Проблема субстанции в философии

этого  замысла  носит  двойственный  характер.  Акцент   на    беспредельную

неисчерпаемость  содержания  каждой  монады   усиливает    то   качественное

многообразие  мира, которое определяется фактом  различия всех монад друг  от

друга. И если их  оригинальность  и  неповторимость  говорит  скорее  против

мирового  единства и гармонии, чем в его  пользу, то бесконечное  многообразие

внутри  каждой  из  них дает надежду  на обретение этого единства и  гармонии

вновь,   потому  что  в  каждой  монаде может   быть   нечто   такое,   что

соответствует

в тот  или иной момент времени  состояниям  и   изменениям   всех   остальных

монад.

      Если же ограничиться лишь  самодостаточностью  для  каждой  монады  ее

внутреннего индивидуального мира, то тем самым  закрепляются  метафизические

черты всей системы Лейбница. Внутреннее  в   таком  случае  обособляется  от

внешнего, монада ревниво замыкается  в  своем личном и неповторимом,  хотя  в

этом  неповторимом всегда можно найти  что-то,  приблизительно  соответсвующее

неповторимым  чертам каждой из всех  прочих  монад.  Иного  результат  и  не

могло быть, коль скоро субстанция Спинозы - весь  макромир,   а   субстанция

у Лейбница - это частный и строго индивидуальный микромир.

      Как Лейбниц понимал внутреннее развитие монад? Каждая  из   них  живет

более или менее интенсивной жизнью,   которую   можно   объяснить  опять  по

аналогии  с психической жизнью людей: ощущения,   созерцания,  представления,

самосознание - вот  ее   ступени.   Монады  как  бы  двулики:  стремление  и

восприятие - это две стороны их жизни.  Саморазвитие  каждой  монады  -  это

переход ее  ко  все  более   высоким  ступеням  сознания,  что  совпадает  с

прогрессом  ее  познания. Впоследствии эту идею Лейбница  сделал  центральным

принципом своей философии Гегель: развитие субстанции,  ее  самосознания   и

познания  есть одно и то же.

Развитие  монады  происходит  в  соответствии  с  принципом   непрерывности.

Представления, будучи у одной и той же монады в  разное  время  и  у  разных

монад в одно и то же время неодинаковыми и обладая разной степенью  ясности,

постепенно  делаются все более отчетливыми  и полными.

      Самые  низшие  монады   -  "голые";  они  составляют  главным  образом

неорганическую  природу, и их нельзя назвать ни мертвыми,  поскольку  смерти

нет, ни живущими той жизнью, которой живут  сознающие души. Эти монады  "спят

без сновидений", и они составляют камни, землю, траву  и т. п.

      Между так называемой неживой  природой и живой существует   непрерывная

связь через цепочку посредствующих звеньев, т.  е.   промежуточных  существ.

Здесь вступает в  силу   принцип   непрерывности  метода  Лейбница.  Ступени

перехода  есть и внутри органической природы - между растениями  и  животными

и людьми.

      Второй  класс  монад  отличается  тем,  что  его  элементы    обладают

ощущениями  и созерцаниями. Самым  неразвитым  представителям   этого  класса

свойственны пассивные, т. е. подсознательные  и   полусознательные,  смутные

созерцания. Излюбленными примерами таковых  служат у Лейбница  едва  слышный

для нас  шорох,  издаваемый  падающей песчинкой,  и  слабый  шум  прибрежных

волн. Но это значит, что смутные перцепции, по Лейбницу, имеются  не  только

у низших,  но  и  у развитых монад (душ). Основной состав второго  класса  -

животные.   Их   деятельность   преимущественно   страдательна,    пассивна;

самосознание  им не свойственно.

Третий, самый высокий из известных нам  класс  монад   образуют  души  людей.

Усредненный элемент  третьего  класса  был  для  Лейбница  той  моделью,  по

которой он формировал  учение  о монадах  вообще.

      Итак, монады  при  всем  безграничном  их  качественном  разнообразии,

составляют  всеобщую  последовательность,  систему.  Развитие  монад  низшего

класса  имеет целью достижение состояния  монад  более развитых, животных,  а

развитие  последних устремлено к состоянию  духов. Но  и  у  высших,  духовных

монад, т. е. людей, наблюдается та  же  картина  -  их  сознательной  жизни,

ориентированной   на   развитие   научного   и    философского     мышления,

предшествуют  довольно  примитивные  состояния  как  в  детстве,  так  и  на

начальных  стадиях познания ими любого объекта, поскольку оно начинается   с

  пассивной   чувствительности.  В  монаде  более  высокого   ранга    всегда

присутствуют  низшие состояния. В  свете  этого  учения   Лейбница   получает

новое  осмысление  теория  Аристотеля  о   трех   уровнях   (видах)  души  -

растительном, животном и разумном, т. е. мыслящем.  Рациональное  содержание

этой  теории в том, что высшие  функции  организма  не  могут осуществляться

иначе как на основе низших функций, то есть первые зависят от последних.

      Сходство программ  всех  монад   выражается  и  в  общности   тенденций

развития  их  эмоциональной  жизни.  Совершающиеся  в   них   познавательные

процессы внутренне связаны с  желаниями,  составляющими  как  бы  их  другую

сторону. По мере усиления познавательной  активности монад возрастают  и  их

желания,  которые  в  свою  очередь    становятся   источником   дальнейшего

прогресса монад, их ориентации на  переход  во  все  более  высокие,  т.  е.

совершенные  состояния.  Монады  к   этой  цели  "страстно"  стремятся,   их

объединяет  в этом общая по содержанию телеология, хотя она всегда  в  разной

мере  реализуется  разными монадами,  и  иерархия  по  степеням  совершенства

имеет место также с точки зрения  степени  реализации  общей  для  всех  них

цели.

      Каков же конечный пункт телеологического  развития монад и как "далеко"

он  "отстоит"  от  людей?  Каков  исходный  пункт  их   развития  в  мировой

последовательности?

      Вопрос об исходном пункте  решается с точки  зрения  непрерывного  ряда

"метафизических  дифференциалов":  какая  бы  неразвитая   монада  не   была

названа, всегда можно в   принципе   указать   какую-то  другую,  еще  менее

развитую, так что, обозначая  "начало"  всемирной  последовательности  через

"какую  разновидность бесконечного множества.  Таким же подходом  определяется

решение проблемы существования класса или  классов   монад  post  humanum  -

после людей.

      Конкретный ответ здесь невозможен, так как  действует  принцип "высшие

монады  непостижимы  для  низших",  но  общий  характер  ответа   намечается

явственно - такие классы не  могут   не   существовать,  ибо  нет  конца  ни

желаниям   монад-людей,   то    есть    стремлению    их    к    дальнейшему

совершенствованию,  ни  общему  прогрессу  всего   их  коллектива.   Лейбниц

считает, что во Вселенной есть   живые   существа,  более  совершенные,  чем

люди.

      Однако высший пункт в цепи  прогрессирующих монад - это не люди,  но  и

не существа, более совершенные, чем  человек.  А  существует ли  этот  пункт

вообще? Или это регулятивная,  но  объективно как раз не  существующая  цель

стремлений? Как  целевая  причина  - объективная  или же регулятивная -  этот

конечный  пункт  оказался  бы  одновременно   и   окончательной   "пружиной"

эволюции  любой  монады, упорядочивающей и  согласовывающей  ее  деятельность

с  деятельностью  всех остальных монад.

      Для ответа  на  последний   вопрос  присмотримся  поближе   к   мировой

последовательности  монад. Она не  выражает  развития  системы  монад  в  том

смысле, что происходит преврвщение одних  монад  в  другие,-  такое  развитие

Лейбниц отрицал. Но прогресс каждой  из  монад в едином их ряду  в  принципе

ничем, нигде и никогда  не   может  быть  остановлен,  хотя  их  развитие  и

совершает часто попятные движения, поскольку  от того,  что  в  мире  явлений

называют  смертью,   а  в  мире  сущностей  -  инволюцией  монад,  происходит

временное возвращение их на более низкий уровень духовной  жизни,   и   нет,

кроме того, гарантии, что после  каждого   такого   возвращения   сразу   же

последует подъем на ранее достигнутый, а тем  более на   еще   более  высокий

уровень.

      На условной линии развития  нет  завершения,   если   рассматривать  ее

как  последовательность  всех  монад,  расположенных   в    соответствии   с

актуально достигнутой в данный момент степенью их развития.  Ведь  та  часть

последовательности, которая расположена  после  монад  -  душ  человеческих,

безгранична, представляя  собой  как бы  направленный  луч.  В  безграничной

Вселенной не  только  безгранично велико число  более  совершенных  существ,

чем люди, но и безгранично велико  число  различных  степеней  совершенства,

присущего различным их группам.

      Лейбниц был  творцом  одной   из  самых  оригинальных  и   плодотворных

философских систем нового времени. Диалектика,  логика  и   глубоко  научный

стиль - вот что характеризует лучшие стороны  его  философского  творчества.

Эта   философия   впитала    в    себя    достижения   предшественников    и

современников, дала свой ответ на их  искания, а  во многом и  обогнала  свое

время.

 

ПЛАТОН (философский взгляды характерные  идеализму)

Сочинения Платона (427-347 гг.  до н.э.) - уникальное  явление  в отношении

выделения философской  концепции.  Это  высокохудожественное,  захватывающее

описание   самого   процесса   становления   концепции,   с   сомнениями   и

неуверенностью,   подчас    с    безрезультатными    попытками    разрешения

поставленного вопроса,  с  возвратом  к  исходному  пункту,  многочисленными

повторениями  и т.п.  Выделить в  творчестве  Платона  какой-либо  аспект   и

систематически  изложить  его  довольно   сложно,    так    как   приходится

реконструировать  мысли  Платона   из   отдельных    высказываний,   которые

настолько  динамичны,  что в процессе эволюции мысли  порой  превращаются  в

свою  противоположность.

      Платон неоднократно  высказывал  свое  отношение к  математике  и  она

всегда  оценивалась им очень высоко: без математических  знаний "человек с

любыми  природными  свойствами  не  станет  блаженным",  в  своем  идеальном

государстве  он  предполагал  "утвердить  законом  и  убедить  тех,  которые

намереваются  занять в городе высокие должности,   чтобы  они  упражнялись в

науке счисления".   Систематическое  широкое  использование  математического

материала имеет место у Платона,  начиная  с  диалога  "Менон",   где  Платон

подводит  к основному  выводу   с   помощью  геометрического  доказательства.

Именно  вывод  этого диалога о том, что  познание  есть  припоминание,  стал

основополагающим  принципом платоновской гносеологии.

      Значительно в большей мере,  чем  в  гносеологии,  влияние   математики

обнаруживается   в  онтологии  Платона.   Проблема   строения   материальной

действительности  у  Платона   получила   такую   трактовку:    мир   вещей,

воспринимаемый  посредством чувств,  не есть мир  истинно существующего;  вещи

непрерывно  возникают и погибают. Истинным бытием обладает мир идей,  которые

бестелесны, нечувственны и выступают по отношению к вещам как их  причины  и

образы,   по  которым  эти  вещи  создаются.  Далее,    помимо   чувственных

предметов  и  идей  он  устанавливает  математические  истины,   которые  от

чувственных  предметов  отличаются тем, что вечны и неподвижны,  а  от  идей

- тем,  что некоторые математические  истины сходна друг с  другом,   идея  же

всякий  раз только одна. У  Платона  в  качестве  материи  началами  являются

большое и малое, а в качестве сущности - единое,  ибо идеи  (они  же  числа)

получаются  из  большого   и   малого   через   приобщение  их  к  единству.

Чувственно  воспринимаемый  мир,  согласно  Платону,  создан  Богом.  Процесс

построения  космоса  описан  в  диалоге  "Тимей".   Ознакомившись   с   этим

описанием, нужно признать,  что Создатель был хорошо знаком с математикой  и

на многих этапах творения существенно использовал  математические  положения,

а порой  и выполнял точные вычисления.

      Посредством математических отношений  Платон пытался охарактеризовать  и

некоторые явления общественной  жизни,   примером  чего    может   служить

трактовка   социального  отношения  "равенство"  в  диалоге  "Горгий"  и   в

"Законах". Можно заключить, что Платон  существенно  опирался  на  математику

при  разработке основных разделов своей философии:  в концепции "познание  -

припоминание",  учении  о  сущности  материального  бытия,   об   устройстве

космоса,   в  трактовке  социальных  явлений  и  т.д.   Математика   сыграла

значительную  роль в конструктивном оформлении его  философской системы.   Так

в чем  же заключалась его концепция  математики?

      Согласно  Платону,   математические  науки   (арифметика,   геометрия,

астрономия  и гармония) дарованы человеку богами,  которые "произвели  число,

дали   идею   времени  и  возбудили  потребность  исследования   вселенной".