Правовой нигилизм и правовой идеализм

Здесь мы можем наблюдать одну интересную закономерность сравнивая динамику преступности в СССР с 1961 по 1991 годы мы видим, что уровень совершенных  преступлений резко повышается за период "1982-1991". Если в 1981 году число лиц, совершивших преступление, составляло примерно 1 млн. 600 тысяч человек, то через 10 лет эта цифра составила  в целом 3 млн. 200 тысяч человек. В  тоже время число заключенных  и осужденных за преступления снизилось  с 1 млн. 100 тысяч человек в 1981 г. до 600 тысяч человек в 1991 г.

Итак, непосредственно в период проведения политики "перестройки" и "гласности", уровень преступности (следовательно и правового нигилизма) в нашей стране повысился причем весьма значительно. С чем же это связано?

Во-первых, это   ликвидация "старой" идеологии, которая сковывала сознание людей. Почувствовав малую степень  свободы, общество решило, что им " можно все" и стало поступать  по принципу "Делай что хочется" (С. Троцкий). Объяснение этого явления  лежит в человеческой психике, особенностях мышления и сознания и разъяснить его я не берусь.

Во-вторых, это отсутствие четкой системы  законодательства (стоит хотя бы вспомнить  конституцию 1977 г. – основной документ! – к которой принималось бессчетное число поправок вплоть до 1993 г.).

Несоблюдение конкретных правовых норм создали условия для более  активного выражения правового  нигилизма.

Несмотря на анализ уровня преступности за последние годы я считаю, что  правовой нигилизм, находящий свое отражение в данной форме, не понизился.

2. Массовое несоблюдение юридических  предписаний.

Подобное явление связано с  одной из форм реализации права –  соблюдением права.

Как  известна при соблюдении норм права поведения индивида может  быть юридически безразличным, правомерным  и неправомерным. На  мой взгляд, непосредственное отношение к правовому  нигилизму имеют две последние  разновидности юридической оценки соблюдения права.

Нигилистическое отношение к праву  может выражаться либо в простом  неверии в право, что является юридически безразличным фактом (не все  ли равно, веришь ты в право или  нет, ты его соблюдаешь), либо в нарушении  правовых норм, что является неправомерным  поведением индивида.

При данной форме правового нигилизма  субъекты (как физические, так и  юридические лица, в том числе  и государственные структуры) не соотносят свое поведение с конкретными  указаниями, содержащихся в нормативно-правовых актах и других источниках права.

Иногда (причем довольно часто) члены  государственного механизма и работники  государственных органов публично нарушают те или иные законы, считая, что он не правилен. Их не волнует  тот факт, что закон имеет своими признаками верховенство и общеобязанность  в обществе. Подобная обструкция приводит к тому, что обычный народ, видя "беспредел" чиновников либо перестает  повиноваться законом, либо разочаровывается в них. Так или иначе, это порождает  общественный уровень проявления правового  нигилизма.

Вот социальные последствия данной формы правового нигилизма, изложенные Н.И. Матузовым: "Законы легко обходят, блокируют, с ними не считаются… . Закон  для многих стал весьма условным понятием: нравится – повинуюсь, не нравится – игнорирую. Законоупречное поведение  – почти норма. Такое всеобщее непослушание – результат …, а  также следствие общей расхлябанности и безответственности. В подобной среде, т.е.  в условиях "криминальной демократии", весьма вольготно чувствуют  себя всевозможные дельцы, махинаторы, не привыкшие  жить по закону. Легально и полулегально отмываются материальные блага, общество расслаивается на "очень  богатых" и "очень бедных". (*Теория государства и права. Учебник  для ВУЗов., М.: "Юристъ", 2003)

3. Издание противоречивых, параллельных  или взаимоисключающих  актов,  порождающих юридических коллизии.

В данной форме правовой нигилизм можно выделить несколько подформ:

1. Становление подзаконного акта  на место законного.

2. Издание  параллельно  действующих  нормативных актив.

3. Издание противоречивых на.

Данный  вид правового нигилизма  вызывается изданием большого числа  несинхронизированных нормативно-правовых актов. Некоторые нормативные акты не учитывают всей сложности общественных отношений, которые они обязаны  объективно регулировать. Несовершенство регулирования отношений вызываемое неадекватным законом, приводит  к  нарушению системы самих отношений. Механизм нарушения довольно прост. В распоряжение общества поступают два параллельно действующих закона, которые впридачу могут быть и одинаковыми по юридической значимости. Каждый член общества выбирает тот нормативно – правовой акт, который грубо говоря подходит ему больше всего, а это порождает нарушение регулирования взаимоотношений социума.

Существует понятие – война  законов. Эта война непосредственно  связана с правовым нигилизмом. В  наиболее общих чертах война законов  выражается в конфронтации между  собой. Подобное явление мы могли  наблюдать в России с 1990 по 1994 (1995) годы, когда "старые" правовые акты СССР "боролись" с "новыми" правовыми  актами, изданными соответствующими органами РФ. Пик этого явления  пришелся на осень 1992 года, когда не было ясно, что важнее – акты бывшего  Верховного Совета или президентские  указы.

Многие считают, что война законов  ушла в прошлое, но на самом деле это не так, она лишь видоизменилась. В современной России война законов  проявляется в соперничестве  федеральных и региональных актов  между собой.

Война законов – наиболее опасная  форма правового нигилизма.

4. Подмена законности политической, идеологической или прагматической  чем сообразностью.

Этот вид правового нигилизма  представляет собой выход различных  государственных должностных лиц  и общественных организаций на не правовое поле деятельности,  попытки  организовать свою деятельность вне  рамок конституции или действующего законодательства, стремление действовать  в "разрешенном правовом пространстве".

При этом целесообразность может  быть различной – государственной, партийной, местной, практической, идеологической в том числе и личной. Независимо от рода целесообразности закон, так  или иначе, отодвигается в сторону. Законность как принцип противопоставляется  так называемому здравому смыслу, а от этого – один шаг до нарушения  правовой нормы.

Современная  российская действительность показывает, что идеи законности и  правопорядка могут быть использованы властными структурами как повод  для применения принуждения и  нарушения прав и свобод человека и гражданина. То есть, существуют и такие ситуации, которые превращают благо во вред.

"Очень точно подобную метаморфозу  выразил И. А. Ильин. "По своему  объективному назначению, - писал  он, - прав есть орудие порядка,  мира и братства; в осуществлении  же оно слишком часто прикрывает  собой ложь и насилие, тягание  и раздор, бунт и войну".

Ш.Л. Монтескье также указывал, что  самая жестокая тирания – та, которая выступает под сенью  законности и справедливости. Р. Черсинг  продолжает эту мысль: "Ужасное  беззаконие может вершиться под  видом права над самим правом". (*Н.И. Матузов, А.В. Малько. Теория государства  и права. Учебник для ВУЗов. М.: Юристъ, 2003).

6. Конфронтация представительных  и исполнительных структур власти  на всех уровнях.

Эта форма правового нигилизма  возникла в процессе становления  новой для России вертикали управления (связанной с Президентом) при  сохранении старой системы Советов. Эти две модели оказались  радикально и в корне несовместимыми. По своим  целям, задачам методам. Отсюда возникли различные конфликтные ситуации и противостояния, цель которых –  стремление доказать "кто главнее".

Законы в этой борьбе становились  помехой. Возникали ситуации двоевластия  или безвластия.

В данной форме правового нигилизма  сочетаются (причем, как это не парадоксально) государственный и правовой нигилизм. Подобная совокупность деструктирует  наличествующие системы и нормы  управления обществом.

7. Нарушение или несоблюдение  прав человека, особенно таких,  как право на жизнь, честь,  достоинство, жилище, неприкосновенность, безопасность.

Источником правового нигилизма  в данном случае служит опять-таки государство. Наличие в стране  слабой системы  правовой защиты основных прав и свобод человека и гражданина побуждает  и развивает неверие  личности в право. Фактическое бессилие права  не может  не вызывать какой-то степени  недоверия, переходящего в недоверие  к самому себе. Неводя в правовых нормах защиты и способности реально регулировать общественные отношения человек перестает его уважать. Последствием пассивного неуважения права может стать (а в реальности в большинстве случаев – становится) правонарушение ака преступления, совершаемое недоверяющим.

За последние 7-8 лет в "независимой" прессе очень часто появлялись сообщения  о так называемом "беспределе( ака бесчинстве) властей". Примеры, публикаций я приводить не буду, так как они присутствуют практически  в каждом периодическом издании .

Особенно часто подобным нападкам подвергаются правоохранительные органы и их сотрудники (Министерство Внутренних Дел, Прокуратура Российской Федерации, Управление Исполнением Наказаний  и т.п.).

Лично я считаю, что большинство  подобных заявлений прессы надуманно  и имеет своей целью дискредитировать сотрудников служб охраны правопорядка тем не менее, аресты высокопоставленных работников МУРа, МВД и других силовых  структур заставляет задуматься о истинном положении дел в современной  системе силовых ведомств. Нельзя не вспомнить и о коррупции.

Коррупция – форма деятельности субъекта, совершаемая им из корыстных  побуждений с пользованием служебных  полномочий и не учитывающих интересы государства и гражданского общества.

Факты проявления коррумпированности мы можем видеть повсеместно. Можно  взять любую государственную  структуру, ее часть – и в ней  обязательно будет тот или  иной признак этого явления.

Признаки коррупции:

1) Наличие двух сторон – государственного, служащего и криминального элемента;

2) Наличие корыстной цели

3) Наличие материальной выгоды

4) Незаконность деяния.

Как же проявляется коррупция?

Явление это не столько масштабно, что можно выделить несколько  видов коррупции:

 

1. Связь должностного лица с  элементами преступного мира. Связь  эта, как правило, взаимная , но  может быть и односторонней.

При взаимной связи два лица ( или  несколько лиц, но одни выражают субъективные интересы, государственного служащего, другие – интересы криминальных элементов) контактируют между собой, причем контакт  носит взаимовыгодный характер. Контакт  может быть непосредственным и косвенным. В случае непосредственного контакта должностное лицо прямо покровительствует (передает информацию, какие – либо сведения, etc) представителю "преступного  мира" в случае косвенного контакта покровительство оказывается через  других людей (также членов государственного механизма).

При односторонней связи  возможно отсутствие материального  фактора  как стимулятора отношений (к  примеру, помощь из дружеских побуждений, оказываемая личности, нарушавшей закон  или помощь из идеологических убеждений).

2. Второй вид коррупции проявляется  в  проникновении криминальных  элементов в сам государственный  механизм.

"Тема борьбы с коррупцией  находится в центре внимания  научной общественности России  не случайно. Коррумпированность  аппарата государственного управления  приобретает… системный характер. Громкие скандалы по поводу  коррупции в высших эшелонах  всех ветвей власти дезориентируют  общество, порождают синдром отчуждения  граждан от государства и государство  от граждан, утраты… Надежды  на…честную и ответственную власть…  России". ( со слов Л.В. Колодкина,  Н.В. Тогонидзе "Административно  – правовые проблемы предупреждения  коррупции и организованной преступности", журнал Государство и право.№1,2002, стр.104).

Заканчивая обзор форм проявления правового нигилизма мне бы хотелось выделить основные, общие и наиболее характерные черты современных  форм этого явления (Согласно Н.И. Матузову).

1. Демонстративный, конфронтационно  – агрессионный характер, что  квалифицируется общественным мнением  как беспредел.

2.Массовость и распространенность  не только среди граждан и  групп граждан, но и в официальных  государственных структурах, включая  правоохранительную.

3. Многообразие форм проявления (от криминальных до легитимных  и от бытовых до "верхушечных").