Бытие как философская проблема

Целостные системы – характеризуются тем, что здесь внутренние связи элементов дают такое системное качество, которого не существует ни у одного из входящих в систему элементов. Собственно говоря, принцип системности применяется именно к целостным системам.

Среди целостных  систем по характеру взаимодействия в них элементов можно выделить:

Неорганические системы (атомы, молекулы, Солнечная система), в которых могут быть разные варианты соотношения части и целого и взаимодействие элементов в которых осуществляется под воздействием внешних сил. Элементы такой системы могут как бы терять ряд свойств вне системы, а другие, наоборот, могут выступать как самостоятельные. Целостность таких систем определяется законом сохранения энергии. Система является тем более устойчивой, чем больше усилий надо приложить для «растаскивания» ее на отдельные элементы. В некоторых случаях, когда речь идет об элементарных системах, энергия такого растаскивания (распада) может быть сопоставима с энергией самих частиц.

Внутри неорганических систем, в  свою очередь, можно выделить системы  функциональные и нефункциональные.

Функциональные системы основаны на принципе сосуществования относительно самостоятельных частей. К данному  типу систем можно отнести различного рода машины, в которых, с одной  стороны, изъятие или поломка  одной из частей может привести к  сбою всей системы в целом. А с  другой – относительная автономность частей позволяет улучшать функционирование системы за счет замены отдельных  частей, блоков или путем введения новых программ. Это создает возможности  столь высокой степени заменяемости частей системы, что является условием повышения степени надежности и оптимизации ее работы, а на определенном уровне может привести к изменению качественного состояния системы. Последнее характерно для компьютерной техники, функционирование которой можно улучшать без остановки работы всей системы в целом.

Органические системы характеризуются  большей активностью целого по отношению  к частям. Такие системы способны к саморазвитию и самовоспроизведению, а некоторые и к самостоятельному существованию. Высокоорганизованные среди них могут создавать  свои подсистемы, которых не было в  природе. Части таких систем существуют только внутри целого, а без него перестают функционировать.

Итак, принцип системности означает такой подход к изучению объекта, когда последний рассматривается  в качестве целостной системы  и исследуется через выделение  элементов и взаимосвязей между  ними. При этом выделяются системы  причинных связей и следствий: любое  явление рассматривается как  следствие системы причин, а исследование элементов осуществляется с позиции  выявления их места и функций  в системе.

Движение как  атрибут бытия

Противоречивость движения и его  метафизическая и диалектическая трактовки

Проблемы движения (сущность движения, его познаваемость, соотношение  движения и покоя и т. д.) всегда ставились в философии очень  остро и решались весьма неоднозначно.

Представители милетской школы  и Гераклит трактовали движение как  возникновение и уничтожение  вещей, как бесконечное становление  всего сущего. Именно Гераклиту принадлежит  известное высказывание о том, что  нельзя в одну реку войти дважды, и о том, что все течет и  все изменяется. Обратив внимание на изменчивый характер бытия, философы данного направления отодвинули на второй план момент его устойчивости.

Однако именно момент неподвижности, устойчивости бытия оказался в центре противоположного учения, созданного элеатской школой (Ксенофан, Парменид, Зенон). У Парменида бытие неподвижно и едино, оно замкнуто само в себе «в пределах оков величайших».

Развивая эту идею своего учителя, Зенон разработал целую систему  доказательств того, что движения в действительности нет. Показав, что  представление о реальности движения ведет к логическим противоречиям, он сделал вывод о том, что движение не обладает истинным бытием, так как, согласно общей гносеологической позиции  элеатов, предмет, о котором мы не можем мыслить истинно (т. е. непротиворечиво), не может обладать истинным бытием.

Зенон, как уже отмечалось, доказывал, что бытие едино и неподвижно, посредством своих знаменитых апорий. Напомним их.

Первая апория: движение не может начаться, потому что движущийся предмет должен дойти до половины пути, а для этого пройти половину половины, а для этого половину половины половины и так до бесконечности («Дихотомия»).

Вторая апория («Ахиллес и черепаха») гласит, что быстрое (Ахиллес) не догонит медленное (черепаху). Ведь когда Ахиллес окажется в той точке, где была черепаха, она отойдет на такое расстояние от своего старта, на сколько скорость медленного меньше скорости быстрого, и т. д. Иными словами, Ахиллес никогда не преодолеет дистанции, отделяющей его от черепахи, она всегда будет чуть-чуть впереди него.

Третья апория («Стрела») говорит о том, что движение невозможно при допущении прерывности пространства. Чтобы преодолеть расстояние, стрела должна побывать во всех точках, из которых оно состоит. Но быть в данной точке – значит покоиться в ней, занимать в ней место. Получается, что движение есть сумма состояний покоя. «Не все, что чувственно, представляется нам реальным, существует на самом деле; но все, что истинно существует, должно подтверждаться нашим разумом, где самое главное условие – соблюдение принципа формально-логической непротиворечивости» – вот ключевая мысль элеатов, против которой бессильны любые аргументы, апеллирующие к чувственному опыту.

Свой взгляд на сущность движения представил Эмпедокл, который попытался  объединить противоположные взгляды. Он рассматривал изменчивость и устойчивость как две стороны общего процесса движения. По его мнению, мир неизменен  в своих корнях и пределах «круга времен», но изменчив на уровне вещей  и внутри «круга времен».

Своеобразный итог спорам подвел Аристотель. Он дал классификацию видов изменения, среди которых выделяется возникновение, уничтожение и собственно движение, понимаемое как осуществление сущего, переход его из возможности в  действительность. Аристотель считал, что движения вне вещей не существует. Мысленное представление движения предполагает использование категорий  места, времени и пустоты. Вечность движения Аристотель обосновывает «от  противного». Отрицание вечности движения, писал он, приводит к противоречию: движение предполагает наличие движущихся предметов, которые или возникли, или же существовали вечно и неподвижно. Но возникновение предметов есть тоже движение. Если же они покоились  вечно неподвижными, то тогда непонятно, почему они пришли в движение не раньше и не позже. Трудно объяснить  также причину покоя, а такая  причина должна быть.

Итак, движение, по Аристотелю, реализуется  внутри одной сущности и внутри одной  формы в трех отношениях – качества, количества и места, т. е. для каждой исследуемой сущности всегда имеется  данное трехчленное отношение. Количественное движение – это рост или убыль. Движение относительно места – это  перемещение, или, говоря современным  языком, пространственное перемещение, механическое движение. Качественное движение – это качественное изменение. Кроме того, всякое движение осуществляется во времени. Причем если движение в  пространстве и во времени изучает  физика, то качественные изменения  выступают предметом метафизики. Перевод исследования проблемы движения в плоскость качественного изменения  позволяет рассматривать его  в наиболее широком, философски предельном смысле по отношению к бытию в  целом, говорить об изменчивости, процессуальности бытия.

Движение само по себе противоречиво. Оно включает в себя моменты изменчивости и устойчивости, прерывности и  непрерывности. Возникает проблема возможности описания данной противоречивости на языке логики. Или, иначе говоря, проблема того, как описать диалектическую противоречивость объекта формально  непротиворечивым образом. Рассуждая  о движении или других явлениях бытия, мы должны это осуществлять на языке  понятий, т. е. строить некоторый  концептуальный каркас, который заведомо будет значительным огрублением, реального  положения дел. Последнее позволяет  нам рассуждать непротиворечиво, исходя из правил традиционной логики, но одновременно возникает проблема, как совместить онтологическую противоречивость (противоречия мира как такового) и мыслительную непротиворечивость. Или, другими словами, как логически непротиворечиво  отобразить диалектику движения, диалектику мира в целом.

В целом же метафизическое представление  о движении, сводящее его к одному из видов движения (механическому) и  абсолютизирующее какой-то один из ракурсов его видения, было исторически оправдано, хотя и значительно упрощало его  понимание.

Диалектика как противоположный  способ рационально-понятийного освоения бытия основывается на ином понимании  познания. Последнее рассматривается  как сложный процесс, в котором  субъект познания (человек) и объект познания находятся в особых взаимоотношениях. Субъект познания обладает творческой активностью, поэтому он не только и  не просто созерцает мир (хотя и такой  вариант отношения к миру возможен), но выступает как некая активная сторона данного процесса, избирательно относящаяся к миру, выбирая из него интересующие явления и предметы, превращая их в объекты познания. С этой позиции мир представляет собой изменчивый процесс. Познавая его отдельные стороны, мы должны помнить о допущенных предметных «огрублениях», понимать их ограниченность и относительность распространения  на познание бытия в целом.

Таким образом, лишь философия в  ее диалектическом варианте способна дать понимание сущности движения как  особого диалектического процесса, сочетающего в себе противоположные  компоненты: устойчивость и изменчивость, прерывность и непрерывность, единство и иерархическую соподчиненность. Движение понимается философией как  всеобщий и важнейший атрибут  мироздания, включающий в себя все  процессы изменения, которые происходят в мире, будь то природа, общество, познание или движение нашего духа. В «Философии природы» Гегель отмечал, что «точно так же как нет движения без  материи, так не существует материи  без движения».

В свою очередь, всякое изменение есть результат взаимодействия предметов, событий или явлений мира через  обмен материей, энергией и информацией. Именно это позволяет нам исследовать  многообразные виды движения через  их энергетические или информационные проявления. Для всякого объекта  существовать – означает взаимодействовать, т. е. оказывать влияние на объекты  и испытывать на себе воздействие  других. Поэтому движение – это  всеобщая форма существования бытия, которая выражает его активность, всеобщую связность и процессный характер. Не будет натяжкой сказать, что движение есть синоним мировой  космической жизни, взятой в единстве ее материально-субстратных и идеально-информационных компонентов.

Развитие и  его модели

В мире присутствуют различные типы и виды изменчивости. Самая общая  их градация может быть проведена  как разделение их на качественные и количественные. Как уже отмечалось, количественные изменения – это прежде всего процессы, связанные с перемещением тел, изменением их энергии и т. п.; качественные изменения связаны с изменением структуры самого предмета.

Такое разделение, конечно, носит относительный  характер, так как качественные и  количественные изменения взаимосвязаны  и обусловливают друг друга.

Внутри качественных изменений, в  свою очередь, можно выделить обратимые  и необратимые изменения. Примером первых являются изменения агрегатных состояний. Так, вода переходит при  соответствующих условиях в лед, и наоборот. Эти изменения исследуются  частными науками. Философию в первую очередь интересуют необратимые  качественные изменения, которые и  называются развитием.

Развитие как одну из характеристик  бытия изучает диалектика, на основании  чего ее часто определяют как учение о развитии. Истолкование бытия как  перманентно развивающегося, где  движение (изменение вообще) может  быть рассмотрено как особая форма  развития, сегодня разделяют многие ученые и философы, стоящие на позициях глобального эволюционизма.

Как атрибут бытия развитие характеризуется  рядом фундаментальных черт. Прежде всего это – всеобщность: развитие имеет место на всех уровнях бытия, хотя и носит разный качественный характер. Вместе с тем высказывается и иное мнение, согласно которому правомерно говорить о всеобщности движения, но не развития, так как не все предметы развиваются. Например, этот процесс отсутствует в неорганической природе. Однако если исходить из того, что непременным атрибутом развития являются качественные изменения, то утверждение о всеобщности развития представляется справедливым, так как подобные изменения характерны для всех уровней бытия. Иное дело, что процессы развития на разных уровнях носят различный характер и требуют самостоятельного изучения.

Развитие характеризуется также  необратимостью, которая трактуется как появление не существовавших ранее качественно новых возможностей.

Наконец, для развития характерна направленность изменений. Это означает, что развитие базируется на взаимосвязи  элементов системы, а поэтому  любые, даже кажущиеся случайными, изменения  носят взаимосвязанный характер, т. е. возникают как результат  некоторых взаимодействий и, в свою очередь, порождают другие изменения. Развитие как направленное изменение  обеспечивает преемственность между  качественными изменениями на уровне системы.

Таким образом, можно сказать, что  развитие – это упорядоченное  и закономерное, необратимое и  направленное изменение объекта, связанное  с возникновением новых тенденций  существования системы. Понятие  развития позволяет проследить источники  возникновения того или иного  явления, его генетическую связь  с другими явлениями, а значит, осуществлять прогнозы жизнедеятельности  человека, развития общества, мирового политического процесса и т. д.