Основные положения средневекового мусульманского права

Ко второй категории преступлений, восходящей к доисламскому периоду, - против частных лиц, кроме убийства относятся еще и телесные повреждения, незаконное обогащение, нанесение повреждений и ущерба другим лицам, мелкие преступления, преступления против животных и другие. Р. Шарль называет преступления этой категории «кровавыми» преступлениями и указывает, что «эти преступления не должны быть отягощены воровством или грабежом»[31]. По этой группе преступлений также не допускается помилование и примирение. Эти преступления караются названной в Коране и сунне санкцией «кисас».

Кроме вышеперечисленных, существует категория преступлений, которая стоит как бы между этими группами и включает в себя преступления, которые одновременно совершаются против общества и частных лиц. В определении этой категории существуют разногласия между правоведами. Например, некоторые расценивают прелюбодеяние как преступление лишь против частных лиц, а Абу Ханифа и его сторонники видят в этом преступлении больше угрозу общественной безопасности, чем частной. Поэтому они считают необходимым включить его в первую категорию. В отношении хищений и мести существуют также подобные разногласия между правоведами[32]. Правонарушения третьей категории наказываются санкцией «тазир».

Основана ли такая система в какой-либо степени на принципе определения законом преступления и наказания? Утвердительный ответ не подлежит сомнению, по мнению Р.Шарля, когда речь идет о правонарушениях, отнесенных к первой категории. Что же касается большинства других, то шариат ограничивается формулировкой лишь основных положений обвинения и наказания, предоставляя соответствующим судебным учреждениям самим определять условия применения этих положений. Инициатива возбуждения уголовного преследования исходит в большинстве случаев от потерпевшего, от родственников жертвы преступления или от любого правоверного мусульманина (например, в случае нарушения супружеской верности соседкой)[33].

Говоря о классификации преступлений в мусульманском уголовном праве, необходимо отметить, что преступления по степени тяжести в нем подразделяются на джинаят (крупные преступления) и джунха (мелкие преступления), и тахаллуф (нарушения).

В шариате встречается также деление преступлений на умышленные и неосторожные. В мусульманском уголовном праве допускается законная самозащита личности и имущества. Владелец имущества, преследуя вора, мог его даже убить, чтобы возвратить похищенные вещи. Обстоятельствами, исключающими уголовную ответственность, являлись исполнение приказа властей и принуждение к совершению преступления.

Соучастниками преступления считались те лица, которые фактически принимали участие в его совершение, подстрекали, руководили или содействовали его совершению. Лица, стремившиеся скрыть преступника или преступление после его совершения, соучастниками не признавались. Так, укрыватели краденого не являлись соучастниками в краже, даже если это было заранее обещанное укрывательство. Разумеется, данная норма представляет собой большой недостаток мусульманского уголовного права, поскольку укрывательство преступления или преступника, тем более заранее обещанное, может значительно затруднить его изобличение.

Некоторые правоведы, в том числе шииты, разделяют преступления на кабира – крупные и сагира – мелкие. К кабира относятся: убийство, лихоимство, прелюбодеяние, мужеложство, сводничество, употребление спиртных напитков, клевета, уклонение от джихада (священной войны), принуждение свидетелей к даче ложных показаний, неповиновение сына, богохульство, обмеривание и обвешивание, ложное толкование поучений пророка, задержка в совершении паломничества, беспричинные телесные повреждения и мучение мусульман. Сюда также относятся отказ от дачи показаний, взяточничество, помощь тиранам, отказ от платы закята, злословие, ложный донос, аборт, растрата имущества сирот, зихар (развод); употребление свинины, трупоедение, разбой, колдовство, азартные игры и др..

Остальные преступления считаются мелкими (сагир). Кабира от сагира отличается тем, что к кабира относятся те преступления, которые записаны в шариате. Определение сагира зависит от кади.

Некоторые исламоведы, в частности, Фань Ден Берг в книге «Основные начала мусульманского права», преступление разделяет на убийство и преступления, которые наказываются кисасом (местью); действия, за которые по Корану полагается определенное наказание хадд; действия, которые по закону не подлежат наказанию, но кади в интересах общественного порядка должен заботиться о предупреждении их[34]. По мнению М.И. Садагдара «этот метод не дает возможности объективно анализировать преступление и наказание по мусульманскому праву»[35].

Таким образом, классификация преступлений в мусульманском уголовном праве довольно проста, и в ее основе во многих юридических материалах лежат мера и характер наказания. Многие западные исследователи мусульманского права придерживаются именно этой классификации.

2.2 Виды преступлений..

Преступления против Аллаха являются самыми тяжкими среди всех остальных, предусмотренных мусульманским правом. Большинство современных исследователей мусульманского уголовного права под этой группой преступлений понимают те деяния, которые, во-первых, посягают только на интересы всей общины («права Аллаха») и, во-вторых, влекут наказания, либо однозначно определенные Кораном или сунной, либо нормативно точно установленные правоприменительной практикой «правоверных» халифов[36]. Однако мусульманские ученые-юристы не единодушны в том, какие конкретно правонарушения должны быть включены в данную категорию преступлений. Большинство исследователей полагают, что к ним относятся семь наиболее опасных общественных деяний – измена исламу, бунт, разбой, хищение, употребление спиртных напитков, прелюбодеяние и недоказанное обвинение  в прелюбодеянии. Однако Ибрахим Дасуки аш-Шахави, например, исключает из этого перечня бунт, а Атийа Мустафа Машрафа, кроме того, - и измену исламу. По мнению Мухамеда Саляма Мадхура, употребление алкоголя также не входит в число этих преступлений[37].

Такое весьма характерное отсутствие единства относительно классификации этих правонарушений наглядно подтверждает, что мусульманское право не отличается формальной определенностью, однозначным закреплением большинства принципов и норм, которые в рамках различных школ понимаются по-разному.

Измена исламу, или иртидад, охватывает три различных состава: вероотступничество (ридда), богохульство и язычество и по мнению практически всех исламоведов, считается самым тяжелым преступлением в исламе[38].

Вероотступником является лицо, которое добровольно отреклось от ислама и перешло в другую религию либо поклоняется идолам или отрицает какой-либо из постулатов и догматов ислама. Богохульство заключается в хулении (оскорблении) Бога и всего святого[39].

Современные мусульманские исследователи обращают особое внимание на то, что измена исламу угрожает вере – главной ценности, охраняемой исламом, и, поэтому, является правонарушением, представляющим наибольшую общественную опасность. Они утверждают, что без сурового наказания за это преступление, не может быть обеспечена независимость и свобода мусульман, которые, следуя дурному примеру отступников (муртаддов), могут оказаться в плену пагубных страстей и попасть под влияние материализма, отвращающего верующих от «духовных ценностей» и «проповедующего вседозволенность». Поэтому еще одна опасная сторона измены исламу, по их мнению, заключается в том, что этот грех лежит в основе всех иных нарушений предписаний ислама[40].

Бунтом или преступлением против правителей (богат) считаются «действия, направленные на свержение правителей и захват власти»[41].

Мусульманская уголовно-правовая теория рассматривает смуту или бунт в качестве  одного из наиболее опасных преступлений, влекущих жестокое наказание. Среди мусульманских правоведов нет единства относительно места этого преступления в общей классификации правонарушений. Отдельные авторы полагают, что мусульманское право не знает однозначной и строго определенной ответственности за подобного рода деятельность,  преследуемую по усмотрению властей[42].

По мнению большинства исследователей, попытка свержения главы государства, неповиновение властям и иные виды антигосударственной деятельности, посягающие на основы мусульманского общественного и политического строя, подрывающие освященные шариатом устои мусульманского правления, относятся к числу государственных преступлений, за которые Коран и сунна установили точную меру наказания (хадд). Свой вывод сторонники этой позиции подтверждают следующим достаточно расплывчатым положением Корана: «И если бы два отряда из верующих сражались, то примирите их. Если же один будет несправедлив против другого, то сражайтесь с тем, который несправедлив, пока он не обратится к велению Аллаха. А если он обратится, то примирите их по справедливости, и будьте беспристрастны: ведь Аллах любит беспристрастных!»[43]

В случае бунта глава государства в первую очередь должен мирным путем предотвратить восстание. Если это не удается, то разрешается прибегнуть к насилию вплоть до полного уничтожения «преступников».

Согласно фикху, мятежником (баги – «покушающийся (на что-либо)»; муфсид – «смутьян») является тот, кто, не отрекаясь от ислама, отказывается исполнять требования шариата. Например платить подати, или повиноваться законному халифу, или местному правителю. Легко заметить, что взгляды факихов, особенно ханифитов, отражали интересы господствующего класса в феодальном обществе. Руководствуясь этими взглядами, всякое восстание крестьян, ремесленников, бедуинов, вызванное ростом феодальной эксплуатации или притеснением властей, можно было объявить «мятежом» или даже «вероотступничеством», тем более, что народные восстания в мусульманских странах, так же как антифеодальные восстания в странах Запада в средние века, чаще всего (но не всегда) проходили под идеологической оболочкой религиозного разномыслия[44]; в Иране VII-XV вв. восстания крестьян и ремесленников принимали обычно либо хуррамитскую[45],  либо хариджитскую, либо умеренно шиитскую, либо исмаилитско-карматскую окраску.

Субъектом в этом преступлении является лицо или группа мусульман. Поэтому ислам рекомендует прежде, чем насильственно подавить восстание, ликвидировать конфликт мирным путем, чтобы избежать кровопролития мусульман.

К числу тяжких уголовных преступлений мусульманское право также относит преступления против собственности: разбой и кражу. Советский исламовед А. Ахмедов правильно отмечает, что «хотя Коран не считает богоугодным «любить богатство любовью упорной»[46], в вероучительных книгах ислама весьма решительно проводится охрана права частной собственности»[47]. «Не желайте того, чем Аллах дал вам одним преимущество перед другими»[48], - требует Коран. «И не простирай своих глаз на то, чем Мы наделили некоторые пары их – расцветом жизни здешней, чтобы испытать их этим»[49], - повелевает он. Другой исламовед – Петрушевский И.П. указывает, что «хотя мусульманское право в общем очень ревниво оберегает частную собственность, гораздо более тщательно, нежели права   личности,   все  же   наказания   налагаемые  фикхом  за  кражи,  менее  суровы,  чем наказания за нее же в странах Запада, где в средние века за пустячную кражу вор мог быть повешен, а во Франции и Англии даже в начале XIX в. за кражу булки или куска мяса наказывался ссылкой на каторгу»[50]. Тем не менее, такие преступления против собственности, как разбой и кража, мусульманское уголовное право относит к числу тяжких преступлений.

Мусульманские исследователи под разбоем (куттаут-тарик) понимают «вооруженное нападение на мирных людей в дороге»[51]. По мнению Абу Ханифы и некоторых правоведов, объективной стороной этого вида преступлений является грабеж людей и караванов в пути. Основанием такой нормы послужило реальное историческое событие. Согласно одной из версий, однажды Пророк дал разрешение группе мусульман-бедуинов остановиться в Медине на несколько дней для отдыха и лечения больных. Однако за такое благодеяние они оплатили неблагодарностью – напали в дороге на погонщика верблюдов, предназначавшихся для жертвоприношения, убили его и скрылись, прихватив с собой животных. Узнав об этом Пророк и сформулировал соответствующий стих Корана[52].

Другие правоведы, в том числе шииты, распространяют куттаут-тарик на все виды вооруженного нападения независимо от места, где оно совершилось[53].

Хищение (сирка) в мусульманском праве входит в число преступлений против Аллаха, а как мы увидим дальше, убийство невиновных людей считается частным преступлением. Из этого примера видно, что главной задачей мусульманского права является защита частной собственности. Довольно строгим образом наказываются мелкие хищения, но очень мягко поступают в отношении убийц.

Мусульманско-правовая теория разработала строгие нормативные требования к объективной и субъективной сторонам кражи, которая только при определенных обстоятельствах может считаться преступлением данной категории, за которое следует наказание хадд.

Прежде всего важно отметить, что к сирка относилось умышленное и тайное хищение, а открытое присвоение чужого имущества (грабеж) не наказывалось столь строго. По учению ханифитов, хищение из закрытого помещения считается самым опасным видом хищения. Кроме того, по мнению большинства правоведов, относительно места нахождения похищенного имущества в момент кражи и права собственности на него не должно было быть «сомнения» (шубха)[54]. Это означает, что имущество должно быть тайно похищено с места его постоянного хранения, куда преступник не имеет свободного доступа. Поэтому, например, если ювелирное украшение украдено не оттуда, где оно постоянно хранится с обычными мерами предосторожности, а было подобрано на месте, в котором оно оказалось случайно, то такая кража не относится к преступлениям данной категории. Аналогично решается вопрос об ответственности за хищение из помещения, в которое вор мог беспрепятственно входить – например, если слуга украл что-либо в комнате своего хозяина, сын – у отца, гость – у пригласившего его хозяина и т.п.. Некоторые мусульманские юристы не считали преступлением хадд кражу, совершенную в общественном месте (например, в общественной бане, торговой лавке или на транспорте), а также хищение домашних животных с открытого пастбища или плодов из неохраняемого сада.

Отсутствие «сомнения» в праве собственности на похищенное имущество означает, что вещь должна находиться в частной собственности другого лица и быть украдена у самого собственника или законного владельца. Причем преступник не должен иметь каких-либо полномочий на владение или пользование этим имуществом, а также права долевой или общей собственности на него. Таким образом, присвоение общей добычи или собственности, одолженной суммы денег или взятой взаймы вещи не считалось преступлением против Бога. Данное положение – и это следует отметить особо – распространялось и на хищение государственного имущества, либо присвоение средств государственной казны, поскольку считалось, что государственная собственность принадлежит всей общине, а значит в какой-то степени самому преступнику.