Особенности самооценки студентов с разным уровнем осмысленности жизни

Представленная в психоанализе теория психосексуального развития ребенка, акцентирующая внимание на раннем опыте его отношений с  родителями и определяющая последующие  особенности объектных отношений  и переживания собственного «Я», также оказала влияние на развитие представлений о становлении  самооценки [2].

Психоаналитические теории А. Адлера и К. Хорни в большей степени связаны с понятиями Я-концепция и самооценка [2].

А. Адлер в качестве определяющей детерминанты человеческого поведения рассматривал стремление к превосходству, развитию, совершенствованию. Он развивал идею о чувстве неполноценности как об основополагающем и универсальном чувстве, в основе которого лежит, в первую очередь, восприятие своей физической недостаточности, дефектности. «На протяжении всего периода развития ребенок испытывает чувство, что он уступает в чем-то как своим родителям, так и всему миру в целом. Вследствие незрелости его органов, его неопределенности и несамостоятельности, вследствие его потребности опираться на более сильные натуры и из-за часто возникающего болезненного ощущения подчиненности другим людям в ребенке развивается чувство несостоятельности, которое затем выдает себя на протяжении всей жизни». Это чувство собственной недостаточности, по А. Адлеру, нормальное человеческое чувство, характерное для всех: «Быть человеком – значит ощущать свою недостаточность». Чувство недостаточности вызывает стремление к его преодолению, называемое А. Адлером по-разному, например, «мужской протест» или «воля к власти», но в конечном итоге утвердился термин «стремление к превосходству», к совершенствованию, направление действия которого зависит от развития социального интереса или общественного чувства. А. Адлер указывал, что каждый человек обладает творческой энергией, фактически идентичной его «Я», суть ее состоит в постоянном стремлении к достижению цели: «Мы не способны думать, чувствовать, желать, действовать, не имея перед собой цели». Именно эта цель формирует «линию жизни», «план жизни», «жизненный стиль», которому человек сознательно или бессознательно следует. Понять человека, с точки зрения А. Адлера, означает выявить, интуитивно почувствовать главную линию его жизни и цель, стоящую за ней [2].

А. Адлер указывает, во-первых, на важность субъективной оценки реальности, а во-вторых, включает в определение  стиля жизни представление человека о себе и оценку им своих способностей и возможностей. В его концепции в неявном виде присутствует представление о самооценке как чувстве собственной ценности, возникающем в результате соотнесения реального «Я» с должным или идеальным, или, другими словами, как осознание продвижения на пути реализации жизненных целей [2].

Одно из основных предположений К. Хорни состоит в том, что человек обладает реальным «Я», реализация которого требует благоприятных условий. Реальное «Я» – это центральная, внутренняя, созидательная сила, источник роста, способность использовать свои собственные ресурсы (чувства, мысли, желания, надежды, увлечения, сила воли, талант), т. е. некоторые потенциальные возможности человека, реализующиеся через взаимодействие с внешним миром и обеспечивающие развитие по направлению к самореализации [2].

Идеализированное «Я», создаваемое  с помощью воображения, – это  неадекватное представление о себе, наделенное безграничной силой и  необычайными способностями. При этом идеализированный образ не обязательно  повышает значимость человека в его  собственных глазах, скорее он усиливает  его ненависть к себе и ужесточает внутриличностный конфликт. Человек  начинает ощущать собственную ценность только тогда, когда он соответствует  своему идеализированному «Я». Все, что не может соответствовать  этому воображаемому образу, вызывает ощущение малоценности и презрения  и ведет к формированию презираемого образа. Многие люди, пишет К. Хорни, колеблются между «ощущением высокомерного  всемогущества и собственного абсолютного  ничтожества» [2].

Интеракционистский  подход. Ч. Кули первым подчеркнул, что главным ориентиром в формировании «Я» индивида является другой человек, или, более точно, субъективно интерпретируемая обратная связь, получаемая им от других людей. Убежденность в неразрывности, целостности индивида с обществом находит отражение в его известной теории «зеркального Я», согласно которой индивидуальная концепция самого себя, «идея Я» определяется восприятием мнений и реакций окружающих людей. «Идея Я» имеет три главных компонента: представление человека о том, каким его воспринимают Другие; представление о том, как эти Другие оценивают воспринятый ими образ и реагируют на него и некоторые собственные ощущения и эмоции в ответ на оценки и реакции Других. Отношение человека к себе определяется тем, как его воспринимают и оценивают Другие [2].

Идея социального взаимодействия как важного источника формирования образа «Я» в дальнейшем была развита Д. Мидом. Он полагал, что только в ходе практического взаимодействия индивида с другими людьми личность становится объектом для самой себя, т. е. формируется самопознание и самосознание. Самопознание осуществляется не прямо, а опосредованно через усвоение отношений к самому себе отдельных членов группы или через обобщенное отношение всей социальной группы («генерализованный Другой»). Усвоив, приняв отношение к себе Других, индивид становится самостоятельным объектом и начинает оценивать и действовать по отношению к себе так же, как окружающие оценивают и действуют по отношению к нему. Понятие «генерализованный Другой» является важным дополнением к идее «Я» как социальному процессу, поскольку является источником «обобщенного Я», не сводимого к частным «Я», отражающим отдельные социальные отношения. Эта идея Д. Мида имеет отношение к появившемуся позже представлению об общей (глобальной) самооценке [2].

Хотя Д. Мид напрямую не изучал самооценку, личность, понимаемая как совокупность отражаемых установок  на саму себя в конкретной социальной ситуации (набор рефлексивных установок), позволяет рассмотреть самооценку как оценочный компонент каждой из этих установок или как сумму всех этих оценок [2].

Гуманистическое направление. Экзистенциальные темы, проблемы самоактуализации, Я-концепции, самореализации и т. д. являются центральными в гуманистической психологии [2].

Потребность в самоуважении относится А. Маслоу к фундаментальным потребностям человека, необходимых для сохранения здоровья и психологической адаптации. Данная потребность рассматривается как важная ступенька на пути к самоактуализации, к актуализации заложенных потенций, к самовоплощению: «Человек обязан быть тем, кем он может быть». Потребность в самоуважении, по мнению А. Маслоу, включает желания и стремления, связанные с понятием «достижение». Удовлетворение потребности в оценке, в уважении порождает чувство уверенности в себе, чувство собственной значимости, компетентности, силы, адекватности, полезности, необходимости. Неудовлетворенная потребность в уважении и самоуважении вызывает у человека чувство униженности, слабости, беспомощности, которые, в свою очередь, запускают развитие невротических реакций. А. Маслоу подчеркивает, что самооценка лишь тогда будет устойчивой и здоровой, когда она основана на реальных способностях, знаниях и умениях человека, когда она «вырастает из заслуженного уважения, а не из лести окружающих, не из факта известности или славы». Приятие себя – одна из важнейших характеристик самоактуализированных людей, которая означает отсутствие самодовлеющего чувства вины и стыда; принятие своей сущности со всеми присущими ей изъянами и недостатками [2].

Одним из основных подходов гуманистического направления, который  оказал влияние на теории самооценки, был феноменологический подход      К. Роджерса. С его точки зрения, основной мотив поведения человека – это стремление к самоактуализации, т. е. актуализации своего «Я», своих возможностей и способностей, ведущее к развитию самодостаточности, независимости, социальной ответственности, зрелости и компетентности [2].

Согласно К. Роджерсу позитивное самоотношение существует тогда, когда  Я-структура хорошо организована, т. е. достаточно устойчива, и в то же время обладает гибкостью, когда  нет большого разрыва между реальным и идеальным «Я», когда «представление о себе обладает большим внутренним спокойствием, самопониманием и самопринятием, большей ответственностью за свои поступки» [2].

Можно сказать, что в различных  направлениях гуманистической психологии утверждение уникальности бытия  отдельного человека, его целостности, автономии, свободы выбирать и строить  собственную жизнь, наличия потенциала и стремления к самоактуализации и личностному росту связано  с признанием важности «Я-концепции», самоуважения, принятия своей сущности, способности творчески подходить  к собственному «Я» [2].

В отечественной  психологии исходными пунктами исследования самооценки являются представления о самосознании, отраженные в работах Л.С. Выготского и С.Л. Рубинштейна, а также изложение и интерпретация Б.В. Зейгарник воззрений К. Левина на природу уровня притязаний [2].

Л.С. Выготский рассматривает формирование личности и формирование самосознания как внутренне взаимосвязанные процессы [2].

Рефлексия или возникновение  самосознания, по Л.С. Выготскому, ведет  к овладению внутренней регулировкой процессами памяти, внимания, мышления, т. е. к внутренним изменениям сознания и, следовательно, самой личности, к  возможности «определять образ  жизни и поведения, изменять наши действия, направлять их и освобождать  их из-под власти конкретной ситуации», а также к более глубокому пониманию других людей [2].

С.Л. Рубинштейн также подчеркивает важность изучения самосознания в целостном исследовании личности, «без сознания и самосознания не существует личности», – писал он, при этом особо отмечая, что личность несводима к ее сознанию и самосознанию, но и невозможна без них [2].

Самосознание – это  осознание самого себя как сознательного  субъекта, реального индивида, источником развития которого выступает растущая самостоятельность человека [2].

Процесс самопознания начинает соединяться со все более определенной самооценкой. С.Л. Рубинштейн отмечает ряд особенностей самооценки этого  периода: ее неустойчивость, обобщенность, направленность преимущественно на внутреннее психическое содержание, «духовные, идеологические масштабы самооценки»  [2].

Самооценка, согласно С.Л. Рубинштейну, обусловлена мировоззрением, определяющим критерии, эталоны, нормы оценки, т. е. самооценка человека определяется вкладом  личности в общественное дело, тем, «что он как общественный индивид делает для общества» [2].

Самооценка в отечественной  психологии тесно связывается с  таким конструктом, как уровень  притязаний. Такая линия анализа  самооценки берет свое начало в школе  К. Левина, которая была представлена в отечественной науке в основном в работах Б.В. Зейгарник, ученицы  К. Левина [2].

С точки зрения Б.В. Зейгарник, понятие «уровень притязаний» аналогично позднее появившемуся термину «самооценка». Уровень Я имеет изначальное свойство сохранять возможно большую высоту, что выражается в двух конфликтных тенденциях: в стремлении избегать неудачи, что ведет к понижению уровня притязаний, и в стремлении добиться успеха при решении наиболее трудных задач, т. е. при максимально высоких притязаниях. Изменения уровня притязаний связаны именно с конфликтом между этими тенденциями: стремлением приближаться к идеальной цели и страхом перед неудачами – а не просто с фиксацией удачи или неудачи [2].

В работах К. Левина и его учеников подчеркивалось, что именно потому, что цель единичного действия соотносится с более общим «уровнем Я» (или самооценкой), переживание успеха и неудачи возможны только внутри зоны возможностей субъекта, т. е. человек субъективно отвечает только за то, что имеет отношение к «уровню Я». Самооценка составляет базис уровня притязаний, при этом высота самооценки и уровень притязаний находятся в линейной зависимости. Это положение привело к многочисленным работам отечественных авторов, в которых раскрывалась связь уровня притязаний с самооценкой [2].

1.3. Понятие осмысленности  жизни

С. Франк призывает нас прежде всего вдуматься, что это означает, «найти смысл жизни», – точнее, чего мы собственно ищем, какой смысл мы вкладываем в самое понятие «смысла жизни» и при каких условиях мы почитали бы его осуществленным [6]?

По мнению С. Франка под «смыслом» мы подразумеваем примерно тоже, что «разумность». «Разумным» же, в относительном смысле, мы называем все целесообразное, все правильно ведущее к цели или помогающее ее осуществить. Разумно то поведение, которое согласовано с поставленной целью и ведет к ее осуществлению, разумно или осмысленно пользование средством, которое помогает нам достигнуть цели. Но все это только относительно разумно – именно при условии, что сама цель бесспорно разумна или осмысленна. Мы можем назвать в относительном смысле «разумным», например, поведение человека, который умеет приспособиться к жизни, зарабатывать деньги, делать себе карьеру, – в предположении, что сам жизненный успех, богатство, высокое общественное положение мы признаем бесспорными и в этом смысле «разумными» благами. Если же мы, разочаровавшись в жизни, усмотрев ее «бессмысленность», хотя бы ввиду краткости, шаткости всех этих ее благ или ввиду того, что они не дают нашей душе истинного удовлетворения, признали спорной саму цель этих стремлений, то же поведение, будучи относительно, т.е. в отношении к своей цели, разумным и осмысленным, абсолютно представится нам неразумным и бессмысленным [6].

Жизнь наша осмысленна, когда  она служит какой-то разумной цели, содержанием которой никак не может быть просто сама эмпирическая жизнь. Но в чем же ее содержание, и прежде всего при каких условиях мы можем признать конечную цель «разумной» [6]?

Если разумность ее состоит  не в том, что она есть средство для чего-либо иного – иначе она не была бы подлинной, конечной целью, – то она может заключаться лишь в том, что эта цель есть такая бесспорная, самодовлеющая ценность, о которой уже бессмысленно ставить вопрос: «для чего?». Чтобы быть осмысленной, наша жизнь – вопреки уверениям поклонников «жизни для жизни» и в согласии с явным требованием нашей души – должна быть служением высшему и абсолютному благу [6].