Политическая роль армии в странах Африки, Латинской Америки, Азии

Все политические партии за исключением Партии бирманской социалистической программы (ПБСП), а также профсоюзы, крестьянские и другие массовые организации были распущены (воссозданы в 1980-е и. на новой основе). В ПБСП длительное время преобладали военнослужащие и члены рабочих организаций, лишь к началу 1980-х гг. большинство в партии составили крестьяне. При этом в ЦК партии влияние армии оставалось доминирующим: в 1981 г. среди членов ЦК 70 % были действующими или вышедшими в отставку военными. В то же время доля действующих военнослужащих заметно упала (75.5 % - в 1972 г., 22 % - в 1981 г.). В 1980-е гг. высшее армейское руководство находилось на вторых ролях и заметно уступало по влиянию генералу Не Вину и его приближению.

Период существования Государственного совета по восстановлению законности и правопорядка (ГСВЗП) и Государственного совета мира и развития (ГСМР) стал временем закрепления действующего генералитета на ведущих позициях и значительного расширения полномочий военных. Вслед за созданием ГСВЗП на каждом из административных уровней были созданы местные советы восстановления законности и правопорядка (впоследствии переименованы в советы мира и развития), состоявшие обычно из военных, но действовавшие независимо от армейской субординации. Госаппарат и ВС были изолированы от политических организаций: военным на службе и гражданским служащим запретили состоять в партиях [9, с. 88].

Фактически режим взял в качестве ориентира индонезийскую или тайскую модель времен холодной войны: легитимация через экономическое развитие плюс «контролируемая» демократия, обеспечивающая армии ведущую роль в политической жизни страны. В современной бирманской армии существует убеждение в том, что именно она сыграла главную роль в достижении страной независимости в 1948 г. и сохранении Мьянмы как единою государства в последующий период. В силу жертв, принесенных армией ради будущего страны, она обладает правом на ведущее место в ее жизни. Этот тезис постоянно подчеркивается официальной пропагандой, обосновывается в работах по истории, распространяется на занятиях по идеологической подготовке. Независимо от достоверности он, безусловно, принимается на веру представителями офицерства, что придется учитывать гражданским политикам, если они в обозримом будущем станут в Мьянме самостоятельной силой.

Особый Статус ВС в государственном устройстве четко фиксируется в конституции 2008 г. 25 % делегатов в парламентах национального и региональных уровней составляют военные, назначенные главкомом ВС. Все вооруженные формирования (включая формирования национальных меньшинств) должны находиться под командованием ВС; ВС неподконтрольны гражданским властям; за ними резервируются должности министров обороны, внутренних дел и дел пограничных районов; долг армии - обеспечивать сохранение Союза, национальной солидарности и суверенитета, а также гарантировать действие конституции; армия имеет право брать на себя разрешение кризисных ситуаций в стране.

Следует также отметить, что, несмотря на наличие определенной конкуренции между представителями генералитета, военное руководство Мьянмы отличается сплоченностью в восприятии внешних сил (в первую очередь стран Запада, в меньшей степени влиятельных соседей Мьянмы) как угрозы для страны, неприятии оппозиции и движений национальных меньшинств как легитимных участников политического процесса. Ведя позиционную борьбу за влияние друг с другом, бирманские генералы, тем не менее, не станут «сдавать» своих лидеров вследствие международного нажима или исходя из конъюнктурных интересов. Неформальный стиль лидерства, характерный для генерала Тан Шве, и определенная децентрализация полномочий среди армейской верхушки, отсутствие харизматичных руководителей после генерала Не Вина - все это придает устойчивость ВС как политической силе, делает их более приспособленными к защите своих корпоративных интересов [9, с. 92].

Эволюция военного режима в 2000-е гг. и переход к гражданской форме правления (что сопровождалось усилением ротации кадров и расширением круга руководящих полиций), появление крупного бизнеса, связанного с военными лишь неформально, - все это позволяет прогнозировать усложнение структур власти в стране и постепенное увеличение политического пространства, неконтролируемого ВС. Однако, Мьянме еще только предстоит пройти путь, по которому развивались индонезийские ВС в 1960-1990е гг., причем отсутствие в современной Мьянме одного перспективного лидера на десятилетия («своего»- Сухарто) делает невозможным сценарий, при котором политическое влияние ВС будет постепенно ослабляться в интересах сохранения власти руководителя государства. С учетом того, что с 1960-х и особенно после 1980-х гг. ВС. по сути, были единственной реальной силой в политической системе, движение Мьянмы к демилитаризации может быть только очень постепенным.

2.3 Пакистан

Вслед за Айешей Сиддика, исследовательницей экономической активности пакистанских военных, можно выделить первичную и вторичные функции ВС. Первичной функцией является защита страны как от внешних, так и от внутренних угроз. Вторичные функции связаны с активностью ВС, направленной на социально-экономическое и политическое развитие страны [15, с. 24]. Ограничивая, первостепенную функцию обороной страны, другой исследователь - Хасан Аскари Ризви выделяет следующие невоенные функции ВС:

1. помощь властям в борьбе с последствиями стихийных бедствий;
2. помощь властям в решении отдельных проблем;
3. помощь властям о поддержании правопорядка.

Становление и эволюция ВС Пакистана происходили в условиях противостояния с Индией, которая с самого начала воспринималась как «враг номер один». Угроза со стороны Индии, всегда превосходившей Пакистан но количеству военнослужащих и вооружений, стала главным стимулом развития ВС Пакистана. Индийско-пакистанские конфликты. первым из которых стало военное противостояние в Кашмире в октябре 1947 - декабре 1948 гг., помешали Великобритании воплотить планы по сокращению ВС Индии и Пакистана после деколонизации. С этим же связан тот факт, что в 1947-1950 гг., когда в Пакистане существовали опасении возможной агрессии со стороны Индии, расходы на военные нужды составляли в среднем 70 % в год от всех государственных расходов [15, с. 25]. В целом вооруженные конфликты различных масштабов с Индией произошли в 1947-1948 гг., дважды о 1965 г., в 1971 и 1999 гг. При нерешенном индийско-пакистанском споре вокруг статуса Кашмира такие конфликты вероятны и в будущем.

Противостояние с Индией является одним из важнейших факторов высокой роли ВС в общественно-политической жизни Пакистана. Оно же определило необходимость создания стратегических ядерных сил (СЯС), на которое пошло руководство Пакистана после осуществления Индией «мирного взрыва» ядер кого устройства и 1974 г. В 1998 г. оба государства провели испытаний ядерного оружия. Хотя военная ядерная программа Индии носит «антикитайский» характер. Пакистан естественно воспринимает ее как угрозу собственной безопасности. Пакистану удалось в стратегических силах добиться относительного паритета по количеству оружейных материалов и средств доставки. Очевидно, Пакистан не планирует дальнейшее наращивание ядерных сил, поскольку для него, как отметил в связи с испытаниями ракеты «Шахин-2/Хатф-6» в начале 2007 г. председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Эхсан-уль-Хак, «стратегия минимального, (но) надежного сдерживания занимает главное место, она является гарантией мира в регионе»[1, с. 155]. Основные работы сейчас ведутся по совершенствованию средств доставки ядерного оружия.

К военным функциям, связанным с внешней политикой страны, относится также активное участие военнослужащих Пакистана в миротворческих программах под эгидой ООН. Согласно информации 2008 г., представители ВС Пакистана находятся в 13 странах (135 наблюдателей, 9673 военнослужащих). С миротворческой миссией в Конго связан скандал об участии пакистанских военных в городе Монгблвалу в торговле золотом и оружием, объем которой, по некоторым данным, превышал семь млрд. долларов.

К внутренним военным функциям относится упоминавшееся поддержание внутреннего правопорядка, включающее борьбу с терроризмом, контрабандой товаров, оборотом наркотиков, подавление массовых беспорядков и повстанческих движений. Сейчас, когда в стране во главе государства стоит гражданский лидер, идут разговоры о передаче полицейских функций от ВС к полиции, поскольку их выполнение военными не только отвлекает их от прямых обязанностей, но и служит источником коррупции в их рядах. Это вопрос дискуссионный, потому что контрабанда товаров и оборот наркотиков часто служат источниками доходов террористических организаций. Распыление задач, непосредственно или косвенно связанных с антитеррористической борьбой, может негативно на ней сказаться.

Парламентские выборы, проведенные 18 февраля 2008 г. показали, что ВС могут успешно поддерживать правопорядок в масштабах страны. Перед выборами гражданские власти определили «наиболее опасные» с точки зрения террористических атак избирательные участки (14 % от всех избирательных участков), у которых были размещены армейские подразделения. Отсутствие терактов в день выборов свидетельствует о положительном результате принятых мер. Перед этими выборами руководители вооруженных сил заверили общественность, что военнослужащие не вмешаются в ход голосования, будут действовать в интересах безопасности только в случае обращения гражданских властей за помощью. Таким образом, после ухода Первеза Мушаррафа с военной службы военное командование в лице его преемника генерала Ашфака Каияни дает сигналы об отходе ВС от активного участия в политике.

Внутренние невоенные функции были характерны для ВС Пакистана с самого возникновения государства, когда военные обеспечили функционирование миграционных потоков из Индии в Пакистан, о чем упоминалось выше.

2.4 Турция

Опыт политического развития Турции даст нам возможность выделить некоторые основные черты и функции, которые были о той или иной мере присущи военным в ходе различных внутриполитических конфликтов в турецком обществе. Активность военных в Турции была обусловлена относительной слабостью гражданских политических институтов, политической нестабильностью и неэффективностью гражданских правительств. По своему характеру вмешательство военных было призвано заменить или дополнить функционирование партий, а также отрегулировать и держать под контролем политическую систему страны.

Можно назвать несколько типичных задач, решавшихся военными и зависимости от конкретных условий в определенный период времени [5, с. 145]:

1. Сохранение территориальной целостности и безопасности страны.
2. Политический контроль за населением.
3. Деполитизация населения, пропаганда принципов кемализма с использованием партийного аппарата и армии как инструмента обучения и идеологической обработки молодежи.
4. После организации военного переворота высшее военное руководство берет на себя роль политической организации (например, в случае с СНБ) для проведения нужных реформ.
5. Формирование и поддержка проправительственных партий, регулирование партийной системы в целом.
6. Участие отставных офицеров (не потерявших, тем не менее, связи с армией) в работе правительственных учреждений (например, парламента) и 6изнес-структур.

Следует отмстить определенную цикличность отношений «армия - партия». Тем или иным путем армия вмешивалась или питалась вмешаться в ход политических событий пять раз в новейшей истории Турции - в 1960, 1971, 1980, 1996-1998, 2007-2008 гг. Однако в современных условиях повторение военных переворотов 60-х, 70-х, 80-х гг. прошлого века, когда участие военных в политической жизни страны принимало форму государственного переворота, кажется маловероятным. При этом существенную роль играет сложное сочетание внутри- и внешнеполитических факторов, чего не наблюдалось ранее. Например, в настоящее время военным в отличие от 1960-1970-х гг. приходится учитывать [5, с. 147]:

1. негативное влияние политической нестабильности в стране на приток иностранных инвестиций, от которых зависит и развитие принадлежащих военным производств и предприятий;
2. реакцию СМИ (прежде всего международных);
3. реакцию мировою сообщества, от некоторых членов которого зависят поставки вооружений и технологий в рамках НАТО и т.п.;
4. поддержку, которую оказывают политическим противникам внешние силы (например, ПСР получает финансовую и информационную поддержку от Конгресса США);
5. за долгие годы противостоянии с армией оппозиция сумела выработать определенные методы защиты, например, открытие партии с новым названием и уставом, но старым (неизменным) депутатским составом; предварительный удар по армии в виде ареста по надуманным обвинениям наиболее активных офицеров и общественно- политических деятелей.

В этих условиях старые методы контроля политической системы стали все больше входить в противоречие с социально-политической действительностью и будут приносить более вреда, чем пользы.

Тем не менее, армия не намерена отказываться от своей приверженности принципам кемализма. И далее она будет следить за функционированием политической системы и выступать к роли гаранта ее стабильности. Однако се вмешательство будет опосредованным - с помощью конституции, судебных органов, «независимых» депутатов и политических деятелей, серьезных финансовых штрафов и ограничений для партий и лиц, отклонившихся от генерального курса Мустафы Кемаля Ататюрка [5, с. 148].

Таким образом, на происходящем сейчас этапе перехода многих стран Азии от авторитаризма к демократии фактор политического контроля над вооруженными силами приобретает особое значение. Последние события в арабских государствах Ближнего Востока, получившие название «арабской весны», развитие ситуации в Пакистане, Турции, демонстрируют нам как примеры сохранения важного, а в ряде случаев решающего влияния армии на развитие ситуации в стране, так и усиливающееся стремление гражданских элит ограничить роль военных в политике, поставить вооруженные силы под жесткий контроль конституционных органов власти. При этом военные не сдают свои позиции без сопротивления, всячески стремятся сохранить свое особое положение в обществе и государстве, ссылаясь на внешнюю угрозу, опасность терроризма и повстанческих движений, радикального исламизма и этнического сепаратизма. Военное руководство намерено и далее следить за функционированием политической системы и работой различных государственных органов, выступать гарантом внутриполитической стабильности в своих странах [5, с. 150]. Однако, учитывая современные тенденции мирового развития, армия не станет без крайней на то необходимости брать власть в свои руки, а будет стремиться проводить свое влияние и защищать свои интересы опосредованно - с помощью лояльных военным политиков и чиновников, через судебные органы, СМИ, посредством активного участия в бизнесе и т.д.