Забастовки в современной России

Несмотря  на наблюдаемые значительные колебания  уровня забастовочной активности, можно  констатировать, что забастовки являлись постоянным фоном производственных отношений в России на протяжении 1990-х годов. Главной движущей силой  протестного движения как в политическом, так и в экономическом смысле были работники угольной отрасли. Тем не менее, статистически забастовки рабочих промышленности "тонули" среди выступлений работников бюджетной сферы, особенно образования. В связи с этим нужно объяснить специфику забастовок "бюджетников", которые в отличие от забастовок в реальном секторе экономики носили в основном умеренно-демонстративный характер. Протестные акции работников образования и здравоохранения, несмотря на массовость, как правило, ограничивались краткосрочными (однодневными) забастовками, сопровождающимися митингами и другими публичными акциями, призванными привлечь внимание к их проблемам (пикетирование зданий местных органов власти и пр.). Забастовки часто проводились без реального прекращения работы. Учебный процесс обеспечивался "дежурными преподавателями", медики подобным же образом организовывали график "забастовочного режима работы клиники"¹⁴. С одной стороны, такой умеренный тип протеста объяснялся тем, что образование и здравоохранение относятся к сфере социальных интересов, в этом смысле учителя и медики в значительной мере являются заложниками своего рабочего процесса. С другой стороны, в отличие от забастовок в промышленности, за которыми стояли настроенные по-боевому альтернативные профсоюзы, забастовками "бюджетников" руководили лояльные к власти отраслевые объединения ФНПР, старавшиеся свести любые негативные последствия к минимуму.

На рубеже нового тысячелетия экономический  спад сменился подъемом, а протестные действия резко пошли на убыль. Такие  явления, как административные отпуска, работа неполное рабочее время и  невыплаты заработной платы перестали  носить массовый характер, и хотя говорить о радикальных сдвигах в положении  наемных работников было преждевременно, позитивные изменения на рынке труда  привели к некоторому росту уверенности  и защищенности работающего населения. Сопоставление результатов двух раундов исследования социальной защищенности (2002 - 2007 гг.) позволяет отследить  улучшение субъективных индикаторов  защищенности работников в сфере  труда на протяжении 5 лет¹⁵. Заметно (с 72 до 87%) выросла доля лиц с устойчивым доходом от занятости. Доля респондентов, удовлетворенных заработком, выросла примерно на 10%. Положительная динамика наблюдалась в оценке возможностей на рынке труда - в 2007 г. почти 70% работников были уверены, что найдут равноценную работу в случае увольнения (по сравнению с 61% в 2002 г.). Относительно невелик был и страх безработицы: только около четверти респондентов считали, что для них реальна угроза потери работы. Другим фактором, способствующим сокращению числа забастовок, было ужесточение политического режима, происходившее одновременно с улучшением экономической конъюнктуры. "Кто сядет на рельсы, тот сядет", - так Владимир Путин определил свое отношение к борьбе за права трудящихся еще в начале своего первого срока. И еще одно обстоятельство обусловило резкое уменьшение числа официально зафиксированных забастовок.

Как уже упоминалось, после вступления в силу в 2002 г. нового Трудового кодекса право на забастовку оказалось сильно урезанным. Поправки в закон настолько усложнили  и без того непростую процедуру, что работники стали бастовать  без ее соблюдения либо устраивать иные акции протеста. В любом случае забастовками они не считались и  показатели резко улучшились.

Новый всплеск  забастовок фиксируется в 2004 - 2005 гг., когда общее число бастующих  выросло по сравнению с 2003 г. более  чем в 30 раз. Этот подъем был связан с принятием 122-го закона о монетизации  и осуществлением сопряженных с  ней реформ бюджетной сферы. Пенсионеры, инвалиды, ветераны и другие льготники  протестовали в связи с "отменой" льгот (именно так была воспринята монетизация), а работники бюджетной сферы - в связи с катастрофическим материальным положением на фоне увеличения тарифов  на оплату услуг, особенно ЖКХ. Кроме  того, возмущение вызывала ситуация, возникшая  в связи с разграничением бюджетных  обязательств. Если ранее ставки и  оклады для "бюджетников" были едиными  и утверждались на федеральном уровне, теперь эти вопросы были переданы в компетенцию регионов, где нормы  оплаты устанавливались исходя из возможностей местного бюджета. Основная роль в забастовочной  активности в эти годы принадлежала "бюджетникам". И хотя народные гулянья, которые собирала на один день Федерация независимых профсоюзов России, вряд ли можно в полной мере считать забастовками, всероссийские  акции протеста обеспечили важнейший  рычаг давления на правительство. Число  забастовок в других отраслях в эти  годы тоже увеличилось, но их доля составляла только около 3% от общего числа.

В последующие  годы о рабочем движении почти  забыли - немногие всплески протестной активности рабочих происходили, скорее, вопреки общей тенденции. В 2006 - 2008 гг. статистика регистрирует уже не сотни и даже не десятки, а единичные  случаи забастовок, хотя они выглядят довольно мощными по охвату и длительности. Если в предыдущие 10 лет количество бастующих на одно предприятие не превышало в среднем 50 человек, то в 2008 г. эта цифра выросла до 475 человек. Количество потерянного рабочего времени, не отработанного участниками  забастовок, в среднем на одну организацию  достигло 2929 человеко-дней в 2007 г. и 7275 человеко-дней в 2008 г. (максимальное значение этого показателя в предыдущие годы равнялось 1459 человеко-дней).

Исследователи находят трудно достижимым установление каких-либо взаимосвязей между действиями забастовок и функционированием  экономики, в частности, между ростом забастовок и динамикой заработной платы. В разные периоды времени  динамика забастовок объясняется разным набором причин, и всплеск забастовочной  активности каждый раз требует конкретных контекстуальных объяснений¹⁶.

Отличительные черты забастовок 1990-х годов. Хотя экономический кризис этих лет крайне негативно отразился на положении  работников в сфере труда, в целом  это не привело к массовой забастовочной активности¹⁷. Согласно статистике, максимальное число участников забастовок (1997 г.) составляло менее 1,5% работающего населения. Помимо погрешностей статистики, к факторам, объясняющим относительно низкий уровень такой активности, можно отнести отсутствие отработанных процедур разрешения трудовых конфликтов, слабость институтов, представляющих интересы работников во взаимоотношениях с работодателем, а также инерционность мышления работников - "довольно позднее осознание ими факта изменения трудовых отношений"¹⁸. Объяснение причин низкой включенности в открытые конфликты можно найти и при анализе неформальных взаимоотношений работников и менеджмента. Как показывают исследования, на ухудшение условий труда и техники безопасности, задержки заработной платы работники отвечали снижением интенсивности и производительности труда, воровством и т.п. Устанавливался некий баланс: руководство предприятия не платило вовремя зарплату, но ослабляло контроль над работниками на рабочем месте, закрывая глаза на факты нарушения дисциплины и техники безопасности¹⁹. Такое "усиление" позиции работника при соответствующем "ослаблении" власти менеджеров выступало компенсирующим моментом в условиях задержек зарплаты и позволяло мирно продолжать производственную деятельность.

Особенности протестного движения в 1990-е годы были обусловлены также тем, что  подавляющее большинство забастовок происходило на государственных  предприятиях и в бюджетных организациях, а также на предприятиях отраслей, получающих государственные дотации. Поэтому практически любой открытый конфликт с экономическими требованиями неизбежно был направлен против правительства, которое выступало  не арбитром, а активной стороной производственного  конфликта. Это вело к политизации  трудовых конфликтов в промышленности. Как правило, акции протеста 1990-х  годов не приводили к их разрешению. Вышедшим на забастовку работникам выплачивали  часть долгов по зарплате, и они  возвращались на рабочие места. Большинство  забастовок вспыхивало стихийно, то есть трансформация конфликта в забастовку в малой степени зависела и  от деятельности профсоюзов, а завершение забастовки не усиливало их как организацию. Таким образом, воздействие конфликтов на трудовые отношения было минимальным.

Отличительные черты забастовок 2005 - 2008 гг. Оживление  экономики и связанные с этим позитивные изменения на рынке труда  вызвали к жизни конфликты, которые  по своему характеру резко отличались от забастовок прошлых лет. Бастовали  работники не с самыми низкими  зарплатами, трудившиеся в хороших  условиях на успешных предприятиях. Выступления 2005 - 2007 гг., которые не всегда были официально зарегистрированы как забастовки, вызвали  широкий общественный резонанс. Самую  большую известность получили забастовки работников автосборочного предприятия "Ford Motor Co" (2005 - 2008 гг.). В 2006 - 2007 гг. "горячей точкой" стали предприятия  Ханты-Мансийского округа (ХМАО), который  дает почти 60% всей российский нефти. Осенью 2007 г. практически одновременно бастовали  докеры в Туапсе, докеры трех компаний Морского порта Санкт-Петербурга, водители "Почты России". В 2007 - 2008 гг. забастовки прошли на АвтоВАЗе, на заводе "Хайнекен" в Петербурге, бастовали работники  локомотивных депо компании "Российские железные дороги", рабочие РУСАЛа, ЕВРАЗХОЛДИНГа и др.

Несмотря  на разную результативность и многообразие форм протестных действий, эти конфликты  характеризуются рядом общих  моментов, позволяющих говорить о  новом этапе "наступательных" забастовок, в отличие от "оборонительных" в прошлые годы²⁰, а по сути, о появлении нового для России типа индустриального конфликта. Каковы отличительные черты этих забастовок?

Во-первых, изменение  характера выдвигаемых требований. На первый план выходят требования повышения заработной платы, направленные на перераспределение увеличивающихся  доходов в пользу наемных работников. Если прежние выступления, по большей  мере, были не чем иным, как ответной реакцией отчаявшихся людей на ситуацию экономической депривации, то с изменением экономической конъюнктуры основными  стали мотивы, сформированные ценностями права на достойную работу и достойную  жизнь. В этом смысле причина пробуждения "классового сознания" работников понятна - восстановление социальной справедливости при разделе прибылей и сверхприбылей  корпораций. Так, например, формулирует  эту мысль лидер профсоюза "Единство-АвтоВАЗ": "Мы не против того, чтобы менеджмент предприятия ездил на иномарках  представительского класса. Но только в том случае, когда остальные  работники могут без напряжения позволить себе приобретать ВАЗовские  автомобили"²¹.