Политическая роль армии в странах Африки, Латинской Америки, Азии

Глава 3 РОЛЬ АРМИИ В ПОЛИТИКЕ СТРАН АФРИКАНСКОГО КОНТИНЕНТА

Политическая роль армии в этой главе будет рассмотрена на примере Гвинеи, Алжира и Египта.

3.1 Алжир

50-летняя история существования независимого Алжира позволяет утверждать, что, несмотря на наличие в этой стране достаточно сильной персонифицированной власти и многопартийной политической системы, ведущие роли в определении основных направлений внешней и внутренней политики Алжира, его экономических приоритетов играла и играет военная верхушка Национальной народной армии (ННА).

Подобная ситуация исторически била обусловлена рядом обстоятельств. Так, выходцы из Армии национального освобождения (АНО, военное крыло Фронта национального освобождения, с момента обретения Алжиром независимости в 1962 г. - ННА) составили костяк государственного аппарата, а также института управленцев различного уровня в разных отраслях экономики. Таким образом, представители командования ННА могли через имевшиеся у них связи в высших государственных и хозяйственных кругах влиять на принимавшиеся решения [7, с. 12].

Более того, военные с момента достижения Алжиром независимости были силой, реально определявшей фигуру главы государства. Эта ситуация только усугубилась после почти 20 лет внутриалжирского противостояния между властями этой страны и религиозными экстремистами, а также в связи с тем, что в период перехода от командно-административной системы хозяйствования к рыночной генералы получили доступ к распределению нефтяной рейты [16, с. 201]. Все алжирские президенты в той или иной степени вышли из АНО-ННА и вынуждены считаться с ее особым местом в политической иерархии страны.

Военные традиционно поддерживают амбиции политиков, видящих в Алжире региональную супердержаву. И те, и другие ради реализации этих амбиций поощряют региональную гонку вооружений, в которой именно Алжир является «законодателем моды». Алжирский политический истеблишмент и военные одинаково подходят к западносахарскому конфликту и поддерживают окопавшийся на алжирской территории сепаратистский (по отношению к Марокко) Фронт ПОЛИСАРИО.

Новым явлением в последнее десятилетие стал курс военно-политического руководства Алжира на развитие военного сотрудничества с НАТО, главным образом с США. Сегодня военная верхушка Алжира к первую очередь определяет решительную позицию страны в вопросах противодействия международному терроризму, ее курс на налаживание самою широкого международного сотрудничества в этой сфере.

Спецификой армии в Алжире является высокий авторитет в обществе благодаря большим заслугам в кровопролитной освободительной войне против Франции в 50-е годы и победе над исламистами, развязавшими гражданскую войну и террор против мирного населения в 90-е.

Условия зарождения армии Алжира - классический пример и высокой роли военных в обществе, и армии как отлаженного социального лифта. Военные тут не просто влияют на то, кто окажется очередным президентом страны, - с момента обретения независимости и до сих пор президентами становятся только кадровые офицеры.

То, что военные оказались наиболее организованной, модернизированной и близкой к европейским стандартам общественной группой в стране, не так удивительно. Ведь к 1962 году порядка 20 тысяч алжирцев получили образование во французских академиях и прошли службу во французской армии. После завоевания независимости к ним добавились еще четыре тысячи человек, окончивших советские военные институты. Именно эти люди до сих пор составляют костяк политической элиты Алжира [16, с. 204].

До начала 90-х годов все пути развития страны - будь то внешняя политика, экономика или роль религии в обществе - определялись в недрах военно-политической элиты. Но как только в 1989 году в стране была введена многопартийность и объявлены конкурентные выборы, победу на них тут же одержали исламисты. Они обошли все партии, созданные военными или при их поддержке.

Высший совет национальной безопасности, куда входили самые влиятельные генералы ННА, тут же отстранил от власти президента Шадли Бенджедида и отменил результаты выборов. Итогом стала многолетняя и ожесточенная гражданская война, которая унесла жизни более 200 тысяч алжирцев. В результате военным удалось сломить сопротивление исламистов и вновь взять под контроль все рычаги управления страной. Алжир сохраняет относительную стабильность на фоне соседних Туниса, Ливии и Египта как раз потому, что армия до сих пор максимально жестко подавляет инакомыслие, прежде всего исламистов.

3.2 Гвинея

Гвинея была единственной французской колонией, которая на всеобщем референдуме в 1958 г. Высказалась в пользу полной независимости от Парижа. Первым президентом страны стал профсоюзный активист Ахмед Секу Туре, избравший просоветскую ориентацию и создавший однопартийный авторитарный режим, который периодически подвергал репрессиям целые этнические группы. В результате во время правления первого президента страну покинуло около трети населения.

Благодаря помощи социалистических стран ВС Гвинеи на некоторое время стали самыми современными и наиболее оснащенными в регионе. При этом Секу Туре отводил войскам роль «революционной армии» с экономическими функциями вроде развития гражданской инфраструктуры. Подразделение Genie Route вплоть до конца 1990-х гг. занималось строительством мостов и дорог, Genie Batiment - военным строительством, в том числе оборонных предприятий.

Отношение к армии поменялось после того, как в результате военных переворотов от власти были отстранены лидеры соседних стран с социалистической ориентацией - Кваме Нкрума в Гане (1966 г.) и Модибо Кейта в Мали (1968) [3, с. 123]. С целью исключить возможность переворота в Гвинее Секу Туре усилил контроль над ВС. Армия была депрофессионализована, шел процесс милитаризации общества и, в конечном итоге армия оказалась всего лишь одним из силовых институтов, причем сознательно маргинализированным.

После прихода к власти Конте была предпринята попытка консолидировать вооруженные силы. Конте стремился к политизации ВС, видя в них главную опору - высшие офицеры стали получать посты министров, губернаторов и префектов, были созданы специальные структуры для доступа генералитета к распределению госсредств.

Что касается настоящего периода времени, гвинейские ВС являются наиболее дееспособным из существующих в стране властных институтов, так как все прочие - парламент, суды, политические партии, профсоюзы - были сознательно маргинилизированы в предшествующий период. Военным Гвинеи удалось перевести политический процесс после переворота 2008 г. Из насильственной плоскости, грозившей полномасштабным внутренним конфликтом и международной изоляцией, в институциональные рамки и начать с помощью электоральных процедур передачу власти гражданскому правительству.

Армия на сегодняшний день выступает не только как определяющий фактор внутренней политики, но и как гарантия предотвращения распространения локальной нестабильности на территории страны. Однако, для обеспечения долгосрочной внутриполитической стабильности необходимо провести военную реформу, которая, с одной стороны, нужна для оптимального встраивания ВС в формирующуюся политическую систему, а с другой - способна нарушить сложившийся баланс сил и привести к попыткам узурпации власти со стороны некоторых групп армейской элиты.

3.3 Египет

Специфика египетской армии в том, что она крепко интегрирована в политику и экономику страны. Она стала одним из главных ее субъектов и держателей активов, получив независимый от властей источник существования и влияния.

В Египте армия не выпускала власти из рук с самого момента обретения страной независимости. Все четыре египетских президента были военными. Причем трое из них до революции 1952 года состояли в одной подпольной организации «Свободные офицеры», которая и отняла власть у короля Фарука.

Еще до революции 1952 года египетский офицерский корпус сплотил выходцев из различных социальных групп в особый, связанный узами дисциплины механизм, который быстро приобрел черты особой касты. Эта кастовость подпитывалась относительной компактностью проживания командного состава, доступом к закрытым для других больницам, магазинам и курортам [17, с. 210].

К моменту смерти Абделя Насера в 1970 году и приходу к власти Анвара Садата роль армии в политической жизни страны оказалась столь всеобъемлющей, что генералы стали уже мешать самому президенту. Чтобы ее ослабить, Садат начал регулярную ротацию военной верхушки. Это, впрочем, не помогло: в 1981 году президента убили военные-заговорщики. Сменивший Садата Хосни Мубарак расширил арсенал мер для обуздания политических амбиций военных. Чтобы отвернуть их от политики, он поощрял их вовлечение в экономику. В результате к концу века военные сосредоточили в своих руках целые сектора экономики страны, включая и туризм [17, с. 211].

Во время недавней революции армия поначалу поддерживала президента. Потом, когда на площади стали выходить сотни тысяч человек, заявила о своем нейтралитете, президент Мубарак, под давлением как армии, так и международного сообщества, был вынужден уйти в отставку, передав власть Высшему военному совету под председательством министра обороны и военной промышленности Мохаммада Хусейна Тантауи. Но это не означало военный переворот, так как президент ушел в отставку добровольно, оставшись на территории страны. Высший военный совет обеспечил его охрану, сохранил до новых выборов прежнее правительство Египта, обязался через шесть месяцев передать мирным путем власть демократически выбранному лидеру и прекратить, после завершения волнений, действие закона о чрезвычайном положении. Одновременно был сокращен срок действия комендантского часа и дано обязательство не преследовать тех людей, кто вышел на улицы для защиты своих прав. В качестве уступок оппозиции можно также рассматривать роспуск избранного с серьезными нарушениями парламента и приостановление действия вызывающей многочисленные нарекания конституции страны.

Ранее Хосни Мубарак не исключал, по видимому, передачи власти вице-президенту Омару Сулейману, который с 1993 года возглавлял Службу общей разведки. Он хорошо зарекомендовал себя на Западе в ходе посредничества при урегулировании израильско-палестинского конфликта, но не имел существенной поддержки в армии - единственной реальной силы на территории страны. Как следствие, генерал Омар Сулейман был вынужден отступить, во всяком случае, на некоторое время.

Перспективы дальнейшего развития событий в Египте остаются неясными. Уход Хосни Мубарака уменьшил остроту, но не решил существующей проблемы. В Египте, где отсутствуют устойчивые демократические традиции, по-прежнему, нет лидера, способного провести реформы и не допустить к власти исламистов. На эту роль не подходит как удобный Западу Мохаммад эль-Барадей, который не имеет собственной команды-единомышленников и какой-либо поддержки в военной среде, так и неприемлемый для многих представитель исламистской организации «Братья-мусульмане», деятельность которой чрезмерно демонизируется (большую опасность представляют радикальные организации «Исламский джихад» и «Исламская группа»). Более реален в качестве президента Омар Сулейман, который уже обсуждает с организацией «Братья-мусульмане» условия, при которых ее представители войдут в состав будущего правительства.

Несомненно, что египетские исламисты попытаются использовать протестные настроения. В случае их успеха армия окажется перед крайне трудным выбором: совершить военный переворот и отстранить исламистов от власти или согласиться с так называемым турецким путем развития, при котором принципы ислама сочетаются с задачами модернизации и экономического роста. Первый вариант был опробован в 1991 году в Алжире, когда Исламский фронт спасения победил в ходе парламентских выборов и должен был сформировать правительство. Тогда армия вмешалась в эту ситуацию, что в итоге привело к небывалой жестокости с обоих сторон: гибели в течение десяти лет 100 тыс. человек. В результате местное население устало от насилия и беспредела, что стало одной из причин ослабления религиозного радикализма. Очевидно, что такой путь не является оптимальным.

Таким образом, трагические события в Египте подтвердили стабилизирующую роль армии в арабском мире, которая не желает участвовать в военных переворотах. Об этом свидетельствует ее достаточно нейтральная позиция по отношению даже к Хосни Мубараку, который продолжает пользоваться поддержкой в военной среде. По-видимому, армия все более становится частью общества, что необходимо учитывать всем государствам при реализации своей политики на Большом Ближнем Востоке.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотрев роль армии в политической жизни государства в странах Латинской Америки, Африки, Азии можно выделить три основные модели существования вооруженных сил в системе государственной власти стран современного мира.

Первая - функционирование вооруженных сил под жестким гражданским контролем со стороны государства и общества. При этом является само собой разумеющимся присутствие как государственного (властного, надведомственного) контроля как функции конституционно утвержденных государственных органов власти и должностных лиц, так и общественного контроля, осуществляемого институтами гражданского общества (средствами массовой информации, политическими партиями, общественными объединениями, самодеятельными организациями и т.д.). Наиболее ярким примером стран применения данной модели являются США, страны Западной Европы и некоторые страны Азиатско-Тихоокеанскою региона.

Вторая - пребывание силовых структуру руля государственной власти. Стран, использующих данную модель в мире немного (Республика Союз Мьянма, некоторые африканские страны). Неэффективность такой модели, прежде всего в плане экономического развития и международных позиций таких государств, стала сегодня совершенно очевидной. Поэтому период нахождения военных у власти, как правило, носит ограниченный и непродолжительный характер.