Альтернативные теории прибыли и концепции предпринимательства

 

     Максимальная  прибыль получается при объемах реализации около     310 шт. По данным таблицы она составляет 182555руб. при реализации         305 шт. Каждая дополнительная единица продукции дает не увеличение,       а уменьшение суммы прибыли. Так в интервале 105-315 банок предельная прибыль равна нулю. При увеличении реализуемой продукции она уменьшается и, в конце концов, становится отрицательной. Таким     образом, при заданной рынком цене (в нашем случае 135 руб./шт.) данному предприятию выгодно реализовывать продукцию в объеме, примерно соответствующем 310 банкам. Тогда предприятие будет получать максимальную прибыль.

     График, показывающий выбор оптимального объема предложения, в нашем случае выглядит так:

        прибыль (руб.)                         A                  

                                                                               
 
 
 

                                                                             кол-во банок

  Рисунок 2. Оптимальный объем предложения 

     В точке. А предприятие будет получать максимальную прибыль.

     Из  всего рассмотренного следует, что “максимизация прибыли заключается в выборе такого объема реализации продукции, при котором предельные издержки предприятия равнялись бы рыночной цене, т.е.  P=MC”. 

     В долгосрочном периоде у фирмы есть возможность приспособится к изменившимся условиям, уйти из отрасли или наоборот расширить производство. В условиях совершенной конкуренции фирма считает, что текущие цены - лучший прогноз для будущих цен. Если Q1- равновесный выпуск в краткосрочном периоде при цене Р1, то условие равновесия SMC1=P1=MR. В этом случае фирма получает экономическую прибыль (малый прямоугольник на рисунке 7). Эта прибыль вызывает два основных процесса.

                     

    AC     

    MC  ATC1    SMC1                                                                   S1

                                                             ATC2    P1                                   S2

   

                                                          

                                                                  LAC P2             

                                                                                                         D

                                     LMC    SMC2          Q                                     Q

                         Q1                  Q2     Q3                                Q1 Q2

                       

      Рисунок 3.  Равновесие фирмы в долгосрочном периоде

      

     Во-первых, фирмы этой отрасли пытаются получить большую массу прибыли и расширяют  в связи с этим масштаб производства, при этом объем Q3 соответствует точке, в которой P1=LMC=SMC2, прибыль таким образом можно увеличить (большой прямоугольник на рисунке 7). При Q меньше Q3 MR больше MC, т.е. есть возможность расширить производство.

     Во  –вторых, экономическая прибыль – это сигнал для вхождения в отрасль новых фирм в долгосрочном периоде. Новые фирмы придут, старые расширят свою деятельность. Следовательно, предложение в отрасли, как видно на рисунке 7, увеличится с S1 до  S2, что окажет давление на цену в сторону понижения при том же спросе. Цена снизится с Р1 до Р2.

     В результате фирмы отрасли окажутся в состоянии долгосрочного равновесия и каждая из них сможет иметь только нормальную прибыль при цене Р2.

     В долгосрочном периоде процесс входа  и выхода завершается лишь тогда, когда цена и средние совокупные издержки уравниваются.

     Таким образом, в долгосрочном периоде  конкурентная фирма максимизирует  свою прибыль при таком объеме производства, когда LAC=P=LMC. 

     1.3.Факторы  прибыли.

     Размеры прибыли меняются в зависимости  от условий работы отдельной фирмы  и ряда других факторов:

     а) деятельность предприятия может  обеспечиваться с большей или  меньшей степенью эффективности.

     С учетом этого следует отличать прибыли, обусловленные нововведениями и творчеством, от прибылей, связанных с имитацией. Это различие упоминается Шумпетером в его «Теории экономического развития», о которой мы поговорим позже.

     Можно также утверждать, отвлекаясь от прерывистого процесса введения новшеств, что существуют исключительная прибыль динамично работающих предприятий и «нормальная прибыль» рутинных предприятий³;

     б) прибыли могут варьироваться  в зависимости от фаз конъюнктуры: их размеры могут вздуваться из-за колебаний конъюнктуры, из-за элементов, «упавших с неба». Случайные прибыли зачастую возникают либо благодаря изменениям общего уровня цен, либо из-за перемещения спроса из одного сектора в другой;

     в) размеры прибылей зависят от экономических  структур, а точнее, от формы рынка. Нам нет смысла возвращаться здесь к основным положениям теории цен, анализ которых дан выше: монопольная прибыль, олигопольная прибыль, прибыль торговце в условиях монополистической конкуренции вытекает не только из специфического характера этих форм рынка, но и благодаря деятельности предпринимателей в защиту самих этих форм: стратегия предельной цены, проводимая, например, монополиями либо олигополиями, имеет единственной целью обеспечение устойчивых высоких прибылей;

     г) размеры прибылей, наконец, не оторваны и от социальных структур; в этой сфере определяющей является деятельность групп и государства.

     Внутри  групп производителей высокодоходные предприятия дают возможность существовать и мелким, отсталым фирмам, которые  способствуют поддержанию на искусственно высоком уровне цен на товары и услуги; мощные фирмы обеспечивают себе, таким образом, значительные дифференциальную ренту.

     Социально-экономические  группы оказывают давление на государство  и через него воздействуют на объем  прибылей. Пример Франции показывает,  в частности, что действия экономических «групп давления», которые добились для сельского хозяйства налоговых преимуществ, более выгодных в конечном счете крупным сельскохозяйственным предприятиям, нежели мелким, малопродуктивным земледельцам, почти неизбежно уклоняющимся от уплаты налогов⁴.

     При помощи субсидий, своей терпимостью  по отношению к официальным и  официозным соглашениям, кредитной  и налоговой политикой государство  может не только увеличивать прибыли  от институциональной ренты, но и  давать возможность фирмам, которые  могли бы исчезнуть в условиях конкуренции, продлевать свое существование благодаря псевдоприбылям⁵.

     Точно так же государство, «вдохновляемое»  другими интересами, может проводить политику ограничения прибылей, которая способна подорвать динамизм фирм и рост экономики.

     Вознаграждение предпринимателя зависит от непредсказуемых результатов конфликта, постоянно развивающегося между группами, также постоянно меняющимися⁶.

     Разнообразие  факторов, определяющих размеры прибылей, вынуждает нас всегда помнить  о функциональном аспекте прибыли: определение прибыли как «классового дохода» бесплодно в плане экономической политики, потому что такое определение не позволяет вскрывать возможные фальсификации понятия прибыли в определенных конкретных ситуациях, а также роль прибыли в децентрализованной и динамичной экономике. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2.Альтернативные  теории прибыли  и концепции предпринимательства.

     Теперь  немного обратимся к прошлому, чтобы понять странное исчезновение предпринимателя с авансцены экономической теории.

     Адам  Смит в «Богатстве народов» в явном виде разделил функции капиталиста и менеджера и подчеркнул тот факт, что «прибыль» капиталиста не включает «заработной платы» за управление как вознаграждение «за труд по надзору и руководству». Тем не менее, Смит не проводил какого-либо различия между капиталистом как лицом, предоставляющем предприятию «фронды», и предпринимателем как лицом, принимающем окончательные решения. Он использовал термины «projector» (составитель проектов) и «undertaker» (предприниматель) в качестве английских эквивалентов французского слова «entrepreneur» (предприниматель), но только как синонимы понятия «собственник предприятия»⁷. Неспособность изолировать предпринимательскую функцию от чистой функции собственность на капитал стала общим местом у всех представителей английской классической школы. Поэтому термин «entrepreneur» и любые его английские эквиваленты, а также концепция бизнесмена как главной движущей силы перемен в экономике полностью отсутствует в трудах Рикардо.

     Некоторые скажут, что английских классиков можно простить за смешение функций капиталиста и предпринимателя. Конечно, корпоративная форма организации бизнеса, в которой капиталистическая роль отчетливо различается с функцией принятия решений менеджерами и предпринимателями, была изобретена несколькими столетиями ранее. Тем не менее, до «железнодорожной горячки» 40-ых годов ХХI века торговля на британской фондовой бирже большей частью ограничивалась  государственными облигациями и акциями коммунальных служб, и превалирующей формой деловой собственности в зените Промышленной революции была семейная фирма, размером от малого до среднего, где капитал обеспечивался хозяином, его родственниками или друзьями. Неудивительно, что экономисты классической школы были не в состоянии выделить особый характер предпринимательской функции.

     Однако  в ходе дальнейших размышлений это  историческое объяснение того, почему английская классическая политическая экономия явно пренебрегла предпринимательством, представляется не очень убедительным. Дело в том, что понятие предпринимателя, выполняющего функцию, полностью отличную от функций капиталиста и менеджера, было уже формализовано Ричардом Кантильоном, писавшим примерно за 20 лет до Адама Смита.

     Кантильон обнаружил, что расхождения между  рыночным спросом и предложением создают возможность покупать дешево и продавать дорого, и именно этот тип арбитражных сделок приводит конкурентные рынки в состояние равновесия. Он назвал людей, использующих эти нереализованные возможности извлечения прибыли «предпринимателями», т.е. индивидами, желающими купить по известной цене и продать по неизвестной. Более того, он отметил, что действия такого рода не обязательно требуют производственной деятельности и не обязательно поглощают личные средства предпринимателя, хотя часто это необходимо. Короче говоря, предпринимательство для Кантильона - вопрос предвидения и желания брать на себя риск, что не обязательно связано с вовлечением труда в некий производственный процесс. Следовательно, Кантильон несомненно различал функции предпринимателя и капиталиста.

     Адам  Смит читал Кантильона, но не принял к сведению его анализ предпринимательства. Аналогично Рикардо имел подсказку  в виде трудов Жана Батиста Сэя, который  в значительной степени опирался на Кантильона, различая, с одной  стороны, предоставление предприятию капитала, а с другой - многочисленные функции надзора, руководства контроля и оценки. Тем не менее, у Рикардо нет даже намека на ведущую роль предпринимательства. Очевидно, что Рикардо, а вслед за ним буквально все прочие ведущие экономисты английской классической школы считали процессы производства и капиталовложений более-менее автоматическими, не требующими принятия важных решений,  оценок риска и всякого рода предвидений. Рикардо признавал, что капиталист, первым внедривший новшество, скажем новую машину, способен собрать урожай сверхдохода, но это не подвело его к выделению способности к инновациям как черты, отличающей одного капиталиста от другого.

     Абсолютно то же справедливо по отношению к  Марксу. Несмотря на сделанный им акцент на накопление капитала, на беспощадной альтернативе: инновации или гибель, Маркс также трактовал экономическую деятельность как автоматический процесс, если только имеется требуемый капитал. Согласно Марксу принуждение рабочей силы к более напряженному труду есть один из двух главных источников сверхприбыли капиталистов; тогда как другой источник- внедрение нового оборудования. Но у Маркса никогда не возникает проблемы по поводу того, какие новые машины капиталист собирается внедрять; подобным образом, у Маркса не существует и свободы выбора масштаба предприятия, или числа видов производимой продукции, или осваиваемых рынков. Иными словами, Маркс, как и все экономисты до него и после него, понимал, что действие механизма конкуренции требует различий в поведении экономических агентов - в конце концов, если бы все они в одинаковых условиях вели себя одинаково, было бы невозможно объяснить перемены в экономике и экономический прогресс. Тем не менее, Маркс не проявлял интереса к этим индивидуальным различиям, которые только объясняют динамическую эволюцию капиталистической системы.