Назначение наказания

К сожалению, в нашей юридической литературе внима­ние часто сосредоточивается в основном на критике идеи "неопределенности наказания", а существо и признаки прин­ципа "определенности наказания" часто оказываются вне поля зрения авторов. Видимо, этим объясняется тот факт, что до настоящего времени понятие "мера наказания" еще не получило должной разработки и нередко используется с разной смысловой нагрузкой. Так, его довольно часто отож­дествляют с близкими понятиями "вид наказания" и "раз­мер наказания", что с философской точки зрения трудно признать обоснованным, ибо в соответствии с ней категория "мера" призвана отражать не качественную либо количественную определенность чего-либо, а как раз единство того и другого. Трудно полностью согласиться и с мнением уче­ных, утверждающих, что термин "мера наказания" обозна­чает конкретное наказание, установленное законом в санкции уголовного закона (например, за незаконное врачевание — лишение свободы на срок до одного года, или исправительные работы на тот же срок); либо для обозначения уже назначенного приговором наказания (Лишение свободы сроком на пять лет).

С точки зрения вышеприведенного, общетеоретического соображения, можно поддержать лишь второй вариант тол­кования понятия "мера наказания", заметив при этом, что в первом варианте, подразумевающем под мерой установлен­ную законом санкцию, почти всегда имеется в виду некото­рое множество мер наказания.

Надо сказать, что действующее уголовное законодатель­ство прямо не фиксирует принципа определенности назна­чаемого наказания, однако явно его подразумевает. В этой связи специально закрепляются правила, касающиеся по­рядка исчисления сроков различных видов наказания. В со­ответствии с такими правилами сроки лишения права зани­мать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, сроки исправительных работ, ограничения по военной службе, ограничения свободы, ареста, содержа­ния в дисциплинарной воинской части, лишения свободы дол­жны исчисляться в месяцах и годах, а обязательных работ— в часах. Исключение предусматривается для замены или сло­жения наказания, а также в отношении зачета времени со­держания лица под стражей до судебного разбирательства, когда сроки исчисляются в днях. О размерах других видов наказания (например, штрафе) речь идет непосредственно в статьях, определяющих порядок и основания его примене­ния.

С позиций рассматриваемого широкого понимания об­щих начал назначения наказания следует самостоятельно упомянуть и о воспринятом нашим уголовным законом прин­ципе личной (персональной) ответственности. Это важно сде­лать не только в связи с неодинаковым решением законо­дательством разных государств вопроса о допустимости и целесообразности применения отдельных видов наказания (в первую очередь штрафа) к юридическим лицам, но и в связи с использованием в отечественном УК такой конструк­ции уголовно-правовых норм, в которой объектом наказуемо­сти объявляются преступные деяния. То, что в действитель­ности наказываются не они, а лица„ их совершившие, каких-либо доказательств не требует и, следовательно, в данном случае обоснованно говорить лишь о не совсем удачной за­конодательной технике и не более того. Дело, однако, в том, что в юридической литературе на этот счет нередко выска­зываются и несколько иного рода суждения, авторы кото­рых видят в наказуемости деяния (или, как иногда утвер­ждается, в первую очередь деяния), но не деятеля чуть ли не самый важный отличительный признак большинства со­временных уголовно-правовых доктрин.

Причины, обусловившие столь некорректные формули­ровки объекта наказуемости, думается, заложены в отождест­влении двух относительно самостоятельных характеристик назначения наказания: одна осуществляется с позиции объ­екта наказуемости, другая — с позиции оснований наказуе­мости. Между тем в первом случае предполагается решение лишь вопроса о том, на кого возлагается ответственность, кто претерпевает наказание. Ясно, что при такой постановке вопроса не может и не должна идти речь о том, за что или при каких условиях оно назначается, ибо в последнем слу­чае подразумевается уже не объект наказуемости, а ее ос­нования. Как раз при их уяснении и должен делаться акцент на преступном деянии, поскольку только оно (а не что-либо другое) и выступает той предпосылкой, с наличием которой связывается правомерность привлечения лица к уголовной ответственности и применения к нему соответствующих мер. Следовательно, называя вещи своими именами, нужно под­черкнуть: наказывается не деяние, но за деяние и, как далее будет сказано, с его учетом.

Обращаясь к характеристике общих начал назначения наказания, понимаемых уже не в широком, вышеприведен­ном, а в узком смысле слова, повторю, что во втором случае под ними как раз фактически подразумевают то, что непос­редственно касается оснований наказуемости. Так, говоря о составе преступления (деянии, содержащем все признаки состава преступления или преступлений), имеют в виду осно­вание уголовной ответственности вообще. УК РСФСР 1960 г., предусматривая возможность освобождения от наказания, но не уголовной ответственности, проводил различие между основаниями уголовной ответственности как таковой и осно­ваниями назначения наказания. Вновь принятый Кодекс ори­ентируется на то, что всякая форма реализации уголовной ответственности предполагает назначение виновному нака­зания и, следовательно, разграничивать их практически не имеет смысла. Иначе обстоит дело с основанием назначения наказания вообще и основаниями определения конкретного его вида и тем более меры. Избирая последнюю, суд безус­ловно должен сначала установить наличие основания уго­ловной ответственности. Но для ее индивидуализации при­знаков, образующих такое основание, явно недостаточно. Стало быть, нельзя отождествлять основание уголовной от­ветственности с основаниями выбора того или иного конкрет­ного наказания. Разумеется, было бы опрометчиво ставить перед собой задачу выяснить специфику оснований назна­чения всех отдельно взятых мер, которые согласно закону определяет суд. Однако из этого вовсе не следует, что они не могут быть предметом изучения. Интересующие нас общие начала как раз и есть один из возможных аспектов характе­ристики оснований определения конкретных мер наказания.

Раскрывая вопрос о понятии общих начал назначения наказания, необходимо также иметь в виду, что они всегда выступают как некоторая система положений (правил, тре­бований и т. п.). Применительно к их трактовке в узком смы­сле, т. е. в качестве того, чем надлежит руководствоваться суду при определении меры наказания (далее имеется в виду именно такая трактовка), этот признак общих начал имеет особую актуальность. Почему?

Главным образом потому, что очень часто общие начала назначения наказания (в первую очередь такие, как общест­венная опасность совершенного преступления, личность ви­новного и обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответ­ственность) в теории и на практике рассматриваются в виде некоторого перечня положений, призванных дать ответ на один и тот же вопрос: какие конкретно обстоятельства дела учитываются при определении наказания. Неизбежным след­ствием подобного рода понимания общих начал, сформули­рованных в ранее действующем уголовном законодательстве, являются сложности, возникающие в представлении об их содержании и взаимосвязи. Если, например, в одних рабо­тах проводилась мысль о невозможности и нецелесообраз­ности разграничивать общественную опасность содеянного, личности виновного и обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность, то в других, хотя и утверждалось противоположное, высказывались разные взгляды о взаимо­связи этих общих начал, их конкретном содержании. Нужно ли считать неожиданными итоги опроса 477 практических работников, проведенного Л. Л. Кругликовым и выявившего, что, по мнению 43% из них, понятия: степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновного и смягчающие, отягчающие обстоятельства — совпадают по содержанию частично. В то же время 26% опрошенных пола­гают, что упомянутые понятия ни в какой части не пересе­каются. Около трети (31% ) ответа не дали, что также может свидетельствовать об испытываемых практикой затрудне­ниях в толковании соответствующего законоположения. На поставленный последующий вопрос: не считают ли они ка­кое-либо из указанных понятий родовым — 72% опрошен­ных ответили утвердительно. Но 21% назвали таковыми смяг­чающие и отягчающие обстоятельства. Вместе с тем боль­шая часть (51% из 72%) иначе решают этот вопрос, считая понятие смягчающих и отягчающих обстоятельств видовым, а родовым — понятие степени общественной опасности со­вершенного преступления и личности виновного.[1]

Отмечая безуспешность уже не раз предпринимавших­ся попыток устранить сложности в понятиях содержания и взаимосвязи общих начал назначения наказания, обратимся к главному: во всех случаях исходной была мысль о тождест­венности функций этих начал, вследствие чего основной за­дачей оказывалось решение вопроса о том, что именно нуж­но иметь в виду при назначении наказания с учетом, ска­жем, общественной опасности совершенного преступления или личности виновного. В результате совокупность закреп­ленных в УК РСФСР 1960 г. общих начал рисовалась именно как перечень, а не определенная система требований, ори­ентируясь на которые, суд должен избрать меру наказания. При этом не уделялось должного внимания тому, что выбор наказания есть всегда решение целого комплекса относи­тельно самостоятельных вопросов: может ли повлиять то или иное обстоятельство дела на выбор наказания; каков должен быть характер этого влияния (смягчающий ответственность либо, напротив, отягчающий ее), что считается отправной точкой отсчета при смягчении или отягчении наказания, в каком объеме отдельно взятое обстоятельство значимо для индивидуализации наказания, каковы допускаемые пределы судебного усмотрения в оценке характерам степени влияния  обстоятельств дела на тяжесть назначаемого наказания, ка­ким целям должна отвечать конкретная мера и т. д. Поскольку любой из названных вопросов играет немаловажную роль, тонко каком единстве и справедливости применения уго­ловно-правовых санкций не может идти речь без создания соответствующих необходимых предпосылок общего харак­тера.

2.Принципы общих начал назначения наказания.

Согласно ст. 60 УК РФ наказание должно быть справедливым. Только тогда оно может достичь целей, предусмотренных ст. 43 УК, — восстановление социальной справедливости, а также — исправление осужденного и преду­преждение совершения новых преступлений.

Справедливость — категория морально-эти­ческая. Она содержит условие о соответ­ствии между деянием и воздаянием, преступ­лением и наказанием.

Для того чтобы суд всякий раз назначал справедливое наказание, УК предусматривает общие начала их назначения, т. е. правила, ко­торыми должен руководствоваться суд при ре­шении вопроса о наказании за совершенное преступление.

Первое из них содержит требование, чтобы назначаемое наказание было в пределах, преду­смотренных соответствующей статьей Особен­ной части УК, Это означает, что если санкция статьи предусматривает один вид наказания, то выбор судьи им и ограничивается. Правда, на основании ст. 64 УК РФ суд может назна­чить более мягкое наказание, чем предусмотре­но за данное преступление. Когда же санкция содержит ряд видов наказаний, то суд избирает один из них. При этом более строгий вид нака­зания из числа указанных в санкции статьи назначается только в случае, если менее стро­гий не сможет обеспечить достижение целей наказания.

Размеры наказания имеют относительно оп­ределенный характер, дающий суду простор в более взвешенном подходе к назначению спра­ведливого наказания.

Допускается и назначение более строгого на­казания, чем предусмотрено соответствующими статьями Особенной части. Это возможно в случаях назначения наказания по совокупности преступлений  и совокупности  приговоров (ст. ст. 69, 70 УК РФ).

Вторым общим началом назначения наказа­ния является требование учета положений Об­щей части УК РФ. В Общей части содержатся четкие критерии   назначения   наказания (ст. 61—74 УК РФ и целый ряд других норм).

Третье общее начало заключается в требова­нии назначения наказания с учетом характера и степени общественной опасности преступле­ния. Характер преступления — его качест­венная сторона. Зависит она от того блага (объекта), которому причинен вред. При совер­шении преступления с «простым составом» оно причиняет вред одному объекту, например при убийстве без отягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 105 УК), и поэтому при назначении наказания характер преступления не учитывается. Он имеет значение при назначении наказания за преступления со сложным составом — по приз­наку многообъектности. Имеются в виду, в частности, различного рода тяжкие послед­ствия. Разумеется, что при совершении двумя лицами одинаковых преступлений, но с раз­ными последствиями (например, гибель имуще­ства или человека),   наказание   виновным должно быть назначено различное, т. е. с уче­том их характера.

Степень общественной опасности преступле­ний — количественная его сторона. Она зави­сит от размера причиненного вреда конкретно­му объекту (интересу). Так, ст. 113 УК РФ предусматривает ответственность за причине­ние тяжкого или средней тяжести вреда здоро­вью в состоянии аффекта. Разумеется, суд не может назначить одинаковые наказания за при­чинение тяжкого вреда здоровью и причинение средней тяжести вреда здоровью. Эти преступ­ления отличаются разной степенью обществен­ной опасности, что и должно учитываться при назначении наказания,

Аналогичная ситуация при назначении нака­зания за хищение чужого имущества. Так, хи­щение имущества в различных размерах влечет и различные наказания, поскольку степень их общественной опасности .разнится, что и дол­жен учитывать суд при назначении наказания, выбирая и его вид, и размер согласно вариан­там санкций.

При назначении наказания суд обязан учиты­вать личность виновного, т. е. его социально-биологическую сущность. Она, как правило, многозначна. Но главное в ней — социальная сторона. Совершая преступление, лицо прояв­ляет отрицательное отношение к интересам личности, общества, государства. Это происхо­дит за счет наличия в его психике антиобще­ственных установок. Но одинаковых людей нет. Вот почему одинаковые по тяжести прес­тупления могут совершаться и при случайных обстоятельствах, и в результате стойких анти­общественных качеств личности.

Ряд свойств личности носит «правовой ха­рактер». Они указаны в ст.ст. 61, 63 УК РФ, к примеру беременность, несовершеннолетие.

Различаются биологические и социальные свойства личности. К первым относятся: воз­раст, состояние здоровья, наличие физических и психических недостатков. К социальным свой­ствам относятся, в частности: отношение винов­ного к труду, общественному долгу, семье, пра­вилам общения.

3. Исследования личности обвиняемого при назначении наказания.

Один из краеугольных принципов права — всесторонний учет личности субъекта правовых норм и отношений. И это касается не только участников трудовых, гражданских, семейных, административных правоотношений, но и тех граждан, которые вступают в уголовно-правовые и уголовно-процессуальные отношения с государством и его органами, причем не только в роли потерпевшего или свидетеля, но и в роли обвиняемого по уголовному делу. Известно, что наш уголовный закон не только карает преступника, но и имеет целью его исправление и  перевоспитание, а также предупреждение правонарушений со стороны других неустойчивых членов общества. Выполнить эту задачу можно лишь в том слу­чае, если приговор суда будет законным и справедливым.  Это, в свою очередь, предполагает всесторонний учет личности обвиняемого как при назначении наказания и выявлении причин правонарушения, так и во всем про­цессе расследования и судебного рассмотрения дела.  Ее характеристика отнюдь не сводится к призна­кам субъекта преступления: вменяемости, возрасту и иног­да служебному положению. Личность — это человек в совокупности его социальных качеств, формирующихся в различных видах общественной деятельности и отношений. Усиление внимания к изучению личности в совет­ской философии, социологии и психологии привело к по­явлению в последние годы ряда содержательных работ, характеризующих личность во многих ее проявлениях. Если суммировать признаки личности, рассматри­ваемые в этих работах, то можно указать па три основ­ных ее элемента: