Экономика Киевской Руси в IX - начале XII века

Второй период начинается с рубежа XI и XII вв. и включает XII и XIII вв. Он отмечен появившейся  и резко возрастающей церковной  земельной собст-венностью, которая  превратила организацию христианского  культа в привиле-гированного феодала. Передача земель церковным учреждениям  сопровожда-лась запретом передачи, в  том числе перепродажи, их в другие руки, который в благоприятных  условиях сохранял юридическую силу в течение жизни многих поколений, что расширяло церковную собственность  на землю почти бесконеч-но.

Первоначальная  политическая и организационная  структура древнерус-ской церкви возникла значительно раньше 1037 г − отмеченного  летописью времени закладки существующего  киевского Софийского собора, считающего-ся по традиции датой возникновения  митрополии. Изучение византийского  Пе-речня митрополий около 1087 г., хорошо информированного источника, пока-зывает, что митрополия «Росиас» была основана после 969−970 и до 997 г. Возможно, что  это произошло в 996 г. или летом 995 г . Анализ других сообще-ний −  «Слова о законе и благодати» митрополита  Илариона, хроники Титмара Мерзебургского, кажущихся противоречивыми дат  освящения киевского Со-фийского собора в различных русских летописях  − позволяет считать, что до 1037 г. в Киеве существовал другой кафедральный храм Софии, возможно пер-воначально деревянный. Известна печать с греческой  легендой «Богородица, помоги Иоанну, митрополиту России», которая может  принадлежать главе древнерусской  церкви, упоминаемому в начале киевского  княжения Ярослава Мудрого. Таким образом, на основании этих свидетельств можно  заключить, что митрополичья кафедра  была учреждена вскоре после официального введе-ния христианства и создания Десятинной церкви.

Существование митрополии предполагало право на самостоятельную  церковно-административную деятельность во внутренних делах своей епархии, право на учреждение епископских  кафедр и рукоположения для них  епископов и в то же время непосредственное подчинение ее Константинопольской  патри-архии и императору.

В течение XII −  первой половины XIII в. структура церковной  организа-ции продолжала развиваться: появились епископии в Смоленске, Галиче, в са-мом конце XII в. − в  Рязани, в начале XIII в. с политическим усилением Влади-миро-Суздальского княжества оно получило особую епархию, выделившуюся из Ростовской (1214). Епископии  были открыты также в Юго-Западной Руси, в Перемышле и Угровске. Были перенесены на новое место или  закрыты некото-рые другие кафедры.

Начало феодальной раздробленности на Руси и установление после смер-ти Ярослава триумвирата  князей: Изяслава в Киеве, Святослава в Чернигове и Всеволода в  Переяславле − привели к возникновению  наряду с Киевской двух новых митрополий − Черниговской и Переяславской. Известны Неофит, ми-трополит черниговский в 1072 г., и два переяславских митрополита  − Леонтий, автор послания об опресноках, и Ефрем, освящавший кафедральную церковь  Михаила Архангела. Кроме того, упоминание черниговской митрополичьей кафедры  содержится в Перечне таких кафедр 80-х гг. XI в. Одна из этих епар-хий  с митрополитом во главе включала огромное Черниговское княжество, ох-ватывавшее пространство от Чернигова на западе до Рязани и Мурома на вос-токе, то есть землю вятичей; другая служила интересам  переяславского князя, бывшего господином также в Суздальском и Белозерском  краях, ей подчинялся и Смоленск.

Создание двух новых митрополий на Руси было значительным политиче-ским успехом сыновей Ярослава, навстречу требованиям которых  пошел Кон-стантинополь. Изменение  в соотношении сил основных политических деятелей Руси после смерти Святослава в 1076 г. сделало раздробление церковной  власти излишним и не отвечавшим интересам  княжеской власти. Традиционные связи  Всеволода с Византией помогли  ему, когда он стал киевским князем, объеди-нить церковное управление на Руси в руках подвластного ему  митрополита.

Попытка создания на Руси наряду с Киевской митрополией  другой, про-тивопоставленной ей, была предпринята князем Андреем Боголюбским  в 60-х гг. XII в. Однако эта попытка  не удалась. Политика владимирского  князя, стре-мившегося к объединению  Руси и действовавшего в тесной связи  с местным церковником, кандидатом в митрополиты, и не могла получить одобрения и признания со стороны  императора и патриарха.

Среди русских  епископских кафедр XII − начала XIII в. только новгород-ская получила титул  архиепископии. Возникновение этого  института можно, вероятно, связывать  с деятельностью владыки Ивана  Попьяна (1110−1130), ко-торый называется архиепископом в летописных сообщениях о его деятельно-сти. В годы пребывания его на кафедре созревают условия, которые вскоре привели к оформлению республиканского строя Новгорода, но очень правдо-подобна гипотеза В. Л. Янина о том, что с этим владыкой связана попытка по-лучения  новгородской кафедрой автокефалии, нашедшая выражение в изобра-жении и  надписи на его печати. Судя по вынужденному уходу архиепископа с кафедры, замене его присланным из Киева Нифонтом и запрету его поминания, эта  попытка оказалась неудачной. Однако развитие Новгорода по республикан-скому  пути, которое было необратимо, не только сохранило за местными вла-дыками новый  титул, но и привело к изменению  процедуры их поставления. Начиная  с наследника Нифонта Аркадия (1156), новгородские иерархи избира-лись на месте, а не назначались из Киева, но митрополит сохранял право их хи-ротонии. Не ясно, почему право на титул архиепископа новгородские владыки получали не всегда с поставления, но иногда после какого-то времени епископ-ского служения. В любом случае титул архиепископа на Руси в это время зна-чительно отличался от принятого в константинопольской  церкви титула авто-кефального архиепископа, где он давался кафедре, непосредственно  подчинен-ной патриарху, а не местному митрополиту. Таким образом, оформление власти владыки как архиепископа в Новгороде, уже развивавшемся  в XII в. по респуб-ликанскому пути, вполне соответствовало тому особому среди  других кафедр и значительному положению  (если не опережало его), которое заняла епископия в республиканском управлении Новгорода в XIV−XV вв.  

2.2. Действия  церкви в государственном управлении   

Выражением сотрудничества великокняжеской и церковной  организации является формирование в первой половине XI в. широкой церковной  юрисдик-ции, охватывающей дела о браках и разводах, взаимоотношениях в семье, кон-фликты, связанные с охраной  чести, некоторые наследственные дела, внутри-церковные конфликты. Они  осуществлялись епископскими чиновниками, через руки которых проходила  вся масса бытовых дел семейной жизни, а также дела, обусловленные  заменой традиционных общинных брачных  норм и обычаев но-выми христианскими  нормами классового общества.

Развитие общества на Руси еще до принятия христианства привело к воз-никновению классового строя и государства, к возникновению  и развитию древнерусского права. Необходимость  защищать усиливающихся феодалов −  князей, их дружинников, подавлять выступления  против нового строя вызывала появление  соответствующих отраслей права  и норм, вошедших затем в Рус-скую Правду или оставшихся в форме  обычая (ограничение и замена кровной  мести за убийство государственным  наказанием, ответственность за нарушение  прав собственности). Это была первая ступень в формировании публичного права феодализирующегося государства, ограниченная нуждами и возможно-стями  сравнительно еще слабой экономически и политически княжеской вла-сти. Другие, не менее частые, но менее  опасные для нового строя конфликты, не межклассовые, а внутриклассовые, оставались традиционно подведомствен-ными догосударственным организациям −  общинам, большим родовым семьям. Церкви на Руси довольно скоро, еще  до середины XI в., удалось нащупать те сферы права, которые не были присвоены  государством. Заимствуя нормы древнерусского права и придавая им христианскую форму, церковь наложила руку на новую  большую группу общественных институтов, не встретив со сто-роны государства  сопротивления, но и не посягая на княжескую юрисдикцию. Тем самым  она помогла светской власти в  укреплении нового строя и соответ-ствующих ему форм общественных связей −  христианских семьи, брака и регу-лированию  взаимоотношений между родственниками.

К концу XII в. церковь  расширила свои права и на такой  городской ин-ститут, как служба мер и весов. По договору Смоленска  с Ригой 1229 г., проек-ту договора Новгорода  с Любеком и Готским берегом 1269 г., по уставам Вла-димира и Всеволода  епископские кафедры стали осуществлять надзор, а следо-вательно, и юрисдикцию относительно этого важного магистрата.

Характерной чертой взаимоотношений государства и  церкви в Древней Руси стало существование  наряду со светскими сферами юрисдикции (княже-ской и городской) такой обширной сферы, как церковная, в основном епископ-ская. Круг дел и нормы  каждого из этих широких ведомств были зафиксирова-ны в соответствующих  кодексах: с одной стороны −  в основном в Русской Правде и  отдельных записях права (но продолжали существовать и в форме правового  обычая), с другой − в уставах  князей Владимира и Ярослава и  также отдельных записях. Вместе с тем церковь пользовалась в  качестве вспомога-тельного источника  права византийскими юридическими кодексами и канони-ческими сборниками: к XII − первой половине XIII в. относятся  первые древне-русские обработки  византийского номоканона (Ефремовская  и Уваровская кормчие, Устюжский  сборник), этим же временем датируется и включение в устав Ярослава норм Прохирона.

Естественно, что  ослабление непосредственной экономической  зависимо-сти церковной организации  от государства в процессе формирования ее зе-мельной собственности превращало кафедры в самостоятельные хозяйственные  организмы, потенциально автономные также  в своей деятельности. Это могло  приводить к тому, что интересы церковных организаций не совпадали с интере-сами княжеской власти в неконфессиональных сферах. Такие сведения появля-ются во второй половине XII в., когда наблюдаются случаи политической ак-тивности кафедр и епископов, приводившие к конфликтам. Они известны и в Северо-Восточной Руси, где епископы Леон и Феодор оставили по себе не-обычную славу своей стяжательской деятельностью и самоуправством в Сузда-ле и Владимире и в Других центрах. Об этом говорит и различное отношение со стороны глав русских епархий к назначению князем Изяславом киевского ми-трополита в нарушение установившейся традиции. Само сравнение политиче-ских ситуаций в связи с поставлением митрополита Илариона в 1051 г. и второ-го русского митрополита Климента в 1146 г. показывает значительное различие в положении иерархов русской церкви, образовавшееся за сто лет, хотя более чем вероятно, что среди епископов − участников избрания на соборе Илариона греков было больше, чем это было в 1146 г. Это новое положение епископов как политических лиц могло способствовать активному определению их пози-ции по отношению к рукоположению митрополита в Киеве без патриаршего благословения и к великокняжескому кандидату.

В ранний период становления церковной организации  и Владимир, и его сын Ярослав  неоднократно сотрудничали с епископами и митрополитами в процессе выработки  норм уголовного права христианского  государства, фор-мирования местного церковного права. Именно в это время  нормализовались отношения между  Русской Церковью и Константинопольским  патриархатом. В соответствии с соглашением, достигнутым между Ярославом  и Константино-полем, Русская Церковь  должна была возглавляться митрополитом Киевским, посвящаемым в сан патриархом Константинопольским. В других русских  горо-дах епископы должны были посвящаться  в сан митрополитом, но это номи-нально: понималось, что при выборе кандидатов будут учитываться пожелания  князя. С 1037 г. Церковь была организована как епархия константинопольского патриархата. Такое положение было в некоторой степени выгодно  Церкви, де-лая ее менее зависимой  от местных государственного правительства  и полити-ки. Под таким углом  зрения, русская Церковь в киевский период являлась авто-номной организацией, своего рода государством в государстве, у Церкви даже были свои «подданные», поскольку определенные категории  людей находились под ее исключительной юрисдикцией. В то же время, не только в соответствии с византийской теорией  «симфонии» между Церковью и государством, но и в качестве действующего организма, Церковь являлась важным фактором в  раз-витии русского государства  и народа в целом, а также и  русской экономики. В определенной степени церковная администрация, основанная на принципе строгой субординации послужила моделью для укрепления княжеской админи-страции, как, например, в Суздальской земле. Церковь  способствовала распро-странению византийского  права на Руси и, заинтересованная в  защите собст-веннических прав на дарованные ей земли, способствовала более точному  оп-ределению понятия собственности. С другой стороны, она внесла некоторые  феодальные элементы в русскую социальную организацию, возражая против открытого  рабства и поддерживая новую  социальную группу − «изгоев», чье  положение имело некоторое сходство с крепостными.

Церковь через  ее руководителей – епископов  и настоятелей монастырей – обладала умиротворяющим влиянием на политическую жизнь, имея целью ус-тановление мира в межкняжеских раздорах и, особенно в Новгороде, примире-ние противоборствующих народных партий.

Епископы номинально назначались митрополитом. Фактически же киев-ский князь, а позднее и  князь каждой из земель, где располагалась  резиденция епископа, оказывал значительное влияние на назначение епископа. Также  и в Новгороде обращались за советом  к вечу каждый раз, когда новгородский епи-скопский престол оказывался вакантным. При Владимире на Руси было осно-вано восемь епархий. С уменьшением авторитета киевского князя, каждый из местных  князей стремился к тому, чтобы  обосновать епископство в собствен-ном княжестве. Накануне монгольского вторжения на Руси уже было пятна-дцать епархий.

В 1051 г. Ярослав  совершил смелую попытку установить независимость Русской Церкви от Константинополя. По его инициативе Собор русских епи-скопов избрал русского, всем известного Илариона, митрополитом Киевским. Он не был признан Константинопольским  патриархом Михаилом Керуларием. Русская  акция, несомненно, вызвала большое  смятение в Константинополе, так  как в то время было периодом сильной  напряженности между патриархом и па-пой Римским.

С 1165 г. епископ  Новгорода носил титул архиепископа. Каждый епископ обладал значительной властью над священниками и другим духовенством в своей епархии. Однако приходской священник часто назначался прихожанами, и епископ обычно подтверждал  это назначение.

Что касается церковного права, то епископ являлся верховным  судьей в каждой епархии. Все находящиеся  в подчинении церкви люди были под  его юрисдикцией по всем вопросам судопроизводства. Тяжбы между представите-лями Церкви и мирянами рассматривал смешанный  суд епископа и князя или, соответственно, их чиновников.

Кроме того, были особые случаи, когда даже люди, не являющиеся пред-ставителями Церкви, подчинялись  юрисдикции епископа. К этой категории  от-носились преступления против Церкви и религии, семейные конфликты, а  так-же случаи, связанные с моральными провинностями. Списки подобных дел  бы-ли включены в так называемые «Церковные уставы», большинство из которых известно только в более  поздних и неофициальных списках. Мы обнаруживаем в них упоминание о таких преступлениях, как ограбление церкви, срезание кре-стов (по-видимому, на кладбищах и на перекрестках), кража одежды с тел усопших, а  также, то, что современному читателю может показаться значитель-но меньшим  преступлением, − привод в церковь  собаки или какого-то другого животного, и так далее. Что касается семейных конфликтов и преступлений против морали, то в список занесены следующие случаи: ссора между мужем и женой  по поводу собственности; избиение родителей  детьми (но не наоборот); супружеская  измена; изнасилование женщины или  девушки (а если монахини, то это  требовало самых высоких штрафов); оскорбление.