Людвиг Фейербах

известно, отбросил гегелевский идеализм, а вместе с ним и гегелевскую

диалектику. По выражению Энгельса, Фейербах вместе с грязной водой выплеснул

ребенка. А в результате Фейербах, настаивая на том, что мысль и мозг

непосредственно совпадают, предлагает природой мышления заняться медицине.

Здесь перед нами один из главных парадоксов учения Фейербаха. Ведь медицина

всегда занималась телом человека, именуемым по-гречески «сомой». Более точно

«сома» — любой живой организм. И только особая область медицины, а именно

психиатрия, занимается человеческой душой, по-гречески «психеей». “Однако

психиатрия занимается душой человека в ее патологии, то есть при отклонении от

нормы. А что такое душа человека в ее норме, психиатр сам никогда не ответит”

Здесь он должен обратиться к психологии, которая в вопросе о природе

души смыкается с классической философией.

Но Фейербах настаивает на том, что человеком и его природой должна заниматься

философия, основанная на медицине. Этой апелляцией к медицине он стремится

придать научный вес своим изысканиям, в «противоположность идеалистической

философии, не скрывавшей своих связей с христианской религией. Тем не менее,

взгляды Фейербаха нельзя отождествлять с популярными в середине XIX века

взглядами материалистов Фохта, Бюхнера и Молешотта. Вслед за французским

медиком Кабанисом, они настаивали на том, что мысль выделяется мозгом, как

желчь печенью, и что характер наших мыслей во многом зависит от состава

потребляемой пищи. Тем самым идея тождества мысли и мозга, почерпнутая из

работ Фейербаха, была выражена ими в самой вульгарной форме. Известно, что Л.

Фейербах выступил с критикой воззрений философа и физиолога Я. Молешотта.

Чтобы отмежеваться от вульгарно материалистических взглядов, Фейербах

предпочитал именовать свое учение «реальным гуманизмом», а не материализмом.

 

                        

Сложность позиции.                          

 

Сложность позиции Фейербаха выражается в том, что, отождествляя мысль и мозг,

он, тем не менее, способен схватить и выразить своеобразие чувств человека и

его мышления, в которых как раз и представлена их идеальность. Это хорошо

видно там, где он характеризует процесс познания, уделяя особое внимание акту

чувственного восприятия. Дело в том, что для традиционного сенсуализма

неразрешимой проблемой был переход от чувственного восприятия к понятию, то

есть к мышлению. Ведь в акте восприятия отражается внешнее и единичное, то

есть явление. В понятии же мы схватываем и выражаем нечто внутреннее,

всеобщее, то есть сущность вещей. Как же возможен переход от одного к

другому? Фейербах здесь, надо сказать, поступает гениально просто. А в

результате его сенсуализм обретает особые черты.

 

Будучи сенсуалистом, Фейербах отмечает, что чувства человека — это главный

способ получения сведений о мире. “Однако, в отличие от эмпириков Нового

времени, он считает, что уже чувства человека способны фиксировать существенное

в окружающем нас мире, и потому, вслед за Гегелем, называет чувства человека

«чувствами-теоретиками». Таким

образом, признав изначальную разумность наших чувств, Фейербах устанавливает

связь между чувственной и рациональной ступенями познания. Но это еще не все,

поскольку заслуга Фейербаха состоит в том, что он видит универсальный характер

чувств человека. «У человека нет обоняния охотничьей собаки, — пишет он в

работе «Основные положения философии будущего», — нет обоняния ворона; но

именно потому, что его обоняние распространяется на все запахи, оно

свободнее, оно безразличнее к специальным запахам. Где чувство возвышается над

пределами чего-либо специального и над своей связанностью с потребностью, там

оно возвышается до самостоятельного теоретического смысла и достоинства.

...Даже низшие чувства — обоняние и вкус — возвышаются в человеке до духовных,

до научных актов».

 

Таким образом, своеобразие чувственного человеческого созерцания Фейербах

видит в том что человек способен не только видеть, слышать, ощущать, но и

понимать воспринятое. Отсюда его способность проникать в основы мира глубже,

чем это может сделать животное, хотя физические возможности органов чувств у

человека, как правило, слабее. Тем не менее, говорит Фейербах, человек

способен видеть красоту формы и гармонию цветовой гаммы. Только человек

способен к незаинтересованному созерцанию, лежащему в основе искусства. Иначе

говоря, лишь человек, как это заметил уже Кант, может любоваться тем, что не

представляет для него интереса с точки зрения удовлетворения утилитарных

потребностей.

 

Все это так, и, описывая способности человека, Фейербах, безусловно, прав. Но

какова природа указанных способностей? Почему человек воспринимает мир

именно так, а не иначе? На этот важный вопрос Фейербах, по сути дела, не

отвечает. А вернее, отвечает в том духе, в каком известный мольеровский

персонаж отвечал на вопрос о том, почему опиум усыпляет. Он усыпляет, ответил

этот господин, поскольку обладает усыпляющим свойством. Примерно так же

делает и Фейербах, когда утверждает, что чувства человека таковы, поскольку

такова природа человека. В результате вместо объяснения он отсылает нас к

особой инстанций под названием «родовая сущность» или «природа человека»,

которая должна быть прояснена медициной как ядром философии будущего.

Как мы видим, “материализм дается Фейербаху очень дорогой ценой, а именно ценой

утраты представления о деятельной и исторической сущности человека”

Родовая сущность человека, согласно Фейербаху, «неизменна». Родовые

качества человека неизменны, поскольку даны ему природой, подобно тому, как

природа наделяет особыми чертами растения, животных и другие существа. Другое

дело, что человек, согласно Фейербаху, может жить в соответствии со своей

природой, а может жить отчужденной жизнью, как это происходит в среде христиан.

Здесь мы вновь возвращаемся к фейербаховской критике христианства и

философского идеализма. Причем Фейербаху принадлежит особый метод критики

идеализма, который никем не применялся до него. Суть данного метода

заключается в том, что Фейербах показывает механизм возникновения

идеалистических и религиозных взглядов. Эти взгляды возникают тогда, когда

"мышление обыкновенных людей абстрагируется от их носителей, возводится в

степень и превращается в некий Абсолют. «Бесконечная или божественная сущность,

— пишет Фейербах, — есть духовная сущность человека которая, однако,

обособляется от человека и представляется как самостоятельное существо»

 

Такое превращение человеческих свойств и способностей в некое самостоятельное

существо Фейербах называет отчуждением сущностных сил человека.

Всякая религиозная вера, по его убеждению, является результатом такого

отчуждения. И все основные определения божества — это определения человека,

превращенные в самостоятельный субъект. Почему, отмечает Фейербах, Бог,

согласно христианскому вероучению, есть Любовь? А потому, утверждает он, что

любовь есть сущностное свойство самого человека. Любовь является неистребимым

желанием человека, и потому он ее обожествляет.

 

Однако внеисторическое понимание человека не позволяет Фейербаху всерьез

разобраться в проблеме религиозного отчуждения. По словам Маркса, Фейербах

так и не смог увидеть, что «религиозное чувство» — это общественный продукт,

а тот индивид, которого он подвергает анализу, в действительности принадлежит

к определенной форме общества.

Не будучи в состоянии объяснить, откуда происходят религиозные чувства

людей, Фейербах вынужден в конце концов отнести их к родовой сущности

человека. А в результате «религиозное чувство» оказывается у Фейербаха

вечным. В своих поздних работах он критикует не религию как таковую, а

ложные и отчужденные формы проявления «религиозного чувства». Исследуя

историю религии, он говорит о том, что традиционные формы религиозных

верований были ложными и иллюзорными. Но преодоление этих форм, включая

христианство, должно привести не к устранению самого «религиозного

чувства», а к возвращению ему «истинной формы». Религиозное чувство, таким

образом, оказывается у Фейербаха особым высшим чувством человека. И в

религиозности проявляет себя своеобразие человеческой природы. Основой

подлинной религии, согласно Фейербаху, является любовь к другому человеку. А

поскольку наиболее интенсивно это чувство проявляется в половой любви, то у

Фейербаха выходит, что именно любовь мужчины к женщине, и наоборот, является

истинным религиозным служением.

Надо сказать, что призывы к любви и сердечному общению Я и Ты

являются лейтмотивом учения Фейербаха. Иронизируя над этим, Энгельс писал: «Но

любовь! — Да, любовь везде и всегда является у Фейербаха чудотворцем, который

должен выручать из всех трудностей практической жизни, — и это в обществе,

разделенном на классы с диаметрально противоположными интересами! Таким образом

из его философии улетучиваются последние остатки ее революционного характера и

остается лишь старая песенка: любите друг друга, бросайтесь друг другу в

объятия все, без различия пола и звания, — всеобщее примирительное опьянение».

 

                               

 

 

 

Этика.                                

 

Этика Фейербаха — это этика Любви, в которой он видит выход из отчужденного

состояния человечества. Человек у Фейербаха должен жить полнокровной жизнью,

однако в такой жизни еще нет места предметно-практической деятельности.

Фейербах — материалист, но жизнь людей в его материалистическом учении

проходит в созерцании природы и сердечном общении Я и Ты. Таким

образом, антропологический материализм Фейербаха оборачивается идеализмом в

понимании истории. И такова общая закономерность, на которую указывает Маркс в

связи с учением Фейербаха. Грубый материализм всегда дополняется столь же

грубым спиритуализмом, и наоборот. “Как только мы ограничили сущность человека

его телесной природой, духовное начало человека тут же обретает вид

самостоятельной идеальной субстанции

Как только исследование человека отдано на откуп медицине, так оно

дополняется религиозной верой.

В своих исторических действиях люди руководствуются идеальными мотивами,

которые принимают форму идеологических мотивов. Но никто не будет утверждать,

что такие мотивы — это функция нашего мозга или функция нашего биологического

тела. Смысл любви, дружбы, самопожертвования можно понять, если исходить из

иного тела, а именно тела культуры, тела человеческой цивилизации. Но как раз

этим Фейербах интересуется меньше всего.

 

 

Заключение.                                  

 

В результате получается так, что там, где Фейербах материалист, история

остается вне его поля зрения, а когда он рассматривает историю, он уже не

материалист, поскольку уповает на помощь истинной религии. «Идеализм

Фейербаха, — писал Энгельс, — состоит в том, что он все основанные на

взаимной склонности отношения людей — половую любовь, дружбу, сострадание,

самопожертвование и т. д. — не берет просто-напросто в том значении какое они

имеют сами по себе, вне зависимости от воспоминаний о какой-нибудь особой

религии, которая, и по его мнению, принадлежит прошлому. Он утверждает, что

полное свое значение эти отношения получат только тогда, когда их освятит

словом религия. Главное для него не в том, что такие чисто человеческие

отношения существуют, а в том, чтобы их рассматривали как новую, истинную

религию». Задача, таким образом, заключалась в том, чтобы от абстрактного

индивида перейти к науке о действительных людях в их историческом развитии.

И это движение, выходящее за пределы философии Фейербаха, было начато в

работах Маркса и Энгельса.