Вымогательство

Вымогательство, совершенное в целях получения имущества в крупном размере, характеризуется тем, что для его квалификации как оконченного преступления не требуется фактического получения имущества в крупном размере, а достаточно, чтобы у лица имелась такая цель уже в момент предъявления требования, даже если она не была достигнута по не зависящим от него обстоятельствам. Под крупным размером при вымогательстве, согласно примечанию 4. к ст. 158 УК РФ, признаётся стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей.

Часть 3 ст.163 УК РФ устанавливает ответственность за вымогательство, совершенное организованной группой: в целях получения имущества в особо крупном размере; с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Вымогательство признаётся совершенным организованной группой, если оно совершено устойчивой группой лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких актов преступлений. Об устойчивости группы могут свидетельствовать: внутригрупповое распределение ролей, планирование и подготовка преступлений, стабильность её состава и организационных структур, наличие общих денежных и иных средств и т.п.

Вымогательство, совершенное с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, выражается в причинении собственнику, другому законному владельцу для подкрепления противоправных требований, телесных повреждений, признаки которых указаны в ст. 111 УК РФ. Дополнительной квалификации по этой статье не требуется. При совершении в процессе вымогательства убийства, содеянное надлежит квалификации по совокупности п."в" ч.3 ст. 163 УК РФ и ст. 105 УК РФ.

Добровольный отказ от совершения преступления возможен при неоконченной преступной деятельности. Как было указано ранее, моментом окончания вымогательства является доведение до сознания потерпевшего имущественного требования и угроз. Таким образом, добровольным отказом вымогателя от совершения преступления будет предотвращение наступления вредных последствий, которые могли наступить в ходе прилагаемых им ранее усилий, т.е. предотвращение получения потерпевшим информации, содержащей имущественное требование, сопряженное с угрозами. Для этого необходимо желание виновного при условии возможности доведения преступления до конца. 

Таким образом, рассмотрев уголовно-правовую характеристику нормы, регламентирующей вымогательство, следует сделать краткий вывод, основными моментами которого являются следующие положения:

- в качестве основного объекта вымогательства выступают отношения собственности, поэтому оно относится к имущественным преступлениям;

- дополнительный  непосредственный   объект вымогательства: жизнь, здоровье, телесная неприкосновенность, свобода, честь, достоинство потерпевших и его близких, т.е. ценности, в отношении которых правонарушителем высказываются угрозы;

- угроза, являющаяся признаком вымогательства, представляет собой психическое насилие, поэтому вымогательство следует относить к числу корыстно-насильственных преступлений против собственности, в которых корыстная мотивация сочетается с насильственным способом действия;

- характерной чертой угрожающего требования при вымогательстве является  направленность угрозы в будущее.

§3. Проблемы квалификации и отграничение вымогательства от смежных составов преступлений

Поскольку все вышеизложенное было соотнесено с характеристикой преступных деяний, данный анализ необходимо дополнить исследованиями практической деятельности правоохранительных органов по квалификации действий, совершаемых при вымогательстве, а также проблемах отграничения их от смежных составов преступлений.

Диспозиция уголовно-правовой нормы определяет объект преступления как собственность, чужую по отношению к причинителю вреда. Иначе говоря, по отношению к этой собственности причинитель вреда не должен обладать всеми правомочиями собственника, или же должен существенно превысить имеющиеся у него (возникшие на основании закона или договора) правомочия собственника, нарушив при этом норму уголовного закона.

Таким образом, требование собственника или уполномоченного им лица, или совершения других действий имущественного характера под различного вида угрозами, или с применением насилия не может квалифицироваться как вымогательство и должно расцениваться (при наличии к тому законных оснований) как самоуправство, угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью и, в случае их нанесения, как причинение вреда здоровью в соответствии с тяжестью причиненных потерпевшему телесных повреждений, а также как умышленное уничтожение или повреждение имущества.

Однако достаточно часто причинитель вреда требует от потерпевшего имущества или права на него в размере, значительно превышающем сумму долга. Размер законных требований по обязательствам, возникшим как из договора, так и внедоговорных обязательств, определяется гражданским законодательством. Например, по денежному обязательству (согласно ст. 395 ГК РФ), кроме долга подлежат уплате проценты на сумму этих средств в размере учетной банковской ставки по месту нахождения кредитора (а между организациями и гражданами России – по единой учетной ставке Центрального Банка РФ по кредитным ресурсам, представляемым коммерческим банкам (ставки рефинансирования)[23].

Ставка банковского процента определяется на день исполнения обязательства или его соответствующей части.

Размер убытков, понесенных кредитором, определяется ст. 15 и 393 ГК РФ. Причем сумма этого ущерба должна быть подкреплена документально, бремя доказывания в этом случае гражданское законодательство возлагает на кредитора.

Таким образом, в случае требования кредитора (сопряженное с различными угрозами или насилием) возврата принадлежащего ему (или уполномоченному им лицу) имущества, имущественного права или совершения других действий имущественного характера, а также процентов на сумму долга и возмещения понесенного ущерба (включая упущенную выгоду и моральный ущерб), если эта сумма документирована на сумму требования, то в действиях кредитора нет состава вымогательства, и они могут квалифицироваться по названным нормам уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за самоуправство, угрозы или насилие (в случае их применения). Если же требование кредитора или уполномоченного им лица, обращенное к должнику, значительно превышает размер названного законного требования, то нарушение кредитором (или уполномоченным им лицом) диспозиции уголовно-правовой нормы о вымогательстве действия виновного должно быть квалифицировано как вымогательство суммы этого превышения.

Начиная с 1 января 1997 г., за создание лжеорганизаций, предназначенных для "выколачивания" долгов (взыскание дебиторской задолженности должно осуществляться только соответствующими банковскими или кредитными организациями или судами в соответствии с нормами гражданского, финансового, гражданско-процессуального и арбитражно-процессуального законодательства), вымогательство и иная противоправная деятельность должна квалифицироваться по ст.173 УК РФ (лжепредпринимательство) и, при наличии к тому оснований, по совокупности ст. 210, 172, 174, 179 УК РФ (организация преступного сообщества (преступной организации), незаконная банковская деятельность, легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем, принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения).

Очевидно, что руководящие разъяснения по толкованию описанной коллизии по квалификации вымогательства и смежных составов преступлений должен дать Верховный суд РФ.

На практике часто для возбуждения уголовного дела по признакам посягательств на собственность, в том числе при фактах вымогательства, правоохранительные органы требуют заявления потерпевшего (что нередко довольно затруднительно, если он не желает этого, не установлен или, наоборот, потерпевших слишком много и т.д.). Таким образом, практика часто относит данные дела к делам частного или частнопубличного обвинения.

В п.2 постановления Пленума Верховного суда РФ от 25 апреля 1995 г. "О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за преступления против собственности" дела о преступлениях против собственности относятся к делам публичного обвинения и не требуют для их возбуждения, производства предварительного расследования и судебного разбирательства, согласия собственника или иного владельца имущества, ставшего объектом преступного посягательства.

При квалификации преступлений против собственности (вымогательства, а также и других имущественных преступлений) значительные затруднения вызывает определение размера причиненного ущерба. Кроме названных ст. 15, 393, 395 ГК РФ, для этого необходимо использовать правила, установленные п. 6, 7 и 8 анализируемого постановления Пленума Верховного суда. Верховный суд РФ разъясняет, что при определении стоимости имущества, ставшего объектом преступления, следует исходить, в зависимости от обстоятельств приобретения его собственником, из государственных, розничных, рыночных или комиссионных цен на момент совершения преступления. При отсутствии цены стоимость имущества определяется на основании заключения эксперта.

При определении размера материального ущерба, наступившего в результате преступного посягательства, необходимо учитывать стоимость имущества на день принятия решения о возмещении вреда с его последующей индексацией на момент исполнения приговора в порядке, предусмотренном ст. 369 УПК РСФСР.

Рассматривая проблему отграничения вымогательства, от смежных составов, представляется целесообразным в качестве смежных рассмотреть состав самоуправства, бандитизма, раз­боя и грабежа.

Вымогательство необходимо отличать от самоуправства, которое выражено в рамках ст. 330 УК РФ в самовольном, вопреки установленному законом или иным нормативно-правовым ак­том порядку совершения каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями причинен существенный вред, если эти действия соединены с применением насилия или угрозой его применения (ч. 2 ст. 330 УК РФ).

Диспозиция ст. 330 УК РФ 1996 г. существенно от­личается от диспозиции ст. 200 УК РСФСР 1960 г., поскольку ныне действующий УК предусматривает два новых признака самоуправства. Во-первых, ответственность за это преступле­ние возникает при совершении только таких действий, право­мерность которых оспаривается (устно, письменно и иными способами) организацией или гражданином, причем без огра­ничения круга этих организаций и граждан. Во-вторых, само­управство по действующему законодательству не связывается с действиями по восстановлению или осуществлению собствен­ного действительного или предполагаемого права, так как пре­следуются самовольные действия и в интересах третьих лиц.

Основное отличие рассматриваемых составов заключено в том, что при вымогательстве виновный истребует заведомо чужое имущество, либо право на имуще­ство или действия имущественного характера в их стоимост­ном эквиваленте, при самоуправстве же виновный может со­вершать любые действия, осуществляя как свое действитель­ное или предполагаемое право, так и действуя в интересах иных субъектов правоотношений. Внесенные изменения в статью о самоуправстве все же не решили той спорной проблемы, которая чаще всего возникает при решении вопроса о квалификации совершенного деяния как вымогательства или самоуправства – проблемы истребования долга (реального или мнимого – ведь любое упоминание о совместных имущественных отношениях вымогателя и потерпевшего до совершения вымогательства делает невозможным квалификацию совершенного деяния по ст. 163 УК РФ). Хотелось бы пояснить приведенное положение: в ситуации, когда кредитор, требуя возвращения долга, причинил существенный вред должнику, деяние будет квалифицировано как самоуправство только в том случае, если должник активно сопротивляется возврату долга. В том же случае, если должник согласен (на словах) возвратить требуемое, но на самом деле не возвращает долговую сумму или имущество, деяние, совершенное кредитором, выразившееся в совершении действий, предусмотренных в диспозиции ст. 330 УК РФ, остается не урегулированным действующим законодательством. Соответственно, если кредитор «заключит договор» с так называемыми «криминальными элементами» об истребовании имущества, не отдаваемого должником, действия «криминальных элементов» будут обладать признаком совершенных действий при самоуправстве, но только в том случае, если должник активно оспаривает наличие долга. Если же спора нет, то действия, со­пряженные с уменьшением имущественной массы должника, остаются вне сферы действия уголовного закона, конечно, если не было совершено иного преступления. Кстати, причинение физического вреда должнику в данном случае будет рассматриваться как преступление против здоровья (в зависимости от степени тяжести причиненного вреда) либо как совершение иного преступления (в зависимости от того, чем будет сопровождаться процедура передачи долга), однако причинение морального вреда в данном случае остается вообще безнаказанным.

До изменения уголовного законодательства в 1996 г. основным критерием разграничения вымогательства и самоуправства была все же, принадлежность имущества, требуемого виновным: если претензия была заявлена на заведомо чужое имущество, тогда речь шла о вымогательстве, если же истребованию подлежало имущество, которое виновный желал получить в рамках своего действительного или предполагаемого права, тогда деяние квалифицировалось как самоуправство. Сейчас, когда диспозиция ст. 330 УК РФ не содержит указание на правовую природу предмета преступления, сложностей в разграничении двух указанных составов стало еще больше. Соответственно приведенная законодателем формулировка ст. 330 УК РФ не вполне корректна, поскольку создает множество дополнительных трудностей при квалификации деяния, не разрешая поставленных практикой проблем.

Субъектом вымогательства может быть лицо, достигшее четырнадцати лет, субъектом же самоуправства может быть лишь лицо, достигшее шестнадцати лет.

Необходимо различать вымогательство, в том числе совершенное организованной группой, и бандитизм (ст. 209 УК РФ).

Во-первых, вымогательство является преступлением, посягающим на два объекта: собственность и личность, бандитизм же законодателем не связывается с нападением на какой-либо конкретный объект.

Во-вторых, определяющим критерием разграничения служит признак вооруженности, являющийся ведущим при характеристике банды и отсутствующий при вымогательстве.

В-третьих, бандитизм признается оконченным преступлением с момента организации вооруженной банды или участия в ней, а вымогательство – с момента предъявления имущественного требования, соединенного с одним из видов воздействия, перечисленных в ч. 1 ст. 163 УК РФ, либо с причинением тех последствий, которые указаны в диспозиции п. «в» ч. 2, 3 ст. 163 УК РФ.

В-четвертых, при вымогательстве преступник обязательно преследует корыстную цель, состав же бандитизма не предусматривает в качестве обязательного элемента каких-либо конкретных целей нападения, следовательно, корыстная цель, если она и имела место, находится за пределами состава и на квалификацию влияния не оказывает.

В-пятых, при бандитизме, если и происходит завладение имуществом, то только тем, которое находится в распоряжении потерпевшего на момент совершения преступления. Предметом вымогательства могут выступать и имущество, и право на имущество, и совершение действий имущественного характера, т. е. при вымогательстве преступник может требовать передачи ему и такого имущества, которого в данный момент нет в распоряжении потерпевшего, но которым он может обладать в будущем.