Первые университеты в России

       Во  время своего обучения в Германии Ломоносов получил ясное представление об организации университетского образования, возможность высказать которое у него появилась вскоре после возвращения в Россию. В 1743 году, отвечая на вопрос созданной по делу Шумахера следственной комиссии, есть ли в составе Академии Университет и "честные и славные науки происходят ли и процветают ли", Ломоносов отправил в комиссию "Нижайшее доказательство о том, что здесь, при Академии наук, нет Университета". Оно сводилось к следующим пунктам. Санкт-Петербургский университет не может считаться действующим, поскольку он не получил высочайшей инаугурации с объявлением прав и привилегий, здесь нет регулярных лекций и не ежегодных публичных объявлений (каталогов) о них, университет не заводит реестр студентов, при приеме не выдает им никаких "печатных законов и правил", профессора не выбирают своего ректора, а также не проводят публичных диспутов между учащимися, "и те самое главное дело и вольности и почти душу прямого Университета оставили и уничтожили. Ломоносов также свидетельствует, что, существуя уже двадцать лет, Академически, университет не имеет никакой известности, и даже имени университета вне Петербурга, что делает невозможным реализацию здесь, например, такого важного университетского права как производство в ученые степени, ибо "такого доктора, лиценциата или магистра в других университетах и Академиях признавать не будут.

Помимо замечательной  конкретной характеристики учебной  части Академии, "нижайшее доказательство" содержит логически обоснованную и  законченную систему требований, которые предъявлялись в XVIII веке к учебному заведению для того, чтобы оно могло заслужить название университета. Дополнительную весомость доказательству придает то, что оно исходит от современника, который к тому же впоследствии будет одним из основателей российского высшего образования.

       Обойти  эти хорошо известные в историографии  высказывания Ломоносова авторы концепции, считающей Академический университет  открывшимся в 1724 г., первым университетом  в России, конечно, не могут. Поразительно, однако, как Ю.Д. Марголис и Г.А. Тишкан приписывают их "эмоциональности" российского ученого и говорят о его "гиперболах". Во-первых, логически построенное доказательство, как мы видели, содержит не эмоциональные оценки, а систему критериев, свидетельствующих о несоответствии Академического университета своему громкому имени, которую принять за "гиперболу" довольно трудно. Во-вторых, и это более важно, Ломоносов регулярно обращается к недопустимости такого положения в учебной части Академии, и на протяжении десятилетий отстаивает необходимость ее преобразования в полноправный университет.

Так, в январе J755 г., подавая мнение об улучшении  состояния Академии наук, Ломоносов  энергично доказывал необходимость  существования настоящего университета в Петербурге, говоря: "Студенты числятся по университетам в других государствах не токмо стами, но и тысячами из разных городов и земель. Напротив, здесь почти никого не бывает, ибо здешний университет не токмо действия, но и имени не имеет". Наполнение студентами было бы возможно, "когда бы здешнему университету учинено было торжественное учреждение, и на оном программою всему свету объявлены вольности и привилегии; в рассуждении профессоров, какую имеют честь, преимущество и власть, какие нужные науки преподавать и в какие градусы производить имеют; в рассуждении студентов, какие имеют увольнения, по каким должны поступать законам".

       Почти те же мысли мы видим в "Записке  о необходимости преобразования Академии наук", датируемой 1758 годом, где Ломоносов характеризует положение дел в училищах при Академии за прошедшие годы. "В университете, хотя по стату не доставало одного профессора математики и физики, однако не было в нем ни подобия университетского по примеру других государств, не было факультетов, ни ректора, по обычаю выборного повсягодно, не было студентов, ни лекций, ниже лекциям каталогов, ни диспуты, ниже формальные промоции в лиценциаты и в докторы, да и быть не могут, затем что Санкт-Петербургский университет и имени в Европе не имеет, которое обыкновенно торжественною инавгурациею во всем свете публикуется; и словом главного дела не было - университетского регламента.

       Как известно, усилия Ломоносова открыть  настоящий университет в Петербурге потерпели неудачу, хотя в период его ведения Академическим университетом он предпринял к этому немало шагов, Написанный Ломоносовым регламент Петербургского университета так и не был утвержден. Однако его идеи об открытии в России университета по европейскому образцу воплотились в 1755 г. с принятием проекта об учреждении Московского университета. Именно в Московский университет пришли преподавать наиболее талантливые выпускники училищ при Академии наук: Н.Н. Поповский, А.А. Барсов, Ф.Я. Яремский. Можно заключить, что благодаря деятельности Ломоносова, Академический университет передал накопленный опыт и лучших своих воспитанников действительно первому российскому университету, основанному в Москве.

       Обращение к документам предыстории открытия Санкт-Петербургского университета, начинающейся в 80-е гг. XVIII в., позволяет доказать ошибочность и второго главного тезиса авторов новой концепции о якобы имевшей место "правопреемственности" между Академическим и Санкт-Петербургским университетом. Поскольку это утверждение держится на попытке представить возникшую в 1783 г. Учительскую семинарию в качестве наследницы Академического университета, необходимо рассмотреть правительственные решения о ее создании.

       9 июня 1783 г. указом императрицы  Екатерины II в Петербурге было  основано Главное Народное училище,  в составе которого предполагалась Учительская семинария или гимназия (в 1786 г. она выделилась из Главного Народного училища в отдельное учебное заведение). Задачу гимназии указ видел в "удобнейшем снабдении разных народных училищ потребным числом учителей"37. Таким образом, цели и организационное устройство Учительской гимназии резко отличались от учебных заведений при Академии наук. Деятельность последних была направлена на подготовку академического состава, тогда как учительская гимназия выполняла важную функцию по воспитанию российских учителей, восполняя отсутствие училищ педагогического профиля в образовательной системе екатерининского времени, скопированной с австрийского образца! Столь существенное различие целей уже делает бессмысленной постановку вопроса о преемственности между учительской гимназией и Академическим университетом. В организационном плане между ними также не было ничего общего: учительская гимназия не подчинялась Академии наук и находилась в непосредственном ведении Комиссии народных училищ. Единственное, что сближало ее с Академией, это возможность посещения воспитанниками публичных лекций и некоторые общие преподаватели, что было естественным следствием значения Академии наук как центра научной жизни Петербурга и сосредоточения наиболее квалифицированных кадров.

Хотя Учительская  гимназия, как и училище при  Академии, в начале XIX в. переживала упадок, именно она была восстановлена  в период реформ образовательной  системы России в начале XIX в., а  в дальнейшем послужила ядром, из которого возник Петербургский университет. Вопрос о необходимости открытия (а не возобновления) университета в Петербурге обсуждался на заседаниях Главного правления училищ и нашел свое отражение в разработанных им "Предварительных правилах народного просвещения", утвержденных Александром I 24 января 1803 г.411, Согласно правилам, Петербург становился центром учебного округа, включающего четырехступенчатую систему народных училищ с университетом по главе. "В округах учреждаются Университеты для преподавания наук в вышней степени; ныне назначается их шесть, а именно: кроме существующих уже в Москве, Вильне и Дерпте, учреждаются в округе Санкт-Петербургском, Казани и Харькове". Еще раз обратим внимание,  что в тексте правил речь идет об учреждении университета в центре Санкт-Петербургского округа, а не о восстановлении или продолжении его деятельности, среди уже существующих собственно российских университетов назван только Московский.

       Дальнейшее  развитие процесса учреждения университета также показывает отсутствие представлений о каких-либо университетских традициях Петербурга, связанных с Академическим университетом. Был избран путь, типичный для новых университетских городов России - преобразовать в университет уже существующую в городе гимназию. Так было в Казани, где университет открылся на месте основанной в 1758 г. Казанской гимназии, и Харькове, где базой университета послужил Харьковский коллегиум. В Петербурге аналогичную роль сыграла именно Учительская семинария, а то, что в процессе учреждения университета совершенно отсутствует упоминание о гимназии при Академии наук, свидетельствует явно против утверждений о начатках там высшего образования и какой-либо преемственности между училищем при Академии и будущим университетом.

       Существенное  отличие учреждения Петербургского университета от Казанского и Харьковского заключалось, однако, в том, что Учительская гимназия получила 16 апреля 1804 г. имя Педагогического института как отделения "имеющего быть в Санкт-Петербурге университета". Таким образом, настоящее открытие университета откладывалось. Весьма убедительную попытку вскрыть причины этого решения предпринял

СБ. Окунь, писавший о роли попечителя Петербургского учебного округа Н.Н. Новосильцева, в воле, которого было задержать окончательное учреждение университета. Попечитель не желал делиться с ним властью над округом; кроме того, Петербургский округ, как столичный, находился под особым контролем непосредственно Главного правления училищ, также не спешившего расстаться с частью своих полномочий.

       Тем не менее, постепенная подготовка к открытию университета в Петербурге происходила. В 1808 г. Новосильцев посылает 12 лучших студентов из первого выпуска Педагогического института обучаться за границу. Составляя инструкцию для их образовательной командировки, он объяснял: "Высочайшим постановлением по части Министерства народного просвещения предположено в здешней столице учредить Университет, коего и штат утвержден Государем Императором. Санкт-Петербургский Педагогический институт есть отделение сего Университета, и содержится суммами оного". Главный же предмет при образовании университета есть "доставление сему заведению Профессоров и Адъюнктов", поэтому вернувшиеся студенты, по плану Новосильцева, составили бы кафедры будущего университета. Но возвращение командированных пришлось уже на пору Отечественной войны, и вопрос об открытии университета был вновь отложен.

       Вторая  половина Александровского царствования, как известно, была отмечена серьезными колебаниями в просветительской политике, не создававшими в целом благоприятной почвы для открытия нового российского университета. В 1816 г. происходит реформа Педагогического института, утверждающая его особенный статус уже вне университетской системы, что откладывало открытие университета на совершенно неопределенное время. Как гласил указ от 23 декабря 1816 г., "Санкт-Петербургский Педагогический институт, составлявший доселе временное отделение предположенного здесь Университета, утверждается в особенном и непременном существовании своем под именем Главного Педагогического института"45. Неожиданно последовавшее вслед за этим преобразование Главного Педагогического института в Петербургский Университет, как показал С.Б. Окунь, было результатом сложной борьбы между министром духовных дел и народного просвещения князем А.Н. Голицыным и попечителем Петербургского учебного округа С.С. Уваровым. Показательно, что в ходе этой борьбы ни разу не упоминалось об уже якобы существующем университете в Петербурге, хотя такой аргумент имел бы в споре двух сановников важнейшее, если не ключевое значение. Завершающим актом этого процесса явилось "первоначальное образование" Петербургского университета по проекту С.С. Уварова, подписанное Александром I 8 февраля 1819 года . Этот день по праву и считается датой рождения Петербургского университета.

       На  основе приведенных фактов, можно заключить, что: 1) Академический университет не может считаться первым университетом России, которым по праву вот уже почти 250 лет является Московский университет; 2) основанный в J 819 г. Петербургский университет не имеет преемственной связи с Академическим университетом и не может, таким образом, праздновать в качестве даты своего основания день учреждения последнего.

       Петербургский государственный университет был  учрежден одновременно с Академией  наук и Гимназией указом Петра Великого 28 января 1724 г.

       О результатах педагогической деятельности первых профессоров Университета можно  судить по их студентам. Из 38 известных  первых выпускников четыре человека были оставлены при Академии: Василий  Адодуров - первый русский адъюнкт высшей математики, создатель учебника русского языка, куратор Московского университета (с 1755 г.); Мартин Клейнфельд - адъюнкт анатомии, впоследствии академик; Иван Ильинский - академический переводчик; 13 человек определились на государственную службу в России. Среди них Антиох Кантемир, видный дипломат первой половины XVIII в. и знаменитый поэт-сатирик, Павел Кондоиди - биолог, директор медицинской канцелярии, организатор медицинской службы в русской армии. Шесть человек покинули Россию, а судьба троих неизвестна.