Подготовка научных кадров

       Отличительной чертой перечисленных школ и факультетов является то, что все они, безусловно, были созданы по инициативе или с участием неординарных людей – ученых и преподавателей. Не раз уже практический опыт подтверждал, что при снижении масштаба личности деятельность организации постепенно начинает угасать. Одновременно у всех школ можно обнаружить ряд общих подходов. К ним можно отнести: стремление к фундаментальности образования, академической мобильности, раннее привлечение обучающихся к реальной научной работе, обучение навыкам самостоятельного мышления, умению ставить и решать исследовательскую задачу, другими словами, обучение тому, «как надо думать» – очень важный компонент образования, которого практически нет в общеобразовательных школах и многих вузах. Наконец, это обеспечение непрерывного образования, последовательного взаимодействия по цепочке «школьник – студент – аспирант – научный сотрудник (преподаватель) – профессор». Самое главное отличие от системы спецшкол (с математическим, химическим уклоном, языковых), которых значительно больше, чем центров элитной подготовки, состоит именно в большом внимании к ранней подготовке будущих исследователей к научной работе.  

    К чему и для кого готовят элитные  кадры

    Элитные научные кадры – это будущие  генераторы идей, лидеры, продолжатели сложившихся научных школ и инициаторы новых направлений исследований. Как правило, подготовка ведется  целевым образом не для науки  вообще и даже не по какой-то научной  дисциплине в целом, а соответственно тематике и потребностям конкретных научных институтов. Обычно это –  институты-учредители, в большинства своем академические НИИ. В итоге молодые выпускники специальных школ и факультетов приходят в лаборатории институтов уже хорошо профессионально ориентированными учеными. Так принципы Физтеха модифицируются с учетом специфики и стиля работы тех организаций, для которых готовят молодежь.  

    Как отбирают школьников и студентов? Кто  им преподает?

    Как правило, для того чтобы поступить  в элитную школу или на специальный  факультет, требуется выдержать  вступительные экзамены. Они организованы везде по-разному, но суть одна –  выявить тех, кто обладает особыми  способностями в профилирующей  области. Уровень конкурса везде  различный и зависит от целого ряда факторов. Обычно конкурс в школы выше, чем на особые факультеты в вузы. Так, например, конкурс в Петербургскую физико-техническую школу составляет 5–6 человек на место. Высоким является и конкурс в Московский химический лицей, особенно при наборе в 10-ый класс, когда школьникам уже становится яснее и что такое химия, и насколько увлекательна для них эта область науки. В МАМБ конкурс отличается год от года, составляя максимум четыре человека на место. Однако политика Академии такова, что в нее стараются зачислить всех желающих, с тем чтобы случайно не «потерять» школьников, действительно стремящихся заниматься биологией. Затем, после первых двух месяцев учебы и последующей экспедиции на морскую биологическую станцию «Восток» Института биологии моря, происходит «естественный» отсев. Высокий конкурс в школах можно, в частности, объяснить тем, что после их окончания поступление практически в любой вуз не представляется сложным. А вот конкурс на специальные факультеты в вузах уже значительно ниже. Так, во ВШОПФ он незначительный, поскольку хорошо известны высокие требования, предъявляемые к обучающимся там студентам. В итоге иногда бывает даже недобор в 1–2 человека. С такой же проблемой сталкиваются и в Высшем физическом колледже МИФИ. Поэтому там в 1999 г. перешли к двухступенчатой схеме отбора студентов. Если раньше в Колледж набирали студентов после окончания ими первого курса, то теперь половину набирают на первый курс – из числа выпускников физико-математических школ при МИФИ (это только москвичи), а другую половину – по-прежнему отбирают из студентов дневных факультетов МИФИ после окончания ими первого курса. Благодаря второму этапу отбора в Колледж поступают и иногородние студенты.

    Экономические реалии влияют на возможности школ и вузов проводить набор абитуриентов в разных регионах, и это в первую очередь сказывается на нестоличных  регионах. Так, НГУ превратился в  достаточно локальный вуз, где учатся преимущественно жители Академгородка, а доля студентов из области составляет лишь около 1%. Такая же тенденция  характерна и для Саратовского университета. Дорогими являются не только транспортные расходы, но и собственно проживание в отрыве от дома, а возможности  найти дополнительный заработок, особенно в узкоспециализированных городах, невелики. В научно ориентированных  школах ситуация схожая, даже более  сложная, поскольку при них, как  правило, нет общежитий. Однако школы  по мере возможностей стараются расширить  «зону набора». Так, Московский химический лицей принимает школьников не только из Москвы, но и из Московской области. Эти ученики самостоятельно каждый день ездят в лицей, тратя на дорогу значительную часть своего времени, но школу из-за этого никто не бросает.

    Что касается преподавателей, то ключевым при приглашении их на работу является активное участие в научной работе. Одновременно во многих школах и лицеях существует традиция приглашать для  чтения отдельных лекций известных  ученых. Но всюду есть свои особенности. Во ВШОПФ набор преподавателей ведется  по индивидуальным приглашениям, и  штатных преподавателей там практически  нет. Кроме того, периодически студенты оценивают качество преподавания, и  при негативных отзывах возможна замена лекторов. В Петербургской  физико-технической школе преподаватели  также набираются на основе личных приглашений, процедуры конкурсного  отбора не предусмотрено. Основной критерий – привлечение активно работающих, ярких ученых, имеющих при этом талант преподавателя.

    В Саратове, помимо обязательного требования сочетания научной и преподавательской  деятельности преподавателей при приеме на работу действует еще ряд критериев. Среди них такие, как наличие и качество научных публикаций, участие в научных конференциях, подготовка учебно-методических пособий, руководство аспирантами и докторантами. С каждым преподавателем подписывается контракт сроком от одного до пяти лет. В школах тоже отбор преподавателей происходит, как правило, на основе личных собеседований. Формальные критерии здесь не всегда определяющи. Так, например, в Московском химическом лицее не так уж много Соросовских учителей, поскольку одним из критериев отбора, принятых в Программе, является учет количества учеников в расчете на одного учителя. В лицее, как и в любой другой элитной школе, оно меньше нормы, поскольку обучение ведется малыми группами.  

    Преемственность и непрерывность образования, участие  в обучении всех поколений ученых, аспирантов и студентов  

    Основной  подход к обучению состоит в том, что оно осуществляется последовательно  по цепочке через все поколения: студенты учат школьников, аспиранты  – студентов, молодых специалистов – научные сотрудники среднего поколения. Он основан на предположении, что  наибольшее взаимопонимание существует у представителей близких друг к  другу, смежных поколений. Поэтому  им легче взаимодействовать друг с другом. Кроме того, как аксиома  принимается то, что аспиранты  должны иметь студентов, поскольку  обязаны уметь учить. А студенты, в свою очередь, по отзывам организаторов  элитных школ, являются наилучшими учителями для школьников. Помимо новых знаний школьники воспринимают и определенное мировоззрение, которое  студенты осознанно или неосознанно  передают им. В итоге нередко складываются коллективы, включающие представителей всех поколений, в которых школьники, студенты, аспиранты и зрелые ученые совместно решают фундаментальные  научные проблемы. Вместе с тем  у этого подхода есть и противники, и их аргументация состоит в том, что следует с осторожностью  относиться к студентам и аспирантам в роли преподавателей, поскольку  далеко не все из них способны быть учителями и вообще научить чему-либо. Однако в целом описанный подход имеет больше сторонников, нежели противников, поскольку предполагает не просто качественное обучение, но и наличие и поддержание преемственности поколений. А это в настоящее время является весьма актуальным. Более того, в тех областях наук, где значительна доля эксперимента, преемственность поколений, наличие всех поколений в цепочке имеет чрезвычайно большое значение. Пожилые ученые уже не могут так хорошо «работать руками», как их более молодые коллеги, и поэтому невозможность и потеря контактов в каком-либо одном поколении может привести к полной утрате навыков, которые необходимо передать молодежи.  

3. ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ПОДХОД, ФУНДАМЕНТАЛЬНОСТЬ ОБРАЗОВАНИЯ, РАННЯЯ СПЕЦИАЛИЗАЦИЯ

    Индивидуальный  подход – еще один из ключевых компонентов  подготовки элитных кадров.

    Во  ВШОПФ обучение практически индивидуальное, так как на одного преподавателя  приходится в среднем два студента. С третьего курса каждый студент  имеет персонального научного руководителя.

    В Московском химическом лицее формируются  пары «учитель-ученик» с перспективой сотрудничества на ближайшие 10 лет. При этом в качестве учителя обычно выступает сотрудник академического института, поскольку основная задача, решаемая создаваемой «парой» – это совместная научная деятельность. Подбор пар – дело очень сложное, бывают и ошибки, но в целом подход оправдал себя. Для чего нужно объединение людей на такой долгий срок? По свидетельству работников лицея, это – необходимость. Ученые академических институтов не очень заинтересованы в педагогической деятельности, тем более со школьниками. Занимаясь только наукой, можно и преуспеть, и заработать значительно больше. Поэтому ученые должны видеть для себя перспективу. И эта перспектива состоит в подготовке для себя помощников, учеников, а в будущем коллег, с которыми можно будет вести равноправную и плодотворную научную работу. Такое долгосрочное «закрепление» было выбрано также потому, что первоначально между лицеем и академическим институтом отсутствовало среднее звено – вуз. В последние четыре года такое звено появилось в виде Высшего химического колледжа – факультета Московского химико-технологического университета, обладающего правами юридического лица. Первоначально его задача состояла в специальной подготовке кадров для системы РАН. Отличительной особенностью обучения в Высшем химическом колледже является наличие одного дня в неделю, который полностью посвящается научным занятиям, которые проходят в химическом лицее или в академических институтах.

    Ранняя, но не узкая специализация – следующий  компонент элитной образовательной  системы. Так, в саратовском «Колледже» наряду с профильными предметами (физикой, математикой, химией) большое внимание уделяется таким дисциплинам, как российская и зарубежная поэзия, театральное искусство, музыка. А в Московском химическом лицее есть свой хор, проводятся музыкальные занятия, летом – археологические экспедиции с одновременным чтением лекций, преподается также целый ряд специальных гуманитарных дисциплин. В Петербургской физико-технической школе есть уроки музыки, философии, истории искусств. А в Высшем физическом колледже МИФИ обучают сразу двум дополнительным иностранным языкам. Усиленное изучение иностранных языков – тенденция последних лет, наряду с расширением числа дисциплин, и в частности гуманитарных, которым обучают школьников и студентов. Кроме того, в составе преподаваемых дисциплин находит отражение растущая междисциплинарность и взаимосвязь различных наук. Например, с 2001 г. в Малой академии морской биологии открыто химическое отделение. Теперь студенты после первого года обучения могут специализироваться по одному из двух естественнонаучных направлений – биологии или химии. При этом главным является предоставление школьникам возможности попробовать себя в конкретной исследовательской работе, без жесткой привязки к тематике. Это гибкий подход, учитывающий, что школьники впоследствии могут изменить направление исследований внутри биологии или химии. Требование подготовки специалистов на стыке наук лежит и в основе образовательной программы Высшего физического колледжа МИФИ.

    Некогда популярная концепция узкой специализации  начинает вызывать все больше сомнений и скепсиса. Практика показала, что  такие специалисты в течение  всей последующей карьеры в науке  стараются заниматься тем, что они  знают и чему их обучили, они имеют  меньшую гибкость и адаптивность к меняющимся темам исследований, а становясь руководителями, плохо  воспринимают идеи из областей, выходящих  за рамки их собственной узкой  специализации. И таким образом  такие специалисты нередко становятся настоящим «тормозом прогресса».

    Еще один немаловажный компонент образования  – обучение навыкам презентации  результатов своих работ –  как научных, так и учебных. Школьники  и студенты участвуют в конференциях, семинарах, учатся делать доклады, а  также готовить к ним иллюстративные материалы, оформлять научные статьи в соответствии с международными правилами, принятыми в реферируемых журналах. Это помогает выпускникам  легко вписаться в мировое  научное сообщество и общаться с  коллегами на одном языке.  

    Включенность  в исследовательскую  работу: исследования на современном научном  оборудовании 

    Участие в реальных научных проектах –  обязательный компонент обучения в  специализированных школах и факультетах. В разных организациях существует свой подход к тому, сколько времени  надо тратить на научные занятия, а также как лучше сочетать участие в программах и грантах, выполняемых сотрудниками «курирующих» институтов, с решением исследовательских  задач, которые помогают углубить и  закрепить полученные в процессе обучения знания. Очевидно, что для  школьников тактика будет несколько  иной, чем для студентов специальных  факультетов вузов. Ведь выбор и  постановка научной задачи для школьника  – такой, чтобы был ему по силам  и в то же время представлял  собой реальную и нескучную, а  не искусственно-учебную задачу –  дело очень непростое. Например, в Новосибирской физико-математической школе ученики проводят компьютерные расчеты некоторых простых, но важных физических задач для международных научных проектов, а в Московском химическом лицее школьники участвуют в проведении опытов, являющихся элементами более крупных научных задач.

    Важный  аспект образования – сочетание  теории и эксперимента. А для того, чтобы подготовить исследователя-экспериментатора, необходимо научное оборудование, –  причем не учебные стенды, а настоящие, действующие научные установки.

    В указанных школах обычно отводится  один день в неделю на научную практику в лабораториях институтов. Иногда предписывается, что это время  должно занимать «не менее 30% учебного процесса». Студенты и школьники, отвечая  на вопрос о том, каково соотношение  времени, затрачиваемого на учебу и  научную работу, отвели приоритетное место научной деятельности. Так, во ВШОПФ соотношение «обучение  – наука» составляет в среднем 35:65, а в Московском химическом лицее  – 15:85. Несмотря на то, что в саратовском  «Колледже» соотношение научной  и учебной деятельности паритетное, тем не менее объем осуществляемых в «Колледже» исследований равен объему исследований и разработок, проводимых одним из университетских научно-исследовательских институтов.

    Ситуация  в Московском химическом лицее с  точки зрения возможностей занятия  наукой вообще является уникальной. Лицей  оснащен таким оборудованием, части  которого нет даже в профильных академических  институтах. А химия основана преимущественно  на экспериментальной работе, поэтому  качественная подготовка химиков возможна только при наличии современного оборудования. Подготовкой теоретиков, как это бывает в специализированных физико-математических школах, здесь  обойтись нельзя. Вернее, можно, но это  уже не будут элитные кадры  для сохранения и продолжения  научных школ по химии.