирование древнерусского языка.

Характерная особенность русской средневековой литературы — ее острая публицистичность. Памятники литературы являются од­новременно и памятниками общественной мысли. В основе их содержания — важнейшие проблемы общества и государства.

Одним из основных оригинальных жанров формирующейся русской литературы стало летописание. Летописи — это не просто памятники литературы или исторической мысли. Они являются крупнейшими памятниками всей духовной культуры средневеко­вого общества. В них воплотился широкий круг представлений и понятий того времени, отразилось многообразие явлений общест­венной жизни. На протяжении всего средневековья летописание играло важную роль в политической и культурной жизни страны.

Самым значительным памятником летописания является «По­весть временных лет», написанная в 1113 г. монахом Киево-Печерского монастыря Нестором и дошедшая до нас в составе более поздних летописных сводов XIV—XV вв.

Как и всякая летопись, «Повесть временных лет» отличается сложностью состава и разнообразием включенного в нее матери­ала. Кроме кратких погодных записей и более подробных расска­зов о политических событиях, в нее вошли и тексты дипломатиче­ских и юридических документов, и пересказы фольклорных пре­даний, и выдержки из памятников переводной литературы, и записи о явлениях природы, и самостоятельные литературные произведения — исторические повести, жития, богословские трактаты и поучения, похвальные слова. Это позволяет говорить о летописи как о синтетическом памятнике средневековой культуры, как о своеобразной энциклопедии средневековых знаний. Но это не простая механическая сводка разнородного материала, а цельное произведение, отличающееся единством темы и идейно­го содержания.

«Повесть временных лет» — памятник средневековой идеоло­гии. Позиция автора сказалась и на отборе материала, и на оцен­ках различных фактов и событий. Основное внимание уделено со­бытиям политической истории, деяниям князей и других предста­вителей знати. Хозяйственная жизнь и быт народа остаются в тени. К массовым народным движениям летописец относится враждебно, рассматривая их как «казнь божию». Отчетливо про­явилось в летописи и религиозное мировоззрение ее составителя: конечную причину всех событий и поступков людей он видит в действии божественных сил, «провидения». Но за религиозными рассуждениями и ссылками на волю Бога часто скрываются прак­тический подход к действительности, попытки выявить реальные причинно-следственные связи между событиями. Патриотическая направленность, способность возвысить­ся до понимания общенародных интересов сближают «Повесть» с устным народным эпосом и становятся ведущими тенденциями всей древнерусской литературы.

Послужив основой местных летописных сводов периода поли­тической раздробленности, «Повесть временных лет» сыграла ог­ромную роль в утверждении и сохранении идеи единства Руси в сознании последующих поколений, живших во времена княже­ских усобиц и суровых испытаний монголо-татарского ига. Она оказала большое влияние на формирование самосознания русской народности на протяжении нескольких последующих столетий.

С XII в. начинается новый период в истории русского летопи­сания. В условиях политической раздробленности оно приобрета­ет областной характер. Значительно увеличивается количество центров летописания. Кроме Киева и Новгорода, летописи велись в Чернигове и Переяславле, в Полоцке и Смоленске, во Владими­ре и Ростове, в Галиче и Владимире-Волынском, в Переяслав-ле-Залесском, Рязани и в других городах. Летописцы сосредоточи­вали внимание на локальных событиях, рассматривая историю своих земель как продолжение истории Киевской Руси и сохраняя в составе местных летописей «Повесть временных лет».

Один из древнейших памятников древнерусской литературы — «Слово о законе и благодати». Оно написано в 30—40-х гг. XI в. придворным княжеским священником Иларионом, ставшим по­зднее первым киевским митрополитом из русских. Использовав форму церковной проповеди, Иларион создал политический трак­тат, в котором нашли отражение злободневные проблемы русской действительности. Противопоставляя «благодать» (христианство) «закону» (иудаизм), Иларион отвергает свойственное иудаизму понятие богоизбранничества и утверждает идею перенесения не­бесного внимания и расположения с одного избранного народа на все человечество, равноправия всех народов. Своим острием «Слово» направлено против притязаний Византии на культурное и политическое главенство в Восточной Европе. Этому положению Иларион противопоставляет идею равноправия всех христианских народов независимо от времени их крещения, выдвигает теорию всемирной истории как процесса постепенного и равного приоб­щения всех народов к христианству.

С борьбой Руси за утверждение церковной самостоятельности связано появление оригинальной житийной литературы. И для этого типично церковного жанра характерно проникновение в не­го публицистических мотивов. Разновидностью житийной литера­туры стали княжеские жития. Образцом такого жития является «Сказание о Борисе и Глебе». Основная его идея — не мученичество святых за веру, а единство Русской земли, осуж­дение княжеских междоусобиц. И по форме «Сказание», хотя в нем и использованы агиографические приемы, является, по суще­ству, исторической повестью с точным названием имен, фактов, с подробным описанием реальных событий.

Важные социальные, политические и нравственные проблемы затронуты в «Поучении» Владимира Мономаха. Это политическое и нравственное завещание выдающегося государственного деяте­ля, проникнутое глубокой тревогой за судьбу Руси, вступившей в сложный период своей истории.

Центральная идея «Поучения» — укрепление государственного единства, для чего необходимо строго соблюдать требования уста­новленного правопорядка, подчинять интересы отдельных княже­ний, личные и семейные интересы князей общегосударственным задачам.

Вопрос о месте княжеской власти в жизни государства, о ее обя­занностях и способах осуществления становится одним из цент­ральных в литературе. Возникает мысль о необходимости сильной власти как условия успешной борьбы с внешними врагами и пре­одоления внутренних противоречий. Этой мыслью пронизано «Моление Даниила Заточника» (первая четверть XIII в.).

Наиболее выдающимся произведением древнерусской литера­туры, в котором нашли воплощение лучшие ее стороны, является «Слово о полку Игореве» (конец XII в.). В нем повествуется о не­удачном походе на половцев в 1185г. новгород-северского князя Игоря Святославича. Но не описание этого похода является целью автора. Оно служит ему лишь поводом для размышлений о судьбах Русской земли. Причины поражений в борьбе с кочевниками, причины бедствий Руси автор видит в княжеских междоусобицах, в эгоистической политике князей, жаждущих личной славы. «Не­веселая година въстала» тогда, когда «начяша князи сами на себе крамолу ковати; а погании с всех стран прихождаху с победами на землю Рускую».

«Слово о полку Игореве» — произведение общерусское, в нем нет местных черт. Оно свидетельствует о высоком патриотизме его автора, сумевшего подняться над узостью интересов своего княже­ства до высоты общерусских интересов. Центральным в «Слове» является образ Русской земли. Автор обращается к князьям с горя­чим призывом прекратить усобицы и объединиться перед лицом внешней опасности, чтобы «загородить Полю ворота», постоять «за землю Рускую», защитить южные границы Руси.

«Слово» — произведение светское. В нем отсутствуют церков­ная риторика, христианские символы и понятия. Оно тесно связано с устным народным творчеством, что проявляется в поэтиче­ском одушевлении природы, в широком использовании языче­ской символики и образов языческой мифологии, а также типичных для фольклора форм (например, плача) и изобразитель­но-выразительных средств, О связи с народным творчеством сви­детельствуют и идейное содержание, и художественная форма произведения.

В «Слове о полку Игореве» воплотились характерные черты древнерусской литературы этого периода: живая связь с историче­ской действительностью, гражданственность и патриотизм. Появ­ление подобного шедевра свидетельствовало о высокой степени зрелости литературы Древней Руси, о ее самобытности, о высоком уровне развития культуры в целом.

2.5. АРХИТЕКТУРА И ЖИВОПИСЬ КИЕВСКОЙ РУСИ

Новым образом мира явилась древнерусская архи­тектура. Образ православного храма эволюционизирует от античной базилики к храму «земное небо».

Православное богослужение внимательно относясь к символике, все более недовольно базиликальной (вытя­нутой) формой храма, находя подтверждение своему не­довольству у пророков в славии Богу: «Поставивый не­бо яко камару» (Исайя) (камара — свод, шатер). Вни­мание к сводчатой архитектуре определялось и архи­тектурной традицией, связанной с грандиозным симво­лом неба — куполом Пантеона или храма Гроба Гос­подня. Однако и центральные купольные сооружения не до конца соответствовали восточно-христианскому ми-ровидению, ибо ассоциировались с античным циклизмом, не имеющим ни начала, ни конца. «По кругу человека водит бес; устремляемая богом священная история идет по прямой линии, потому, что у нас есть цель» (Ориген). Однако в центре Богослужения — цикличное по­вторение во времени единственного и неповторимого со­бытия — евхаристической жертвы. «Единожды умер Христос, но каждый год в неизменной череде Пасха сменяла страстную пятницу» (Августин). В результате мы имеем характерное для всей средневековой культу­ры антиномичное взаимопротиворечивое единство цик­лической замкнутости времени и его протяженности, в котором Богослужение было мистическим актом повто­ряющегося во времени «сверхбытия» царства Божье­го — «длящуюся во времени вечность». В архитектуре это выражалось в движении от соединения базилики с куполом (София Константинопольская), через особый криволинейный ритм очертаний круговращения в храме, к крестово-купольному храму.

Сама идея креста, распятия, крестной жертвы в соединении с символом небесного купола зримо воплоти­ла единство небесного и земного, вечного и преходяще­го, греховного и святого, то есть идею «обожения» —-«полного и неслитного соединения личностей Бога и че­ловека».

Крестово-купольной формы храм прямоугольный в плане, четырьмя или более столбами его интерьер де­лится на продольные (по оси восток—запад)  части — нефы (три, пять или более). Четыре центральных стол­ба соединяются арками, поддерживающими через пару­са барабан купола. Все центральное пространство хра­ма в плане образует крест (отсюда название). В восточ­ной  части интерьера размещаются алтарные помеще­ния (возвышенный жертвенник) — апсиды, полукружия­ми выступающими на внешней стороне. Здесь соверша­ется Богослужение и находится главная святыня — пре­стол, на котором, как полагают верующие, таинственно присутствует сам Господь и совершается таинство при­чащения тела и крови господней. Поперечное простран­ство в западной части храма называется нартексом или притвором (место, откуда начинается путь в христиан­ство, где еще нет «света божественной истины»). В этой же западной части на втором ярусе располагались хо­ры, где находились князь и его приближенные во вре­мя Богослужения. В экстерьере домонгольского храма отличительной чертой является членение фасада плоски­ми вертикальными пилястрами (по древнерусски — ло­патками) на прясла. Полукруглое завершение прясла, форма которого определяется посводным покрытием, называется закомарой.

Эпоха Владимира, и его сыновей Мстислава и Яро­слава оставила нам величайшие памятники древнейшей поры русского зодчества: Богородицу Десятинную в Киеве, Спасский собор в Чернигове, стольном городе князя Мстислава; Софийские соборы в Киеве, Новгоро­де, Полоцке. Существенной особенностью зодчества Ки­евской Руси является с одной стороны, следование ви­зантийским традициям (да и сами мастера были по преимуществу греками), с другой, уже на заре русского церковного зодчества, наметившийся отход от визан­тийских канонов и поиска самостоятельных путей в ар­хитектуре. И если самой византийской церковью на Ру­си считается Спасо-Преображенский собор в Чернигове (1036 г., трехнефный, пятикупольный храм, имеющий хоры), то даже в самой первой русской каменной церк­ви — Богородице Десятинной — наметились такие не­характерные для Византии черты, как многокуполыюсть (25 куполов), пирамидальность, подчеркивание алтар­ной части храма и особое внимание к форме и располо­жению  куполов. Своеобразием храмов Киевской Руси является также их особая пышность и торжественность. Пышностью и великолепием отличаются и внутренние интерьеры и, в частности, в дальнейшем нехарактерное для Руси применение дорогостоящей мозаики.