Проблема происхождения человека

Особо необходимо отметить, что антропогенез не следует представлять в виде линейного процесса. В органической жизни (как, впрочем, и в социальной), видимо, вообще вряд ли можно говорить о строго линейном процессе развития и монофакторной детерминации эволюции. В этой связи следует прислушаться к мнению Р. Левонтина, концепция  которого к тому же хорошо согласуется  с теорией самоорганизации. «Все попытки доказать, — пишет он, — что тот или иной ископаемый вид является нашим прямым прародителем, отражает устаревшее представление  об эволюции как о строго линейном процессе и о том, что все испокаемые формы должны составлять некую единую последовательность, соединяющую прошлое  с настоящим» [1].

На рисунке, взятом из работы того же автора [2], изображено типичное высокоразветвленное дерево эволюции, показывающее, что в более раннее время существовало одновременно множество  родственных видов, большинство  из которых вымерло. Говоря о нелинейности процесса антропогенеза, следует также  иметь в виду (и это хорошо видно  на рисунке), что эволюция осуществляется в процессе постоянного возникновения  новых ответвлений, большинство  из которых очень быстро исчезает. И в каждый период времени существует множество параллельных эволюционных линий, происходящих от общего предка. По мнению Левонтина, из них только одна может быть представлена в отдаленном будущем, а все остальные исчезнут. При этом основная проблема в воссоздании  эволюции человека состоит в том, что у нас нет близких родственников  среди живущих ныне видов. Наши ближайшие, хотя и не очень близкие, ныне живущие  родственники — шимпанзе и гбрилла  были связаны с нами общим предком  не менее чем 7 млн. лет назад.

• 1 Левонтин Р. Человеческая индивидуальность: наследственность и среда. М., 1993. С. 193.
• 2 Там же. С. 193.

Такова общая теоретическая  ситуация разработки проблемы антропогенеза  на сегодняшний день. Не все в  ней до конца выяснено и объяснено, не во всем ученые согласны между собой. И в этом нет ничего удивительного, ибо мы имеем дело с венцом творения природы — человеком. Для нас  при этом важно подчеркнуть, что  в науке сегодня можно считать  доказанным тот факт, что человек  — это продукт естественного  развития самой природы. Своими корнями  он уходит в биосферу Земли и является ее законнорожденным дитем.

Бессознательное и сознательное

С вопросом биологического и социального тесно связана  и проблема бессознательного и сознательного  в философской антропологии, отражающая психическую и биологическую  стороны существования человека.

На протяжении длительного  времени в философии доминировал  принцип антропологического рационализма, человек, его мотивы поведения и  само бытие рассматривались только как проявление сознательной жизни. Этот взгляд нашел свое яркое воплощение в знаменитом картезианском тезисе «cogito ergo sum» («мыслю, следовательно, существую»). Человек в этом плане выступал лишь как «человек разумный». Но, начиная  с Нового времени, в философской  антропологии все большее место  занимает проблема бессознательного. Такие авторы, как Лейбниц, Кант. Кьеркегор, Гартман, Шопенгауэр, Ницше, с разных сторон и позиций начинают анализировать роль и значение психических  процессов, не осознающихся человеком.

Определяющее влияние  на разработку этой проблемы оказал 3. Фрейд, открывший целое направление  в философской антропологии и  утвердивший бессознательное как  важнейший фактор человеческого  измерения и существования. Он представлял  бессознательное как могущественную силу, которая противостоит сознанию. Согласно его концепции, психика  человека состоит из трех пластов. Об этом уже шла речь в предыдущих разделах данного учебного пособия. Здесь же только напомним, что самый  нижний и самый мощный слой —  «Оно» (Id) находится за пределами  сознания. По своему объему он сравним  с подводной частью айсберга. В  нем сосредоточены различные  биологические влечения и страсти, прежде всего сексуального характера, и вытесненные из сознания идеи. Затем следует сравнительно небольшой  слой сознательного — это «Я»  (Ego) человека. Верхний пласт человеческого духа — «Сверх-Я» (Super Ego) — это идеалы и нормы общества, сфера долженствования и моральная цензура. По Фрейду, личность, человеческое «Я» вынуждено постоянно терзаться и разрываться между Сциллой и Харибдой — неосознанными осуждаемыми побуждениями «Оно» и нравственно-культурной цензурой «Сверх-Я». Таким образом, оказывается, что собственное «Я» — сознание человека не является «хозяином в своем собственном доме». Именно сфера «Оно», всецело подчиненная принципу удовольствия и наслаждения, оказывает, по Фрейду, решающее влияние на мысли, чувства и поступки человека. Человек — это прежде всего существо, управляемое и движимое сексуальными устремлениями и сексуальной энергией (либидо).

Драматизм человеческого  существования у Фрейда усиливается  тем, что среди бессознательных  влечений имеется и врожденная склонность к разрушению и агрессии, которая  находит свое предельное выражение  в «инстинкте смерти», противостоящем «инстинкту жизни». Внутренний мир  человека оказался, следовательно, еще  и ареной борьбы между двумя этими  влечениями. В конце концов. Эрос и Танатос рассматриваются им как две наиболее могущественные силы, определяющие поведение человека.

Таким образом, фрейдовский  человек оказался сотканным из целого ряда противоречий между биологическими влечениями и сознательными социальными  нормами, сознательным и бессознательным, инстинктом жизни и инстинктом смерти. Но в итоге биологическое бессознательное  начало оказывается у него определяющим. Человек, по Фрейду, — это прежде всего эротическое существо, управляемое  бессознательными инстинктами.

Проблема бессознательного интересовала и швейцарского психиатра  К.Г. Юнга. Однако он выступил против трактовки  человека как существа эротического и попытался более глубоко  дифференцировать фрейдовское «Оно». Как уже отмечалось. Юнг выделил  в нем помимо «личностного бессознательного»  как отражения в психике индивидуального  опыта еще и более глубокий слой — «коллективное бессознательное», которое является отражением опыта  предшествующих поколений. Содержание коллективного бессознательного составляют, по нему, общечеловеческие первообразы  — архетипы (например, образ матери-родины, народного героя, богатыря и т.д.). Совокупность архетипов образует опыт предшествующих поколений, который  наследуется новыми поколениями. Архетипы лежат в основе мифов, сновидений, символики художественного творчества [1] . Сущностное ядро личности составляет единство индивидуального и коллективного  бессознательного, но основное значение имеет все-таки последнее. Человек, таким образом, — это прежде всего  существо архетипное.

• 1 Юнг К.Г. Об архетипах коллективного бессознательного//Вопросы философии. 1988. № 1.

Проблема бессознательного и сознательного развивалась  и другими представителями психоанализа — последователями Фрейда, которые  уточняли и развивали его учение, внося в него свои коррективы. Так, А.Адлер подверг критике учение Фрейда, преувеличивающего биологическую  и эротическую детерминацию человека. По нему, человек — не только биологическое, но и социальное существо, жизнедеятельность  которого связана с сознательными  интересами, поэтому «бессознательное не противоречит сознанию» [1], как это  имеет место у Фрейда. Таким  образом, Адлер в определенной степени  уже социологизирует бессознательное  и пытается снять противоречие между  бессознательным и сознанием  в рассмотрении человека.

Американский неофрейдист, социальный психолог и социолог Э.Фромм  выступил против биологизации и эротизации бессознательного и подверг критике  теорию Фрейда об антагонизме между  сущностью человека и культурой. Но вместе с тем он отверг и социологизаторские трактовки человека. По его собственному признанию, его точка зрения является «не биологической, и не социальной» [2]. Одним из наиболее важных факторов развития человека, по Фромму, является противоречие, вытекающее из двойственной природы человека, который является частью природы и подчинен ее законам, но одновременно это и субъект, наделенный разумом, существо социальное. Это противоречие он называет «экзистенциальной дихотомией». Она связана с тем. что ввиду  отсутствия сильных инстинктов, которые  помогают в жизни животным, человек  должен принимать решения, руководствуясь своим сознанием. Но получается так. что результаты при этом не всегда оказываются продуктивными, что  порождает тревогу и беспокойство. Поэтому «цена, которую человек  платит за сознание». — это его  неуверенность.

• 1 Adler A. Superiority and social interest. N.Y., 1979. P. 215.
• 2 Fromm E. The sane society. L., 1963. P. 14.

Оценивая роль бессознательного в концепции Фрейда и его последователей, следует сказать, что сама постановка проблемы является несомненной заслугой Фрейда. Подход к человеку и его  существованию через соотношение  бессознательного и сознания вносил новые моменты в философское  понимание данной проблемы. Однако вместе с тем у Фрейда наблюдается  явная абсолютизация роли бессознательного. Выступив против абсолютизации роли сознания в жизнедеятельности человека, представители этого направления  впали в другую крайность. Так. у  Фрейда квинтэссенцией человека оказалось  либидо (сексуальная энергия).

Впрочем, эволюция фрейдизма  свидетельствует о том. что представители  психоанализа все больше отходили от ортодоксальной концепции Фрейда, склоняясь  в сторону все большего признания  роли сознания и влияния социального  фактора на развитие личности. Так, по Фромму, новая эпоха, связанная  с функционированием рыночных отношений  в условиях -развитого капитализма», рождает и «человека нового типа», который он описывает как «рыночный  характер». «Человек, обладающий рыночным характером, — пишет он, — воспринимает все как товар. — не только вещи, но и саму личность, включая ее физическую энергию, навыки, знания, мнения, чувства, даже улыбки... и его главная цель — в любой ситуации совершить  выгодную сделку» [1]. Альтернативой  обществу «обладания», порождающего «рыночного человека», должно быть общество, в  котором на первое место ставится бытие самого человека. Изменение  способа существования человека и его характера связывается  им как раз с изменением самого общества, в котором основным принципом  существования человека будет «быть», а не «иметь».

• 1 Фромм Э. Адольф Гитлер- клинический случай некрофилии. М., 1992. С. 27.

Таким образом, разработка проблемы бессознательного внесла существенный вклад в исследование структуры  индивидуального и общественного  сознания, разграничив область человеческой психики на сферу сознательного  и бессознательного. В этой связи  необходимо обратить внимание и на такое ныне широко распространенное понятие, как менталитет (ментальность) (от лат. mens — ум, мышление, душевный склад). Под ним имеется в виду глубинный уровень индивидуального  и коллективного сознания, включающий и бессознательное. Он содержит в  себе совокупность установок и предрасположений индивида или социальной группы действовать, мыслить и воспринимать мир определенным образом. Если иметь в виду менталитет личности, то он формируется на основе традиций, культуры и социальной среды человека и. в свою очередь, оказывает на них влияние.

Свое начало менталитет человека берет в социокультурных традициях  и ценностных образцах исторического  прошлого народа. Отсюда его характерной  чертой является инертность. Он изменяется гораздо медленнее, чем социально-политические и экономические условия или  господствующие формы общественного  сознания людей. По самой своей природе  он оказывает хотя и малоосознаваемое, но достаточно сильное сопротивление  сравнительно быстро изменяющемуся  социальному бытию, в том числе  и официальной идеологии.

Концепция менталитета нашла  отражение в работах многих исследователей. Так, например, известный французский  философ и психолог Л. Леви-Брюль (1857—1939), одна из основных работ которого "Первобытное мышление» («La mentalite primitive»), выделяет в ней два типа менталитета — дологический и  логический. Первый тип менталитета  он рассматривает в связи с  мышлением первобытных людей. Оно, считал Леви-Брюль, является в основе своей «пралогическим», ибо не стремится (подобно нашему) избегать противоречий, и мистическим, потому что содержит в себе коллективные представления, мистические по своему существу. Для  первобытного человека наиболее важными  являются именно таинственные силы и  духи. В отличие от него наше мышление перестало быть пралогическим, ибо  стремится избежать противоречий. Вместе с этим оно перестало быть и  мистическим, по крайней мере, в том, что касается большинства окружающих нас предметов. Такие понятия  Э. Фромма, как «социальный характер», «рыночный характер» и другие, также вполне могут служить аналогами  коллективного и индивидуального  менталитета. Но еще до этих авторов  Ф.М. Достоевский, как уже отмечалось ранее, по существу, сформулировал его  основной смысл и значение, хотя и не употреблял при этом сам термин «менталитет».

                                    Индивид и личность

Человек рассматривается  как индивид в качестве единичного представителя человеческого рода. Определение этого понятия не нуждается в каких-либо специфических  характеристиках. Индивид — это  всегда один из многих, и он всегда безличен. В этом смысле понятия «индивид»  и «личность» являются противоположными как по объему, так и по содержанию. В понятии «индивида» не фиксируется  каких-либо особенных или единичных  свойств человека, поэтому по содержанию оно является очень бедным, зато по объему оно в такой же степени  богато, ибо каждый человек —  индивид. В понятии «индивид»  не фиксируются ни биологические, ни социальные качества человека, хотя они, конечно, подразумеваются.

Если мы говорим «человеческий  индивид», то имеем в виду лишь родовую  общность всех людей и единичного представителя человеческого рода. Но как только мы начинаем указывать  какие-то другие качества, мы непременно ограничиваем объем понятия, выделяя  особенные социальные группы. То есть здесь действует закон обратно  пропорционального соотношения  объема и содержания понятия. Так, сказав «бедные люди» или «богатые люди», мы уже выделили определенные группы людей, отделив их от других групп. И  чем больше мы будем конкретизировать понятие, тем оно будет меньше по объему и богаче по содержанию. В  конце концов, путем персонификации индивида, отдельного человека, мы придем к единственному, индивидуальному  представителю человеческого рода. В этом плане предельно персонифицированный  индивид и есть личность. Личность — это понятие весьма богатое  по содержанию, включающее не только общие и особенные признаки, но и единичные, уникальные свойства человека. Так обстоит дело с точки зрения логики.