Отчуждение и современные молодежные субкультуры (социально-философский анализ)

Если Гегель понимал отчуждение с точки зрения развития сознания, то для К. Маркса предметом отчуждения являлись сущностные силы человека. Феномен отчуждения у Маркса так же был историчным процессом, но не с теологических позиций развития мироздания в целом, а как неотъемлемый элемент человеческой истории, а именно – социально-экономического развития, и трактовался исключительно с материалистических позиций. Согласно Марксу, отчуждение возникает с появлением наемного труда, являющегося результатом разделения труда, возникновения частной собственности и развития товарно-денежных отношений. К. Маркс сформулировал классическую «четырехзвенную формулу» отчуждения, моментами, или сторонами которого являются: 1) отчуждение рабочего от условий (предмета и средств) труда; 2) отчуждение личности работника от собственной способности к труду; 3) отчуждение в Самом характере и процессе труда (превращение рабочего в придаток машины); 4) отчуждение от продукта собственного труда. Взятые вместе, все эти стороны (моменты) оборачиваются отчуждением личности от человеческой сущности, от индивидуальной и родовой жизни, а тем самым – от других людей. Преодоление отчуждения Маркс видел в уничтожении товарной основы человеческих отношений, появлении «свободного обобществленного союза людей» и установлении их «сознательного планомерного контроля» над материальным производством.

В третьем параграфе «Проблема отчуждения в её отношении к социальным противоречиям и духовному кризису современной цивилизации» анализируются постнеклассические трактовки отчуждения.

Проблему отчуждения как выражения глубоких социальных противоречий и кризиса духовных основ современной цивилизации в философии и гуманитаристике ХХ века наиболее активно и плодотворно разрабатывали З. Фрейд, М. Вебер, А. Вебер, А. Швейцер и философы Франкфуртской школы. 

З. Фрейд, М. Вебер, А. Вебер дают новый взгляд на религию. Они делают акцент на особой роли религии как форме общественного сознания, в которой связь между индивидом и обществом выражается и понимается в социальном ключе. З. Фрейд заявлял, что человек, не сумевший стать носителем культуры, враждебен ей. Одним из способов бегства от культуры (под которой он понимал и цивилизацию, и общественные отношения) он считал религию, видя в ней одну из форм массового невроза. Преодоление отчуждения человека от культуры он видел в атеистическом и гуманистическом воспитании новых поколений.

А Швейцер и А. Вебер видели причины социокультурного кризиса европейской цивилизации в фиксировании людей на материальных интересах в ущерб духовным. М. Вебер указывал на обусловленность «хозяйственного мышления», «этоса» той или иной формы хозяйствования определенной религиозной направленностью.

Франкфуртская школа как определенное направление леворадикальной социально-философской мысли сложилась в 30-е годы ХХ века. Наиболее яркими ее представителями были М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе, Э. Фромм и Ю. Хабермас. В развитии этой школы различают три периода: европейский, американский и западногерманский. Эти периоды отражают не только собственно институциональные этапы ее становления, но и институционально-теоретические судьбы школы.

Европейский период (1930-1933) характеризуется: активным творческим самоопределением Франкфуртской школы через объединение философского и социологического подходов к анализу современного капиталистического общества, т. е. на основе социологической критики существующих философских и философской критики существующих социологических понятий и представлений; радикальным размежеванием со всеми остальными тенденциями и направлениями западноевропейской философии, социологии, психологии, политэкономии и т. д. Этот период развития Франкфуртской школы связан с западной версией марксизма с ее установками на анализ типов социальности, объективных общественных закономерностей, политэкономических процессов, критику товарного фетишизма, выявление экономического содержания власти.

Американский период (1934-1948) истории Франкфуртской школы отмечен попытками придать критической теории конструктивную форму. Предметом их философствования становится новая квазиреальность, определяемая не экономическими категориями собственности, а типом культуры, западной цивилизацией, формой рациональности, внутри которой сосуществуют и капитализм, и социализм. Теоретики Франкфуртской школы пытаются перевести анализ в плоскость глобальной проблематики и критически переосмыслить первоистоки современной цивилизации.

Западногерманский период эволюции Франкфуртской школы характеризуется  популяризацией ее идей, достигшей пика к концу 60-х гг. в движении «новых левых» и различными модификациями разрабатываемой ими социальной философии. В это время они концентрируются на разработке новых моделей, новых типов рациональности, на методологии социальных наук.

В 70-е гг. начался распад Франкфуртской школы, но ее идеи продолжают оказывать влияние как на новейшие направления теоретической социогуманитарной мысли, так и на демократические и молодежные движения, в том числе – на нонконформистские молодежные субкультуры, носители которых нашли в трудах франкфуртцев не только вдохновляющие их идеи, но и отражение своего собственного бытия.

Во второй главе «Современные молодёжные субкультуры как альтернатива отчуждённой социальности» анализируются генезис, структура и динамика альтернативной молодёжной социокультурной среды, а также её влияние на общественные отношения и процессы.

В первом параграфе «Социальное отчуждение как предпосылка и фактор формирования современных молодёжных субкультур» обосновывается, что одной из главных причин формирования нонконформистских молодежных субкультур и присоединение к ним новых носителей является осознание потенциальными носителями и создателями либо тотальности социального отчуждения, царящего в современном мире, либо отдельных его моментов. Отказываясь принять такое положение вещей, часть молодых людей пытались изменить мир и одновременно осознанно либо неосознанно искали единомышленников – людей с похожим мировосприятием, идеями, ценностями и целями. Так образовывались первые молодежные сообщества, ставшие основой тех или иных нонконформистских молодежных субкультур. От того, какие именно моменты отчуждения осознаются носителями и творцами тех или иных молодежных субкультур, зависит и их направленность.    

Носители новообразовавшихся молодежных субкультур продолжали попытки изменить социальную реальность уже сообща, но неизбежно сталкивались с непониманием и инерцией со стороны членов общества, которые отталкивали от себя нонконформистов и одновременно старались их перевоспитать, инкорпорировать и/или ассимилировать. Не поддаваясь внешнему давлению, нонконформистская молодежная субкультура, в свою очередь, самоотчуждалась от общества, уходила в «подполье». Самоотчуждение в данном контексте может быть эквивалентным и  сознательному отказу нонконформистов от идей и целей, которые предлагает своим членам «большое общество», а также от способов и средств их достижения. Таким образом, новообразовавшаяся субкультура оказывалась одновременно отчужденной и самоотчужденной от общества. На этом этапе существования молодежных субкультур образовывались специфические формы общежития – коммуны, сквоты, общины, флэта. Но даже будучи отчужденными и самоотчужденными, осознавая, что кардинальные положительные перемены в общественной жизни невозможны, носители альтернативных идей, норм, ценностей, целей и т. д. продолжали свою деятельность, чтоб изменить хоть что-нибудь.

Во втором параграфе «Контркультура и субкультура: проблема демаркации и взаимодействия» дается краткая характеристика различных точек зрения на феномен контркультуры. В качестве рабочей гипотезы принимается точка зрения Б. Н. Попова, который говорит, что субкультура может одновременно являться и контркультурой, когда противостоит основной культуре общества, однако не каждая субкультура может быть контркультурой. Поэтому, чтоб из всей совокупности молодежных субкультур выделить те из них, которые являются частью контркультуры (в данном исследовании таковые названы «протестными молодёжными субкультурами»).

Доминирующая культура, даже после отчуждения от себя носителей протестных молодежных субкультур, продолжает бороться с контркультурными явлениями. Здесь наиболее заметны два способа: ассимиляция и уничтожение того, что нельзя вобрать в себя. А так как включить в доминирующую культуру контркультурные явления нельзя, не изменив при этом основную линию официальной культуры, их можно лишь частично «позаимствовать», заменив оригинал симулякром – чем-то похожим по форме, но не по содержанию. Над созданием симулякра протестных молодежных субкультур работали средства массовой информации, а в доминирующую культуру он включался с помощью массовой культуры и моды.

Таким образом, вокруг протестных молодежных субкультур образовывались уровни, которые заимствовали только внешние проявления (атрибутику и музыку, часто – в значительно измененном виде, приспособленном для массового восприятия), но совершенно не понимали идеи и цели настоящих нонконформистов. В зависимости от способа подачи материала о контркультурных явлениях средствами массовой информации, такие уровни состояли не только из безобидных «модников», но и из криминальных элементов.

В третьем параграфе «Феномен протестных молодёжных субкультур: генезис, структура, динамика» рассматриваются основные способы существования молодежных субкультур, на основании чего проводятся четкие различия между их основными типами – протестными, контрпротестными и амбивалентными. Указанные типы значительно отличаются друг от друга по формам их организации, установкам, степени открытости и динамике, а также по предпосылкам и факторам их формирования, характеру отношений внутри сообществ, возрасту основного контингента их участников и способам их межличностного взаимодействия, отношению к образованию и культуре, уровню и мотивам ассоциации.

Основным мотивом присоединения потенциального носителя к контрпротестным и амбивалентным субкультурам является «мода на бунтарство», а к протестным – осознание отчуждения и возможности и/или необходимости его преодоления. Именно поэтому представители первых с возрастом легко «перерастают» идею и успешно социализируются в обществе, тогда как представители последних достаточно редко и лишь частично адаптируются к существующей социальной среде. Даже в случае потери контакта со своей субкультурой они, как правило, живут так, как, по их мнению, должны жить все члены общества – то есть, работая на изменение социума либо активно, либо пассивно (прежде всего, с помощью собственного положительного примера).

В четвёртом параграфе «Протестные молодежные субкультуры и доминирующая культура: вызовы и противодействия» описываются различные способы влияния молодежных субкультур на доминирующую культуру с целью преодолеть социальное отчуждение. После неудавшейся молодежной революции в 1960-х годах носители новых протестных молодежных субкультур прекрасно осознавали, что социальная реальность резко и полностью не изменится. Поэтому все носители аутентичных уровней старались изменить ее хотя бы частично. Методы воздействия на общество и культуру выбирались самые различные – в зависимости от идей и целей представителей соответствующей субкультуры (начиная с собственного положительного примера и заканчивая акциями «прямого действия»). Несмотря на наличие известных расхождений во взглядах и идейных разногласий представителей протестных молодежных субкультур, в настоящее время прослеживается устойчивая тенденция к их сотрудничеству, а в ряде случаев – даже к их объединению. Таким образом, начинается осознание того, что только сообща они могут продемонстрировать и реализовать возможность преодоления отчуждения или минимизации его негативных последствий, изменить ситуацию в обществе к лучшему.    

Протестные субкультуры сегодня почти никого больше не шокируют. К их представителям в настоящее время, по большей части, относятся вполне терпимо и не пытаются активно их изолировать или перевоспитать. Сложно сказать, что послужило тому причиной: либо носители доминирующей культуры, глядя на инаутентичные уровни, окончательно поверили в то, что протест стал безобидной модой и товаром, либо представители указанных субкультур, наконец-то, заслужили признание и доверие со стороны членов общества. Сложно также предсказать, чем это обернется завтра (особенно – ввиду тенденции к консолидации неформальных молодежных общностей протестного типа). Однако, как заявил еще Г. Маркузе, в современных условиях катализатором серьезных общественных и/или культурных сдвигов являются все отверженные и аутсайдеры, к числу которых, по мнению автора, относится и абсолютное большинство представителей протестных молодежных субкультур.

В заключении подводятся итоги исследования и обозначаются перспективы дальнейшей работы над избранной темой.

Основные положения диссертационного исследования отражены

в следующих публикациях:

1.      Карманова, А. В. Отношение к образованию в современных молодёжных субкультурах [Текст] / А. В. Карманова // Вестник Томского государственного университета. – 2007. – № 302 (сентябрь). – С. 65-69.

2.      Карманова, А. В. Особенности межпоколенной трансляции норм и ценностей в молодёжных субкультурах [Текст] / А. В. Карманова // Актуальные проблемы социокультурных исследований: межрегион. сб. науч. ст. молодых учёных / Кемеровский гос. ун-т культуры и искусств; науч. ред. В. И. Марков; рекол.: П. И. Балабанов и др. – Кемерово: КемГУКИ, 2006. – С. 121-129.

3.      Карманова, А. В. Стёб как атрибут рефлексии в «металлическом» роке (на примере творчества отечественных рок-групп) [Текст] / А. В. Карманова // Неклассическая эстетика в культуре ХХ века: сб. ст. по материалам межвузовского «круглого стола» молодых учёных / Кемеровский гос. ун-т культуры и искусств; науч. ред. и сост. О. Ю. Астахов. – Кемерово: КемГУКИ, 2006. – С. 108-115.

4.      Карманова, А. В. Социальное отчуждение как предпосылка и фактор формирования современных молодёжных субкультур (социально-философский аспект) [Текст] / А. В. Карманова // Актуальные проблемы социокультурных исследований: межрегион. сб. науч. ст. молодых учёных / Кемеровский гос. ун-т культуры и искусств; науч. ред. Е. Л. Кудрина; редкол.: П. И. Балабанов и др. – Кемерово: КемГУКИ, 2006. – Вып. 2. – С. 43-49.

5.      Карманова, А. В. Место образования и самообразования в системе ценностей современных молодёжных субкультур [Текст] / А. В. Карманова // Исследовательская и инновационная деятельность учащейся молодёжи: проблемы, поиски, решения. Труды областной науч.-практич. конференции молодых учёных Кузбасса / ИУУ СО РАН; отв. ред. Т. Ю. Дробчик; редкол. Н. А. Жеребцова и др. – Кемерово: ИУУ СО РАН, 2006. – Т. 2. – С. 188-189.