Средневековая философия

       Как мы уже отметили, философией Средних  веков, конечно же, был реализм, но в эпоху ранней схоластики более  распространенной была его крайняя  форма, представляющая собой по смыслу платоновское воззрение, однако в период расцвета схоластики или - зрелого средневековья  прочно утвердился умеренный реализм - аристотелевская по сути точка зрения, примиряющая мир материальный с идеальным, охватывающая собой все возможные сферы сущего в грандиозной, претендующей на абсолютную завершенность философской системе.

       В схоластике изначально были заложены противоречия, которые со временем разложили ее изнутри и привели  к гибели. Они явились миной  замедленного действия, которая рано или поздно должна была сработать. Эти  противоречия заключались в несостыковке положений веры и разума, в их несовместимости. Поэтому возможно говорить о том, что схоластика вообще была одним грандиозным противоречием, ибо представляла собой попытку совместить несовместимое, в силу чего долго существовать не могла и должна была прийти к упадку сама по себе, без всякой внешней помощи. Так в XII в. арабский философ Ибн Рошд (в лат. – Аверроэс) разработал теорию двойственной истины. Эта теория говорит о том, что у религии и философии совершенно разные предметы и методы. Так, предметом религии является Бог, а методом – вера, в то время как предмет философии – природа, а метод ее – опыт (то есть практическая деятельность, возможно – даже экспериментальная – по изучению окружающего мира). Религия и философия занимаются абсолютно различными областями , почти ничего общего друг с другом не имеющими, и поэтому не удивительно, что у религии свои истины, а у философии – свои. Причем, эти истины не только могут, но и должны быть различными и даже противоречащими друг другу. Нет ничего плохого и необыкновенного в том, что они не согласуются между собой: это вполне естественно, нормально и понятно. Они вовсе и не должны состыковываться, как то кажется поборникам гармонии веры и разума, да и не могут эти истины не вступать в противоречие, так как говорят о противоположных и фактически несовместимых вещах. Так, например, является ли истиной утверждение, что вода в земных условиях кипит при температуре 1000С? И является ли истиной утверждение, что высоко в горах она кипит при более низкой температуре? И то и другое – истина. Исключают ли они друг друга? Нет. Должны ли они согласовываться между собой и сливаться в одну единую общую истину? Не должны. Просто одну ситуацию описывает первое утверждение, для другой же, отличной от нее ситуации, будет справедливой вторая истина, которая противоречит первой, однако же не исключает ее, поскольку совершенно необходимо в данном случае наличие именно двух различных истин. Почему бы не предположить, что у веры и разума, равно как у религии и философии также должны быть разные и несопоставимые друг с другом истины? Пусть философия занимается исследованием природы и не вмешивается в религиозные положения, пытаясь их обосновать, и пусть религия не пытается быть знанием о мире, а тем более – наукой о нем, всегда оставаясь только верой, и не заставляет философию обслуживать свои нужды. Таким образом, теория двойственной истины была направлена против самой сущности схоластики – стремления осуществить синтез религии и философии, говоря, что такое соединение принципиально невозможно и подчеркивая необходимость всяческого разъединения и обособления религиозной и философской сфер. Эта теория, как видим, освобождала с одной стороны философию от обязанности быть подспорьем религии, а с другой стороны она избавляла последнюю от необходимости доказывать положения веры, подводить под них некую логическую основу. За философией, таким образом, вновь признавалось право быть свободным и дерзновенным познанием окружающего мира.

         6.Заключение

         Немало открытий и множество терпеливых усилий еще  потребуется для того, чтобы мы были в состоянии, не боясь серьезных  ошибок, подвести итог средневековой  мысли. Однако нам представляется, что  уже сейчас собранные отовсюду произведения той эпохи позволяют окончательно отбросить некоторые заблуждения, которые долгое время рассматривались  как очевидные истины.  

         Прежде всего, ложным оказалось  утверждение, что средние века  можно определить просто как  эпоху интеллектуального поглощения  и усвоения, все усилия которого  были нацелены на обнаружение  капитала, собранного античностью.  Разумеется - и факты постоянно  напоминают об этом, - нельзя понять  и даже представить себе средневековую  философию без философии древнегреческой.  Аристотель, Платон и неоплатоники  воспитывали и перевоспитывали  человеческое мышление. Каждое обнаружение  их произведений и каждый перевод, который делался с него, были равнозначны для людей средних веков открытию нового мира. Так что средневековая философия, предполагающая прежде всего хотя бы начальное усвоение греческой философии, сама была чем-то другим и гораздо большим.  

         Первое, что принадлежит только  ей в собственном смысле и  что многие стремятся не столько  оспорить, сколько упрекнуть за  него средневековье, - это формирование  схоластики, самой совершенной разновидностью  которой является томизм. Начиная с истоков патристики и до конца XIV столетия история христианской мысли - это история непрерывных усилий показать согласие естественного разума и веры там, где оно существует, и добиться его там, где оно отсутствует. Вера и разум - две темы, на которых будет строиться вся история средневековой мысли, - были даны изначально и без возражений принимались всеми средневековыми философами от Скота Эриугены до св. Фомы. С самого начала догмат устанавливался как факт, и разум вставал перед ним как сила, с которой ему придется считаться. Для людей XIII века аристотелизм имел ценность решающего эксперимента; но если оказалось невозможным ни изолировать разум от веры, ни смешивать их, то нужно было их различать и согласовать одно с другим - согласовать разум и веру. Из подобных усилий родились великие схоластические синтезы.  

         Так, ограничения, внесенные относительно  использования разума в области  теологии, у св. Фомы свидетельствуют  о решающем прогрессе в познании  собственных возможностей разума: если он запрещает теологам  доказывать догмат Троицы или  сотворение мира во времени, - это значит, что ему известно, что такое доказательство. Отсюда  становится понятным, почему, начиная  с XII века, мыслители средних веков  восприняли разные расходящиеся  направления, которым, как мы  видели, они следовали, и которые  предполагали либо принять Аристотеля  в трактовке Аверроэса как  выражение природного разума  и отделить разум от веры, что  и сделали аверроисты; либо поддержать догмат, как таковой, и не спрашивать у разума вероятностного подтверждения, всегда оспариваемого protervus (дерзостью) номиналистов; либо, наконец, превратить учение Аристотеля в набор метафор, трансформируя смысл его первопринципа, что и сделал св. Фома Аквинский.  

         Как только спрашиваешь себя, в каких областях и до каких пределов средние века подготовили будущее, куда входит и наше настоящее, то сознательно выходишь за рамки чистой истории. Тогда суждения, которые мы выносим о настоящем, как бы возвращаются обратно в прошлое: так, два свидетеля, признающие одни и те же факты, оценят влияние, которое может оказать некий мыслитель XIII века на умы нашего времени, по-разному: один - как превосходное, а другой - как пагубное. Поэтому средние века остаются для нас как бы знаком противоречия. Ясно, что XIII век - это еще живое прошлое.  

         Чтобы узнать, действительно ли  философские положения средневековья  (по крайней мере некоторые) что-то добавили к наследию древнегреческой философии, следует спросить себя: является ли современная философия продолжением греческой философии, если предположить, что средних веков не существовало вовсе? Разрыв, который полагают увидеть между средними веками, наполненными теологией без философии, и современным миром, занятым одной философией без теологии, соответствует лишь внешней видимости.   

         Теология может обойтись без  философских дисциплин, говорит  св. Фома в своей «Сумме теологии»  ибо не от них, а от Бога  черпает она свои принципы, но  ей удобно пользоваться принципами  философии.  

         Не случайно некоторые идеи, которые  рассматривались как характерные  для современной науки и философии,  возникли в средние века. Это  не был блестящий период развития  философии, за которым последовал  длительный упадок. XIII век - классическая  эпоха схоластики - не был той  вершиной, за которой последовал  период упадка. Но исходя из проблем, поставленных этим веком в соответствии со своими собственными требованиями, философы XIV века преподнесут с явно ощутимым духом доктринальной преемственности новые решения этих старых проблем. Ценой непрерывных усилий, предпринимаемых в течение нескольких столетий, и как бы движимая одним порывом средневековая философия превзошла Аристотеля, после того как освоила его учение и заложила основы философии нового времени. Это значит, что общепринятая историческая перспектива проистекает из заблуждения относительно реального порядка наследования доктрин. Нет ничего более ложного, чем считать средневековую философию эпизодом, нашедшим завершение в себе самом, эпизодом, который можно обойти молчанием, обрисовывая историю идей. Именно средние века стали временем появления философских и научных доктрин, которые, как иногда говорят, как бы превосходили силы этой эпохи; именно тогда подвергали критике интенциональные виды, видообразующие формы и прочие реалистические абстракции; наконец, именно тогда впервые распространилась философия, свободная от всякого авторитета, даже человеческого. Так что следует отнести к области легенд историю возрождения мысли, которая пришла на смену векам сна, темноты и заблуждений. Современная философия не должна вести борьбу, чтобы отстоять свои права разума против средневековья - наоборот, средние века завоевали для нее эти права; XVII век, воображавший, что он уничтожил труд предшествующих веков, лишь продолжал его. 
 
  Список литературы:

       1.Введение в философию: Учебник для вузов. В 2 ч. Ч.1 / Под общ. ред. И.Т. Фролова. - М.: Политиздат, 1989. С.115-135

      2.История философии в кратком изложении / Пер. с чеш. И. И. Богута - М.: Мысль, 1991. - 590 с.

     3. Большой энциклопедический словарь, М, 2001 г.

     4.Философский энциклопедический словарь / Редкол.: С. С. Аверинцев, Э. А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. - 2-е изд. - М.: Сов. энциклопедия, 1989. - 815 с.

     5.Кимелев Ю.А. Философия религии: Систематический очерк. - М.: Издательский Дом “Note Bene”, 1998. - 424 c.

     6.Чанышев А.Н. Курс лекций по древней и средневековой философии. -М.: Высшая школа, 1991. - 603 с.

     7.Учебник для вузов/ Под общ.ред. В.В. Миронова – М., 2005 – 54с.

     8.Философия/под ред.  В.Н.Лавриненко, В.П.Ратникова-2004-84с

     9. Основы   религиоведения Учеб./ Ю. Ф. Борунков, И. Н. Яблоков, М. П. Новиков, и др.; Под ред. И. Н. Яблокова.-- М.: Высш. шк., 1994.-- 368

     10.Боргош Юзеф. Фома Аквинский - М.: Мысль, 1975. - 504 c.

     11.Фома Аквинский. Сумма теологии (отрывки) // Антология мировой философии. В 4 т. / Ред. В.В. Соколов и др. М.: Мысль, 1969. - 1972.

     12.История философии: Запад — Восток — Россия: В 3-х кн. — М., 1995—1998. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия: от истоков до наших дней: В 4-х т. — М., 1994—1997.

     13.Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.manekin.narod.ru/