Мыслители ХХ века Бердяев Ильин Федоров

Введение. 2

Николай Федорович  Федоров 4

«Антиномичность русского характера» 4

Иван Александрович  Ильин 8

«Трагическая  судьба России в XX столетии» 8

Бердяев, Николай  Александрович 16

«Судьба России» 16

Заключение. 19

Список использованной литературы………………………………………………………………………….….21

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение.

 

На современном этапе  развития наметилась тенденция формирования единой цивилизации, возрастает планетарное  единство человечества. Происходит глобализация социальных, культурных, техногенных  процессов, что наряду с положительными фактами несет и отрицательную  нагрузку, получившую название глобальных проблем современности. Исходя из этого  философы настоящего рассматривают  их с точки зрения причин возникновения  и возможностей и перспектив выживания  человечества в целом Глобальные проблемы, прежде всего экологические  экономические, демографические, привели  к тому, что встал вопрос о поиске новых путей развития современной  цивилизации, Современные философы отмечают: «Земля не в состоянии  давать пристанище такому типу общества, которое мы строим на ее поверхности  с помощью науки и техники» (Ч. Берг, 1979 г.). Объективно возникла необходимость  пересмотра человечеством своих  отношений с окружающей средой –  все эти причины подвигли ученых современности обратиться к творчеству деятелей науки и культуры предшествующего  периода с целью найти и  наметить пути решения возникших  задач; к рассмотрению трудов русских  философов конца XIX в.

 Особенностью того  периода был общий кризис традиционной  религиозности. В обществе абсолютные  нормы морали, опирающиеся на  божественный абсолют и имеющие  религиозную санкцию рухнули,  преобладающими стали относительные  нормы морали, обусловленные уровнем  развития общества и опирающиеся  на человеческий разум. Эта  ситуация потребовала вновь постановки  вопросов о смысле жизни, о  природе добра и зла о критериях  их разграничения, то есть тех  вопросов, которые ранее решались  в системе религиозного мышления. Русская религиозная философия  как одно из направлений русской  философии конца XIX – начала  ХХ века не осталась в стороне  от возникших проблем. От поиска  их решения не отказались даже  писатели того времени. Так,  Н Гоголь один из первых  указал, что причиной надлома  и духовной болезни общества  является отход от церкви, поэтому  необходимо внутреннее переустройство  каждого на началах религиозной  нравственности, что в конечном итоге залогом переустройства и преображения общества. Не остался в стороне и Ф. М. Достоевский. Не являясь философом в общепринятом смысле слова, он создает философию мыслей и поступков его героев, что далеко не всегда вписывается в рамки литературно-художественного жанра. Через все его творчество проходит глубокая идея, связанная с сущностью и судьбой человека мира и Бога. Бог для него – это гарантия нравственности. Именно поэтому, выявив все опасные разрушительные тенденции рационалистически ориентированного нравственного сознания, он предсказал катастрофические последствия. При отказе от абсолютных моральных норм и правил произойдет распад и разрушение человеческой личности, а на уровне общества произойдет феномен бесовства. По Достоевскому «Истинный путь» свободы - это путь, ведущий к Богу-человеку, путь следования Богу». В России Достоевский оказал большое влияние на все последующие развития религиозной философии. На Западе его взгляды послужили одним из источников экзистенциализма - философии, поставившей в центр своих размышлений проблемы существования человека в мире.

Итак, обращаясь творчеству философов конца XIX в. можно сделать  вывод, что исходя из религиозно –  философской точки зрения, глобальные проблемы современности не чисто  экономические, либо научные, это с  первую очередь проблемы религиозно – нравственные. Решение глобальных проблем непосредственно с решением задачи внутреннего преображения человека, переориентации его материальных на духовные интересы, единение человека с Богом. Однако в конце XIX века появились  взгляды, выходящие за рамки планетарного мышления. Путь и история развития человека и общества рассматривался с позиций космического измерения  человеческого бытия. Такое направление  философии получило название русский  космизм.

 

 

 

Николай Федорович Федоров

«Антиномичность русского характера»

Родоначальником русского религиозно-философского космизма считается Н.Федоров (1829 – 1903) – ярчайший, оригинальный мыслитель, получивший признание своих трудов только на современном этапе в  свете глобальных проблем человечества. В историю философии Федоров  вошел своим сочинением «Философия общего дела» (опубликованном в 1906-1913г.г.), в котором попытался объединить два методологических подхода к  человеку – антропологизм и космизм, синтезируя судьбы человека и вселенского  бытия.

 В советское время  этот философ был предан забвению, хотя до 1917 г. на его мысли  и идеи обращали внимание самые  видные из русских философов  и писателей. Так, большое влияние  оказали беседы с Федоровым  на творчество Л.Н.Толстого и  В.С.Соловьева; большие статьи  с разбором философской концепции  Федорова оставили Н.А.Бердяев  и С.Н.Булгаков. После смерти философа, в начале ХХ века был выпущен  двухтомник его избранных трудов, озаглавленное федоровскими учениками  “Философия общего дела”. Небольшой  тираж – всего в несколько  сот экземпляров сразу же сделал  труды Федорова редкостью, однако  и это не воспрепятствовало  распространению идей мыслителя.  Работы Федорова сильнейшим образом  повлияли на калужского ученого  К.Э.Циолковского, чье философское  наследие во многом перекликается  с федоровскими идеями. «Изумительным  философом» называл Федорова  в своих воспоминаниях К.Э.Циолковский.  При жизни Н.Федоров пользовался  несомненным уважением и восхищением  как личность, В. Соловьев называл  его «дорогим учителем и утешителем»,  Л. Н. Толстой говорил: «Я  горжусь, что живу в одно  время с подобным человеком». Являясь библиотекарем Румянцевского  музея (сейчас библиотека им. Ленина), он отличался энциклопедическими  знаниями, говорили, что он знал  содержание практически всех  книг что поражало его современников. 

Бердяев прежде всего выделяет антиномичность русского характера, способность  русских соединять в себе противоречивые качества: «Подойти к разгадке тайны, скрытой в душе России, можно, сразу  же признав антиномичность России, жуткую ее противоречивость. Тогда русское самосознание освобождается от лживых и фальшивых идеализаций, от характерного космополитического отрицания и иноземного рабства. Противоречие русского бытия всегда находили себе отражение в русской литературе и русской философской мысли. Творчество русского духа так же двоится, как и русское историческое бытие».

Такому наблюдению автор  приводит немало примеров. Вот лишь некоторые из них. «Россия - самая  безгосударственная, самая анархическая страна в мире. И русский народ - самый аполитический народ, никогда  не умевший устраивать свою землю. Все  подлинно русские, национальные наши писатели, мыслители, публицисты - все были безгосударственниками, своеобразными анархистами. Анархизм - явление русского духа, он по-разному  был присущ и нашим крайним  левым, и нашим крайним правым».  «Русский народ как будто бы хочет  не столько свободного государства, свободы в государстве, сколько  свободы от государства, свободы  от забот о земном устройстве».

И с другой стороны: «Россия - самая государственная и самая  бюрократическая страна в мире; все  в России превращается в орудие политики. Русский народ создал могущественнейшее  в мире государство, величайшую империю. С Ивана Калиты последовательно  и упорно собиралась Россия и достигла размеров, потрясающих воображение  всех народов мира. Силы народа, о  котором не без основания думают, что он устремлен к внутренней духовной жизни, отдаются колоссу государственности, превращающему все в свое орудие. Интересы созидания, поддержания и  охранения огромного государства  занимают совершенно исключительное и  подавляющее место в русской  истории». Данное противоречие не искусственно, оно соединяет в себе две правды. Так многие маститые писатели совершенно искренне признавались, что они отчаянно ленивы и много работали, только стремясь иметь возможность в  любой момент времени отдаться своей  привычке к праздной жизни.

 «Таинственное противоречие  есть в отношении России и  русского сознания к национальности. Это - вторая антиномия, не меньшая  по значению, чем отношение к  государству. Россия - самая не  шовинистическая страна в мире. Национализм у нас всегда производит впечатление чего-то нерусского, наносного, какой-то неметчины. Немцы, англичане, французы - шовинисты и националисты в массе, они полны национальной самоуверенности и самодовольства. Русские почти стыдятся того, что они русские; им чужда национальная гордость и часто даже - увы! - чуждо национальное достоинство. Русскому народу совсем не свойственен агрессивный национализм, наклонности насильственной русификации». И это правда! Но тут же Бердяев ошеломляет своего читателя противоположной правдой: «Но есть и антитезис, который не менее обоснован. Россия - самая националистическая страна в мире, страна невиданных эксцессов национализма, угнетения подвластных национальностей русификацией, страна национального бахвальства, страна, в которой все национализировано вплоть до вселенской церкви Христовой, страна, почитающая себя единственной призванной и отвергающая всю Европу, как гниль и исчадие дьявола, обреченное на гибель. Обратной стороной русского смирения является необычайное русское самомнение». Поневоле вспоминаешь известную фразу одного из героев «Братьев Карамазовых»: «Слишком широк человек, я бы сузил».

Но подобные парадоксы  продолжают обнаруживаться писателем. Один из них привлекает к себе особое внимание. «Россия - страна безграничной свободы духа, страна странничества  и искания Божьей правды. Россия - самая не буржуазная страна в мире; в ней нет того крепкого мещанства, которое так отталкивает и  отвращает русских на Западе…. В  русском народе поистине есть свобода  духа, которая дается лишь тому, кто  не слишком поглощен жаждой земной прибыли и земного благоустройства. Россия - страна бытовой свободы, неведомой  передовым народам Запада, закрепощенным  мещанскими нормами». Это с одной  стороны, а с другой….: «А вот и  антитезис. Россия - страна неслыханного сервилизма и жуткой покорности, страна, лишенная сознания прав личности и  не защищающая достоинства личности, страна инертного консерватизма, порабощения  религиозной жизни государством, страна крепкого быта и тяжелой плоти».

Ряд этих и подобных примеров доказывает, что совмещение противоречий – характернейший признак русской  души. Может быть, поэтому внешнему наблюдателю кажется, что русские непредсказуемы, что русский ум изначально иррационален. Во всяком случае, совмещение противоречий не способствует твердому оформлению народного характера, выработке национального стиля культуры.

Для того, чтобы создать  свой неповторимый стиль, следует проявить остроту волевого присутствия, которая  проявлялась бы не точечно, в трагедиях  и катастрофах, а постоянно, в  элементарных событиях народной жизни. Возможно, русские не обрели такого качества, потому, что их природа  качественно отлична от природы  западных народов. Бердяев писал, что  славянским народам присуще женственное  начало, тогда как народам Европы -мужское. Женское начало дает славянам и русским в частности определенные преимущества, но в плане организации  жизни на государственном или  цивилизационном уровне более необходимо волевое, мужское начало. «Женственность славян делает их мистически чуткими, способными прислушиваться к внутренним голосам. Но исключительное господство женственной стихии мешает им выполнить  свое призвание в мире…» «Апокалиптическая  настроенность глубоко отличает русскую мистику от мистики германской, которая есть лишь погружение в глубину  духа и которая никогда не была устремлением к Божьему граду, к  концу, к преображению мира. Но русская  апокалиптическая настроенность имеет  сильный уклон к пассивности, к выжидательности, к женственности. В этом сказывается характерная  особенность русского духа». Последняя  фраза очень выразительна. Она  показывает как яркая, своеобразная национальная черта благодаря пассивной  женственной стихии оказывается  смазанной, не продлевающей уровень  потенциальности. Именно слабое развитие организованной национальной воли мешает России вполне проявиться, вполне оформиться.

Собственно слабая оформленность  русской культуры стала весьма заметной чертой нашего национального бытия. И Бердяев дает этой черте вполне убедительное объяснение: «Но не раз  уже указывали на то, что в судьбе России огромное значение имели факторы  географические, ее положение на земле, ее необъятные пространства. Географическое положение России было таково, что  русский народ принужден был  к образованию огромного государства. На русских равнинах должен был образоваться великий Востоко-Запад, объединенное и организованное государственное целое. Огромные пространства легко давались русскому народу, но не легко давалась ему организация этих пространств в величайшее в мире государство, поддержание и охранение порядка в нем. На это ушла большая часть сил русского народа. Размеры русского государства ставили русскому народу почти непосильные задачи, держали русский народ в непомерном напряжении. …. Русская душа подавлена необъятными русскими полями и необъятными русскими снегами, она утопает и растворяется в этой необъятности. Оформление своей души и оформление своего творчества затруднено было для русского человека. Гений формы - не русский гений, он с трудом совмещается с властью пространств над душой. И русские совсем почти не знают радости формы». И как следствие: «Русская лень, беспечность, недостаток инициативы, слабо развитое чувство ответственности с этим связаны. Ширь русской земли и ширь русской души давили русскую энергию, открывая возможность движения в сторону экстенсивности. Эта ширь не требовала интенсивной энергии и интенсивной культуры». Здесь же приводится обратный пример психологического взаимодействия иного народа со «своим» пространством: «Возьмем немца. Он чувствует себя со всех сторон сдавленным, как в мышеловке. Шири нет ни вокруг него, ни в нем самом. Он ищет спасения в своей собственной организованной энергии, в напряженной активности. Все должно быть у немца на месте, все распределено. Без самодисциплины и ответственности немец не может существовать. Всюду он видит границы и всюду ставит границы. Немец не может существовать в безграничности, ему чужда и противна славянская безбрежность».

Иван Александрович Ильин

«Трагическая судьба России в XX столетии»

«Разве можно говорить о ней? Она — как живая тайна: ею можно жить, о ней можно вздыхать, ей можно молиться; и, не постигая ее, блюсти ее в себе; и благодарить Творца за это счастье; и молчать…

Но о дарах ее; о том, что она дала нам, что открыла; о том, что делает нас русскими; о том, что есть душа нашей души; о своеобразии нашего духа и опыта; о том, что смутно чуют в нас  и не осмысливают другие народы… об отражении в нас нашей Родины — да будет сказано в благоговении и тишине.»