Сравнительный анализ феномена поведения в работах Дж. Уотсона и В.М. Бехтерева

Итак, на этом раннем этапе  творчества В.М.Бехтерев не смог отказаться от субъективной психологии, как он это сделал впоследствии.

Однако В.М. Бехтерев указывает  на  всю недостаточность самонаблюдения как метода психологии: свое собственное сознание еще можно изучать субъективным методом, сознание же других требует иных, объективных методов его изучения. «Однако опыт показывает, что самонаблюдение недостаточно даже для изучения собственной психической жизни… С другой стороны, очевидно, что для субъективной психологии совершенно закрыта область исследования сознательных процессов у других, так как для изучения последней у нее нет даже подходящего метода… с вышеуказанной точки зрения изучение психики других не может происходить иначе как путем воображаемого подставления наших собственных субъективных переживаний па место предполагаемых подобных же переживаний у других лиц». [4]

Далее В. М. Бехтерев пишет: «Совершенно ошибочно распространенное определение психологии как науки только о фактах или явлениях сознания. На самом деле психология не должна ограничиваться изучением явлений сознания, но должна изучать и бессознательные психические явления и вместе с тем она должна изучать также внешние проявления в деятельности организма, поскольку они являются выражением его психической жизни. Наконец, она должна изучать также и биологические основы психической деятельности». [4]

Таким образом, наряду с субъективной психологией, которая и занимается «переживаниями» методом интроспекции, В.М.Бехтерев выделяет «объективную психологию», которая рассматривает психические процессы лишь в их объективных проявлениях, не входя в рассмотрение субъективной стороны психического. «…Для объективной психологии нет вопроса о сознании или бессознательном. Она оставляет этот вопрос в стороне, предоставляя его всецело ведению субъективной психологии…Основанием для такого устранения вопроса ... в том круге знаний, который мы называем объективной психологией, является то обстоятельство, что для сознательности процессов нет никаких объективных признаков. Мы не можем, руководствуясь исключительно объективной стороной дела, решить, протек ли данный процесс в сфере сознания или нет. По крайней мере, все попытки в этом отношении лишены строго научного значения и не идут дальше одних мало обоснованных предположений». [4]

В.М.Бехтерев, как и психологи-субъективисты, утверждает, что нет объективных критериев сознательности психических процессов. Он предлагает изучать в «объективной психологии» те соотношения, которые устанавливаются в различных случаях между внешними воздействиями и теми внешними проявлениями, которые за ними следуют и которые обусловлены деятельностью высших центров мозга;  происходящие при этом те процессы в мозгу, которые в нем предполагаются и которые в известной мере доступны объективному исследованию с помощью тонких физических приборов. "Объективная психология" должна заниматься внешней деятельностью и деятельностью нервной системы как внешними проявлениями единой нервно-психической деятельности.

В.М. Бехтерев указывает на недопустимость противопоставления духовного  материальному: «Мы должны твердо держаться  той точки зрения, что дело идет в этом случае не о двух параллельно  протекающих процессах, а об одном  и том же процессе, который выражается одновременно материальными, или объективными, изменениями мозга и субъективными  переживаниями; мы не должны упускать из виду, что и те и другие служат выражением одного и того же нервно-психического процесса, обусловленного деятельностью  энергии центров. Поэтому во избежание  всяких недоразумений ... мы вправе и должны говорить ныне не о душевных или психических процессах в настоящем смысле слова, а о процессах нервно-психических». [4]

Но на деле две стороны  нервно-психического процесса оказываются  абсолютно оторванными друг от друга.

На следующем этапе  своего творчества, то есть примерно с 10-х годов XX века, В.М.Бехтерев говорит о рефлексологии как "преемнице" объективной психологии.

«Для рефлексологии нет  ни объекта, ни субъекта в человеке, а имеется нечто единое - и объект, и субъект, вместе взятые в форме  деятеля, причем для стороннего наблюдателя  доступна научному изучению только внешняя  сторона этого деятеля, характеризующаяся  совокупностью разнообразных рефлексов, и она-то и подлежит прежде всего  объективному изучению, субъективная же сторона не подлежит прямому наблюдению и, следовательно, не может быть непосредственно  изучаема». [3]

В.М.Бехтерев считал, что путем самонаблюдения можно получить лишь словесный отчет, который в любом случае должен быть "скорректирован" объективными данными.

Так меняется отношение В.М.Бехтерева к "субъективным процессам": если вначале он говорил о том, что "в природе нет ничего лишнего, и субъективный мир не есть только ненужная величина или бесплодное качество в общей нервно-психической работе", то на этапе рефлексологии он склоняется к мысли о том, что психические (субъективные) явления появляются только как сигнал более напряженного рефлекторного процесса в центральных участках мозга, как, так сказать, "субъективная окраска" этого процесса, но в самом рефлекторном процессе эти явления никакой роли не играют.

Отвергнув субъективную психологию, В.М.Бехтерев  ставит  задачу  создания  новой  психологии,  базирующейся  на  строго  объективном  методе  изучения  психики.  Он  приходит  к  выводу  о  существовании  единого  нервно-психического  процесса,  в котором в нерасчлененном виде представлены  и  физиологические  и психические компоненты. Основной единицей анализа нервно-психической деятельности у него становится рефлекс, рассматриваемый  как  универсальный  динамический  механизм,  лежащий  в  основе всех реакций  человека.  Деятельность  человека  представляет собой сумму рефлексов, различающихся по сложности и характеру, особенностям организации. Центром изучения В.М.Бехтерева становится  не  психика,  сознание,  а  их  внешние  проявления.

Таким  образом,  от  утверждения  идеи  объективного  изучения  психики  В.М.Бехтерев  приходит  к  ее  снятию  и  замене  психического  процесса физиологическим. Психология заменяется рефлексологией. Принимая интроспективное  определение  сознания как единственно  возможное, как  нечто  непреложное,  как  нечто,  что  можно  либо  взять,  либо  отвергнуть,  но  не  изменить,  он выбирает единственно  в  этих  обстоятельствах  возможное  решение – отказ  от  изучения  психики,  сознания  вообще и обращение к исследованию поведения.

Разрабатывая свою объективную  психологию как психологию поведения, основанную на экспериментальном исследовании рефлекторной природы человеческой психики, В.М.Бехтерев тем не менее не отвергал сознание, но считал необходимым отказаться от его изучения и ограничиться изучением внешних проявлений личности, сводимых к условным или "сочетальным" рефлексам, образующимся в результате влияния внешней среды на нервную систему человека.

И на первом этапе своей  деятельности, в отличие от бихевиористов,  он включал сознание в предмет  психологии, так же как и субъективные методы исследования психики, в том  числе самонаблюдение. Он исходил  из того, что рефлексологические исследования, в том числе рефлексологический эксперимент, не противоречат, не заменяют, но дополняют данные, полученные при  психологических исследованиях, анкетировании  и самонаблюдении.

Следуя за И. М. Сеченовым, рефлексологическая теория исходила из положения о том, что нет ни одного сознательного или бессознательного процесса мысли, который не выражался  бы рано или поздно в объективных  проявлениях. Предметом изучения рефлексологическая теория являются все рефлексы, протекающие с участием головного мозга. По замыслу В.М.Бехтерева, рефлексологическая теория должна была заменить психологию наукой о личности и проявляющейся во внешнего поведении ее соотносительной деятельности.

Рефлексология стремилась использовать исключительно объективные методы как "твердую точку опоры" для  научных выводов, рассматривая психическую  деятельность в связи с нервными процессами и привлекая для ее объяснения материалы физиологии ВНД.

В «Объективной психологии»  обоснуется  перспективность  объективного метода изучения психологии,  рефлекторный  процесс  рассматривается как  конкретное выражение и способ его  реализации.  В 20-е годы, когда  рефлексология приобретает большую  популярность как "сугубо материалистическое" учение, рефлексологи стали выступать  против существования психологии как  особой науки, происходит  уже  полный  отказ  от  психических  явлений,  системы  психологических  категорий  и  понятий: “впечатление” (восприятие), "закрепление", или "фиксирование следов" (запоминание), "оживление  следов" (воспоминание), "отождествление следов" (узнавание), "сосредоточение" (внимание), "сочетание следов" (ассоциации), "общий тон", или "настроение" (чувства) и т.п. [4]

Говоря о значении рефлексологии, В.М.Бехтерев подчеркивал, что научно-объясняющая функция, содержащаяся в понятии рефлекса, основана на предпосылках механической и биологической причинности. Принцип механической причинности, с его точки зрения, опирается на закон сохранения энергии. Согласно этой мысли, все, в том числе и самые сложные и тонкие, формы поведения можно рассмотреть как частные случаи действия общего закона механической причинности, так как все они не что иное, как качественные трансформации единой материальной энергии. Однако В.М.Бехтерев не ограничивался теорией энергетизма, связывая рефлекс и с биологией, в которой жизнь рассматривается как сумма сложных физиологических процессов, обусловленных взаимодействием организма со средой и приспособлением к среде. С этой точки зрения, рефлекс есть способ установления относительно устойчивого равновесия между организмом и комплексом условий, действующих на него. Так появилось одно из основных положений В.М.Бехтерева о том, что отдельные жизненные проявления организма приобретают черты механической причинности и биологической направленности и имеют характер целостной реакции организма, стремящегося отстоять и утвердить свое бытие в борьбе с меняющимися условиями среды.

В.М.Бехтерев считал проблему личности одной из важнейших в психологии и был одним из немногих психологов начала XX в., которые трактовали в тот период личность как интегративное целое. Рефлексологическая теория выдвинула принцип личностного подхода к исследованиям, суть которого сводилась к тому, что все, что может дать объективное комплексное наблюдение над человеком, начиная с мимики и кончая особенностями поведения больного, должно быть принято во внимание. Он рассматривал созданный им Педологический институт как центр по изучению личности, которая является основой воспитания. Как бы ни были разносторонни интересы В.М.Бехтерева, он всегда подчеркивал, что все они концентрируются вокруг одной цели – «изучить человека и суметь его воспитать». [4]

Несмотря на то, что в  работах В.М.Бехтерева неоднократно декларировалось изучение человека как деятеля, но на самом деле все свелось к изучению человека как объекта, а не субъекта, как своего рода машины, реагирующей рефлексами на различные раздражители.

Исследуя биологические  механизмы рефлекторной деятельности, В.М.Бехтерев отстаивал мысль о воспитуемости, а не о наследуемом характере рефлексов. Так, в 1923 г. в книге «Основы общей рефлексологии» он, полемизируя с И.П.Павловым, доказывал, что не существует врожденного рефлекса рабства или свободы, и утверждал, что общество осуществляет своего рода социальный отбор, создавая нравственную личность. Таким образом, именно социальная среда является источником развития человека; наследственность задает лишь тип реакции, но сами реакции развиваются в течение жизни. Доказательством такой пластичности, гибкости нервной системы, ее зависимости от окружающей среды послужили, по мнению В.М.Бехтерева, исследования генетической рефлексологии, доказавшие приоритетность среды в развитии рефлексов младенцев и детей раннего возраста. [3]

В.М.Бехтерев отстаивал мысль о том, что во взаимоотношениях коллектива и личности приоритетна именно личность, а не коллектив. Эти взгляды доминируют в его работах «Коллективная рефлексология» (1921), «Объективное изучение личности» (1923). Именно из этой позиции он исходил, исследуя коллективную соотносительную деятельность, объединяющую людей в группы. В.М.Бехтерев выделял людей, склонных к коллективной или индивидуальной соотносительной деятельности, и изучал, что происходит с личностью, когда она становится членом коллектива, и чем вообще реакция коллективной личности отличается от реакции отдельно взятой личности. В своих экспериментах по исследованию влияния внушения на деятельность человека В.М.Бехтерев фактически впервые обнаружил такие явления, как конформизм, групповое давление, которые только через несколько лет стали изучаться в западной психологии. Доказывая, что развитие личности невозможно без коллектива, В.М.Бехтерев вместе с тем подчеркивал, что влияние коллектива не всегда благотворно, так как любой коллектив нивелирует личность, стараясь сделать ее шаблонным выразителем своей среды. Он писал о том, что обычаи и общественные стереотипы, в сущности, ограничивают личность, лишая ее возможности свободно проявлять свои потребности.

Он также считал, что  личная свобода и общественная необходимость, индивидуализация и социализация - это две стороны общественного  процесса, идущего по пути социальной эволюции, причем самоопределение личности представлялось ему подвижным процессом, равнодействующая которого постоянно  смещается то в одну, то в другую сторону. Говоря о стереотипизации  личности, ее отчуждении от своей внутренней сути при социализации, В.М.Бехтерев фактически развивал те же мысли, что и представители появляющейся в то время на Западе экзистенциальной философии, положения которой легли в основу одной из наиболее популярных современных теорий личности - гуманистической. Таким образом, можно предположить, что и в русле школы В.М.Бехтерева зарождались основы еще одной отечественной теории развития личности, формирование которой было остановлено в самом начале.

В.М.Бехтерев фактически ввел в психологию понятия индивид, индивидуальность и личность, считая, что индивид - это биологическая основа, над которой надстраивается социальная сфера личности. Большое значение имели и исследования В.М.Бехтеревым структуры личности, в которой он выделял пассивную и активную, сознательную и бессознательную части, их роли в различных видах деятельности и их взаимосвязи. Как и З.Фрейд, он отмечал доминирующую роль бессознательных мотивов во сне или при гипнозе и считал необходимым исследовать влияние опыта, приобретенного в это время, на сознательное поведение. Исследуя способы коррекции отклоняющегося поведения, он исходил из ограниченности тех способов коррекции, которые во главу угла ставили положительное подкрепление желательного поведения и отрицательное подкрепление нежелательного. Он полагал, что любое подкрепление может зафиксировать реакцию. Избавиться от нежелательного поведения можно, только создав более сильный мотив, который «вберет в себя всю энергию, затрачиваемую на нежелательное поведение». Таким образом, он во многом предвосхитил идеи о роли сублимации и канализации энергии, разрабатываемые психоанализом, в социально приемлемом русле.