Философия Д. Бруно

   1576 год: в Риме на него поступает серьезный донос, в котором его обвиняют в эклектизме и в еретических мыслях и высказываниях и настаивают на необходимости вмешательства инквизиции. Чтобы не попасть в ее когти и избежать тюрьмы, Джордано Бруно тайно покидает Рим. Окончательно оставив монастырь и духовный сан, он становится отступником, преследуемым всеми. 
Дальнейшая его жизнь продолжается в вечных скитаниях по Европе. Его отважные учения, огненная, темпераментная натура непримиримого врага любой фальши, его прямые, яркие и острые высказывания, попадающие прямо в точку, врожденные честность, благородство и искренность, — все это приводит в бешенство представителей самых разнообразных официальных кругов, религиозных, научных и философских, навлекая на Джордано Бруно жгучую ненависть и преследование многих, даже тех, кто между собой проявлял вражду и нетерпимость.⁵

   На Джордано Бруно буквально охотились со всех сторон, поэтому он вынужден был покидать все города, в которых временно останавливался. 
В своей жизни, сам того не желая, он воплощал образ настоящего Дон Кихота, одинокого странствующего рыцаря без страха и упрека, не имеющего ничего своего - ни дома, ни уголка, ни семьи, ни возлюбленной, но имеющего зато свои Идеи и очень много учеников и единомышленников по всей Европе, которых ему удалось вдохновить и зажечь.

   1576–1579 годы: скитания по Италии. Венеция, Падуя, Савона, Турин, Милан, Генуя  - лекции, беседы, диспуты, доносы на него.

   1579–1580 годы: Женева, Швейцария. Работает  помощником в типографии и параллельно проводит факультативные занятия в Женевском университете. Публично защищает Парацельса и сражается за новое видение медицины. Публично разоблачает проповедников богословия и официальных врачей-шарлатанов. За еретические высказывания и за «оскорбление святой реформации» предан двойному суду: городского совета и кальвинистской инквизиции. Благодаря помощи друзей бежит во Францию.

   1580–1583 годы: Франция. Читает лекции перед десятитысячной аудиторией в университете города Тулуза. Часть профессуры и студентов, возмущенная его смелыми взглядами, доносит на него. Бруно вынужден покинуть город. 
      1581 год: Париж. Перед королем Генрихом III Бруно излагает свою теорию памяти. Пишет книгу на эту тему — «О тенях Идеи» — и посвящает ее королю. Назначается неординарным профессором Сорбоннского университета. Издает свои первые труды. На лекциях и занятиях, помимо остальных тем, публично защищает знаменитого философа и мистика Корнелия Агриппу и пишет «Трактат о магии» как продолжение учения Агриппы. На него доносят. Во избежание тюрем инквизиции вынужден покинуть Париж и бежать в Англию.

   1583–1585 годы: Англия, Лондон. Бруно живет  при дворе французского посла и имеет свободный доступ ко двору королевы Елизаветы, где в дворянских, научных, философских кругах встречается с выдающимися представителями своей эпохи. Здесь происходит его встреча с Шекспиром, который цитирует некоторые высказывания Бруно в своем «Гамлете» и выводит его в одном из персонажей «Ромео и Джульетты».

   В Лондоне Бруно издает самые известные свои труды: «Пир на пепле», «О бесконечности, Вселенной и мирах», «О причине, начале и едином», «О героическом энтузиазме», «Изгнание торжествующего зверя». 
Страшный скандал начинается после очередных выступлений в Оксфорде - цитадели пуританства и богословия, где перед теологами и схоластами Бруно публично встает на защиту нового миропонимания и представляет учение о бесконечности и бесчисленности миров. Так как без инквизиции дело не обошлось, Бруно вынужден покинуть Англию и бежать во Францию.

   1585–1586 годы: Франция, Париж. Настоящая буря разразилась после выступления Бруно в Сорбонне против Аристотеля и перипатетиков в защиту Платона и Пифагора и после выхода «120 статей», изданных на эту тему. 
Схема повторяется: донос студентов и докторов богословия — инквизиция — побег в Германию.

   1586–1592 годы: города Германии, визит в Прагу. В Виттенберге Бруно произносит свое знаменитое «Прощальное слово».

   На полгода он останавливается в Праге, при дворе императора Рудольфа II, покровителя философов, алхимиков и ученых. Помимо проведения диспутов и лекций в Праге Бруно издает две книги, одну из которых посвящает императору. 
В Гельмштедте и Франкфурте он издает 13 важных философских трудов. Из самых известных можно назвать «Трактат о магии», «О медицине», «О бесконечных мирах».

   Первый  раз за годы долгих странствий Бруно покидает страну по своей воле. Он принимает приглашение молодого аристократа приехать в Венецию и научить его своей мудрости. Это было началом конца.

   1591–1592 годы: Молодой аристократ Джованни  Мочениго, пригласив Бруно в Венецию и став его учеником, изменяет ему и предает учителя в руки инквизиции.

   Позиция самого Бруно на следствии была четкой и последовательной Он не был  религиозным  реформатором и не собирался идти на костер из-за различных толкований церковных догм и обрядов. Все обвинения в богохульстве, в издевательских высказываниях о почитании икон и культе святых, о Богородице и Христе он отвергал, благо доказать их Мочениго не мог разговоры велись с глазу на глаз Что касается более глубоких богословских вопросов, граничивших с философией, то Бруно прямо заявил инквизиторам о своих сомнениях в догматах троичности Бога и богочеловечности Христа, излагая свое учение о совпадении божественных атрибутов. Все философские положения, в том числе учение о вечности и бесконечности вселенной, о существовании бесчисленного множества миров, Бруно отстаивал с начала до конца.

   Защищаясь от обвинений, философ ссылался в  свое оправдание на двойственную точку зрения на истину, благодаря которой философия и теология, наука и вера могут существовать рядом, не мешая одна другой.⁶

   30 июля Бруно снова предстал  перед судьями. На этот раз  великий страдалец показывал, что хотя он и не помнит, но очень может быть, что в течение своего продолжительного отлучения от церкви ему приходилось впадать еще и в другие заблуждения, кроме тех, которые уже им познаны,  затем, упав перед судьями на колени, Бруно со слезами продолжал: «я смиренно умоляю Господа Бога и вас простить мне все заблуждения, в какие только я впадал; с готовностью я приму и исполню все, что вы постановите и признаете полезным для спасения моей души. Если Господь и вы проявите ко мне милосердие и даруете мне жизнь, я обещаю исправиться и загладить все дурное, содеянное мною раньше».Этим окончился собственно процесс в Венеции, все акты были отправлены в Рим, оттуда 17 сентября поступило требование выдать Бруно для суда над ним в Риме. Общественное влияние обвиняемого, число и характер ересей, в которых он подозревался, были так велики, что венецианская инквизиция не отваживалась сама окончить этот процесс.

   Летом 1593 года, когда Бруно находился  уже в Риме, его бывший сокамерник Челестино в надежде облегчить свою участь (он привлекался к следствию вторично, и ему грозило суровое наказание, может быть, даже костер) написал донос. Соседи по камере были вызваны в Рим и допрошены. Одни отмалчивались, ссылаясь на плохую память, другие действительно плохо разбирались в философских рассуждениях Бруно, но в целом их показания подтвердили донос Челестино.

   Предательство соседей по камере значительно ухудшило положение философа. Однако  показания осужденных преступников не считались полноценными. По тем пунктам  обвинений, в которых еретик не был достаточно изобличен, требовалось его признание. Бруно подвергли пыткам.

   Процесс затягивался. Со времени ареста Бруно  до его казни прошло более семи лет.

   От  него требовали раскаяния. Комиссия цензоров из авторитетнейших богословов  выискивала в книгах Бруно противоречащие вере положения и требовала новых и  новых объяснений. Инквизиция требовала от него отречения без оговорок, без  колебаний, без обращения взора назад к своим прежним научным убеждениям о величии бесконечной вселенной. Если бы от Бруно домогались простого отречения - он бы отрекся и был бы готов еще раз повторить свое отречение. Но от него требовали другого, хотели изменить его чувства, желали получить в свое распоряжение его богатые умственные силы, обратить к услугам церкви его имя, его ученость, его перо.

   В 1599 году следствие возглавил кардинал Роберто Беллармино - иезуит, образованный теолог, привыкший сражаться с  еретиками (как пером, так и с  помощью палачей). В январе 1599 года Бруно был вручен перечень 8 еретических положений, в которых он обвинялся. Отречением философ еще мог спасти себе жизнь. Несколько лет ссылки в монастыре и свобода или смерть на костре - таков был последний выбор. В августе Беллармино доложил трибуналу, что Бруно признал себя виновным по некоторым пунктам обвинения

   Но  в записках, представленных инквизиции, он продолжал отстаивать свою правоту.

   В конце сентября ему дали последний  срок - 40 дней. В декабре Бруно  снова заявил своим судьям, что  он не станет отрекаться. Последняя  его записка, адресованная папе, была вскрыта, но не прочитана инквизиторы потеряли надежду.

   8 февраля 1600 года во дворце кардинала  Мадруцци в присутствии высших  прелатов католической церкви  и знатных гостей был оглашен  приговор. Бруно был лишен   священнического сана и отлучен  от церкви. После этого его сдали в руки светским властям, поручив им подвергнуть его «самому милосердному наказанию и без пролития крови». Такова была лицемерная формула, означавшая требование сжечь Джордано Бруно живым.⁷

   Бруно держал себя с невозмутимым  покойствием и достоинством. Только раз он нарушил молчание: выслушав приговор, философ гордо поднял голову и, с угрожающим видом обращаясь к судьям, произнес слова, ставшие историческими: «Вы, быть может, с большим страхом произносите этот приговор, чем я его выслушиваю!»

   На 17 февраля была назначена казнь. Сотни тысяч людей стремились на площадь и теснились в соседних улицах, чтобы, если уж не удастся попасть  на место казни, то по крайней мере посмотреть процессию и осужденного. Свой последний ужасный  путь он совершил с цепями на руках и ногах. Джордано поднялся по лестнице, его привязали цепью к столбу, внизу запылал костер

   Бруно сохранял сознание до последней минуты; ни одной мольбы, ни одного стона не вырвалось из его груди; все время, пока длилась казнь, его взор был обращен к небу. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

   III. Философские взгляды Джордано Бруно

   §1. Материалистическая натурфилософия Джордано Бруно

   Теоретические истоки философского учения Бруно многообразны. Большую роль в его становлении сыграли весьма влиятельные и в XVI в. неоплатонические идеи (хотя он и не смог прочитать основного произведения Патрици «Новая философия универсума»). Идеи стоиков были ему известны, по-видимому, из сочинения его земляка Телезио, с которым он ознакомился во время пребывания в монастыре. Особенно же важно, что Ноланец одним из первых в эпоху позднего Ренессанса обратился к атомистическим и космологическим идеям Демокрита и Эпикура, находившимся в диаметральном противостоянии к системе неоплатонизма.⁸

   В формировании своей философской доктрины Бруно примыкал и к учениям тех средневековых философов, в которых особенно последовательно были сформулированы антикреационистские идеи, обычно развивавшиеся тогда в русле пантеистической традиции. Это были средневековые учения арабоязычных философов - Аверроэса и Авиценны и особенно еврейского философа Авицеброна (Ибн Гебироля, которого считали тогда арабом), а также латинского натуралистического пантеиста Давида Динантского. Не излишне напомнить здесь, что Николай Кузанский, которого Бруно ценил очень высоко, тоже опирался на средневековую пантеистическую традицию, однако на мистическую (Экхарт и др.). Фичино же прямо отвергал воззрения амальрикан, к которым был столь близок Давид Динантский.

   Основным  естественно - научным источником натурфилософской доктрины Ноланца стала гелиоцентрическая астрономия Коперника. Ее он прежде всего и защищал - как подлинную физическую реальность - в своих многочисленных диспутах и спорах со сторонниками традиционной аристотелевско -схоластической системы мира. Космологическая доктрина - одна из главных компонентов натурфилософии Бруно.

   Согласно произведений Джордано Бруно, «Бог есть бесконечное в бесконечном, он находится во всем и повсюду, не вне и над, не в качестве наиприсутствующего»

   Бруно утверждает, что «природа есть Бог  в вещах», божественная сила, скрытая в них же.⁹ Природа в понимании Бруно фактически приобретает полную самостоятельность, а бог мыслится как синоним ее единства. Соответственно вещи и явления природы — не символы «сокрытого бога», из которого соткано покрывало таинственности, окутывающее ее, несмотря на все успехи познающего человека, а самостоятельные и полноценные реальности, в мире которых он живет и действует.¹⁰

   Конечно, актуально-бесконечный («целокупно - бесконечный») бог «в свернутом виде и целиком» не может быть отождествлен с потенциально бесконечным универсумом, существующим «в развернутом виде и не целиком».¹¹