Античный атомизм

По Эпикуру, человек даже вовсе не испытывал бы потребности  в  изучении природы, если бы его не страшили смерть и небесные  явления.  «Если  бы  нас нисколько  не  беспокоили  подозрения  относительно   небесных   явлений   и подозрения относительно смерти, будто Она имеет к нам какое-то отношение,  — писал он, — то мы не  имели  бы  надобности  в  изучении  природы»  (Главные мысли, XI). Однако все страхи не имеют силы  в  глазах  истинного  философа. «Смерть — самое страшное из зол, — поучал Эпикур Менекея, — не имеет к нам никакого  отношения,  так  как,  когда  мы   существуем,   смерть   еще   не присутствует, а когда смерть присутствует, тогда мы не существуем».

Цель философии Эпикура  — не чистое  умозрение,  не  чистая  теория,  а просвещение  людей.  Но  это  просвещение  должно  основываться  на   учении Демокрита о природе, должно быть свободно от допущения в природе каких бы, то, ни было сверхчувственных начал, должно исходить из естественных  начал и из причин, открываемых в опыте.

Философия делится на три  части. Главная из  них  —  этика,  содержащая учение о счастье, об его условиях и о том, что ему препятствует.  Вторая  ее часть, предшествующая  этике  и  ее  собой  обосновывающая,  —  физика. Она открывает в мире его естественные начала и их связи и тем самым  освобождает душу от гнетущего страха, от веры в божественные силы, в бессмертие  души  и в тяготеющий над человеком рок, или судьбу. Если этика есть  учение  о  цели жизни, то физика — учение о естественных элементах, или  началах,  мира,  об условиях природы, посредством которых эта цель может быть достигнута.

Физика Эпикура

  Согласно данным выше пояснениям, этика Эпикура требует для себя  опоры в материалистической,  независимой  от  религии  и  мистики,  физике.  Такой физикой оказался для него атомистический материализм Демокрита,  который он принимает с некоторыми важными  изменениями.  В  письме  к  Геродоту  Эпикур принимает как исходные два недоступных  чувствам  физических  положения: 1)"Ничто не происходит из несуществующего: [если бы  это было  так,  то]  все происходило бы из всего, нисколько не  нуждаясь  в  семенах.  И  [наоборот], если бы исчезающее погибало, [переходя] в несуществующее, то все  вещи  были бы уже погибшими, так как не было бы того, во что они  разрешались  бы";  2)"Вселенная всегда была такой, какова  она  теперь,  и  всегда  будет  такой, потому, что нет ничего, во что она изменяется:  ведь  помимо  Вселенной нет ничего, что могло бы войти в нее и произвести изменение."

Эти  предпосылки  принимались   уже   в   древние   времена   элеатами (Парменидом, Зеноном и Мелисом), а также теми, кто хотел, исходя из  учения элеатов о вечном и неизменном бытии, объяснить  многообразие  и  движение  в мире: Эмпедоклом, Анаксагором и атомистическими материалистами.

Чтобы  объяснить  движение,  Левкипп  и Демокрит  приняли,  наряду  с телесным бытием, небытие, или пустоту. Учение это принял также и Эпикур:  он также утверждает, что  вселенная  состоит  из  тел  и  пространства,  т.  е. пустоты. Существование тел удостоверяется ощущениями, существование  пустоты — тем, что без пустоты невозможным  было  бы  движение,  так  как  предметам некуда было  бы двигаться. " Вселенная состоит из тел  и  пространства;  что тела существуют, об этом свидетельствует само  ощущение  у  всех  людей,  на основании которого необходимо судить мышлением о сокровенном, как  я  сказал прежде.  А  если  бы  не  было  того,  что  мы  называем  пустотой,  местом, недоступной прикосновению природой, то тела не  имели  бы,  где  им  быть  и через что двигаться, как они, очевидно, двигаются..."

Тела имеют постоянные (форма, величина, вес) и преходящие свойства.

Так же следует Демокриту Эпикур и в учении, что тела представляют  или соединения тел, или то, из чего образуются их соединения. "В числе тел  одни суть соединения, а другие — то, из чего образованы соединения. Эти  последние неделимы и неизменяемы, если не должно все уничтожиться в несуществующее,  а что-то  должно  оставаться  сильным  при  разложениях  соединений... Таким образом, необходимо, чтобы первоначала были неделимыми  телесными  природами (субстанциями)..."  Соединения  образуются  из   весьма   малых   неделимых, «не разрезаемых»  плотных  тел,  которые  различаются  не   только,   как   у Демокрита, по форме и по величине,  но  также и по  весу.  Различия  между атомами по весу — важная отличительная черта атомистической  физики  Эпикура и предвосхищение характеристики их в новейшем атомистическом материализме.

Утверждая  неделимость  атомов,  Эпикур,  как  и   Демокрит,   отрицал бесконечную делимость тел. Именно допущение  такой  делимости  было  основой для  доводов,  выдвинутых  учеником  Парменида,  элеатом   Зеноном,   против существования  множества,  против  делимости  сущего  и   против   движения. Одновременно Эпикур допускает минимальные, или наименьшие,  части  атомов  и тем  самым  отличает  физическую   неделимость   атома   от   математической неделимости его.

Существенная характеристика атомов — их движение. Атомы вечно  движутся через пустоту с одинаковой для всех быстротой. В этом их движении некоторые атомы находятся на большой дистанции один от другого, другие же сплетаются друг с другом и принимают дрожательное, колеблющееся движение, «если они сплетением бывают приведены в наклонное положение или если покрываются теми, которые имеют способность к сплетению». Что касается характера  самого       движения,  то  оно отличается,  по  Эпикуру,  от  движения  атомов  у Демокрита. Физика Демокрита строго детерминистическая, возможность случая  в ней отрицается. «Люди, — говорит Демокрит, — измыслили идол  случая»,  чтобы прикрыть им свою беспомощность  в  рассуждениях.  Напротив,  физика  Эпикура должна, по его убеждению, обосновать возможность  свободы  воли  и  вменения людям их поступков. «В самом деле, —  рассуждал  Эпикур,  —  лучше  было  бы следовать мифу о богах, чем быть  рабом  судьбы  физиков:  миф  [по  крайней мере] дает намек на надежду умилостивления богов посредством  почитания  их, а судьба заключает в себе неумолимость».

Провозгласив в этике  принцип свободного,  не  подчиненного  року,  или необходимости, определения воли,  Эпикур  создает  в  физике  обосновывающее этот принцип учение о свободном отклонении атома  от  происходящего  в  силу необходимости  прямолинейного  движения.  Принадлежность  Эпикуру  учения  о спонтанном  отклонении  атомов  засвидетельствована  около   100   г.   н.э. доксографом  Аэтием  и,  спустя  столетие,  Диогеном  из  Эноанд.   Гипотезу само отклонения  атомов  Эпикур  вводит  для  объяснения  столкновений  между атомами. Если бы атомы не отклонялись от своих прямых путей, то не  было  бы возможным ни столкновение их, ни столкновение  образованных  из  них  вещей. Для  само отклонения  не   существует   никаких   внешних   причин,   никакой необходимости,  оно  происходит  в  атомах  совершенно  спонтанно.  Это  тот минимум свободы, который необходимо предположить в элементах микромира  —  в атомах, чтобы объяснить ее возможность в макромире — в человеке.

Следуя этим принципам  атомистической  физики,  Эпикур  строит  картину мира, или космологию. Вселенная не имеет границ ни по  числу  населяющих  ее тел, ни по пустоте,  в  которой  они  пребывают  и  движутся.  Число  миров, образующихся во, вселенной, безгранично, так как «И по количеству тел, и  по величине пустоты (пустого пространства) Вселенная безгранична. Ибо  если  бы пустота была безгранична, а тела ограничены [по числу],  то  тела  нигде  не останавливались бы,  но  неслись  бы  рассеянные  по  безграничной  пустоте, потому  что  не  имели  бы  других  тел,  которые  поддерживали  бы   их   и останавливали бы обратными ударами. А если бы пустота  была  ограничена,  то безграничные [по числу] тела не имели бы  места,  где  остановиться.  Далее, миры безграничны [по числу], как  похожие  на  этот  [наш  мир],  так  и  не похожие.  Ибо  атомы,  число  которых  безгранично,  как  только  что   было доказано, несутся даже очень далеко.  Ибо  такие  атомы,  из  которых  может образоваться мир и которыми он может быть создан,  не  израсходованы  ни  на единый мир, ни на ограниченное число миров, как тех,  которые  таковы,  [как наш],  так  и  тех,  которые  отличны  от  них.  Поэтому  нет  ничего,   что препятствовало бы [признанию] безграничного числа миров».

Все миры и все сложные  тела в них выделились из материальных  масс,  и все со временем разлагается с различной скоростью.  Не  исключение  здесь  и душа. Она также есть тело, состоящее из тонких частиц, рассеянных  по  всему нашему телу, и «очень похожа  на  ветер».  Когда  разлагается  тело,  с  ним вместе разлагается  душа,  она  перестает  чувствовать  и   прекращает  свое существование как душа. И вообще ничто  бестелесное  нельзя  мыслить,  кроме пустоты, пустота же «не может ни действовать,  ни  испытывать  действие,  но только  доставляет  через  себя  движение  [возможность   движения]   телам. Поэтому, — заключает Эпикур,  —  говорящие,  что  душа  бестелесна,  говорят вздор». Во всех астрономических и метеорологических  вопросах  Эпикур  —  не меньше, чем в учении о знании,  —  решающее  значение  придавал  чувственным восприятиям. «Ибо исследовать природу, —   разъяснял  он,  —  не  должно  на основании   пустых   [не   доказанных]   предположений    [утверждений]    и [произвольных] законоположений, но должно исследовать ее так, как взывают к этому [требуют] видимые явления».

Настолько велико у  Эпикура  доверие  к  непосредственным  чувственным впечатлениям, что вразрез, например, с мнением Демокрита, который,  опираясь на обработку прямых наблюдений, считал Солнце огромным  по  своим  размерам, Эпикур заключал о величине небесных тел на основе не научных  умозаключений, а чувственных восприятий. Так, он писал Пифоклу: «А величина Солнца, Луны  и остальных светил, с нашей точки зрения, такая,  какою  кажется:  а  сама  по себе она или  немногим  больше  видимой,  или  немногим  меньше,  или  такая же». Надежным  средством  избежать  фантастических  измышлений  при  изучении природных явлений Эпикур считал метод аналогий, основанных на  учете  данных и явлений чувственного  восприятия.  Такие  вероятные  аналогии,  думал  он, могут обеспечивать  безмятежность  души  в  большей  мере,  чем  привлечение противоборствующих и исключающих друг друга теорий.

Подобный  метод  исследования  допускает  не  одно   единственное,   а множество  возможных  и  вероятных   объяснений.   Он   допускает   как   бы гносеологический плюрализм, то, что каждое явление   может  иметь  несколько объяснений (например, затмения Солнца и Луны могут происходить и  вследствие погасания  этих  светил,  и   вследствие   их   заслонения   другим   телом. Единственное условие, которое им ставится, — безусловная их  естественность, отсутствие сверхъестественных допущений, божественных сил, и полная  свобода от противоречий с  известными  из  опыта  данными  чувственного  восприятия. Говоря о методе исследования философов эпикурейской  школы,  Эпикур  пояснял Пифоклу: «Они (т. е. небесные явления)  допускают и несколько (более чем одну) причин  возникновения  своего  и  несколько  суждений  о  бытии  своем (природе своей), согласных с чувственными  восприятиями».  В иных  местах Эпикур  прямо  отвергает  попытки  дать  сложным  и   непонятным   явлениям, наблюдаемым  в  природе,  одно единственное  объяснение:  «Но   давать   одно (единственное) объяснение этим явлениям  — это прилично  только  тем,  кто хочет морочить толпу». Множественность объяснений  удовлетворяет  не  только теоретическую любознательность,  не  только  проливает  свет  на  физическую картину и  физический  механизм  явлений.  Она  содействует  главной  задаче познания — освобождает душу от гнетущих ее тревог и страхов. «Нашей  жизни нужны уже не неразумная вера и необоснованные мнения, но то, чтобы жить  нам без тревоги. Итак, все (вся жизнь) происходит без  потрясений  по  отношению ко всему, что может быть объяснено различным образом в согласии  с  видимыми явлениями, когда допускают,  как  и  должно,  правдоподобные  [убедительные] высказывания об этом. Но если кто одно  оставляет,  а  другое,  в  такой  же

степени согласное с видимыми явлениями, отбрасывает, тот очевидно  оставляет область всякого научного исследования природы и спускается в область мифов»

Каноника Эпикура

Однако  без  познания  природы   невозмутимость   невозможна.   Отсюда необходимость физики. Однако существует и условие самой физики.  Это  знание критерия истины и  правил  ее  познания.  Без  этого  знания  невозможна  ни разумная  жизнь,  ни  разумная  деятельность.  Эпикур  называет  эту   часть философии «каноникой» (от слова «канон», «правило»).  Канонике  он  посвятил особое сочинение, в котором указал критерии истины. Это  1)  восприятия,  2)понятия (или общие представления) и 3) чувства.

Восприятиями Эпикур называл  чувственные восприятия предметов  природы, а  также  образы  фантазии.  И  те  и  другие  возникают  в  нас  вследствие проникновения в нас образов,  или  «видиков»  вещей.  По  виду  они  подобны твердым телам, но далеко превосходят их по тонкости:  "существуют  очертания (отпечатки, оттиски), подобные по виду плотным телам, но по тонкости,  далеко отстоящие от предметов, доступных  чувственному  восприятию.  Ибо  возможно, что такие истечения могут возникать в воздухе, что могут возникать  условия, благоприятные для образования углублений и тонкостей, и что могут  возникать истечения, сохраняющие соответствующее  положение  и  порядок,  которые  они имели и в плотных  телах.  Эти  очертания  мы  называем  образами.  Затем... образы  имеют  не превосходимую  тонкость...  не превосходимую  быстроту,  ибо всякий путь для них — подходящий, не говоря  уже  о  том,  что  истечению  их ничто не препятствует, или немногое  препятствует,  тогда как большому  или безграничному  числу  [атомов  в  плотных  телах]   тотчас   же   что-нибудь препятствует. Кроме того возникновение  образов  происходит  с  быстротою мысли, ибо течение [атомов] с поверхности  тел  непрерывно,  но  его  нельзя заметить  посредством   [наблюдения]   уменьшения   [предметов]   вследствие противоположного восполнения [телами того, что  потеряно].  Течение  образов сохраняет [в плотном теле] положение и порядок атомов на долгое время,  хотя

оно, [течение образов], иногда приходит в беспорядок. Кроме того, в  воздухе

внезапно возникают сложные  образы..."[2]

Все предметы существуют как  бы  двояко:  сами  по  себе,  первично,  и вторично - в качестве постоянно истекающих  то  них  тончайших  вещественных образов, "идолов". Эти "идолы" существуют так  же  объективно,  как  и  сами испускающие их вещи.  Непосредственно мы  живем  не  среди  самих  вещей,  а среди их образов, которые  постоянно теснятся вокруг нас, отчего мы и  можем вспомнить отсутствующий предмет: вспоминая, мы просто обращаем  внимание  на образ предмета, который существует  объективно.  Образы  эти  истекают,  или отслаиваются, от вещей. Здесь возможны два случая. В  первом  случае  образы отслаиваются в определенной устойчивой последовательности  и  сохраняют  тот порядок и то положение, какое они имели в  твердых  телах,  от  которых  они отделились. Эти образы проникают в органы наших чувств,  и  в  таком  случае возникает чувственное восприятие в собственном  значении  слова.  Во  втором случае образы носятся в воздухе изолированно,  наподобие  паутины,  а  затем проникают в нас, но уже не в органы чувств, а в поры нашего тела.  Если  при этом  они  переплетаются,  то  в  результате  таких  восприятии  в  сознании возникают единичные представления вещей. «И  всякое  представление,  которое мы получаем, схватывая умом или органами чувств, — пояснял Эпикур  Геродоту, — представление о форме либо о существенных свойствах,  это  [представление] есть форма [или  свойства]  плотного  предмета,  представление,  возникающее вследствие  последовательного   повторения   образа   или   остатка   образа [впечатления, составленного образом]».