Ценностная ориентация молодежи

     В Советском Союзе философская дискуссия по проблеме ценностей впервые состоялась в 1965 году (Тбилиси). Однако начало разработки ценностной проблематики было положено.

   Обширная  мономарксистская литература по  данной тематике, вышедшая в России  в 60-е-80-е годы, неизбежно приземлила ее, выхолостив из ценностей их духовное содержание. Естественно поэтому, что прерванная в 30-е-50-е годы мировая и, особенно, русская традиция в развитии ценностной философии так и не была восстановлена.

   В этой  литературе можно выделить три основных подхода к определению специфики исходных аксиологических категорий. Первым и наиболее распространенным является понимание ценности как значимости предметов и явлений действительности для человека, их способности удовлетворять его материальные и духовные потребности. Наиболее последовательно эта концепция представлена в работах В.А. Василенко и его сторонников. Главный ее недостаток заключается в сведение ценности к средству удовлетворения потребностей, т.е. по сути дела, к полезности как положительной значимости. А значит становятся фактически неразличимыми и сама ценность как значимость, и ее объект-носитель, из-за чего при конкретном анализе понятие ценности переносится , как правило, на этот природный или социальный объект. 

      Представители второго варианта, наиболее последовательно изложенного И.С. Нарским, относят к ценностям лишь высшие божественные идеалы. С этой точки зрения, ценности являются уже не средством, а целью, не сущим, а должным. С человеческими же потребностями ценности-идеалы связаны лишь генетически, но, как и в первой концепции имеют субъективно-объективную основу.

       Существует непреодолимый факт: у человека нет другого способа судить о ценности предмета и явления, чем через его оценку. Из этого факта исходят те теоретики, для которых ценность тождественна оценке, или, говоря словами Хайдеггера, “полагание “ценностью” есть оценивание”.

  Он справедливо считал, что “всякое оценивание, даже когда оценка позитивна, есть субъективация. Она оставляет сущему не быть, а – на правах объекта оценки- всего лишь считаться”. Ценность сводится им к субъективной оценке : «В “ценности” мыслится оцениваемое и оценённое как таковое»¹². Следовательно, Хайдеггер принял бы “ценность”, если бы её сущность заключалась в бытии и она была бы тем самым объективной.

Для Канта объективность  ценностной оценки заключается не в  объективности природных вещей, а в объективности высших целей  человеческого существования. По его убеждению, “красота не есть свойство объекта, рассматриваемого самого по себе”¹³.Однако для него несомненна общезначимость  красоты, ибо эта общезначимость  основывается на априорном “общем чувстве” как “идеальной норме”: “Необходимость всеобщего согласия, которое мыслится в суждении вкуса, есть субъективная необходимость, которая при предложении общего чувства представляется объективной”. И моральная ценность для Канта зависит “не от действительности объекта поступка, а только от принципа волнения, согласно которому поступок был совершен безотносительно ко всем ко всем объекта способности желания”¹⁴.

      Третий подход, непосредственно объединяет исходные основания двух первых. В нем ценности определяются как значимость и идеал современного. Эту концепцию развивали работы В.П. Тугаринова и О.Г. Дробницкого и так же в рамках субъективно-объективных отношений. Такое ограничение вызвало целый ряд затруднений.

     Во-первых, субъективно-объективное отношения в полной мере соответствуют пониманию ценности лишь как значимости объекта для субъекта, тогда как во втором и третьем вариантах в понятие ценности включаются нормы (должное), цели и идеалы. В рамках отношения субъекта к объекту они уже необъяснимы, тем более, что сами являются критериями подобных отношений.

    Во-вторых, сведение ценности к значимости приводит к не различению ценности и ее материального носителя, а сведение ее к идеалу ведет, напротив, к отрыву ценности от ее материального основания.

   А поскольку, в-третьих, и оценка представляется как субъектно-объектное отношение и способ определения ценности или высказывания о ней, то это приводит фактически к не различению специфики ценности и оценки как исходных аксиологических категорий. “В оценке выражено отношение субъекта к объекту,- писал О.М. Бакурадзе.-…Спецификой суждения ценности являются именно то что, выражает отношение субъекта к объекту”.

    Есть все основания считать, что специфика ценностей, их проявление и функционирование в обществе определяется не субъектно-объектными, а межсубъектными отношениями и в их же, в свою очередь, реализуются. Отношение же субъекта к объекту, с точки зрения его значимости, определяет специфику оценки, а не ценности. Это позволяет четко различать понятие оценки как субъектно-объектного отношения и ценности, фиксирующей наиболее общие типы отношений между субъектами любого уровня от личности до общества в целом, исполняющие обратную нормативно-регулирующую роль в обществе. При этом имеется в виду отношения не только между личностью и обществом, которые чаще всего упоминаются в литературе, а все возможные варианты межчеловеческих отношений.

   Вывод: Ценности, в отличие от научных категорий, обладают не только познавательными, но и регулятивно-целевым значением, выступая в качестве норм и идеалов в системе реально действующих общественных отношений. Это происходит еще и потому, что в их содержание наряду с познанием входит и оценка (“определение значимости”) в качестве нижнего этажа или первой ступени ценностного отношения, к которой само оно как межсубъектное, естественно, не сводится. Основные трудности решения ценностных проблем в том и состоят, что по способам своего бытия ценности имеют сложнейший, многоуровневый характер. Они существуют и функционируют объективно в практике реальных социальных отношений и субъективно осознаются и переживаются как ценностные категории, нормы, цели и идеалы, которые, в свою очередь, через сознание и духовно-эмоциональное состояние людей и социальных общностей оказывают обратное воздействие на все сферы человеческой жизни. Какой бы божественно-вселенский или космический характер по своему происхождению и сущности ценности не имели, судить о них мы можем лишь по их реальному проявлению в нашей жизни, в многообразных отношениях человека к самому себе, к другим людям, обществу и природе. Поэтому сущее и значимое, должное и желаемое, норма и идеал входят на разных уровнях в целостную структуру любой ценности и лишь проявляются соответствующим образом в зависимости от социокультурной ситуации.

Так же я не могу не отметить свое не согласие с   Н.А. Бердяевым по поводу того, что не человек есть создание социальной среды, а наоборот, социальная среда есть создание человека. На мой взгляд, чтобы изменилось сознание человека, необходима смена его ценностной ориентации, что не возможно без изменения социальной среды.

2 Особенности структуры общечеловеческих ценностей у

Россиян

       Россияне в целом разделяют общечеловеческие, общехристианские ценности. Но структура их носит весьма специфический характер. На первом месте, как и во всем мире, - семейные ценности: супружество, дети, сексуальная и психологическая гармония, любовь. Последняя носит, правда; менее романтизированный и более прагматический характер, чем, например, в США или странах Латинской Америки. Вторую позицию занимают деньги и материальные ценности, а не работа и самоутверждение, как на Западе. На третьем месте - общение с друзьями, отдых, тусовки, хобби, развлечения, путешествия, застолье, вокруг которого сформирована настоящая субкультура. За последнее время россияне научились ценить стабильность. Важную роль в системе ценностей играет образование, что во многом объясняет сохранение высокого спроса на услуги образовательных учреждений, в том числе и платных, даже в период острого экономического кризиса. И лишь за этим идет работа, да и то только «интересная, творческая, дающая возможность к самореализации».

      Разрушение коммунистической идеологии и советского государства отнюдь не привело к осознанию обществом новых общенациональных целей и ценностей. Как показывают социологические опросы, свобода, законность и соблюдение гражданских прав, производительный труд и конкурентоспособность российских предприятий не являются приоритетами в массовом сознании россиян.

     Макс  Шелер в своей известной работе «Ресентимент в структуре морали», впервые опубликованной за два года до первой мировой войны, будто бы описывает социокультурную ситуацию в России дня сегодняшнего. Он выделяет ценность полезного и ценность витального, при этом последнюю, по его мнению, с очевидностью следует предпочесть первой. Эти ценности конкретизируются соответственно как ценность «сохранения» и ценность «развития», как ценность «приспособления» и ценность «завоевания», как ценность «орудия» и ценность «органа».¹⁵

     Сегодня отмечается подчинение «благородного» «полезному». Меняется смысл понятий всех положительных качеств. Даже там, где за ними остаются прежние имена, под ними имеется в виду нечто совершенно новое, иное. Теперь сама жизнь – индивида, семьи, рода, народа – в самом факте своего существования должна быть оправдана пользой, приносимой более широкой общности. По словам Шелера, в такой ситуации исключается все, что называется жизнью и жизненной ценностью. Руководствуясь рассуждениями философа, можно сказать, что в настоящее время постсоветской России угрожает опасность превращения ее в машинный цех, у которого «нет ни крови, ни влечений, ни любви, не ненависти».

По меткому  выражению проф. В.Ю. Царева Россия «подобно Офелии, подхваченная течением, плывет навстречу своему капиталистическому завтра. Это величественное и влекущее зрелище, поэтому даже те, кто остался пока на берегу, безотрывно следят за другими, провожая в дальний путь шутками, смехом и поножовщиной»¹⁶. Горький смысл сказанного разделяют многие отечественные культурологи, исследующие взаимосвязи культурных традиций и ценностей с развитием рыночных отношений на пространстве нашей страны.

Успешность выбранного пути развития экономики России зависит  от преодоления множества социально-культурных стереотипов, доставшихся нам в  наследство, как с советских, так и с более ранних дореволюционных времен. Многие из этих стереотипов имеют прямое касательство к сфере услуг. Рассмотрим один из характерных примеров.

В своей книге  «Паблик рилейшнз, или как успешно  управлять общественным мнением» Г.Г. Почепцов приводит высказывание одного из руководителей Альфа-банка Петра  Авена. По мнению последнего, в нашем  обществе существует стереотип банкира  как беспринципного человека, готового на все ради денег. Не оспаривая мнение такого хорошо информированного специалиста, каким, несомненно, является П. Авен, отметим только два, на наш взгляд, весьма важных аспекта.

Во-первых, формирование этого стереотипа произошло не только в процессе последнего реформирования российской экономики. Корни его лежат гораздо глубже и уходят в дореволюционное прошлое. Достаточно напомнить, например, следующие записи В. Рябушинского: «В московской неписаной купеческой иерархии на вершине уважения стоял промышленник, фабрикант. Потом шел купец-торговец, а внизу стоял человек, который отдавал деньги в рост, учитывал векселя, заставлял работать капитал. Его не очень уважали, как бы дешевы его деньги ни были и как бы приличен он сам ни был. процентщик!»¹⁷.

А во-вторых, сами российские банкиры, и вчерашние, и  сегодняшние, немало «потрудились»  на ниве именно такого восприятия собственных  персон. Ознакомившись, например, с  отечественной и зарубежной прессой, можно легко оценить, насколько  банкиры современной России укрепили в общественном сознании вышеуказанный стереотип в период сразу после разразившегося кризиса 17 августа 1998 г. Впрочем, в этом контексте было бы небезынтересным напомнить и о «художествах» банкиров уже далекого прошлого. 

         Вывод: В России происходит активное разрушение эмоциональных связей между людьми, разрастается отчуждение. И деньги избавляют от любых зависимостей, но ярко демонстрируют, как все покупается путем душевного и духовного опустошения, утраты чувства родства, любви и дружелюбия. В описанной ситуации необходимо разработать пути выхода из сложившегося кризисного состояния. Такими путями могут стать, прежде всего, совершенствование духовного мира человека, формирование в стране новой духовности. Этой новой духовностью применительно к развитию всего государства может стать только соответствующая целостная и интегративная идеология, основанная на ценностях классической философской культуры, традиционной религии и искусства. В этой триаде «абсолютного духа» – искусство – религия – философия, доминирующую роль должна играть именно философия как самая высокая форма знания и наука наук.

 3 Ценностная ориентация молодежи. 

Молодое поколение – это особая социальная общность, находящаяся в стадии становления, формирования структуры ценностной системы, выбора профессионального и жизненного пути, не имеющая реального положения на социальной лестнице, поскольку либо “наследует” социальный статус семьи, либо характеризуется “будущим” социальным статусом. 
Изучение динамики жизненных ориентаций и ценностей подростков – благодатная почва для анализа различных аспектов жизни общества и тенденций его развития. В этой области отечественной наукой накоплен богатый опыт проведения эмпирических и теоретических исследований, получены важные научные результаты. Изменения, происходящие в обществе, создают постоянную потребность в продолжении этих исследований, ведь сегодняшние подростки – завтрашние активные участники всех социальных процессов. 
Специфическим объектом исследований является старшая возрастная группа подростков. Старшие подростки, с одной стороны, уже несут в себе результаты влияния различных факторов, в целом представляют собой сформированные личности, а с другой – их ценности остаются достаточно гибкими, подверженными различным влияниям. Жизненный опыт этой группы небогат, представления о морально-этических ценностях часто окончательно не определены; проблемы, связанные с особенностями возраста, усугубляются психофизиологическим дисбалансом, наличием “взрослых” потребностей и желаний при отсутствии адекватных возможностей. Именно эта группа – хороший “барометр” протекающих в обществе процессов идеологической, ценностной реконструкции. Интерес к данной когорте определяется и тем, что сегодняшнему подростку особенно трудно – в сложных социально-экономических условиях нужно сориентироваться и выбрать профессию, определить идеалы, жизненные цели и путь. Поэтому исследование смысложизненных ориентаций и ценностей молодых людей этого возраста имеет особое значение для понимания настоящего и будущего общества. 
Ценностями в нашем понимании являются любые материальные или идеальные явления, ради которых индивид, социальная группа, общество предпринимают усилия, чтобы их получить, сохранить и обладать ими, то есть ценности – это то, ради чего люди живут и что ценят. 
К сквозным ценностям, которые являются стержневыми практически в любой сфере деятельности, можно отнести трудолюбие, инициативность, честность, порядочность, терпимость, доброжелательность, милосердие и другие. Фундаментальными мы называем ценности, которые не зависят от сферы жизнедеятельности. 
Ценность социальна по своей природе и складывается лишь на уровне социальной общности. Сформированные в процессе деятельности индивидуальные ценностные значения – явления общественные, коллективные. Ценностное отношение формируется в процессе деятельности и реализуется через деятельность. Человек может выбрать цель, сформировать стратегию будущего поведения, исходя из индивидуальной системы ценностей. Диапазон и количество социальных ролей личности определяется многообразием социальных групп, с которыми она себя идентифицирует, разнообразной структурой деятельности и отношений, в которые она включена. Каждая роль – совокупность общих значений, без освоения которых невозможна коммуникация, установление социальных связей человека с миром. 
Проблема выбора побуждает рассмотреть вопрос о свободе и необходимости в ценностном отношении. Свобода тут проявляется не только как выбор возможностей, но и как возможность выбора, которая зависит от объективных социальных условий, а также от осознания этой возможности самим человеком и его желания совершить определенный выбор. Можно сказать, что в социологии изучение ценностей связано с анализом их “индивидуальных эквивалентов” – ценностных ориентаций. При анализе динамики ценностных ориентаций молодежи необходимо учитывать действие двух механизмов – преемственности и изменчивости. Искусственная смена общественной модели, когда процесс формирования ценностей идет сверху, приводит к несовпадению общественных и индивидуальных изменений. Например, общечеловеческие ценности для многих молодых людей являются лишь потенциальными ценностями, имеют характер довольно абстрактных идей. 
В конечном счете, традиционные ценности – это ценности, усвоенные поколением родителей. Отказ детей от них вольно или невольно означает и критику, осуждение ими образа мыслей и жизни отцов. Здесь важно учесть ряд моментов. Первый связан с двумя уровнями отношения детей к ценностям родителей. На индивидуальном уровне – конкретные родители влияют на своих детей. На поколенческом - молодое поколение в целом так или иначе воспринимает ценности старшего поколения. Присущая ситуации кризиса ломка ценностных ориентаций молодых чаще всего переходит с поколенческого уровня на индивидуальный. Это не может не восприниматься родителями болезненно, с чувством горечи и обиды. Тем более, - и тут проявляется второй момент, - что они не могут прожить свои молодые годы заново по иным меркам и критериям. Наконец, сегодняшняя ситуация необычна тем, что “подростковый период” переживают не одни подростки, а все общество. Сегодня “отцам” открывается знание того, насколько иррационально пропитано мифами и идеологическими миражами их сознание, насколько оно неадекватно современной жизни. 
Автор статьи считал: «изменение социальных условий, смена общественных ценностных ориентиров ведут к тому, что механизм воспроизводства ценностных ориентаций перестает быть ведущим, уступая место адаптационным механизмам. Динамику этого процесса можно проследить через анализ индивидуальной ценностной системы личности: 
- сохранение прежней ценностной системы субъекта, несмотря на происходящие общественные перемены. Сформированная в процессе прошлого опыта индивидуальная система ценностных ориентаций служит своеобразным фильтром для поступающей извне ценностной информации; 
- расстройство индивидуальной ценностной системы. Состояние, которое означает индивидуальный ценностный вакуум, состояние отчуждения; 
- развитие – такое изменение в ценностно – ориентационной системе личности, когда обогащается внутренне содержание ценностных ориентаций с помощью механизма адаптации к изменившейся социокультурной сфере.»¹⁸ 
В социальном портрете современной молодежи Н.А.Кириллова выделяет следующие противоречивые характеристики: 
- возросший уровень образованности и недостаточную согласованность социального и личностного смысла образования; 
- признание молодежи социальной значимости участия в общественной жизни и стремление самоутвердиться в непроизводственной сфере, главным образом, в сфере досуга; 
- стремление к активному участию в социальных преобразованиях и фактическое отстранение, особенно учащейся молодежи, от многообразных видов социальной деятельности; 
- желание что-то изменить к лучшему в окружающей действительности и пассивность в поиске и реализации возможностей для самостоятельного улучшения жизни. 
Такое положение дел явилось следствием ряда причин: 
-отношение к подрастающему поколению как к объекту воспитания, что подкреплялось авторитарной методикой, рассчитанной на получение результатов, в которых проявляются прежде всего исполнительские, конформистские наклонности человека; 
-отстраненность молодежи от власти и от решения задач, стоящих перед обществом (социальное отчуждение); 
-продолжительное пребывание молодых людей в заниженном социальном статусе; 
-отсутствие социальных программ, рассчитанных на воспитание самодеятельности подрастающего поколения, развитие таких качеств личности, как самостоятельность, творчество, деловитость; 
-неготовность, а порой и нежелание педагогов работать над развитием самодеятельности подрастающего поколения.¹⁹ 
Молодое поколение оказывается более категоричным в суждениях и, что на первый взгляд парадоксально, более сплоченным, чем их родители. Например, анализ смысложизненных ценностей показывает, что имеются некоторые существенные различия в распределении альтернатив, по сравнению с родительской структурой ценностей. Смысложизненные ценности молодого поколения распределились следующим образом (в порядке убывания значимости):