Социальные практики адаптации: идентификационный дискурс

       1. Анализ понятия «идентичность» в современном дискурсе показывает ее имманентную многозначность и зависимость от теоретического контекста. Современные междисциплинарные исследования позволяют расширить представления о механизме идентификации и индикаторах человеческой идентичности. Как многогранный феномен идентичность наполняется различными смыслами проективно адаптационной практике. Под идентичностью понимается последовательность психической жизни человека, его самотождественность с определенным признанным образцом, возникающая в социальных интеракциях различная проявленность личности. «Идентичность» отражает не только осознаваемые, но и нерефлексивные, внерациональные механизмы самоопределения. Способность к изменению идентичности связана с адаптационной практикой, с использованием защитных стратегий. Идентичность – динамическая структура, она развивается через преодоление кризисов идентичности. В «кризисе идентичности» усматривается конструктивная роль возможности и механизма развития и обретения новой идентичности в ситуации социальной неопределенности. Человек находится в лабиринте идентичностей, непрерывном поиске своей идентичности (личностной, социальной, этнической, гендерной, национальной, культурной, гражданской, цивилизационнной, нарративной, европейской, профессиональной, виртуальной и т.д.). Идентификационный дискурс сегодня сопрягает идентичность  с такими терминами как кризис идентичности, размытая, спутанная, деформированная, разрушенная, нестабильная идентичность, дефицитарность идентичности, протеевская (многообразная, изменчивая, разносторонняя, многогранная), распад идентичности.

       2. В быстро меняющемся мире принципиально невозможна стабильная социальная идентичность. «Кризис идентичности», отмирание старых и становление новых идентичностей сопровождают трансформирующийся социум и предстают как нормальное состояние индивидов, принуждаемых изменять свои ориентации в пространстве «Я-Мы-Они». В современном обществе формирование множественной идентичности предопределено дифференциацией личностных приоритетов и приумножением социальных ролевых ожиданий. Идентификационный дискурс различает «протеевскую», сетевую, виртуальную, этноконфессиональную, макрополитическую, европейскую, космополитическую идентичности.

       3. Условия современного общества провоцируют кризисную идентичность, она выражается в проблемности сохранения различных образов –Я, в неспособности к многопозиционированию, в нарушении связей между различными Я-образами. Конструирование виртуальной, сетевой идентичности интендируется формированием новых Я-образов, второстепенной идентификации, стремлением к эскапизму как имманентной характеристике современности. В постмодернистском дискурсе модифицируется семантика «тела» и «телесности» до «пакетного» конструкта. Постфеминистский дискурс трактует  идентичность как плюральную, а опыт как противоречивый.

       4. Толерантность является одной из оптимальных и конструктивных форм и социальных практик адаптации. Понятие толерантности содержит в себе несколько возможных интерпретаций. Семантика толерантности указывает на такие значения как допустимый вариант реагирования, готовность к принятию иного, (трансцендентного), устойчивость (к неопределенности, конфликту, социальным и психологическим отклонениям), терпимость как смысловой эквивалент умеренности, смирения, согласия, социально одобряемого, компромисса, ненасильственного, «принятие» единства человечества. Многомерность конструкта «толерантность» проверяется его связью с понятием «идентичность». Идентичность является основой толерантности. Практика и проблематика толерантности возникает применительно к любым различиям, которые могут служить основанием для личностной, социальной, этнической и других идентичностей. Социальный проект и практика толерантности основывается на позитивной идентичности и конструировании мира, включая формирование всеобщих ценностных ориентаций и установок, а также на сочетании ценностных установок с учетом разных социокультурных идентификаций, типов поведения и образов жизни. Социальная практика толерантности адекватна социальным трансформациям начала XXI века, реалиям глобализма, новым формам ассоциирования, соотносится с реальными психосоциальными ожиданиями и ценностно-смысловыми проекциями людей.

       5. Современная социокультурная ситуация множественно влияет на поиск самоидентичности индивида и способствует возникновению кризисной идентичности, стремления к эскапизму, «отклоняющемуся поведению», соответствующих практик адаптации. В поисках идентичности современный человек оказался в ситуации онтологической и аксиологической неопределенности. Современные техники власти, как показал  М. Фуко, провоцируют девиантность. Латентные техники, которые использует власть, неявные формы контроля и управления (через институт знания, здравоохранения, семьи и т.д.), наблюдение и цензурирование через потребление и обладание, вводят современного человека в состояние тотального напряжения, непрерывного контроля и самоконтроля как в социальной, так и в интимной жизни. Рассогласование и несоизмеримость в системе ценностей, «релятивность» социальных идеалов, моральный релятивизм, противоречивость смысловых интенций, шизоидизация сознания «размывают» границы идентичности и инициируют девиации как дезадаптивную практику. Современный идентификационный дискурс репрезентирует разнообразие моделей поведения, дисгармонию между личностной и социальной идентичностью, подталкивает на поиск новых форм идентичности.

       6. Социальная трансформация переводит социальную мобильность в реальность «долженствования» и рассматривает её как готовность к адаптации на новом месте. Мобильность – социальная практика «здоровой» адаптации, обеспечивающая стабильность идентичности. Высокая социальная мобильность делает любую идентичность более изменчивой. Феномен социальной мобильности амбивалентен и противоречив.

      Научно-практическая значимость выводов  диссертации.

      Результаты  диссертационного исследования могут  быть использованы для разработки проблематики идентичности в пространстве глобальной коммуникации; для философского и междисциплинарного дискурсов по теоретическим и прикладным вопросам социальных практик адаптации. Они дают возможность определить социальные проекции и практики, в которых происходят трансформации и становление новых форм идентичности. Диссертация является опытом использования новых подходов к исследованию проблемы идентичности в ракурсе выявления адаптационных и дезаптационных социальных практик. Данные представленного исследования могут быть использованы при подготовке лекционных курсов по проблемам социальной философии и философской антропологии, в преподавании курсов «философия», «психология», «социология», «культурология», а также использоваться специалистами по вопросам социального проектирования и управления.

       Апробация результатов исследования.

      Основные  результаты диссертационного исследования нашли отражение в 11 публикациях, в том числе статьи в рецензируемых журналах ВАК.

      Диссертационная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Общий объем диссертации –  160 страниц.

       ОСНОВНОЕ  СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

      Во  Введении обосновывается актуальность темы диссертации, дается характеристика степени ее разработанности. Сформулированы цель и задачи исследования, определяются объект и предмет изучения, обозначается методологическая основа диссертации, раскрывается ее новизна и практическая значимость, изложены основные положения, выносимые на защиту.

       Глава 1. «Современный дискурс об изменениях идентичности в социальном мире» посвящена истолкованию идентичности средствами социально-философского, социологического, психологического знания. Идентичность предстает как развивающееся понятие.

       В параграфе 1.1. «Идентичность как предмет междисциплинарного дискурса и философской рефлексии» «дискурс» обозначается как методологическая междисциплинарная программа исследования идентичности. Согласуясь с типологией дискурсов, принятой в литературе (И.Т. Касавин и др.), дискурс различается по предмету и относительно контекста. Предметом нашего исследования стала идентичность. Место дискурса – сфера социальной практики.

      Как показано в параграфе, современная социальная ситуация человека (онтологической, гносеологической аксиологической неопределенности, восхождения к новым рискам, глобализации и т.д.), еще больше обнаружила значимость констатации М. Шелера о том, что «никогда еще в истории человек не становился столь проблематичным для себя самого, как в настоящее время». Из мироустановки «познай самого себя», из стремления дать автохарактеристику «запускается» механизм идентизации(или идентификации)(П. Гуревич). Современный человек конструирует свою идентичность как многогранную. Она наполняется различными смыслами  проективно социальному контексту, социальной ситуации. Идентификация, понятая как механизм защиты для психики(З. Фрейд), социализации индивида, психической его адаптации и превращения в личность(У. Джемс, Э. Эриксон и др.) и характеризующаяся амбивалентностью и противоречивостью(З. Фрейд, А.А. Налчаджян и др.) является процессом построения идентичности.

      Философская рефлексия обращена к вопросу адекватности модели собственно человеческого в человеке. В ретроспективе она усматривает «сомнительные» идентификации человека. Человек – цельное существо в единстве телесного, когитального, социального, культурного, экзистенциального. Человек органично интегрированное существо, но в себе дифференцированное. «Я»-концепция включает персональную идентичность (самоопределенность) и групповую (коллективную) идентичность (социальная категоризация, квалификация, дискриминация). Человека человеком делает метафизическая мотивация, телеологизация (Ильин В.В., Панарин А.С., Бадовский Д.В.). Идентичность человека «декодируется» в «самости» как сознании собственной незаменимости, интуитивном соответствии себе. Самоидентичную самость пробуждают в человеке свобода и культура, воплощаясь в Эго. «Самоидентичность» порождается приобщением к социальной памяти, взятием на себя ответственности за выбор.

      На  уровне человека как лица, происходит идентификация «Я» с индивидуальной телесной, физиологической и чувствующей текстурой, телесно-психической организацией. В параграфе кратко представлена историко-философская ретроспектива на изменение телесной идентичности в проекции интеракций физического, материального, природного и душевного, духовного, культурного начал (Сократ, Платон, Аристотель, Эпикур, Плотин, Бл. Августин, Фома Аквинский, Р. Декарт, Б. Спиноза, В. Лейбниц, Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Д. Локк, Ламетри, Гольбах, И. Кант, Ф. Шеллинг, Ф. Гегель, Л. Фейербах, К. Маркс и др.). С. Кьеркегор, Ф. Ницше М. Хайдеггер, Э. Гуссерль, Мерло-Понти, З. Фрейд коррелируют телесную идентичность с такими признаками как смерть, страх, боль, сексуальность, аффект, перверсия, и др. Современные философские интуиции модифицируют «телесную идентичность» до «пакетного» конструкта.

      В философском дискурсе, как демонстрируется  в параграфе, выделяется идентичность персональная (тождество личности). Философская интерпретация проблемы личностной идентичности восходит к субстанциалистскому варианту решения (Аристотель, христианство), когда основанием тождества личности является её Я как субстанция; к трансценденталистскому решению (Р. Декарт, И. Кант, Ф. Фихте), когда элиминируется субъективность в «чистом я». Персональную идентичность можно обнаружить посредством соединения с обществом и разделяемыми им установками и конвенциями. Так считали Д. Юм, Д. Локк. В ключе философии жизни, феноменологии, экзистенциальной герменевтики эту проблему видят Э. Гуссерль, М. Хайдеггер, М. Мерло-Понти, В. Дильтей, связывающие её с несубстанциальной перманентной самоидентификацией. П. Рикер, развивая идеи Х. Аренд, формулирует понятие нарративной идентичности. Речь идет об обретении своей идентичности через понимание себя во времени, столкновение с текстами, созданными другими авторами и самим собой. Ю. Хабермас понимает личностную и социальную идентичность как два измерения, в которых реализуется балансирующая Я-идентичность. По Ю. Хабермасу Я-идентичность возникает в балансе между личностной и социальной идентичностью. Установление и поддержание этого баланса происходит с помощью языка. Во взаимодействии человек проясняет свою идентичность, стремясь соответствовать нормативным ожиданиям партнера, а также стремясь выразить свою неповторимость.

      Как показано в диссертации, социологическая традиция в обсуждении персональной идентичности связана с символическим интеракционизмом, разрабатывалась У. Джеймсом, Дж. Мидом, И. Гоффманом, Д. Рисманом и др.

      Интерпретация феномена идентичности показывает, что  она имеет два аспекта – личностный и социальный. Способность к изменению идентичности связана с адаптационной практикой, с использованием защитных стратегий. Идентичность – динамическая структура, она развивается через преодоление кризисов идентичности. Среди причин кризиса идентичности В. Хёсле называет следующие: неспособность человека идентифицировать себя со своим телом; отказ признать временную природу самости; несоответствие своего поведения всеобщим нормам; убеждение в том, что не существует никаких моральных норм; дисгармония между «Я» и «социальным Я»; уменьшение идентификации индивида с коллективной реальностью, распад коллективной памяти, представленной традициями. В параграфе раскрывается значение проблемы «кризиса идентичности», указывается на конструктивную роль кризиса идентичности как возможности и механизма развития и обретения новой идентичности в ситуации социальной неопределенности. Таким образом, анализ понятия «идентичность» в современном дискурсе показывает ее имманентную многозначность и зависимость от теоретического контекста. Современные междисциплинарные исследования позволяют расширить представления о механизме идентификации и индикаторах человеческой идентичности. Так, биоэтический дискурс демонстрируют неоднозначность критерия рационального мышления как индикатора «человеческого».