Метафорическое варьирование качественных прилагательных в английском языке…

      То be a "good" writer needs organization too, even if those most capable of organizing their books may be among the least competent at projecting the same skill into their lives. (Powell)

      Возможно, однако, и обозначение таким прилагательным отвлеченного, обобщенного понятия:

      I am going to do the unforgivable, said Professor Searle. (Wilson)

      Таким образом, прилагательное в синтаксических позициях, свойственных существительному, близко соприкасается с существительным; при выражении отвлеченного понятия оно близко к абстрактным существительным; при обозначении конкретных единиц (обычно лиц) оно сближается с существительным во множественном числе.

      Следует помнить, что субстантивации (т. e. перехода в другую часть речи — существительное) при этом не происходит; термин «субстантивация» подразумевает обычно именно функционирование прилагательного в синтаксических позициях, свойственных, в первую очередь, существительному. Собственно субстантивация, как таковая, т. e. переход прилагательного в существительное, со всеми его признаками, в том числе морфологическими, не исключена; она происходит обычно при устойчивом эллипсисе существительного в атрибутивном словосочетании: a private (soldier), a native (inhabitant). Однако это — чисто лексический процесс, и к грамматической системе он имеет отношение лишь постольку, поскольку он способствует образованию слова иной части речи.

      Возможно также образование существительных от прилагательных путем словообразования — прибавлением суффикса -s: shorts, essentials. 

          1.1.2 Полевая структура  прилагательных

      Всеми признаками прилагательных обладают качественные прилагательные, способные передавать степень интенсивности качества, независимо от способа передачи — морфологически или словосочетанием; они могут занимать любые синтаксические позиции, свойственные прилагательному, в том числе и синтаксические позиции существительного. Относительные прилагательные не принадлежат к ядру поля; многие относительные прилагательные не могут передавать степени свойства: например, вряд ли возможны сочетания *more electrical, *the most astronomical. Вместе с тем, провести резкую границу между подклассами прилагательных, видимо, не всегда возможно; так, например, manly, orderly, dogmatical, образованные сходным образом с weekly, atmospherical, могут передавать степень интенсивности обозначаемого ими свойства, тогда как прилагательные второй группы не обладают этой способностью. Этот вопрос требует дальнейшего исследования.

      Поля  существительного и прилагательного  соприкасаются в синтаксическом плане; существительные, за исключением  ряда отвлеченных существительных, свободно употребляются в препозитивно-атрибутивной функции: качественные прилагательные способны занимать позицию существительного. Относительным прилагательным это свойственно не во всех случаях. 

      1.2 Семантические особенности имен  прилагательных

      Традиционно считается, что поскольку за прилагательными  как за признаковыми словами закреплено категориальное значение признака и признаковая функция, то они должны быть отнесены к сигнификативной лексике, к словам, которые не имеют собственной области предметной отнесенности, а значит, не обладают ни денотацией, ни конкретной референцией [Вольф 1978, Уфимцева 1974]. Сферу их применения образует весь круг денотатов, обладающих соответствующим признаком.

      Существует, однако, иная точка зрения на знаковую природу прилагательных, заключающаяся в том, что языковые знаки, формирующие класс адъективных единиц, по типу означивания и соответственно по своей знаковой природе не отличаются от других типов словесных знаков и могут быть охарактеризованы как денотативно-сигнификативные единицы, т.е. обе стороны значения - денотативная и сигнификативная - присущи этой части речи [Харитончик 1986].

      При более глубоком рассмотрении эти  две точки зрения не являются взаимоисключающими. Если рассматривать прилагательное в номинативном (словарном, несинтаксическом) аспекте, можно признать, что оно имеет свой денотат, т.к. реальная действительность включает в себя не только предметный мир, но и признаки предметов. Денотатом собственно признакового слова в таком случае является некоторый признак в отвлечении от вещей или событий, у которых он наблюдается. Однако в синтаксическом аспекте, взятое в своей признаковой функции, в сочетании со своим определяемым, собственно признаковое слово становится безденотатным: оно описывает денотат, обозначенный существительным. Виртуальное понятие признака, обозначаемого прилагательным, актуализируется при соотнесении его с предметными именами [Никитин 1997].

      Важно, однако, иметь в виду, что существует разряд прилагательных, которые, сохраняя за собой признаковую функцию, не выражают признаки в строгом смысле слова. Описывая денотат, обозначенный другим словом, такие прилагательные обозначают не признак, а вещь, связанную некоторым отношением с денотатом определяемого. В этот разряд входят уже знакомые нам прилагательные, в традиционной грамматике определяемые как относительные. Таким образом, часть прилагательных, взятых в своей признаковой функции, сохраняют денотативный характер, отличаясь от большинства признаковых слов.

      Существенные  различия в денотативной природе  прилагательных служат основанием для их семантической классификации [Никитин 1997: 257-258], которая частично соотносится с классическим делением прилагательных на качественные и относительные. Хотя всем прилагательным как признаковым словам свойственна признаковая функция, не все они обозначают признаки в собственном смысле слова. Строго говоря, признаки выражаются только первородными прилагательными, которые действительно обозначают признаки в собственном смысле слова и кроме того специализированы в признаковой функции, т.е., именуя свой денотат, формой слова указывают на свое семантико-синтаксическое предназначение - служить для описания вещного денотата, называя какой-то его признак. В традиционной классификации им соответствуют качественные прилагательные. Денотатом собственно-признакового прилагательного является некоторый отвлеченный от вещи признак. В сочетании с определяемым словом именно такое прилагательное становится безденотатным, т.е. оно описывает денотат существительного в силу того, что признаки не существуют независимо от вещей, а выявляются во взаимодействии и сопоставлении.

      Иные  прилагательные, как, например, относительные, обозначают вещи, отношение к которым составляет признак определяемого прилагательным слова, ср. starry night - night <full of> stars; icy mountain -mountain <covered with> ice [Виноградова 1999: 8]. Форма прилагательного в таком случае является показателем не слова с признаковой семантикой, а слова с признаковой функцией. Поэтому среди прилагательных можно выделить аргументно-признаковые прилагательные, т.е. прилагательные с семантикой «вещь в признаковом отношении (признаковой функции)».

      Промежуточное положение между аргументно-признаковыми и собственно-признаковыми занимают субстантно-признаковые прилагательные, обозначающие субстанцию, материал, вещество, из которого образован денотат-определяемое: субстанция принимает форму денотата, она им сформирована (ср. wooden table/ chair/ spoon/ post). Отношение между субстанцией и формой отлично от отношений между двумя аргументами, в принципе автономными друг от друга, но вступившими в некую зависимость. Материал нельзя считать чем-то сторонним для вещи, которая из него сделана, поэтому за словосочетанием вещественного прилагательного с определяемым стоит один денотат, но промежуточный характер этой семантической категории прилагательных заключается в том, что вступая в деривационные отношения, такие прилагательные ведут себя так, как если бы денотат у них сохранялся.

      Далее в работе мы будем использовать термин «относительные прилагательные» в силу общепринятости, с учетом, однако, того, что объем этого понятия образует аргументно-признаковые и субстантно-признаковые прилагательные в классификации М.В.Никитина. Эти два разряда составляют прототипическое ядро относительных прилагательных, т.к. они обладают всеми признаками прилагательных этого вида. Это, в первую очередь, структурно-производные слова, образованные от субстантивных основ. Они обозначают предмет в его отношении к денотату, выраженному определяемым, - в отличие от классических качественных прилагательных, обозначающих ингерентно-присущее денотату свойство, признак, качество. Кроме того, оба эти разряда в деривационно-семантическом отношении обладают свойством проективности - отображения, полностью или частично, в их значениях семантической структуры производящего существительного.

      Безусловно, семантические особенности обоих  разрядов прилагательных (относительных и качественных) в значительной мере определяет специфику процессов и механизмов метафоризации каждого из них. Эти различия в ассоциативном переносе значений адъективных слов мы и рассмотрим в следующей части работы. 

      1.3 История изучения метафоры

      Метафора  представляет собой интереснейший  объект изучения, о чем свидетельствует  множество работ в этой области  лингвистических исследований. История  изучения метафоры свидетельствует о многообразии подходов и принципов рассмотрения. Основы теории метафоры были определены еще в античности и многие теоретические положения не утратили научной ценности до наших дней. Первое упоминание о метафоре мы находим в трудах Аристотеля, Деметрия, Квинтилиана, Цицерона. Метафора рассматривалась ими, прежде всего как языковое явление.

      Согласно  Аристотелю, «метафора – способ переосмысления слов; она подобна  загадке, сущность которой состоит  в том, чтобы «говоря о действительном, соединить с ним невозможное» [Аристотель 1927:68-69].

      В дальнейшем феномен метафоры исследовался крупнейшими отечественными и западными  мыслителями, а именно: М.В. Ломоносовым, Г.Гегелем, Э. Кассирером, Ж.-Ж. Руссо  и др. Однако начало серьезного лингвистического изучения метафоры датируется первой половиной XIX века, когда лингвистика определилась как самостоятельная наука. Проблема метафоры связывалась в то время в лингвистике с историческими закономерностями развития значений слов и выражений.

      Отечественная наука о язык второй половины XIX века шла впереди западноевропейского языкознания. Работы русских ученых, таких как А.А. Потебня, М.М. Покровский, оказали большое влияние на развитие теории метафоры.

      А.А. Потебня в конце XIX века дает введение в теорию метафоры и тем самым кладет начало в изучении исторической семантики слова и ставит перед ней задачи открытия закономерностей использования и развития слова [Потебня1968].

      В то же время, независимо от трудов А.А. Потебни, начинают появляться семасиологические  работы М.М. Покровского, который, как и А. А. Потебня, трактовал метафору как семасиологическое явление, основанное на семантической двуплановости. Была установлена роль метафоры (как закономерного процесса переноса наименования, основанного на аналогии) в развитии и обогащении языка.

      XX век характеризуется исследованиями метафоры с позиции логики, философии, лингвистики, психологии, литературоведения, этики и других наук, а также комбинированием различных подходов в данной области.

      Два десятилетия назад намечалось четыре направления исследования метафоры:

      1. номинативно-предметное;

      2. формально-логическое;

      3. психологическое;

      4. лингвистическое.

      По  мнению Г.Н. Скляревской, приведенная  классификация носит достаточно условный характер. Теперь таких направлений значительно больше; среди них оформились вполне самостоятельные: семасиологическое, ономасиологическое, гносеологическое, логическое, собственно лингвистическое, психолингвистическое, структурное, номинативное, функциональное и стилистическое.

      Следует отметить отсутствие четкого разделения между подходами а соответственно и критерии их отграничения.

      Два последних десятилетия в развитии науки знаменуются возрастающим интересом к явлениям метафоры и  процессам метафоризации языковых выражений. Объяснение этого явления интересует сегодня не только лингвистов – логики, философы, филологи, литературоведы, психологи обращаются к указанному феномену, и можно сказать, что метафора занимает все более видное место в современной науке. 

      1.4  Классификация метафор. Художественная и языковая