Миф. Преднаука. Наука.

Поэтому люди, далекие от науки, нередко пытаются «достраивать»  картину мира на свой лад, преодолевая  неясное и непонятное с помощью  воображения.

Как отмечал еще К. А. Тимирязев, в процессе научного исследования можно  выделить три основных этапа: вначале  интуиция (догадка), затем доказательство и, наконец, эксперимент. «На двух последних  этапах мифу места нет (выделено авт.), — отмечают исследователи мифотворчества. — Современный околонаучный миф рождается, вырастая из научного знания в той области, где точное знание кончается, то есть в области догадок и сомнений».

Необходимо учитывать  и то обстоятельство, что современному человеку интересны не только знания «сами по себе», скажем знания об элементарных частицах или «черных дырах», их занимает и «человеческий» аспект этих знаний, их значение для решения  мировоззренческих проблем.

Околонаучная мифология  удовлетворяет и эту потребность, создавая свою «картину мира» —  более занимательную и интригующую, чем научная. Хотя она и не вполне соответствует научным данным, а  иногда и про тиворечит им, но по меткому выражению некоторых исследователей человеческой культуры, дает приют человеческому духу.

В последние десятилетия  околонаучное мифотворчество в большей  степени развивается вокруг вопросов, так или иначе связанных с  космизацией различных сторон человеческой деятельности. Природа подобной направленности совершенно ясна. Человек всегда стремился осознать свое место в мироздании, а в эпоху успешного освоения космического пространства и бурного развития космической техники это стремление стало особенно сильным.

В то же время те области  современного естествознания, которые  связаны с изучением Вселенной  и различных космических процессов, представляют собой особенно благодатную  арену для околонаучного мифотворчества. Несмотря на стремительное развитие астрофизики во второй половине XX столетия, многого о космических процессах  мы еще не знаем. Здесь особенно часто  встречаются нерешенные и дискуссионные  проблемы, одни и те же факты истолковываются  с разных позиций, а практическая проверка выдвигаемых гипотез и  предположений в большинстве  случаев оказывается трудноосуществимой или невозможной. Подобная ситуация вполне нормальна для процесса научного исследования в новых областях, но в то же время она создает благоприятную  почву для чисто фантастических предположений и допущений, которые  в массовом сознании нередко трансформируются в околонаучные мифы.

Любопытно отметить, что  в механизме формирования научных  гипотез и околонаучных мифов  есть нечто общее. И гипотезы и  мифы возникают в результате необходимости  преодоления недостатка конкретных данных, фактов, неполноты информации, отсутствия точных знаний о каком-либо предмете, попыток распространения  имеющихся знаний на неизведанные области.

Однако на этом аналогия и заканчивается. Если научные гипотезы подвергаются многократной, всесторонней, объективной, тщательной проверке, то с мифом дело обстоит иначе  — любые новые факты сторонники мифа сремятся истолковать в его пользу. И так может продолжаться до тех пор, пока в науке не будет получено достаточно полное решение той проблемы, которая послужила источником мифа, и это решение не будет освоено массовым сознанием. Когда это происходит, миф обычно умирает.

У современного околонаучного  мифотворчества есть и глубокие социальные корни. Мы живем в сложном и  быстро меняющемся мире, вписаться  в который человеку с каждым годом  становится все труднее. Над человечеством  нависла угроза самоубийственной термоядерной войны, уничтожения окружающей природной  среды. Все это и заставляет некоторых  людей искать утешения в мифологических иллюзиях.

Особенно благоприятная  обстановка для мифотворчества складывается в капиталистическом мире, где  в результате усиления гонки вооружений, роста безработицы и инфляции у человека возникает неуверенность  в завтрашнем дне. С другой стороны, правящие классы западных государств всевозможными околонаучными сенсациями стараются отвлечь людей от острых социальных проблем. Этим объясняется то обстоятельство, что большинство современных околонаучных мифов родилось именно на Западе.

А в условиях нашего социалистического  общества околонаучные мифы полезны  или вредны?

На протяжении веков мифологические представления, подкрепленные авторитетом  религии, во многом формировали восприятие человеком окружающей действительности. И тем не менее доминировал всегда рациональный способ мировосприятия, ибо только такое отношение к действительности может направлять человеческую деятельность к достижению реальных практических результатов. Свое высшее выражение рациональное мировосприятие находит в научном подходе к пониманию и освоению мира; характерной особенностью такого подхода является переработка уже имеющейся информации для получения новой.

Мифы же, в том числе  и околонаучные, не несут в себе никакой новой информации и не могут ее нести, поскольку сами являются плодом необоснованного воображения, которое в значительной степени  возбуждается и направляется верованиями, близкими к религиозным.

Но, с другой стороны, вероятно, было бы не совсем правильно, противопоставляя мифологическое рациональному, полностью отвергать мифологическое мировосприятие. В конце концов процесс научного исследования осуществляется не ради самого процесса, а ради человека, для удовлетворения его практических и духовных потребностей. А человек нуждается не только в научном знании, у него существуют еще и эстетические и художественные потребности, которые относятся не к сфере рационального, а к сфере чувств, эмоций. Это также является причиной того, что, несмотря на развитие человеческого общества и прогресс науки, мифологическая составляющая в общественном сознании все же сохраняется и по сей день.

Материалисты не отвергают  мифы, но они ценят их только в  той мере, в какой они обладают художественными достоинствами, удовлетворяют  эмоциональные потребности человека, и лишь при условии, что воспринимаются они как мечта о новых удивительных открытиях, побуждают у человека интерес к науке, к более углубленному познанию окружающего мира.

Но околонаучные мифы, безусловно, вредны, если воспринимаются как непогрешимая истина, противопоставляются науке, вопреки твердо установленным научным  данным, если они отвлекают человека от полезной деятельности, уводят в  мир заведомо несбыточных иллюзий. В этом случае такие мифы приобретают  околорелигиозный характер, а иногда и сами превращаются в своего рода религию. Научное и художественное познание дополняют друг друга, помогая формированию в сознании человека единого гармоничного образа реального мира. Однако всякий «перекос» в сторону эмоционального восприятия и постижения действительности, связанный с околонаучным мифотворчеством, чрезвычайно опасен, особенно когда эмоциональное восприятие вступает в явное противоречие с наукой, ведет к формированию ложных представлений о реальности, по своему характеру весьма близких к религиозным.

Нельзя не учитывать и  то обстоятельство, что в кокой-то степени околонаучное мифотворчество служит также удовлетворению извечной потребности человека в игре, которая восходит к глубокой древности и, по-видимому, была унаследована людьми от животных. Ведь известно игра — это не только забава, не только спортивное состязание. Игровой метод находит применение при решении многих серьезных задач, в том числе возникающих в процессе научного исследования. Существует, например, математическая теория игр, дающая возможность отыскания наиболее выгодного решения различных задач в ситуациях, когда имеется много вариантов выбора и, следовательно, множество решений. Игровой метод в научных исследованиях с успехом можно применять и в тех случаях, когда решаемая проблема очень сложна и путь к ее решению неоднозначен, а также тогда, когда по тому или иному вопросу нет достаточной информации.

Характерная особенность  игрового метода состоит в том, что  он сталкивает различные, иногда противоположные  точки зрения и обеспечивает борьбу между ними. Иначе говоря, у каждой играющей стороны имеется противник  — явный или неявный. В процессе игры могут ставиться, возникать  и обсуждаться такие вопросы, которые при обычном, «неигровом»  развитии процесса научного исследования по тем или иным причинам могли  бы вообще не появиться. Между тем  анализ и обсуждение подобных вопросов нередко приносит науке немалую  пользу.

Однако, занимаясь околонаучным мифотворчеством или определяя  свое отношение к нему, ни в коем случае нельзя забывать, что это  только околонаучная игра, которая  может помочь четче определить подлежащие решению проблемы, но не в состоянии  самостоятельно эти проблемы решать и не должна подменять собой науку! Современные околонаучные мифы, в  отличие от древней мифологии, как  бы объединявшей науку и искусство, функционируют только в области  «полузнания», т. е. в той области, в которой имеются еще не решенные научные проблемы. Пока существует безоговорочная вера в реальность событий, которые описываются в мифе, он остается мифом. Когда же эта вера исчезает, миф либо умирает, либо превращается в сказку, эпос, художественное произведение.

Преднаука и наука: две стратегии порождения знаний. Наука в античной культуре.

Как своеобразная форма познания (специфический тип духовного  производства и социальный институт) наука возникла в Европе в Новое  время (16-17вв). Произошла дифференциация единого ранее знания на философию  и науку. Наука начинает развиваться  относительно самостоятельно, постоянно  связана с практикой, опредмечивается, материализуется в ней.

В первом вопросе обратите внимание на две стадии в возникновении  научных знаний. Первая стадия характеризует  зарождающуюся науку (преднауку), вторая – науку в собственном смысле слова. Зарождающаяся наука изучает преимущественно те вещи и способы их изменения, с которыми человек многократно сталкивался в производстве и обыденном опыте, переход к науке в собственном смысле слова был связан с двумя переломными состояниями развития культуры и цивилизации. Во-первых, с изменениями в культуре античного мира, которые обеспечили применение научного метода в математике и вывели ее на уровень теоретического исследования, во-вторых, с изменениями в европейской культуре, произошедшими в эпоху Возрождения и переходу к Новому времени, когда собственно научный способ мышления стал достоянием естествознания.

В преднауке зарождаются предпосылки науки. Этап преднауки завершается когда наряду с эмпирическими правилами и закономерностями формируется теория, позволяющая получить эмпирические зависимости как следствия из теоретических постулатов. Наука в своем развитии проходит три основных этапа: классический (17-19 в.в.), неклассический (первая пол. 20 в) и постнеклассический (вторая пол. 20 в. – начало 21 в.. Каждый из этих этапов имеет свою парадигму, картину мира, фундаментальные идеи. Классический (механика, жесткий детерменизм), неклассический (относительность, дискретность, вероятность) и постнеклассический (самоорганизация, синергетика).

Преднаука в своем развитии опирается на обыденную практику и производственную деятельность. Предпосылкой возникновения научных знаний считается миф. Здесь происходит отождествление различных предметов, для этого необходимо овладеть операцией выделения существенных признаков, сопоставлять различные предметы. Это сыграло роль в формировании научной методологии. Характерной чертой преднауки является преемственность знаний от поколения к поколению. Преднаука изучает те вещи и способы их изменений, с которыми человек сталкивается в своей практической деятельности. Деятельность мышления, формирующаяся на основе практики, представляет типичную схему практических действий. На этапе преднауки первичные идеальные объекты и их отношения выводятся непосредственно из практики, затем внутри созданной системы знания формируются новые объекты. Научное знание ориентируется на поиск предметных структур, которые не могут быть выявлены в обыденной практике.

Вообще наука по отношению  к современному мифу выполняет двойную  роль: с одной стороны, она помогает его рождению, участвует в его  создании, с другой - сразу же, не успел миф по-настоящему родиться, начинает работу по его разрушению. У "марсианских каналов" было немало противников среди ученых-современников  Скиапарелли и Лоуэла, а к проблеме внеземных цивилизаций подавляющее большинство современных астрономов и физиков относится с нескрываемой иронией. Предисловия к фантастическим романам, которые зачастую пишут ученые и в которых они дают оценку степени научности фантазии писателя, - тоже порождение такой поправки мифа со стороны науки. Мы уже не говорим о работах ученых, разоблачающих мифы о посещении Земли, об искусственном происхождении самого человека и пр.

Искусство тоже не только помогает рождению мифов нашего времени, но и  получает из мифов огромный запас  образов, ибо те образные модели действительности, которые рождаются в мифах, используются затем в искусстве, начинают жить в нем в ином качестве, уже не в виде непосредственно информационных структур, они дают основу для условных, иносказательных построений, переплетаясь при этом с прежней традицией  сказочной, средневековой, романтической фантастики. Миф, как всегда, дарит искусству "арсенал" образных средств.

Однако отношения между  наукой, искусством и новым мифом  в тех областях, где этот миф  формируется, этим не ограничиваются, и общая картина оказывается  довольно сложной. Ведь рождаясь в недрах искусства и науки, формирующийся  миф практически от них не отделим. Мы это видели уже на примере проблемы внеземных цивилизаций и дискуссий вокруг нее.