Аллюзия и реминисценция в романе В.Пелевина «Омон Ра»

Литературными реминисценциями постмодернистского романа В. Пелевина «Омон Ра» считаются следующие произведения русской классической литературы:

1. А.Платонов «Котлован».

2. А. Толстой «Аэлита», «Гиперболоид  инженера Гарина».

3. Е. Замятин «Мы».

4. Ф. Достоевский «Преступление  и наказание», «Братья Карамазовы».

5. Б. Полевой «Повесть о настоящем  человеке».

Можно найти сходство повести с русскими сказками: встречается описание избушки, трех офицеров; сам Омон как Иванушка («Пойти туда не знаю куда, принести то не знаю что»). И так же как и Иванушка в разных сказках - то дурачок (слепо верит окружающим, в то время как они его обманывают и сбивают с пути к настоящей реальности), то царевич (не смотря ни на что незатейливо преодолевает все препятствия и достигает цели).

Виктор Пелевин так же использует мифы Древней Греции и Древнего Египта.

Можно провести параллели с зарубежной классической литературой и трудами  зарубежных писателей и философов:

1. Зигмунд Фрейд.

2. Карл Юнг.

3. Алигьери Данте «Божественная  комедия».

4. Карлос Кастанеда «Учение Дона  Хуана».

5. Герман Гессе.

Без знания о том, какие проблемы, мотивы, темы, идеи поднимаются в  вышеперечисленных произведениях трудно однозначно утверждать какие конкретно проблемы и идеи, взгляды, закладывает в свое произведение Пелевин.

Так, сравнивая роман «Омон Ра»  с другими классическими произведениями, мы понимаем что главным тезисом становится: «единственная реальность - это реальность нашего сознания».

 Уже в самом названии Пелевин  заложил основные символы своего романа: «Роман о…», « Моно Ра» - один Ра. Мотив одиночества прослеживается на протяжении всего романа. Даже с самым близким другом, Митьком, Омон не может поделиться своими мыслями, мечтами и надеждами. Здесь, на Земле, он пленник ведь «подлинную свободу человеку может дать только невесомость…». А в этом мире вместо имени у него - номер («Приемная комиссия…три офицера, которые пили пиво под негромкую восточную музыку по радио и выдавали картонки с номерами в обмен на документы»), и в этом «Омон Ра» схож с романом Замятина «Мы», где у людей так же не было имен; и так же как и у Замятина люди строили идеальное общество, мир, так и в романе В. Пелевина:

 «А мы, летно-преподавательский состав,…обещаем: мы сделаем из вас настоящих людей в самое короткое время!», «И когда вы получите дипломы и воинские звания, будьте уверены, что к этому времени вы станете настоящими человеками с самой большой буквы, так, какая только бывает в советской стране».

Так же прослеживается сходство с  «Повестью о настоящем человеке»  Б.Полевого, его имя встречается  в тексте:

«Вспомните знаменитую историю легендарного персонажа, воспетого  Борисом Полевым» его герой, потеряв  в бою обе ноги, не сдался, снова стал летать в боевые рейсы «Многие говорили ему, что это невозможно, но он помнил главное - что он советский человек!».

В мире, созданном Пелевиным, «настоящий человек» скорее ирония, чем достижимая цель. Здесь все призрачно, нет  ничего настоящего, правдивого, достойного («Мне вдруг стало противно от мысли, что я сижу в этой маленькой заплеванной каморке, где пахнет помойкой, противно от того, что я только что пил из грязного стакана портвейн, от того, что вся огромная страна, где я живу, - это много-много таких маленьких заплеванных каморок, где воняет помойкой и только что кончили пить портвейн…»), как и у Платонова в «Котловане», отображается «нищета и «красота» новой идеи». «Советские люди» ищут другую реальность, и портвейн, кажется им самым надежным туда проводником. Это объединяет их с героями «Преступления и наказания» Федора Достоевского. В четырнадцать лет Омон проходит «обряд инициации» - впервые пробует красное вино. Здесь мы можем привести ассоциативный ряд: красные - вино, Ленин, черви («А хотел он получить участок земли под Москвой и начать выращивать на нем свеклу и огурцы - не для того, чтобы продавать их на рынке или съедать, хотя и это все тоже, а для того, чтобы, раздевшись до пояса, рубить лопатой землю, смотреть, как шевелятся красные черви и другая подземная жизнь…»).

В произведениях В. Пелевина его герои часто экспериментируют со своим сознанием, что роднит творения В. Пелевина с идеями многих философов, психологов и авторов, посвящающих свои произведения проблемам сознания человека. Так и Омону для того, чтобы его допустили до «полета» нужно было пройти «тест на реинкарнации», выпив незнакомую жидкость, он погружался в прошлые жизни. Это стало для него самым трудным испытанием из всех тех, что проводили над «экипажем» мальчишек, которые должны были выполнить трудную «Космическую» миссию. Омону было тяжело не только физически, но и морально: в этом последнем испытании он потерял самого близкого друга. Это указывает на то, что у Пелевина с измененным состоянием, переводящим в другой мир, способен справится далеко не каждый. В итоге главный герой оказывается единственным, кому удалось разрушить все иллюзорные реальности, и оказаться в настоящей.

С помощью наркотиков, сумасшествия и иных якобы психоделических  приемов персонажи сменяют образно-символические системы, но не достигают никаких «измененных» состояний сознания, ибо никогда ни автору, ни персонажам не изменяет ясность ума. Всегда, читая Пелевина, мы ощущаем рядом с собой четко действующий, манипулирующий смыслами рассудок, который нанизывает на логичные и продуманные схемы притчи, аллегории.

Что же касается зарубежной литературы, то сочетание галлюцинаций, снов и  трезвого рассудка чрезвычайно роднит Пелевина с Гессе - вообще, надо заметить, что композиция последних романов Пелевина немного напоминает произведения Гессе, особенно, «Степного волка». И там и здесь сюжет, а также идущее по его ходу изложение авторской концепции все время переходит из одного дискурса в другой, читатель вместе с персонажем путешествует по виртуальным мирам и даже по разным речевым стилям. В романах - и Гессе, и Пелевина - встречаются вставные трактаты, как бы случайные, но на самом деле концептуально ангажированные монологи второстепенных персонажей. Героям снятся сны, их посещают видения, они попадают в специально организованные некими организациями виртуальности. Самое же главное, что роднит В.Пелевина с Гессе - это то, что хотя в формально-композиционном отношении сюжеты их романов строятся на бреде, наркотиках и измененных состояниях сознания, но, по сути, нигде нет никаких измененных состояний, никакого бреда, никакой свойственной сновидениям и наркотическим галлюцинациям сумеречности сознания. Герой в этих виртуальных путешествия может иногда и теряется, автор - никогда. Через сны, через видения, через вставные трактаты авторы продолжают вести доказательство своей идеи, вести рассудочно и продуманно. Если герой засыпает,- то во сне он продолжает вести те же дискуссии, каким предавался и наяву, и странные персонажи, являющиеся им в снах и видениях несут относящиеся к делу сообщения. В. Пелевин и Гессе, несомненно, являются преемниками литературы романтизма, где сновидения тоже выполняют не психоаналитическую функцию, но бывают расчетливо сконструированными из аллегорий, символов и эзотерических намеков. Романтизм же заимствовал такое отношение к сновидениям из народного фольклора: и в сказках и в эпосе сны, как бы не были внешне темны и запутаны, в конечном итоге всегда оказываются информативными или предсказательными.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение.

Данную исследовательскую работу интересовала повесть  В.Пелевина «Омон  Ра» и понятия аллюзии и  реминисценции в ней. В ходе моего  исследования была достигнута цель: аллюзия  и реминисценция  в художественном произведении становятся своеобразными  ссылками, ведущими к другому произведению искусства или историческому факту, событию, обладая свойством устанавливать тождество на сюжетно-образном уровне и формируя историческую действительность и художественные мотивы в произведении в целом.

Кроме главной  цели в работе были выполнены и поставленные задачи. Мною были рассмотрено понятие аллюзии как наличия в тексте элементов, функция которых состоит в указании на связь данного текста с другими текстами или же отсылке к определенным историческим, культурным и биографическим фактам. Такие элементы называются маркерами, или репрезентантами аллюзии, а тексты и факты действительности, к которым осуществляется отсылка, называются денотатами аллюзии. Аллюзию, денотатом которой являются «внетекстовые» элементы, т.е. события и факты действительного мира, иногда называют реминисценцией. Реминисценция представляет собой  элемент художественной системы, отсылающий к ранее прочитанному, услышанному или увиденному произведению искусства. Наиболее древними реминисценциями следует признать силуэты, пропорции и сюжеты древних наскальных изображений, повторяемые в «зверином стиле» скифов или в творчестве мастеров современной эпохи (живописцы, ювелиры, дизайнеры и др.).

Говоря о  постмодернистской литературе, нельзя не заметить  личность одного из самых ярких ее представителей -  Виктора Пелевина. С момента своего появления в отечественной литературе он был назван фигурой загадочной. Определение это в равной степени относилось и относится до сих пор как к творчеству молодого прозаика, так и к самой личности Пелевина. В конце восьмидесятых Виктор Пелевин стал известен как фантаст; его рассказы появлялись в сборниках и в журналах. После появления «Омон Ра» Виктора Пелевина, на глазах литературной общественности «выросшего» из фанатастики, с рядом разногласий прописали «по ведомству» постмодернизма. Это был не убогий шутовской постмодернизм, а стильный, точный и яркий, да еще с "правильным" разоблачительным уклоном, как могло показаться по "Омону Ра". Пелевин занял вполне достойное место в отечественной литературе. К числу известных его произведений принадлежат «Омон Ра»,  «Жизнь насекомых», «Чапаев и Пустота», «Generation «П» , «Числа», «Священная книга оборотня »,  «Шлем ужаса. Креатифф о Тесее и Минотавре»,  «Empire «V» ,«t» и др.

Изучая творчество Виктора Олеговича, стоит говорить о постоянном и напряженном диалоге его произведений с литературой классической, выявления «литературных и общекультурных ассоциаций, аллюзий и реминисценций». 

Роман «Омон  Ра», удостоенный двух литературных премий — Интерпресскон и Бронзовая улитка, становится ярким тому примером.  Повесть представляет собой полупародию на воспитательные романы советской эпохи и жанрово близка к триллеру. Характерно внимание к деталям, которые в финале складываются в одну картину. Сюжет строится на подготовке советских космонавтов к полёту на Луну, одним из которых является главный герой книги — Омон Кривомазов, самом полёте и «разоблачении» космонавтики. По признанию самого Виктора Пелевина, в книге использована идея «тоналя», обозначающего в символическом смысле коммунистическое общество, «советский космос». Книга посвящена «Героям советского космоса» — но не космонавтам, а обычным людям, жившим в обособленном «советском космосе».

В сюжете фигурирует летное училище  имени Маресьева, где курсантам после поступления ампутируют ноги во имя Родины, а затем обучают танцевать калинку (поскольку самолетов нет). Руководитель училища говорит, что подарить Родине ноги может каждый, дело нехитрое, «а ты попробуй жизнь отдать!». Вскользь в книге также упоминается пехотное училище имени Александра Матросова, выпускные экзамены в котором сопровождались пулеметными очередями и высшее военно-политическое училище имени Павла Корчагина, выпускники которого были парализованными и слепыми инвалидами. Аллюзия в повести В. Пелевина «Омон Ра» находит свое отражение, главным образом, в хронотопе. Пространство и время, описываемые Пелевиным аллюзийно, относят нас к советской действительности конца 80-х гг. 20 века. Это время упадка советской идеологии, поиска нового жизненного пути, трансформации старого мира.

В ходе исследования было установлено, что литературными реминисценциями  постмодернистской повести В. Пелевина «Омон Ра» считаются  произведения А.Платонова «Котлован»; А. Толстого «Аэлита» и «Гиперболоид инженера Гарина»;

Е. Замятина «Мы»; Ф. Достоевского «Преступление  и наказание», «Братья Карамазовы»;

 Б. Полевого «Повесть о  настоящем человеке». Можно найти сходство романа с русскими сказками, мифами Древней Греции и Древнего Египта.

Таким образом, роман В.Пелевина « Омон Ра» представляет собой диалог с традиций русской литературы, который свойственен всем постмодернистам, но в данном случае он ведется на рецептивном уровне.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список используемой литературы.

1. Антоненко, С. Пост-модернизм / С.Антоненко // Москва – 1998. – № 8. – С. 175 -181
2. Генис, А. границы и метаморфозы: В. Пелевин в контексте постсоветской литературы / А. Генис // Знамя. – 1995. - № 12. – С. 210 -214.
3. Гетманский, Н. загадки и отгадки В. Пелевина / Н. гетманский // Литературная Россия. – 2000. - № 27. – С. 43- 49.
4. Курицын, В. текст пулемета/ В. Курицын // независимая газета. – 1996. – 20 июня. – С. 6-9
5. Литературная энциклопедия терминов и понятий. / под ред. – сост. А. Н. Николюкин. – М.: НПК «Интервак», 2001. – 1600с
6. Русская проза конца XX века. / Под ред. Т. М. Колядич. – М.: академия, 2005. – 422.
7. Скоропанова, И. Русская постмодернистская литература / И. Скоропанова. – М.: академия, 200. – 307 с.
8. Эпштейн, М. Постмодерн в России  / М. Эпштейн. – М.: просвещение, 200. – 312с.
9. Пелевин, В. Омон Ра / В. Пелевин. – М.: Вагриус, 1992. – 288 с.
10. Пронина, Е. Фрактальная логика В. Пелевина / Е. Пронина // Вопросы литературы. – 2003. – июль-август. – С. 5-31.
11. Корнев, С. Столкновение пустот: может ли постмодернизм быть русским и классическим? / С. Корнев // Новое литературное обозрение. – 1997. - № 28. – С. 244 – 259.
12. http://ru.wikipedia.org