Риторические стратегии Владимира Путина и Дмитрия Медведева

     Риторические  стратегии Владимира  Путина 

     При рассмотрении риторических стратегий  Владимира Путина и Дмитрия Медведева хотелось бы обратить внимание на выступления, предполагающие как  монологичность, так и диалогичность в обращении к адресату. Поэтому в основу анализа риторических стратегий были положены:

1. Послания обоих президентов Совету Федерации (монологический тип)
2. Разговоры обоих президентов с народом или прессой (диалогический тип)

 

     По  структуре вторая глава представляет собой анализ риторических стратегий двух президентов  по отдельности и сравнительную часть, в которой будут рассмотрены как основные сходства и различия двух риторических стратегий, так и тенденции политического дискурса наших дней.

     Анализ  риторических стратегий Владимира  Путина в роли президента и премьер-министра опирается на стенограммы его  выступлений: последнее послание Федеральному Собранию в 2007 году и последнюю «прямую линию» с народом в 2010 году. В случае с Дмитрием Медведевым будут рассмотрены первое послание Федеральному Собранию в 2008 году и пресс-конференция в Сколково от 18 мая 2011 года. Такая последовательность не случайна: с одной стороны, она позволяет проследить трансформацию речевого образа обоих политиков, с другой – упростить процедуру сравнения двух риторических стратегий.  

     Риторическая  грамотность политического деятеля  проявляется в первую очередь  в эффективном использовании  тактик. В зависимости от жанра  выступления тактики претерпевают значительные изменения. В первую очередь, нами будет рассмотрен жанр программного выступления, представленный посланием Владимира Путина Федеральному Собранию.

     Исходя  из предложенного выше разделения политических выступлений на конкретные, по конкретному вопросу, и общие, не несущие никакой новой информации, но направленные на поддержание социальной стабильности, данное выступление стоит отнести именно ко второму типу. Наиболее распространенной и эффективной тактикой в этом виде выступлений является тактика отождествления с адресатом, выражающаяся в целом спектре речевых приемов. Высказывания коллективного характера в программном выступлении Путина очевидно превалируют над индивидуальным.

     Прежде  всего, в результате выборов будет объективно определен уровень поддержки народом России проводимого нами с вами курса.

     В данном случае Путин отождествляет  себя с членами Федерального Собрания. Приведенная тактика может быть названа отчасти манипулятивной, так как вне зависимости от степени поддержки слушателями проводимого Путиным политического курса, он возлагает ответственность за него перед народом на всех слушателей. Это подчеркивается выражением «с вами».

     Мы  уже ввели систему  грантов для ряда музыкальных, театральных  и других творческих коллективов.

     С самого начала мы понимали, что работа по этим проектам требует особой управленческой схемы.

     Местоимение «мы» здесь указывает на деятельность всего руководства страны, к которому он относит и членов Федерального Собрания. Обезличенность в данном случае является необходимым аспектом речи и замена его на местоимение «я» представляется недопустимой.

     Нам не нужно новых  революций.

     В данном случае, используя почти аналогичную  конструкцию, Путин прибегает уже  к совершенно другой тактике, сравнимой  с нейролингвистическим программированием. Он уже не просто отождествляет свою личность с личностью адресатов, но и внушает при помощи этого метода определенную идею о неприемлемости государственного переворота.  

     Помимо  личного местоимения «мы» Путин  активно использует в речи определительное местоимение «все».

     Более того, для всех стало  очевидно, что сельское хозяйство - это перспективная  и потенциально высокотехнологичная  отрасль нашей  экономики.

     Риторический  прием с использованием конструкции  «очевидно, что» часто используется для создания эффекта глубокого изучения проблемы. Добавляя в эту конструкцию «для всех», Путин определенно усиливает этот эффект.

      Помимо  приведенных выше риторических тактик с использованием отождествления через  личное местоимение «мы», есть и  еще одна – создание эффекта «общего дела», в данном случае с членами Федерального Собрания.

     За  ближайшие же 12 лет  мы должны построить 26 блоков, причем на основе самых современных  технологий.

     Здесь Путин прибегает к еще более  «агрессивному» отождествлению, приписывая себе и членами Собрания обязанность непосредственно участвовать в строительстве блоков. Довольно часто в речи Путина «мы» выступает в роли обобщения для него и правительства. Средствами включения являются ещё и различные падежные формы местоимения «мы», но и падежные формы притяжательного местоимения «наш».

     Однако, во-первых, наша страна целенаправленно  работает над решением этих непростых задач.

     Наша  внешняя политика направлена на совместную прагматичную и неидеологизированную работу по решению  насущных для нас проблем.

     Но  наиболее частой является форма именительного падежа, подчеркивающего идею коллегиального руководства государством. Речевое поведение Путина направлено на солидаризацию с любой аудиторией, что выражается, в том числе, в употреблении «мы» в формах косвенных падежей, например «нам» в значении «мне и вам». Использование личных местоимений множественного числа характерно, в основном, для диалогичного типа устной речи, так как служит средством убеждения собеседника. Путин использует прием имитации диалога в монологическом типе речи для применения приемов, свойственных обоим типам.

     У нас такие возможности  есть.

     У нас с вами получается два канала финансирования - через РАН и  через другие академии, и напрямую через  конкурсы - в научные  центры.

     Помимо инклюзива, имитация диалогической структуры проявляется в обращениях к незримому собеседнику. В этом случае имитируется уже не структура диалога, но сам разговор. Поскольку, как уже говорилось, диалогичная структура предпочтительнее монологичной при выборе риторической стратегии программного выступления, спектр разговорных конструкций в речи Путина достаточно широк.

     Мы  еще позднее поговорим  о приоритетах, о  том, как тратятся эти деньги. 

     Судите  сами: из 3 млрд. кв. метров жилого фонда России более половины нуждается в ремонте.

     По-другому  и не скажешь.

     Конечно, возникает извечный вопрос: где взять  деньги? Но, во-первых, деньги у нас есть.

     Вопрос  в данном случае не является риторическим, потому что предполагает ответ, который  и дает сам коммуникатор. Однако тактика вопроса и ответа не единственная используемая. Диалог со слушателем имитируется так же за счет вербальной парцелляции – введения односоставных предложений, свойственных, в основном, именно устной речи.

     Это понятно. Это естественно. Мы - разные.

     Другим  приемом установления контакта с  аудиторией и, одновременно с этим, создания своего индивидуального образа, является использование просторечных выражений, присущих разговорному стилю. Эту тактику можно считать  имиджеобразующей, потому что применений просторечий отнюдь не является универсальной риторической стратегией в программном выступлении. 

     А по-хорошему - строить  не меньше одного квадратного  метра жилья в  год в расчете  на каждого гражданина России.

     Однако  в условиях хронического недофинансирования жилищного фонда в прежние десятилетия эта нагрузка для подавляющего большинства новых собственников, для наших с вами граждан, ставших собственниками после приватизации квартир, оказалась абсолютно неподъемной.

     Во  втором примере можно наблюдать  синтез языка официальных обращений и просторечных конструкций. Использование такой схемы упрощает понимание и избавляет от необходимости вводить новые термины. Еще одним примером использования несуществующей формы с той же целью является употребление Путиным слова «забюрократизированность».

     Ярким примером использования разговорной  конструкции является фраза:

     Повернуть Организацию лицом  к проблемам, действительно  волнующим народы Европы, а не искать только "блох" на постсоветском пространстве.

     Здесь Путиным используются не только отдельные просторечные слова, но и целые выражения. Метафорическая конструкция, на первый взгляд, совершенно недопустимая в жанре официального обращения, подчеркивает важность проблемы, готовность Путина к решительным действиям, и, в конечном счете, достигает положительного эффекта, потому что удачно вписывается в образ политика.  

     Вкладывая бюджетные средства в экономику, государство  должно лишь "подставлять  плечо" - "подставить плечо" там, где  риски для частных  инвесторов пока еще  слишком высоки.

     В данном случае Путиным намеренно  используется устойчивое разговорное выражение, во-первых, упрощающее понимание, во-вторых, привлекающее внимание слушателей конкретно к этой части выступления и, в-третьих, подчеркивающее серьезность намерения. Условно говоря, «содействовать» президент и правительство могут многим, но «подставлять плечо» - только частным инвесторам.

     Еще одной речевой тактикой Путина в  рамках программного выступления является обилие риторических вопросов и восклицаний. Эти своеобразные обороты речи не сопряжены с информативностью, но придают речи большую выразительность, помогают выделить главное и сделать на нем акцент.

     Согласитесь также: разве можно  беспомощно взирать  на разрушающиеся  мостовые переходы, строительство которых было начато еще в советские годы? Или - спокойно подводить печальные итоги количества ДТП, в том числе с летальными исходами?

     А что же они? Что  же наши партнеры? Они  даже не ратифицировали адаптированный Договор.

     Политик нуждается в риторических приемах  даже при прочтении ежегодного, а в силу этого весьма предсказуемого обращения. Речь не может быть эффективной без определенного количества четких акцентов и приоритетов. Риторические вопросы и восклицания относятся к наиболее агрессивным методам воздействия на адресата. В своем обращении Путин выделяет несколько проблем, которые стоит сопровождать такими методами. 

       Наши грузопотоки  продолжают идти  через иностранные  порты. Ну просто  недопустимо!

     Несколько лет мы говорим  об этом!

     Мы, по сути, открываем  еще одно, сопоставимое с общим финансированием науки, направление. Почти в таком же объеме!

     Использование вопросительных и восклицательных  конструкций позволяет создать  ощущение предельной заинтересованности в выбранных аспектах жизни страны. Случаи применения варьируются от возмущения («Ну просто недопустимо!», «Что же наши партнеры?») до восторженного одобрения («Почти в таком же объеме!»), с одинаковым, по сути, успехом достигая поставленной цели.

     Помимо  средств художественной выразительности  и речевых приемов выступления политика должны быть сопряжены с определенными концептами, грамотное следование которым зачастую определяет успешность риторической стратегии. В теоретической главе были приведены основные методы манипуляции коллективным сознанием через выбранные концепты. В этой главе будут рассмотрены случаи их практического применения. 

     В первую очередь стоит выделить следование стратегии снисходительно-скептичной оценки прошлого, однозначно позитивной оценки настоящего и оптимистичного взгляда в будущее.

Мы  много лет вместе работали, чтобы преодолеть тяжелые последствия  переходного периода. Чтобы уйти от издержек глубокой и не во всем однозначной  трансформации.

      В случае с оценкой прошлого Путин  совмещает одновременно неодобрение  минувшим периодом и похвалу слушателям за содействие в его успешном преодолении (через инклюзивное местоимение  «мы»), что, безусловно, увеличивает эффективность риторического приема. Говоря об участии всех слушателей в борьбе с «последствиями прошлого», он делает адресата участником преобразований последних лет постфактум, при помощи риторического приема накладывает на него ответственность за все перемены.