Предпосылки теории эволюции

Первые неуверенные шаги в эту сторону опирались на астрономические наблюдения и на развитие математики в попытке объяснить  движение небесных тел. Кульминационным  моментом явились колоссальные достижения Ньютона, обеспечивающие универсальное  объяснение механических движений, которое  по сей день применимо для нереллятивистских явлений. На основе этого была построена всеобъемлющая теория различных типов физических процессов; в их рамки стали включаться и элементы химии и геологии. Примерно в то же время (по сути, даже раньше), интерес к устройству человеческого организма и необходимость развития эффективного медицинского лечения различных болезней, привели к зарождению биологии и научного подхода к медицине.

Идея применения всех этих знаний в области технологий, возникнув, привела к развитию основных отраслевых ответвлений инженерного искусства.

Казалось, что, пройдя через  индустриальную революцию, человечество станет одерживать в материальной и  социальной областях победу за победой. Казалось, что достижению все новых благ нет и не может быть предела. Но, как обычно, в саду притаился змей. Вечное стремление человеческого сердца поступать по-своему, не считаясь с Богом, сформировало в конце концов утверждение, что все на свете можно объяснить с материалистических позиций. Широко распространенное бунтарское нежелание подчиниться Богу и Его откровению увидело возможность реализовать себя, используя стремительное развитие научного познания. Если все, видимое нами, имеет научное объяснение, то, следовательно, нет нужды в каком-либо сверхъестественном вмешательстве. Эта позиция породила теорию эволюции - теорию происхождения и развития всех форм жизни, популяризируемую Дарвиным. Поскольку теория эта требовала огромных временных периодов, философы стали пытаться объяснить физические свойства и качества Земли и ее обитателей как результат медленных процессов, происходящих в течение необозримых промежутков времени.

Объяснение всех научных  явлений через призму теории эволюции на протяжении девятнадцатого столетия получало все большее признание  и доверие. Удивительно, но факт: хотя большинство людей, имеющих отношение  к науке, приняли эту философию, она, судя по всему, оказала весьма незначительный эффект на дальнейшее развитие науки. Довольно трудно было бы определить "закон" или область науки, физическую закономерность, техническую разработку или какое-либо жизненное открытие, о котором  можно было бы с чистой совестью сказать, что оно сделано благодаря  твердой вере в принципы эволюции. Создается впечатление, что "историческая" наука или космология может быть полностью изолированной от собственно изучения мироздания.

С другой стороны, эволюционное мировоззрение оказало существенное влияние на человеческие отношения. Развитие теории эволюции логически  привело к тезису, что некоторые  расы более развиты в эволюционном отношении, чем другие. Вооружившись этим утверждением, группы людей, обладавшие большей властью, использовали его  как оправдание угнетения более  слабых. Пять веков назад разгорелся спор относительно того, принадлежат  ли индейцы западного полушария  и африканские негры к человеческой расе. Очень часто результаты таких  рассуждений заходили катастрофически  далеко. Пиком ужасающего извращения - в виде теории господствующей расы - стал немецкий нацизм, истребивший  миллионы людей, принадлежавших к "неполноценным" народам.

Другие применения этой точки  зрения привели к возникновению  идей социал-дарвинизма, хладнокровно применявшихся промышленниками, дельцами и другими, кто использовал эту  позицию как завесу для своей  алчности. Тезис о том, что "выживание сильнейших" - просто закон природы, не имеющий никаких моральных коннотаций, крайне популярен и сегодня на Уолт-Стрит; опираясь на него, очень многие сегодняшние главы корпораций не проявляют никакой заботы о правах или потребностях других людей. В конечном итоге это привело к утверждению, что некоторые классы должны обладать большими привилегиями, чем другие. Карл Маркс был ярым приверженцем теории Дарвина и опирался на нее при разработке своей теории классовой борьбы. Народам бывшего Советского Союза и Восточной Европы, а также Китая, слишком хорошо известны трагические последствия этого: миллионы людей были лишены жизни по одной только причине - их принадлежности к "неправильному" классу.

Эволюционное мышление повлекло за собой и другие результаты - на первый взгляд, кажущиеся менее губительными. Именно это господствующее мировоззрение  стало рассматривать все человеческие институты как развившиеся из простых форм до своего теперешнего сложного состояния. Этот подход применялся ко всем аспектам культуры, включая язык, сельское хозяйство, семью и общество, а также веру в сверхъестественное.

После нашумевшего процесса Скоупса в 1925 году эволюция по всем внешним признакам одержала полную и окончательную победу. Оставались еще маленькие участки сопротивления, но и они были легко уничтожены как безнадежно отсталые и невежественные. Среди них, конечно, были те неподдавшиеся верующие, которые отвергли теорию эволюции, поскольку она шла вразрез с их интерпретацией библейского учения. Однако большинство христиан пыталось жить в мире с этой теорией. Сочтя ее достоверность неприступной, они разными путями старались приспособиться к ней.

Тут можно было бы ожидать, что верх возьмут крайне материалистические версии теории эволюции; но этого не случилось. Еще прежде развития современных теорий космологии, Эйнштейн и другие светила науки настойчиво заявляли о своей непоколебимой вере в Высшее Существо. Развитие экспериментальной астрономии привело к появлению так называемой теории "большого взрыва", впервые предложенной (под другим названием) Леметром. Работы Хаббла довольно убедительно доказали почти каждому, что вся вселенная стремительно разбегается из единой точки. Экстраполяция этого процесса вспять ведет к утверждению, что все началось с катастрофического взрыва 10-20 миллиардов лет назад.

Религиозное же следствие  этого факта состоит в том, что у всего в мире было начало, и предположение об отсутствии у него Первопричины просто нелогично.

Стали проявляться и другие противоречия. В своей первой исторической книге Дарвин признал несколько  серьезных недостатков теории эволюции. Пожалуй, самым непреодолимым из них оказалось абсолютное отсутствие переходных форм. Этот недостаток обычно объясняли тем, что ископаемые были недостаточно изучены и что при  дальнейших раскопках непременно найдутся необходимые доказательства. На сегодняшний день более 90 процентов всех известных окаменелостей последовательно изучены - и не надо большой смелости, чтобы признать: по-прежнему не обнаружена ни одна переходная форма. О случайных находках громко трубят в прессе. Например, недавние находки в Китае привлекли тех, кто давно тешит себя надеждой найти звено между динозаврами и птицами. Все подобные заявления неизменно на поверку оказываются несостоятельными, но о их несоответствии данным уже не заявляется во всеуслышание. Более того, именно отсутствие переходных форм послужило основным толчком для создания эксцентричной теории точечного равновесия, сторонники которой, например Гоулд и Элдридж, заявляют, что главные скачки в развитии жизни происходили на ограниченном пространстве, и так быстро, что не оставили свидетельств среди окаменелостей.

По мере того, как геология развивалась от почти целиком  описательной дисциплины до науки, основывающейся на количественных факторах, вопрос определения  возраста вновь дал о себе знать. Прежде всего, было очевидно, что окаменелости очень больших животных (судя по размеру), не могли быть погребены  при тех низких темпах отложения  осадков, которые обычно наблюдаются  в озерах и мелких морях. Эти существа просто-напросто разложились бы и  были бы съедены "санитарами моря" за долгий период лежания на дне  в "ожидании" образования осадочных  пород. Следовательно, вполне очевидно, что погребены они могли быть только очень быстро. Эти и другие наблюдения вновь привели к точке  зрения, что многочисленные горные породы возникли в результате катастрофы.

Продолжали возникать  и другие научные возражения против господствующей теории дарвинизма. Значительную роль в этом сыграл Дентон (Denton), отметивший вклад кладистики в таксономию; эмбриологические препятствия тому, чтобы представить сходство строения организмов в качестве доказательства происхождения одного от другого; и тщетность попытки доказать что-либо существенное, исходя из молекулярных генетических различий.

Против эволюционизма  выступил также профессор юриспруденции  Филипп Джонсон (Phillip Johnson) из Калифорнийского Университета. Джонсон приводил в своих книгах, многочисленных выступлениях и дебатах убедительные аргументы того, что спор между эволюцией и альтернативными ей теориями вообще не является научным. Скорее, это конфликт философских предпосылок. Другими словами, сначала ученый-протагонист принимает ту или иную метафизическую позицию, а затем приспосабливает к ней свои научные теории. Хорошо известно, что опытные эволюционисты могут использовать свою философию для доказательства любого развития. Одни, к примеру, доказали, что развитие обезьян начиналось на деревьях, а затем уже они стали наземными обитателями - другие же с легкостью продемонстрировали обратное. Теория, которая может доказать все, что угодно, неспособна доказать ничего. Она нефальсифицируема (т.е. ее в принципе невозможно опровергнуть экспериментально) - следовательно, она не является настоящей наукой.

Книга профессора биохимии Майкла Бейе (Michael Behe) "Черный ящик Дарвина", содержащая острую критику материалистического естественного отбора, была горячо встречена многими. На ряде примеров Бейе просто показывает, что существует широкое множество сложных биологических свойств, которые не могли бы существовать в упрощенном варианте. Это означает: для того, чтобы свойство имело какую-то ценность и смысл, да даже просто существовало, необходимо, чтобы одновременно возникал целый ряд факторов. Такие вещи, как механизм свертывания крови, принцип работы ресниц, передвижение питательных веществ и выделений в клетках, настолько сложны, что кажется невозможным предположить их эволюционное происхождение. Это подтверждается отсутствием почти всяких попыток объяснить эволюцию этих процессов в научной литературе.

Множество отклонений взглядов, ставших в сегодняшней науке  традиционными, от наблюдаемых фактов, порождает альтернативные объяснения положения вещей. В конечном итого объяснения эти неизменно подводят к идее о разумном замысле, существовавшем с самого начала. Так тоже можно подойти к разговору о Боге. Однако складывается впечатление, что любое упоминание о Божественном вызывает в умах научной элиты темные, мрачные образы. Стоящие во главе этой элиты обвиняют своих оппонентов в тайном примитивном фундаментализме. Более того -в вере в недавнее сотворение мира за семь дней. Обычный прием - яростно требовать, чтобы никто не уклонялся от доминирующих в современной науке взглядов. Лично я считаю, что в подобном единомыслии нет необходимости, и служит оно исключительно тому, чтобы оттянуть неизбежное поражение эволюционизма во всех его формах. Это порождает свои трудности, когда встает задача объяснить вымирание многочисленных форм жизни и того, почему так много времени потребовалось для осуществления того, что Бог мог совершить очень быстро, если вообще не мгновенно.

Двумя основными моментами  в современной традиции, вызывающими  научное противостояние, являются долгие промежутки времени, требуемые астрономической  теорией "большого взрыва", и долгие промежутки времени, определяемые по скорости распада атомов определенных радиоактивных  элементов, содержащихся в скальных породах. Рассмотрим их поочередно.

Теория "большого взрыва" возникла как синтез ряда предположений, используемых для истолкования данных, полученных, в основном, Эдвином  Хабблом. Главное ее предположение  утверждает, что характерное красное  смещение, замеченное во многих звездных спектрах, - это эффект Доплера. Однако в том, что это так, начинает сомневаться  небольшое, но постоянно растущее число  ученых. Хальтон Арп (Halton Arp) опубликовал значительное количество зарегистрированных данных, подвергающих серьезному сомнению объяснение красного смещения с точки зрения эффекта Доплера. Кроме того, эти данные демонстрируют значительные несоответствия - слишком много частных параметров далеко не совпадают со значениями, ожидаемыми в соответствии с общей схемой. Как инженер, я привык считать, что работающая теория в конечном итоге сумеет объяснить в своих собственных рамках все рассматриваемые ею свойства; в этом же случае, дело обстоит далеко не так. Можно привести целый ряд других явлений, также остающихся без объяснения. Вдумчивый читатель может сам найти их описания на досуге. Такие явления включают сомнительный механизм возникновения огромное время назад комет, имеющих гораздо более короткий срок существования; невозможность зарегистрировать нейтрино, испускаемое Солнцем при учете его значительного сжатия; удаление Луны от Земли со скоростью столь высокой, что она не может быть экстраполирована в прошлое более чем на несколько тысяч лет; наконец, наблюдаемое отсутствие значительного пылевого покрова на Луне (по-прежнему реальный и действенный, хотя и широко оклеветанный аргумент). Заинтересованный читатель или слушатель может исследовать этот вопрос в свое свободное время.

Датировка по радиоактивному распаду определенных элементов, содержащихся в каменных породах, повсеместно  считается самым сильным аргументом в пользу большого возраста геологических  слоев. К несчастью для самой  теории, она игнорирует слишком многие из реально существующих аномалий. Прежде всего, можно привести множество  хорошо известных примеров, когда  темпы распада указывают на большой  возраст пород - например, вулканических, - значительно более позднее происхождение которых было известно заранее. Очевидно, что данная теория в этих случаях не срабатывает. Далее, существует серьезный разброс в датировке сходных пород или даже одной и той же породы при исследовании их на распад различных элементов. Это говорит о том, что результаты отличаются серьезной непоследовательностью. Наконец, нельзя пренебрегать и тем, что при радиоактивном распаде, как и при химических процессах (например, при горении), образуются новые элементы, с меньшей атомной массой. Поскольку на некоторых стадиях испускаются альфа-частицы, то соответственно должно образовываться значительное количество гелия, а также свинца, стронция, аргона и пр. В реальности же оказывается, что необходимого количества гелия в атмосфере просто нет. В химическом процессе можно измерить все исходные и конечные элементы и получить сообразный результат. Если результатом ядерного процесса является некое количественное образование дочерних компонентов, то это должно происходить при его протекании всегда. И если это не так, значит, в нашей теории допущена ошибка. Сейчас возникают и новые основания для еще более суровой критики этой теории.