Человек и любовь

          Страсть любить, как отмечает  Э.Фромм, это самое существенное  проявление человеческих   положительных,   жизнеутверждающих   влечений.   «Любовь    - единственный удовлетворительный ответ на  вопрос  о  проблеме  существования человека». Однако большая часть людей не способна развить  её  до адекватного уровня возмужания, самопознания и  решимости.  Любовь  вообще  - это искусство,  требующее  опыта  и  умения  концентрироваться,  интуиции  и понимания, словом, её надо постигать. Причиной того, что многие не  признают этой   необходимости,   являются,   по   Фромму следующие обстоятельства: большая часть людей смотрит на любовь с позиции «как  быть  любимым»,  а  не «как любить», не с позиции возможности любви;  представление, что проблема в самой любви, а не в способности любить; смешиваются понятия «влюблённость» и «состояние любви»,  в  результате  чего доминирует представление о том, что нет ничего легче любви, в то  время  как на практике это совсем иначе.

      Чтобы преодолеть  это  состояние,  надо  осознать,  что  любовь  -  это  искусство  (равно  как  человеческая  жизнь  вообще),  что  его   необходимо постичь. Прежде всего надо  понять,  что  любовь  нельзя  сводить  только  к отношению  между  противоположными  полами,  мужчиной  и  женщиной.  Любовью отмечена вся человеческая деятельность во  всех  её  проявлениях  (любовь  к труду, к Родине, удовольствиям  и  т.п.),  более  того,  любовь  может  быть побудительницей этой деятельности, её стимулом, источником энергии.  Поэтому в каждую эпоху выделялись разные виды  и  аспекты  любви,  делались  попытки систематизировать формы её проявления, расположив их по  мере  значимости  и смыслу.

      Любовь  – это активная заинтересованность в жизни и в развитии того, что мы любим. Где нет активной заинтересованности, там нет любви.

      Забота  и  заинтересованность  ведут  к  другому   аспекту   любви:   к ответственности. Сегодня ответственность  часто  понимается  как  налагаемая обязанность, как что-то навязанное из вне. Но ответственность в её  истинном смысле это от начала до  конца  добровольный  акт.  Быть  «ответственным»  - значит быть в состоянии и готовности «отвечать». Любящий  человек  чувствует себя ответственным за всех ближних,  как  он  чувствует  ответственность  за самого себя. Эта ответственность в примере с матерью  и  ребёнком  побуждает её к заботе, главным образом, о его физических потребностях. В  любви  между взрослыми людьми она касается,  главным  образом,  психических  потребностей другого человека.

      Ответственность могла бы легко вырождаться в  желание  превосходства  и господства, если бы не было компонента любви  -  уважения.  Уважение  –  это страх и благоговение; оно означает способность видеть человека таким,  каков он есть,  осознавать  его  уникальную  индивидуальность.  Уважение  означает желание, чтобы другой человек рос и развивался таким, каков он  есть.  Таким образом, уважение предполагает отсутствие эксплуатации. Уважение  существует только на основе свободы: «любовь – дитя свободы, и  никогда  –  господства». Уважать человека невозможно, не зная его. Забота и ответственность были бы слепы, если бы их не направляло знание. Знание было бы  пустым,  если  бы его мотивом не была заинтересованность. Есть  много  видов  знания;  знание, которое является элементом любви,  не ограничивается поверхностным  уровнем, а проникает в самую сущность.  Это  возможно  только  тогда,  когда  человек может переступить пределы собственного интереса и увидеть  другого  человека в его собственном проявлении.

      Знание  имеет еще  одно  отношение  к  проблеме  любви.  Фундаментальная потребность в соединении  с  другим  человеком  таким  образом,  чтобы  мочь освободиться  от собственной изоляции, тесно связана с другим  специфическим человеческим желанием, желанием познать  «тайну человека». Хотя жизнь уже  и в самых биологических аспектах является чудом и тайной,  человек,  именно  в его человеческих аспектах, является непостижимой тайной для себя самого -  и для своих ближних. Чем глубже мы проникаем в  глубины  нашего  существа  или какого-либо иного существа, тем более цель познания удаляется от нас. И  все же мы не можем избавиться от желания проникнуть в тайну человеческой души  в то сокровенное ядро, которое и есть «он».

      Есть  отчаянный путь познать «тайну» -  это путь полного господства  над другим человеком, господства, которое  сделает  его  таким,  как  мы  хотим, заставить чувствовать то, что мы хотим; превратит его  в  вещь,  нашу  вещь, собственность.  Крайнее  проявление  этого  способа  –   это   садизм .Другой путь познания «тайны» – это любовь.  Любовь  представляет  собой активное проникновение в другого человека, проникновение, в котором  желание познания   удовлетворяется   благодаря   единению.   Благодаря   переживанию единства, человек приобретает таким путем знания о том, что  другой  человек жив и на что способен, но это знание невозможно получить благодаря мысли.     Забота, ответственность, уважение и знание  -  взаимозависимости.  Они представляют собой набор установок, которые должны быть  заложены  в  зрелом человеке, который развивает  свои созидательные силы,  который  хочет  иметь лишь  то,  что  он  сам  создал,  который  обрел  смирение,  основанное   на внутренней  силе,  которую   может   дать   только   истинно   созидательная деятельность.

      Классификации любви, имеющие достаточно ясное  основание,  обладают  тем достоинством, что  они  поддаются  хотя  бы  теоретической  проверке.  Такие классификации  полезны  в   психологии,   при   исследовании   эмоциональных отношений.  Но  их  роль  в  философском  анализе  любви   не   может   быть существенной.

      Любовь  очень разнородна, она включает в  себя не только разные виды  и их подвиды, но и то, что можно назвать формами любви, её  модусами.  Видами любви являются, например, любовь к ближнему и эротическая  любовь.  Формами проявления любви к ближнему служат любовь  к  детям,  любовь  к  родителям, братская любовь; модусами являются любовь мужчины и любовь женщины,  любовь северянина и любовь южанина, любовь  средневековая  и  любовь  современная.

      Можно говорить просто о любви к ближнему; можно говорить более конкретно  о любви к детям или, ещё более конкретно, об отцовской  (материнской)  любви.

      Конкретизация может идти дальше, в результате  чего  выделяются  не  только формы и модусы, но и «модусы модусов».

      В любви каждого из нас охватывает влечение к чему-то иному, непохожему; это новое может быть предугаданным  нами и страстно желанным, но никогда  не осуществимым. Поэтому постоянно  опасаются конца любовного опьянения, того момента, когда два человека слишком хорошо узнают друг друга - и исчезнет это последнее притяжение новизны. Начало же любовного опьянения связано с чем-то неизведанным, волнующим, притягательным; это озарение особенно волнующее, глубоко наполняющее все ваше существо, приводящее в волнение душу. Верно, что полюбившийся объект оказывает на нас такое воздействие, пока он еще не до конца знаком. Но как только рассеивается любовный пыл, он тут же становится для нас символом чужих возможностей и жизненных сил.  

После того как влюбленные столь опасным образом открываются друг другу, они еще долгое время испытывают искреннюю симпатию. Но эта симпатия, увы, по своей окраске уже не имеет ничего общего с прошедшим чувством, и характеризуется часто, несмотря на честную дружбу, тем, что полна мелких обид, мелкой досады, которую, как правило, пытаются скрыть.   

В любви эгоизм распространяется не добросердечно  и мягко, он во много раз заостряется  как сильное оружие захвата. Но этим оружием не пытаются как-то захватить  облюбованный предмет для собственных целей, этим оружием он завоевывается лишь для того, чтобы оценить объект со всех сторон, чтобы переоценить его, вознести на трон, носить на руках. Эротическая любовь скрывает весь возросший эгоизм под доброжелательностью, возникшая страсть, беспечная к противоречиям, соединяет доброжелательность и эгоизм в едином чувстве.

      Любящий человек чувствует себя сильным: он чувствует, будто завоевал весь мир  в силу этого внутреннего союза  собственного "я" с тем, что  привлекало его как высшее проявление всех прекрасных возможностей и необычностей всего мира. Но это чувство - только оборотная психическая сторона того физиологического процесса, при котором человеку фактически удается возвыситься над самим собой, в котором он себя ощущает самым полным образом и добивается наибольшего успеха: в любовной страсти он соединяется с другим не для того, чтобы отречься от самого себя, а для того, чтобы еще раз превзойти самого себя - чтобы продолжиться в новом человеке - в своем ребенке.  
 
 
 
 
 

        Эмоционально-чувственная природа феномена любви, его влияние на жизнь отдельного человека и общества в целом.

      Любовь  в ее «онтологическом» содержании –  это процесс вычленения из сплетения  зависимостей целей и средств  особого, неповторимого существа данного  человека. Любовь есть выявление этого образа человека и утверждение его существования. С началом любви человек начинает существовать для другого человека в новом, более полном смысле как некое завершенное, совершенное в себе существо. Иными словами, любовь есть утверждение существования другого и выявление его сущности. В настоящей любви другой человек существует для меня не как «маска», т. е. носитель определенной функции, который может быть использован соответствующим образом как средство по своему назначению, а как человек в полноте своего бытия. Такова «сущность» любви, такова любовь в своем чистом виде. Отсюда – «феноменология» и критика реальной любви как такового явления, в котором сущность любви осложнена, замаскирована и искажена привходящими обстоятельствами.

      Любовь  к другому человеку выступает  как первейшая острейшая потребность  человека. Она выступает как оценка чувством, основывающаяся не на явлении  только, не на непосредственном восприятии человека, а на раскрытии сущности человека, как зеркало, способное увидеть подлинную сущность человека.

      Прозрение и познание сущности другого человека происходит через те человеческие отношения, в которые вступает любящий. Любовь иногда бывает выявлением образа любимого – часто невидимого для других людей – не потому, что любящий поддается иллюзии, а потому, что он выявляет те стороны, которые не выясняются для других людей в тех деловых отношениях, в которых выступают лишь функциональные свойства человека как «маски». «Полюби нас черненькими, беленькими всякий нас полюбит» – Подлинный смысл этого положения в том, чтобы любить человека не за тот или иной поступок, встретивший одобрение или порицание других людей, который может быть случайным, а за него самого, за его подлинную сущность, а не за его заслуги. Любовь есть утверждение другого человека и заключенного в нем способа отношения к миру, к другим людям, а тем самым мое отношение к миру, к другим людям преломляется через отношение к любимому человеку.

      Радоваться  самому существованию другого человека – вот выражение любви в ее исходном и самом чистом виде. Но уже вслед за радостью от самого существования человека – хотя бы далекого и недоступного – приходит другая, более конкретная, а потому или более полная или более обедненная радость – радость от более или менее интимного общения с ним, в процессе которого общими у двух людей становятся и радости и печали каждого из двух любящих друг друга людей. Здесь в любви происходит сплетение, перекрест двух противоположных тенденций. Одна имеет место тогда, когда в природном чувственном влечении происходит распад всех человеческих надстроек. Другая – когда природная основа служит силой, которую ничто надуманное не может превзойти; эта тенденция служит решению этических задач, выявлению в любимом всего хорошего, что есть в человеке, и порождению – естественному и необходимому – любовного к нему отношения, в котором этически формируется любящий. В этом случае природное выступает как основа той огромной душевной надстройки, питающей источник лирики, поэзии и т. д.  

      Платонизм выступил за отождествление добра только с духовным, а зла – с чувственным. Таким образом, добро не проникает в сферу чувственной действительности и исчезает дифференциация добра и зла в сфере духовного. Где же находится разрешение этой антиномии? В любви – половой – у мужчины и женщины тоже есть своя функция, но использование человека в любви по его функции, точнее, признание его существования только как носителя этой функции – это не любовь, а разврат, сама суть его. Плоха, низка чувственная любовь не потому, что она чувственна, а именно сведение в ней человека к одной функции, т. е. превращение человека в «маску». Это и есть отрицание человека и самой сущности подлинной любви. Не обращать человека в маску – такова первая заповедь этики, утверждать существование человека во всей полноте его бытия. Для нелюбящих в ходе жизни человек выступает по преимуществу в своей функции, которого соответственно ей используют по своему назначению как средство.

      В любви, как в фокусе, проявляется  факт невозможности существования человека как изолированного «я», т. е. вне отношения к другим людям. Любовь ребенка к матери (бабушке) – это прежде всего общность жизни, жизнь как сообща осуществляемый процесс. Но дело здесь не только в том, что они вместе участвуют в жизни, а в том, что один живет через другого, что удовлетворение всех потребностей ребенка осуществляется через мать, бабушку, что в ней источник всех радостей для ребенка. Сексуальные, природные связи (матери к ребенку и т. д.) являются силами, проявляющими другого человека, а не только сексуального партнера, во всем многообразии отношений, в которые он включается жизнью, и соответствующих качеств, значимых для любящего. Любовь выступает как пристрастный проявитель (в одном случае это осуществляется действием природной силы, природной потребности, в другом – воспитанного гуманным правом чувства) всех хороших качеств в двояком смысле. Во-первых, она их вызывает к жизни, во-вторых, она делает их более видимыми для любящего (или делает любящего более зорким к ним). Важно при этом, что речь идет о проявлении лучших качеств не только в любовных отношениях, но и во всех планах жизни, во всех сферах человеческой деятельности. Любовь мужчины к женщине, матери к ребенку – это природная основа этического отношения человека к человеку, которая затем выступает как преломленная через сознание и обогащенная, проникнутая богатством всех человеческих отношений к миру, к задачам своей деятельности, труда.