Освобождение от уголовной ответственности

В УК РФ также предусмотрено, в ч.4 ст.78, что за преступление, наказуемое смертной казнью или пожизненным заключение, вопрос о применении сроков давности решается судом. Здесь является интересной точка зрения В. В. Сверчкова, который предлагает включить в данным список все особо тяжкие преступления[52]. Это вполне обоснованно, так как это наиболее опасные для общества деяния и суд должен в обычном производстве установить, действительно ли произошло снижение или отпадения общественной опасности лица, и в случае таковой, может освободить лицо от ответственности.

К лицам, совершившим конкретные преступления против мира и безопасности человечества (ст. 353, 356-358) не применяются сроки исковой давности, согласно ч.5 ст.78 УК РФ. По справедливому замечанию Ю. В. Николаевой, речь идет о международных преступлениях, и на них распространено международное право (Устав Международного военного трибунала (Нюрнбергского)), следовательно, в данном случае идет приспособление национальных норм к международному праву[53].

Таким образом, освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков исковой данности заключается в том, что по истечении установленного законом периода времени с момента совершения преступления лицо не подлежит уголовной ответственности за совершенное им преступление.

2.4 Освобождение от уголовной ответственности в связи с актом амнистии

Норма о возможности объявления амнистии содержится в Конституции РФ: согласно п.ж) ч.1 ст.103 объявление амнистии относится к ведению Государственной Думы Федерального Собрания РФ. Также норма о последствиях амнистии содержится в УК РФ, а именно в ст.84. В связи с этим литературе ведутся споры о принадлежности института амнистии к уголовному или конституционному праву. Интересным, в связи с этим, представляется мнение Лепешева В. А., который говорит о межотраслевом характере амнистии, «определяющем компетенцию Государственной Думы Федерального Собрания РФ в сфере издания нормативных актов, освобождающих лиц, совершивших преступление от уголовной ответственности или от наказания[54]». Этого мнения придерживается и коллектив авторов Кемеровского государственного университета, говоря о том, что «нормы об амнистии содержатся и в государственном, и в уголовном, и в уголовно-процессуальном, и в уголовно-исполнительном законодательстве[55]». Радикальным является мнение А. В. Ендольцевой и А. И. Милевского о том, что «несмотря на то, что статья об амнистии включена в УК РФ, она не входит в систему Общей части кодекса, поскольку нет ни одного предписания Общей части УК РФ, которое было бы обязательно для акта амнистии[56]». Данное суждение представляется неверным, следует всё-таки говорить о комплексном характере данного института. Правовой основой данного основания освобождения от ответственности выступает собственно акт амнистии, принимаемый в форме постановления Государственной Думы и постановление Государственной Думы о порядке применения данного акта.

      Сверчков В. В., анализируя данный институт, выявляет основания его применения в следственно-судебной практике[57]. Первым таким условием является совершение преступления до принятия акта об амнистии. Иными словами, преступление должно быть окончено в момент вступления акта об амнистии в законную силу. Однако есть случаи, когда законодатель расширяет эти временные рамки. Так, в п. 5 и 11 постановления ГД ФС РФ от 22.09.2006г. № 3500-4ГД о порядке применения постановления № 3498-4ГД говорится, что под действие постановления об объявлении амнистии подпадают лица, совершившие преступления до дня вступления его в силу, но прекращение преступного поведения данных лиц может быть отсрочено до ноля часов 15.01.2007 года. Думается, что расширение возможности применения амнистии на полгода для лиц, совершивших преступления после вступления в силу акта об амнистии является необоснованным, так как это может стимулировать лиц к совершению преступлений, если они заранее знают, что они будут освобождены от ответственности актом амнистии. Хотя момент окончания преступления для разных составов были рассмотрены выше, следует остановиться на замечании В. В. Сверчкова в отношении длящихся преступлений, который отметил возможность возбуждение уголовного дела в период действия амнистии и освобождение лица от ответственности в связи с правовым актом Государственной думы, или возбуждение уголовного дела после применения акта об амнистии[58]. Данный пример порождает свободу действий правоприменителей и дает им право самим решать вопросы о привлечении  уголовной ответственности данной категории лиц.

Вторым условием является то, что лицо совершившее преступление, не возражает в отношении прекращения уголовного дела в связи с актом амнистии.  Данное условие является справедливым, так как освобождение по акту амнистии является нереабилитирующим основанием и не исключает виновность лица. Кроме того, как отмечает В. А. Лепешев необходимо закрепить право обвиняемого в случае несогласия применения к нему акта амнистии для освобождения его от уголовной ответственности и вынесения в дальнейшем обвинительного приговора настаивать на применение к нему акта об амнистии как основания освобождения от ответственности[59]. Однако данное положение является противоречащим нормам действующего процессуального законодательства, поэтому в данном случае следует говорить не об освобождении от ответственности, а об освобождении от наказания.

Рассмотренные выше условия применения акта амнистии являются обязательными, однако, В. В. Сверчков также выделяет факультативные условия, которым могут указываться в постановлении об амнистии. Ими являются: преступление совершено лицом впервые; санкция статьи не предусматривает наказание свыше двух-трех лет лишения свободы либо вообще не предполагает наказание в виде лишения свободы; преступное деяние совершено лицом, не достигшим 18-летнего возраста.

На практике является проблемой, обязано ли лицо, к которому применен акт амнистии, возместить причиненный ущерб. На этот вопрос отвечает Конституционный Суд РФ в своем постановлении, в котором он приходит к выводу, что прекращение вследствие акта об амнистии уголовных дел без рассмотрения по существу не лишает потерпевших права на эффективную судебную защиту, включая компенсацию причиненного ущерба[60].

Большинство авторов, рассматривая амнистию как институт освобождения от уголовной ответственности отмечают её малоэффективность, высокий уровень рецидива освободившихся лиц, и говорят о неправильности постановки цели амнистии – «разгрузить места лишения свободы»[61]. Нейтральной представляется позиция А. В. Ендольцевой и А. И. Милевского, которые считают, что данный институт хоть и необходим,  нужно граничить сферу его применения[62]. И здесь хочется отметить весьма справедливые требования В. А. Лепешева об условия, которые обязательно необходимо учитывать по отношению к тем лицам, которые претендуют на применение к ним акта амнистии: к лицу не должны были применяться ранее акт амнистии или помилования, лицо не должно совершить тяжкие преступления, посягающие на жизнь и здоровье потерпевших, и особо тяжкие преступления, не должно совершить преступления против мира и безопасности человечества[63]. В. В. Сверчков дополняет этот список следующими условиями: проявление лицом позитивного поведения после совершения преступления, несовершение насильственного или корыстного преступления, перспективная полезность лица для общества, необходимость нахождения лица в среде законопослушных граждан[64]. Все понятия, используемые В. В.  Сверчковым, являются оценочными, следовательно, не представляется нужным их законодательное закрепление и применение, так как это породит разнобой в применении амнистии и может вызвать повышение коррупционности следственных органов и органов дознания.

Таким образом, следует согласиться с определением амнистии, данным В. А. Лепешевым: «амнистия – это нормативно-правовой акт, сущностью которого является прощение государством виновных лиц, принимаемы Государственной Думой РФ в форме постановления, действующий в отношении индивидуально неопределенного круга лиц, распространяющийся на категории нарушения законодательства, указанные только в самом акте и имеющий только обратную силу действия»[65].

2.5. Освобождение от уголовной ответственности в связи с применением принудительных мер воспитательного воздействия

Принудительные меры воспитательного воздействия, согласно ч.2 ст.87 и ч.1 ст.90 УК РФ, могут быть применены как основание освобождения от уголовной ответственности только по отношение к несовершеннолетнему, которым является лицо, согласно ч.1 ст.87 УК РФ, исполнилось четырнадцать лет, но не исполнилось восемнадцать лет, причем к совершеннолетним от четырнадцати до шестнадцати лет могут быть применены лишь за преступления, предусмотренные ч.2 ст.20 УК РФ. Также ст. 96 УК РФ положения главы пятой УК РФ могут быть применены к лицам, возрасте от восемнадцати до двадцати лет, не исключая и принудительные меры воспитательного воздействия.

В ч.1 ст.90 УК РФ выделяются следующие основания применения принудительных мер воспитательного воздействия: недостижение лицом совершеннолетнего возраста, совершение преступления небольшой или средней тяжести и возможность исправления лица мерами воспитательного воздействия (без применения уголовного наказания). Первые два основания были уже рассмотрены выше, поэтому наибольший интерес представляет именно третье основание. В. В. Орлов отмечает, что в данном случае проявляется «принцип уголовной безответственности в совокупности с принципом воспитуемости, а именно, несовершеннолетний, указанный в данной статье не освобождается от уголовной ответственности автоматически, а может быть освобожден, если суд сочтет его воспитуемым[66]».  В связи с этим,  А. В. Ендольцева и А. И. Милевский выделяют следующую особенность данного основания освобождения от уголовной ответственности – условность, что означает: «лицо, совершившее преступление, освобождается от уголовной ответственности, при условии сохранения возможности возобновления уголовных правоотношений в случае невыполнения им требований уголовно-правовой нормы, регламентирующей данный вид освобождения от уголовной ответственности[67]».  В. В. Сверчков пытается определить содержание данного основания на основе анализа следственно-судебной практики и выделяет следующие составляющие: «наличие положительных характеристик виновного, его постоянное место жительства (учебы, работы), ненахождение подростка на определенных учетах, осознание им своей вины и раскаяние в содеянном[68]», то есть позитивное пред- и постпреступное поведение.

Согласно ч.2 ст. 90 УК РФ несовершеннолетнему могут быть назначены следующие принудительные меры воспитательного воздействия:

1) предупреждение – причем, Я. В. Моисеенко считает, что данная мера является малоэффективной и ее необходимо применять лишь в совокупности с другими мерами[69], что является вполне обоснованным, так как сложно представить, что предупреждение может играть существенную роль в механизме уголовно-правового регулирования; коллектив авторов Кемеровского государственного университета предполагает, что данная мера может быть эффективной только в отношении несовершеннолетних от четырнадцати до шестнадцати лет, поскольку в этом возрасте мотивами совершения преступления выступают обычно озорство, любопытство и другое[70], что также соответствует положению дел;

2) передача под надзор родителей или лиц их заменяющих, либо специализированного государственного органа – однако, необходимо учитывать в данном случае способность вышеуказанных лиц оказать положительное воздействие на подростка и обеспечить контроль за ним, также, несмотря на то, что закон не предусматривает согласие родителей или лиц их заменяющих на передачу несовершеннолетнего под их надзор, такое согласие судом должно быть получено, исходя из общей логики данной санкции;

3) возложение обязанности загладить причиненный вред – коллектив авторов Кемеровского государственного университета отмечает, что в данном случае нет цели устранить вред, необходимо лишь его уменьшить, смягчить[71]. Более того, суду необходимо учитывать наличие у несовершеннолетнего самостоятельного заработка или стипендии, иных выплат или трудовых навыков для возмещения личным трудом причиненного ущерба. А. В. Ендольцева и А. И. Милевский предлагают также включать в данную меры обязанность принести публичное извинение перед потерпевшим, особенно при посягательстве на честь и достоинство другой личности[72], хотя коллектив авторов Кемеровского государственного университета считает, что это необходимо признать самостоятельной мерой и включить в действующий УК РФ[73], но думается, что необходимости в этом нет, и вполне позволительно, используя расширительное толкование, включить последнее и в заглаживание причиненного вреда;

4) ограничение досуга и установление особых требований к поведению потерпевшего – перечень возможных элементов не является исчерпывающим и допускает назначение подростку иных требований, не указанных в законе, что вызывает опасение ряда авторов, о злоупотреблении данным правом судами и значительным ограничением в правах несовершеннолетнего. Думается, что данное утверждение не является обоснованным, так как суд при назначении наказания будет исходить из интересов подростка, и в случае его несогласия, за ним остается право отказа от освобождения от уголовной ответственности.

Интересным является предложение В. В. Сверчкова об установлении условного периода срочных принудительных мер воспитательного воздействия, назначаемого судом, в пределах максимального срока лишения свободы за совершение преступления соответствующей тяжести, и предусмотрение возможности продления этого периода до достижения лицом совершеннолетия[74]. Данное предложение представляется нецелесообразным, так как закон уже предусматривает срок принудительных мер воспитательного воздействия и предусмотрена ответственность за их систематическое неисполнение.

Открытым остается вопрос о соотношении принудительных мер воспитательного воздействия с иными основаниями освобождения от уголовной ответственности, предусмотренных ст. 75 и 76 УК РФ.  Большинство авторов считают, что принудительные меры воспитательного воздействия являются специальным основаниями по отношению к иным, так как устанавливают более жесткий порядок их реализации и являются условными по своей сущности,  следовательно, необходимо их выбирать нормы с учетом личности обвиняемого[75]. Это не является вполне справедливым, думается, что следует применять принудительные меры воспитательного воздействия лишь в том случае, если действия несовершеннолетнего не подпадают в своей совокупности под деятельное раскаяние или примирение с потерпевшим.