Проблема государства у Ф.Ницше

Вагнера, как оказалось, гораздо  больше заботили собственные успехи и популярность, и он рассматривал Ницше как собственного агитатора. «Человеческое, слишком человеческое» вышло с посвящением «памяти Вольтера»¹³, что одно уже могло вызвать скандал, и с подзаголовком «Книга для свободных умов», хотя, как признается автор уже на первых страницах, «когда мне это было нужно, я изобрел для себя и «свободные умы»... таких умов нет и не было»¹⁴. Однако он надеется, что «наша Европа будет иметь среди своих сыновей завтрашнего и послезавтрашнего дня таких веселых и дерзких ребят»¹⁵.

Книга эта, составленная из девяти отделов, каждый из которых анализирует аспекты  человеческого бытия в мире, человеческого  общества и человеческого сознания показывает, как мало в человеке и его жизни подлинного величия  и свободы, как сильно закрепостил  он себя многочисленными представлениями  и предрассудками, сложившимися в  моральные установления и как  спокойны и беззубы его мысль, наука, выхолощено искусство. Все это только лишь «человеческое».

Всем этим «человеческим» связаны людские души, и потому, чтобы могли появиться вновь (как когда-то существовавшие изначально), «свободные умы», душа должна испытать, «как решающее событие своей жизни» испытать «великий разрыв» со всем этим безнадежно человеческим. «Лучше умереть, чем жить здесь»... и это «здесь», это «дома» есть все, что она любила доселе!»¹⁶ Выпутываясь из тягчайшей антиномии: мораль или свобода, Ницше предполагает, что традиционная мораль, извне предписывающая человеку целую систему запретов и декретов, могла опираться только на презумпцию несвободы. Выбор в пользу свободы диктуется взрывом внутренних сил человеческой души, изначально свободной и вечно стремящейся вернуться в лоно свободной воли.

«Этот первый взрыв силы и воли к самоопределению, самоустановлению ценностей, эта воля к свободной воле» - приводит душу, в которой зреет свободный ум и нарастает «все более опасное любопытство»¹⁷: «Нельзя ли перевернуть все ценности? И, может быть, добро есть зло (А Бог - выдумка и ухищрение дьявола? И, может быть, в последней своей основе все ложно?...» Такие мысли обрекают свободный ум на томительное одиночество, но в нем видит Ницше единственный путь к «зрелой свободе духа». Свободный ум живет уже «вне оков любви и ненависти, вне «да» и «нет», добровольно близким и добровольно далеким». Огромное количество вещей он видит далеко под собой, они его не заботят и не касаются. Он становится «господином над собой, над собственными добродетелями», прежде бывшими его господами, а теперь ставшими «орудиями наряду с другими орудиями»¹⁸.

«Довольно, свободный ум знает отныне, какому «ты должен» он повиновался, и знает также, на что он теперь способен и что ему теперь позволено...» Познав это, свободные умы познают теперь и свою задачу «испытать душой и телом самые разнообразные и противоречивые бедствия и радости в качестве искателей приключений и путешественников вокруг того внутреннего мира, который зовется «человеком», в качестве измерителей каждого «выше», каждого «сверх иного»... В сущности, речь идет о некоем аналоге коперниканской парадигмы: «Я», вращавшееся прежде вокруг объективного мира ценностей (моральных, религиозных, научных, каких угодно - человеческих), отказывается впредь быть периферией этого центра и хочет сам стать центром, самолично определяющим себе меру и качество собственной ценностной галактики»¹⁹.

Вывод: Таким образом, Ницше приходит к тому, что стать по-настоящему свободным умом значит, прочувствовав и испытав все человеческое, подняться над ним и обратиться в сверхчеловека.

 Глава 2.Оценка проблемы государства у Ф.Ницше

2.1. Воля к  власти как специфическое свойство  всех явлений

В качестве основы и сущности социального бытия Ницше берёт  не Волю в шопенгауэровском смысле, а «волю к власти». По его мнению, используемые Шопенгауэром понятия «мировая Воля» и «воля к жизни» – пустые слова. «Воли к жизни» не может быть, ибо сама жизнь есть только частный случай «воли к власти». Как первооснова и сущность бытия «воля к власти» не может ни возникнуть, ни уничтожиться: она существует вечно и способна к саморазвёртыванию. «Воля к власти» по Ницше, представляет собой ненасытное стремление воли к проявлению власти, к господству. «Воля к власти» – это «сгусток энергии», «не только комплекс ощущения мышления, но и прежде всего ещё аффект команды»²⁰, деятельная сила, проявляющая себя во всех сферах жизни. Хотя Ницше и пытается, как ему кажется, подменить иным сущностным содержанием «волю к власти» по сравнению с шопенгауэровской «волей к жизни», всё же его собственная иррациональная первосущность выступает как некая умозрительная сущность, обладающая трансцендентным существованием. Поскольку сущностью бытия выступает «воля к власти» как стремление к господству, как сила, то мир и человек в этом мире представляют собой бесчисленное количество воль и сил, каждая из которых стремится распространить свою волю на всё пространство. Борьба за власть идёт как внутри человека, так и внутри общества.

Человек, согласно Ницше, «высокомерное  насекомое», «высшее заблуждение  природы»²¹, в котором наиболее проявляется «воля к власти». Но человек – одновременно самое страдающее существо, ибо он стремится выделиться, отойти от животного начала в себе, руководствуясь разумом. Причину болезненного бытия человека Ницше видит в тех заблуждениях, которые создаются самим человеком, его разумом. Ницше выделяет ряд заблуждений, которые полезны в жизни человека и общества: истина, мораль, свобода, право. Он отмечает, что все эти заблуждения являются не только творчеством разума, они – проявление: «воли к власти», и необходимы в жизни человека, так как без них последний навсегда «остался бы зверем». Разум, движимый «волей к власти», позволяет человеку стать деятелем культуры.

Различие людей Ницше  объясняет неодинаковым количеством  «воли к власти»: одни (избранные, аристократия, элита) – одарённые  натуры – обладают большим количеством  власти, другие низкого происхождения  – меньшим. О ценности человека в жизни можно судить по количеству затраченной в нём «воли к власти». Избранные являются, по Ницше, творцами культуры, создателями высших духовных ценностей, но возможно создание ценностей и существование элиты благодаря рабскому труду масс, толпы. Поэтому подчинение и рабство оправданы. Неравенство людей выражает сущность общественной жизни, вечную борьбу за существование и господство сильных над слабыми. Ницше беспощадно критикует все концепции, которые обосновывают как идею изначального равенства, так и необходимость установления равенства людей и их прав. С его точки зрения, «нет более ядовитого яда», чем учение о равенстве, «ибо, кажется, что его проповедует сама справедливость, тогда как оно конец справедливости»²².

Действительная же справедливость заключена в изначальном признании  неравных прав людей, напротив, утверждение  равных прав, притязание на них является ничем иным, как несправедливостью. Право в концепции Ницше представлено как нечто производное, вторичное  от «воли к власти», рефлекс последней. Будучи проявлением «воли к власти»  первое право возникает случайно, как бы на основе насильственного  присвоения как результат войны  и победы, оно «не есть традиция, приказ, принуждение». Неравенство, по Ницше, является необходимым условием для существования права, поэтому право есть нечто иное, как преимущество сильных над слабыми. Ницше проповедует идею преимущества аристократии, идею правомерности привилегий. Чем большей «волей к власти» одарён индивид, тем ярче выражен в нём инстинкт к господству, тем выше его социальная значимость, следовательно, тем большие права он имеет в обществе. Наивысшие права имеют аристократы и гении, которых они называют «аристократами духа». Ницшеанскую концепцию можно оценить как «аристократическую концепцию права», или как «теорию аристократического радикализма».

В свою аристократическую  концепцию права Ницше вносит элементы теории естественного права, утверждая, что «без договора нет  права», ибо договор необходим  для закрепления права как  результат победы. В этом смысле право характеризуется как признанная и зафиксированная власть. Признав  договорную теорию права, он отрицает договорную концепцию государства, согласно которой последнее возникает  в результате свободного волеизъявления независимых индивидов с целью  обеспечения их прав и защиты их собственности. Так как люди изначально неравны: есть сильные, наделённые большей  властью, повелевающие слабые, подчинённые  им, – то не может быть никакой  речи о договоре как основе возникновения  государства. Кроме того, по Ницше, государство  не может возникнуть в результате волеизъявления Бога, но только путём  насильственного подчинения людям  «высшей расы» людей «низшей  расы». Государство «есть мудрая организация для взаимной защиты личностей», но одновременно самая  чудовищная организация, «самое холодное из всех холодных чудовищ, где медленное  самоубийство всех называется жизнь»²³. Именно через государство, его политические организации выражается «воля к власти» господ.

2. Идеальное государство по мнению Ф. Ницше

Отвергая различные концепции  происхождения и роли государства, Ницше считал, что государство  является средством возникновения  и продолжения того насильственного  социального процесса, в ходе которого происходит рождение привилегированного культурного человека, господствующего  над остальной массой. «Как бы ни было сильно в отдельном человеке стремление к общению, – писал  он, – только железные тиски государства  могут сплотить друг с другом большие  массы настолько, чтобы могло  начаться то химическое разложение общества и образование его новой пирамидальной  надстройки».²⁴

Придерживаясь глобальной перспективы  аристократического эстетизма, Ницше  даёт принципиальное предпочтение культуре и гению перед государством и  политикой – там, где такое  различение, расхождение и столкновение имеет, по его мнению, место. Он –  убежденный приверженец аристократической  культуры, возможной лишь в условиях господства немногих и рабства остальных, он – элитист, но не государственник, не этатист. Он положительно отзывается о государстве и политике и даже восхваляет их лишь постольку, поскольку они надлежаще исполняют свою роль в качестве подходящих орудий и средств на службе у аристократической культуры и гения.

Цель человечества, по Ницше, состоит в его совершеннейших экземплярах, возникновение которых  возможно в обстановке высокой культуры, но никак не в совершенном государстве  и поглощенности политикой –  последние ослабляют человечество и препятствуют появлению гения. Гений, борясь за сохранение своего типа, должен препятствовать учреждению совершенного государства, которое могло бы обеспечить всеобщее благополучие лишь ценой потери насильственного характера жизни  и продуцирования вялых личностей. «Государство, – писал Ницше, –  есть мудрая организация для взаимной защиты личностей; если чрезмерно усовершенствовать его, то под конец личность будет им ослаблена и даже уничтожена, – то есть будет в корне разрушена первоначальная цель государства».

Антагонизму между культурой  и государством Ницше придаёт  принципиальное значение. Именно в  таком контексте аристократического эстетизма и следует воспринимать довольно частые у Ницше критические  выпады против государства и политики, против их ущербных для высокой культуры чрезмерностей и пагубных крайностей. Восхваляя аристократический кастовый строй времён законов Ману, Ницше  стремился к биологическому обоснованию  кастовых идеалов. В каждом «здоровом» обществе, полагал он, имеются три  различных, но взаимотяготеющих физиологических типа со своей собственной «гигиеной» и сферой приложения:

1) гениальные люди –  немногие; 2) исполнители идей гениев, их правая рука и лучшие  ученики – стражи права, порядка  и безопасности (царь, воины, судьи  и другие блюстители закона); 3) прочая масса посредственных людей. «Порядок каст, ранговый порядок, – утверждал он, – лишь формулирует высший закон самой жизни; разобщение трёх типов нужно для поддержания общества, для того, чтобы сделать возможными высшие и наивысшие типы».

Устойчивость высокой  культуры и содействующего ей типа государства, по утверждению Ницше, ценнее свободы.

Ницше различает два основных типа государственности – аристократический  и демократический. Аристократические  государства он называет теплицами  для высокой культуры и сильной  породы людей. Демократия характеризуется  им как упадочная форма государства. В качестве «самой величественной формы  организации» характеризует Ницше  Римскую империю. Высоко оценивает  он и императорскую Россию. Лишь при наличии антилиберальных, антидемократических инстинктов и императивов, аристократической воли к авторитету, к традиции, к ответственности на столетия вперёд, к солидарности цепи поколений возможно существование подлинных государственных образований типа Римской империи или России – «единственной державы, которая ныне является прочной, которая может ждать, которая ещё может нечто обещать, – России, противопонятию жалкому европейскому мелковладельчеству и нервозности, вступившим в критический период с основанием германской империи.²⁵

Идеал государственного устройства, согласно Ницше, находится в прошлом, в античной культуре, где наиболее ярко выражена аристократическая «воля  к власти», где на основе рабского труда толпы создана высокая  культура, великие шедевры искусства, до которых не может подняться  культура современного, ницшеанского века. Культура же XIX столетия, по мнению Ницше, больна, необходимо переоценить имеющиеся ценности во всех сферах жизни и возродить идеалы прошлой культуры. Причину болезни современной ему культуры Ницше видит в политической нестабильности в Европе, появлении новой формы правления демократии, которую трактует как «историческую форму правления государства», поскольку господствовать пытается большинство, толпа, не способная к руководству, ни к созданию высокой культуры. Ницше предлагает возродить не только культуру античного мира, но и само государственное устройство. Наилучшей формой правления он считает государство, основанное на кастовом строе. Ницше предлагает создать будущее общество на основе иерархического деления его на три слоя со строгим разделением функций и обязанностей каждого из слоёв: первый слой – призванные править гении; второй – исполнители гениев, воины, стражи права, блюстители закона; третий – простые люди, исполняющие тяжёлый физический труд.