Способы оценки и снижения степени риска

теория стоимости К.Маркса не в силах объяснить реальности информационного производства и  не позволяет осмыслить научно-техническую информацию в стоимостных категориях. Многие исследователи, настаивающие на истинности данного тезиса, к сожалению, не углубляются в комментарии по поводу этого обстоятельства,

вследствие чего создается  впечатление, будто сама по себе констатация  факта «непригодности» и «неприменимости» трудовой теории

стоимости приносит им некое моральное удовлетворение. Между

тем, данный вопрос, на мой  взгляд, не столь очевиден и заслуживает

более детального рассмотрения.

Прежде всего позволю  себе напомнить, что стоимость у  Маркса — это не вещь и даже не величина (количество), а общественное

отношение, соединяющее друг с другом субъектов хозяйствования.

При этом на протяжении «Капитала» Маркс раскрывает логику последовательного  развития и обогащения категории  стоимости.

Наиболее поверхностное  и примитивное определение данной

категории (которым иногда и ограничиваются учебники политической экономии, неумело пересказывающие  Маркса) заключается в том, что величина стоимости всякого продукта труда определяется средними в данном обществе издержками, при которых производится основная масса этого продукта и которые в силу этого факта признаются общественно необходимыми. Тем самым, стоимость товара изначально возникает как общественное отношение между производителями данного продукта, заполняющими соответствующую рыночную нишу.

Несколько далее, следуя за ходом изложения, мы узнаем, что

не только предложение, но и общественный спрос участвует  в процессе формирования стоимости  товара, и что, сообразно этому  обстоятельству, могут иметь место  ситуации, когда величина этой стоимости определяется отнюдь не средними издержками производства, а наименьшим рабочим временем, за которое данная вещь может быть произведена при существующем уровне технического прогресса и степени искусности работников. Далее, уже в третьем томе «Капитала», Маркс специально останавливается на случаях, когда соотношение спроса и предложения побуждает общество признавать в качестве общественно нормальных не средние и не лучшие, а, напротив, худшие индивидуальные условия, при которых еще возможно производство данного продукта труда. Тем самым, соотношение спроса и предложения на рынке данного товара властно вмешивается в процесс формирования его стоимости, а сама стоимость предстает уже как общественное отношение между всей совокупностью производителей и потребителей данного товара, данной потребительной

стоимости.

Наконец — и это  третий и последний шаг на пути развития категории стоимости —  в третьем томе «Капитала» обоснован  закон средней нормы прибыли, вследствие которого на формирование стоимости каждого данного товара оказывает воздействие вся совокупность процессов товарного обращения и соотношение спроса и предложения на всех товарных рынках, ибо межотраслевая конкуренция капиталов приводит к тому, что величина общественной стоимости товара в своем особенном выражении определяется всем процессом распределения совокупного общественного труда по отраслям и сферам производства. При этом на упомянутый процесс

распределения оказывают  влияние в равной степени как  структура

совокупных общественных потребностей, так и структура производительных возможностей человечества, соотношение которых выражается тенденцией к выравниванию норм прибыли в отраслях хозяйства, подверженных межотраслевым переливам капитала. Тем самым, имеет место не противоречие между первым и третьим томами «Капитала», а последовательное обогащение самой категории стоимости, а именно — в третьем томе стоимость выступает уже как общественное отношение между всей совокупностью производителей и потребителей данного товарного хозяйства, взаимодействие которых выступает стихийным механизмом распределения общественного труда по отраслям.

Таким образом, когда  некоторые исследователи уверяют, что

марксова теория стоимости  непригодна для объяснения реальностей

информационного производства, я считаю своим долгом уточнить:

какая часть этой теории, по их мнению, непригодна для вышеуказанных целей? В частности, верно ли, что сфера информационного производства неподвластна действию стихийных межотраслевых переливов капитала и что, таким образом, стоимостная оценка информационных продуктов не подчиняется логике распределения совокупного общественного труда по отраслям хозяйства? Думается, что и самому заядлому противнику марксовой теории стоимости следовало бы призадуматься над подобным вопросом.

Заметим далее, что, хотя трудовая теория стоимости не может

быть буквально, в своих  развернутых выражениях применена  к проблеме формирования стоимости  научно-технической информации, но еще менее пригодны для этой цели категории предельной полезности и предельных издержек, хорошо разработанные современной экономической теорией для продуктов, каждая следующая единица которых, выносимая на рынок, делает их менее редкими. Коренная причина этого факта заключается в том, что различные единицы научно-технической информации, последовательно применяемые в производственных процессах, по смыслу не дублируют друг друга, каждая «следующая» ее единица по содержанию не повторяет «предыдущую», она имеет самостоятельный смысл и назначение, поэтому применение каждой следующей единицы информации не делает

данный производственный ресурс менее редким — в том смысле, в

котором понимали это  слово родоначальники австрийской  школы.

Поэтому приходится признать, что применение стандартных категорий  маржинализма к описанию информационного  производства является малообоснованным.

Экономические основы эпохи  информационных технологий

построены на том, что  ценность информационных продуктов  вытекает из их множественности. Распространение  информационных технологий приносит огромный положительный внешний эффект для уже существующих пользователей этих технологий. В этом заключается секрет достаточно широкой распространенности бесплатного, безвозмездного оказания информационных услуг целым рядом крупнейших информационных компаний, а также продажи некоторых информационных продуктов по ценам, близким к их себестоимости. Информационные услуги становятся тем ценнее для пользователей, чем они многочисленнее, и стоят для потребителя тем меньше, чем они лучше и важнее. Продолжая эту логику, можно заметить, что в информационном обществе наиболее полезными должны быть те вещи, которые бесплатны. Данная закономерность опрокидывает фундаментальные методологические основания маржинализма, который усматривает в редкости вещей источник их ценно-сти.

Если признать тот  факт, что существующие экономические

доктрины составят основу новой парадигмы экономической  науки в

той мере, в которой  они способны отразить реальности общественного  строя, основанного на информационном технологическом способе производства, то следует понять, что маржинализм  представляет собой отмирающий дискурс в современной экономической мысли. Выполнив свои исторические задачи и на основе предположения об ограниченности ресурсов объяснив реальности монополистического капитализма, он теряет какую бы то ни было значимость в процессе исследования реальностей производства и потребления информации в современных экономических системах. Тот факт, что именно на его основе построены стандартные учебные курсы экономики, является грубой методологической ошибкой, которая в недалеком будущем болезненно скажется на мировоззрении людей, призванных принимать решения в условиях быстро изменяющихся реальностей информационного производства.

Впрочем, непригодность  маржиналистских конструкций для

анализа воспроизводства научно-технической информации ничуть не

смущает некоторых исследователей данного вопроса, употребляющих  соответствующие категории, не слишком  заботясь об их обосновании, и приводящих некие теоретические соображения  в пользу того факта, что кривые полезности информации имеют иной вид, чем стандартные монотонно убывающие кривые полезностей продуктов массового производства, описываемые первым законом Госсена. В частности, Е.Ю.Иванов аргументирует волнообразный характер кривой предельной полезности информации тем обстоятельством, что накопление информации время от времени приводит к качественному скачку в конкретной сфере деятельности для определенного потребителя. Субъективный характер данного обоснования, его апелляция к единичному потребителю, разумеется, не объясняют объективных причин скачкообразного характера изменений цены информационных продуктов. Главная из этих причин заключается в волнообразном характере морального износа научно-технической информации, вследствие которого она скачкообразно теряет свою полезность и, следовательно, общественную стоимость.

В экономической литературе нередко встречаются попытки

подменить проблему стоимости  информации проблемой возмещения

затрат на ее производство. Стоит ли и говорить о том, что  возмеще-

ние затрат частного труда по производству информации не имеет

прямого отношения к  формированию стоимости этой информации.

Ведь закон стоимости  есть закон возмещения общественно необходимых затрат на производство продукта, и именно эти затраты, а не

фактические издержки частных производителей, участвуют в формировании стоимости информации как товара.

В то же время, производство новой информации — процесс

творческий и потому уникальный, невоспроизводимый. Можно  ли

отсюда сделать вывод  о том, что эти единственные, уникальные затраты частного труда, необходимые для первоначального производства информации, и являются общественно необходимыми? Думается, что такой вывод был бы преждевременным. Для того, чтобы тем или иным способом свести общественно необходимые затраты труда к индивидуальным, необходимо рассмотреть вопрос о сложности труда, создающего данную потребительную стоимость.

Сведение сложного труда  к простому означает, что стоимость

продукта сложного труда  выражает собою количество простого абстрактного труда, необходимого для производства этого продукта

при данном в обществе уровне техники и технологии производства,

причем количество такого абстрактного труда измеряется рабочим

временем, общественно  необходимым для производства данного

продукта, данной потребительной стоимости в процессе этого простого труда. Легко понять, что труд по производству информации, каким бы способом оно ни осуществлялось, в любом случае остается сложным, высококвалифицированным трудом. Информация не может быть продуктом простого труда, поэтому сложный труд по производству информации нельзя свести к простому, он не равен никакому количеству простого труда.

В экономической литературе последних лет встречаются попытки  применить идеи редукции труда за пределами их реальной применимости и ввести коэффициенты редукции там, где нет никакой реальной объективной основы для их исчисления. В частности, К.К.Вальтух, выдвигая информационную теорию стоимости, называет простым трудом не низкоквалифицированный труд (unskilled labour, как говорит К.Маркс в английском издании "Капитала"), а наименее квалифицированный труд среди всех общественно нормальных квалификационных групп рабочей силы9. Эта простая подмена категорий позволяет автору постулировать именно то, что в данном случае требует доказательства, — а именно, что по мере развития

технологической основы производственных процессов всякий труд,

сколь бы сложным изначально он ни был, рано или поздно неминуемо  превратится для общества в простой.

Отсутствие учета качественных особенностей процесса интеллектуального труда по производству информации является наиболее

уязвимым (и, к сожалению, неустранимым) пунктом данной теории.

Другой ее недостаток заключается в предположении  о взаимозаменяемости представителей одной и той же квалификационной категории (одного и того же уровня квалификации), тогда как по мере углубления специализации общественного производства, характерной для эпохи господства индустриальных технологий, нарастает разнородность, разнокачественность конкретного труда представителей одной и той же квалификационной группы и, следовательно, все большее значение приобретает отраслевая структура совокупной рабочей силы общества.

В целом информационная теория стоимости К.К.Вальтуха

представляет собой  логически стройное построение и  является аппаратом, приложимым к исследованию технико-экономических закономерностей развития современных макроэкономических систем, однако ее практическая применимость ограничена рамками индустриального технологического способа производства, в котором существуют объективные основы для исчисления коэффициентов редукции труда и для количественного соизмерения разных видов трудовых процессов затратами абстрактной человеческой энергии, лежащими в их основе.

Карл Маркс высказал мысль о том, что по мере развития крупной промышленности главным источником общественного богатства

становится не непосредственный труд, выполняемый самим человеком, и не время, в течение которого он работает, а присвоение его всеобщей производительной силы, основанной на научном понимании природы и общества, на достижениях науки и техники, выражающих степень господства человека над силами природы. Это значит, что непосредственный человеческий труд перестает быть эквивалентом стоимости овеществленного прошлого труда, а рабочее время перестает быть мерой самого этого труда.

Иными словами, величина стоимости, создаваемой трудящимся индивидом, теряет связь с рабочим  временем, в течение которого совершается непосредственный процесс труда, и зависит не от продолжительности этого процесса, а от эффективности, производительности, мощности тех производительных сил, которые приводятся в действие в процессе человеческого труда: как овеществленных, внешних для человека производительных сил, так и его собственной рабочей силы. Таким образом, сложный, высококвалифицированный труд, создающий стоимость, величина которой уже теряет связь с рабочим временем, принципиально несводим к простому труду, его количество не равно никакому количеству простого труда. Но это и означает, что общественно необходимые затраты труда на производство информации не находятся ни в каком соответствии с индивидуальными затратами частного труда. Следовательно, стоимость информации нельзя не только количественно, но даже качественно соотнести со стоимостной оценкой фактических затрат на ее производство.

 

2. Анализ информации для развития рынка

Анализ информации представляет собой третий шаг в экономических исследованиях. Его целью является определение направления развития рынка. На какие сегменты рынка следует направить свою деятельность? Ответ на этот вопрос играет решающую роль для предпринимателя.     Сегментация рынка. Сегментация рынка — это разделение рынка на группы потребителей с одинаковой потребностью в товаре или услуге. Таким образом, сегмент рынка — это любая группа потребителей, обладающих сходными чертами или вкусами, а значит, и одинаковой потребностью в том или ином товаре. Допустим, например, что торговец мужской одеждой в большом городе решает переключить свою деятельность на молодых мужчин-профессионалов в возрасте от 21 до 34 лет.