Правовой нигилизм

    Говоря о несовершенстве современного законодательства как одном из источников правового нигилизма, необходимо также отметить противоречивость современных законов (которая зачастую бывает отнюдь не случайной). В самом деле, источников правовых норм в современной России достаточно большое количество – это и Федеральные законы, и указы Президента, и Постановления Правительства, и различного рода ведомственные Инструкции и Информационные письма, и это только то, что касается федерального уровня, а ведь в России есть еще 83 субъекта, государственные органы каждого из которых вправе в пределах своих полномочий осуществлять нормотворчество на местном уровне.

             Очень близко к этим двум  причинам правового нигилизма  стоит и такой его источник, как нарушение основных конституционных  прав и свобод человека и  гражданина. Это и право на  жизнь, и право на собственность  и т.д. и т.п. 

             При нарушении этих основополагающих  прав и свобод, тем более (как  это часто бывает) если преступники  не будут пойманы и справедливо  наказаны, у потерпевшего возникает  вполне естественное чувство  недоверия к закону и государству,  которые не смогли его защитить. И может возникнуть также и  чувство вседозволенности (мол, все  равно эти законы никто не  исполняет, а раз все нарушают, то почему нельзя и мне?) и отсюда всего один шаг до преступления.

     В качестве следующего источника правового нигилизма можно рассмотреть несовершенство нашего государственного аппарата и всей системы управления. К сожалению, ни для кого не является секретом то, что наше государство подвержено сильному влиянию бюрократизма. После распада СССР страна потеряла около 5 млн. км² территории и более 130 млн. населения, однако по данным различных международных организаций бюрократический аппарат современной России превышает советский почти в 2 раза. Страна беднеет, уровень жизни упал, ВВП снизился, а аппарат чиновников вырос серьезнее. Такое количество чиновников создает большое количество препятствий, часто труднопреодолимых,  для реализации гражданами своих прав и законных интересов. Подсчитано, например, что для того, чтобы открыть новое СМИ, в Москве нужно получить официальное подтверждение в более чем 40 различных инстанциях, каждое из которых по-своему усмотрению может дать как разрешение, так и отказ. Часто чиновники весьма и весьма вольно трактуют закон, иногда попросту нарушают его, и поступают по собственному усмотрению.

     Но не меньшей бедой бюрократического аппарата, чем взятки и коррупция, не меньшей опасностью для законности и правопорядка  и развития правового нигилизма является пренебрежение правовыми процедурами прав и обязанностей, которое особенно развито именно в бюрократической среде с её бумажной волокитой. В наследие от прошлого нам досталось пренебрежительное отношение к правовым процедурам, особенно развитое в высших эшелонах власти. Ведь если вспомнить недавнее коммунистическое прошлое, то можно увидеть, что очень часто требования права, предписания закона безжалостно попирались во имя какой-то другой, насущной цели – это и “революционная целесообразность”, и “пролетарское правосознание” или просто “указания сверху”. По сути дела, это чрезвычайно тревожная тенденция, когда бюрократический аппарат все более приобретает черты живого механизма, помимо исполнительных функций присваивает себе еще и функции законодательные – то есть творит новые нормы и воплощает их в жизнь – этим нарушается важнейший принцип любого цивилизованного государства - “принцип разделения властей”, который не допускает сращивания одной ветви власти с другой. Это, конечно, губительно, когда какая-нибудь проблема решается не на основе права, не путем следования закона, а с помощью протекции, высокого покровительства. Создание подобной параллельной законности, своего рода чиновничьей, бюрократической “юстиции” самым негативным образом влияет на законность и правопорядок. Хочется снова обратиться к названному Посланию Президента, который, затрагивая  названную проблему, в частности сказал: “Во властных структурах активно развивается бесконтрольность, процветает директивное управление, которое все больше затрачивает позиции управления на основе законности. Эта тенденция губительна и для властной вертикали, и для государства и для общества в целом”. Если уж Президент, который и сам в большей степени относится к исполнительной ветви власти, признает существование подобных проблем, то положение дел в действительности весьма серьезное.

     Все это, в определенной мере, и является важнейшими источниками, так сказать, “первопричины” генезиса  и развития правового нигилизма в нашей стране. Еще в качестве одной причины этого явления можно назвать образ мыслей, менталитет русского народа. Можно сказать, что в определенной мере прав был Аксаков, когда говорил, что “дух закона” чужд русскому народу. Наша нация привыкла жить по церковным заповедям (которые хотя и являются своеобразным кодексом, но нарушения которых можно “замолить” у Бога), ей свойственна соборность  и патриархальность. Сухой буквы закона народ русский не приемлет в принципе, предпочитая лучше решить дело “полюбовно”, поговорив по душам, чем следовать предписаниям норм права. Нельзя не согласиться, что на такой неблагодарной почве законности прижиться гораздо труднее, чем в тех же странах Западной Европы. Образ мыслей нашего народа, думается, сыграл не последнюю роль в формировании такого феномена,  как правовой нигилизм.

     Необходимо  привести несколько конкретных примеров, как нельзя более точно констатирующих ситуацию развития правового нигилизма, сложившуюся в нашей стране.

     Пример  №1. Как отмечает В.С. Сафонов,  «достаточно большую прослойку  составляют судьи, привыкшие рассматривать  себя как служащих исполнительной  власти, реализующих ее политику  и работающих в единой связке со следствием и прокуратурой. Например, один из судей г. Москвы не удовлетворил просьбу двух призывников о предоставлении им альтернативной гражданской службы. Он был твердо уверен, что слов «гражданская служба» в Конституции РФ нет. При этом свои доводы судья строил на том, что нежелание призывников идти в армию подрывает обороноспособность страны».

     Пример №2. В.Г. Сафонов приводит  пример и такого факта проявления  правового нигилизма. «Одним из  самых вопиющих примеров правового  нигилизма – пишет он, - судей  был процесс, проходивший в  Челябинске в 2000 году по поводу  Ачинского глиноземного комбината,  в ходе которого судья Малышева  продемонстрировала не только  пренебрежительное отношение к  интересам государства и закону, но и полное игнорирование  судебно-правовой этики и юридическую  безграмотность.

     В адрес некоторых заинтересованных  лиц были направлены разъяснения,  вынесенные судьей Малышевой  на определение заместителя председателя  Высшего арбитражного суда России. Судья Малышева позволила себе  не только корректировать вынесенное  определение, но и усомнилась  в его правомочности. Все судебное  действие проходило при непосредственном  участии высокопоставленных начальников  председательствующей судьи. 

     Данный процесс осуществлялся  по спланированному сценарию. За  несколько часов до его официального  завершения, средства массовой информации  Челябинска огласили решение,  принятое судьей Малышевой. (И. В. Судаков. Бизнесмены в судейской мантии // Независимая газета. 25 марта 2000 г.)

      Пример №3. В.В. Попов отмечает, что «в целом складывающаяся ситуация становится питательной почвой для социальных, политических и национальных конфликтов, активизации конфронтации в обществе, поляризации социальных слоев и групп, а следовательно – социального и правового нигилизма. На личном уровне правовой нигилизм выступает в двух качествах: как состояние умов, чувств, настроений и как образ действий, линия поведения.

     Этот вывод подтверждается результатами  проведенных в 2002 году исследований. Нами было опрошено 450 студентов  первого и второго курсов, обучающихся  на очном отделении в вузах  г. Курска по специальностям: «юриспруденция», «экономика труда», «менеджмент», «государственное и муниципальное управление», «бухгалтерский учет и аудит», «налоги и налогообложение»: Курском гуманитарно-техническом институте (КГТИ); Московском институте права (филиал в г.Курске); Курском институте государственной и муниципальной службы (КИГМС). В своих исследованиях мы исходили из того, что одним из важнейших элементов правового сознания является ценностная оценка личностью права и правовой действительности.

     Проведенное исследование показало, что 87,5 % респондентов не верят  в реальность законов в государстве.  Из них, 43,06 % считают,  что большинством  граждан страны законы не выполняются; 44,44 % полагают, что реализуются только  отдельные законы. Примечательно,  что 37,5 % опрошенных высказали  готовность нарушить закон. При  этом, 18,75 % опрошенных высказали готовность нарушить закон, если будут уверены в своей безнаказанности, а 18,75 % - готовы нарушит закон, если это принесет пользу для их дела».

     Т.Л. Тениловой с целью исследования  уровня общественного правосознания России было проведено анкетирование среди студентов заочного обучения Нижегородской правовой академии. «Анализ соотношения уровня правосознания и возрастных категорий населения показал следующее:

      3 % опрошенных считает, что самый  высокий уровень правосознания  существует у лиц от 20 до 30 лет;

     56 % - относят к таковым лица  от 30 до 45 лет;

     33 % - лица от 45 лет и старше (до 60 лет);

     3 % респондентов указали на более  высокий уровень правосознания  у лиц старше 60 лет.

     Все опрошенные единодушно указали  на крайне низкий уровень правосознания  у возрастных групп до 13 лет.  Причем особо отмечено наличие  самого низкого, кризисного уровня  правосознания у лиц от 10 до 18 лет».

Глава III

Правовой  нигилизм в современной России 

     Правовой нигилизм в современной России – явление очевидное и широко распространенное. В ряде важнейших государственных документов он упоминается в качестве фактора, угрожающего национальной безопасности, значительного препятствия на пути демократических преобразований¹.

     При вступлении на должность  Президент Российской Федерации Д.А. Медведев поставил одну из главных назревших задач: «Особое внимание придаю фундаментальной роли права, на котором основывается и наше государство, и наше гражданское общество. Мы обязаны добиться истинного уважения к закону, преодолеть правовой нигилизм, который серьезно мешает современному развитию»².

     Правовой нигилизм сравнительно  недавно стал объектом изучения  российских ученых-юристов. Лишь  в конце 1980-х – начале 1990-х  гг. появились первые научные  публикации, специально посвященные  данному вопросу³. До этого ученые тщательно избегали самого термина «правовой нигилизм».

     В последние годы на страницах  периодической печати и в научной  литературе анализируются отдельные  стороны, черты и признаки правового  нигилизма, его влияние на духовную  сферу жизни, состояние законности  и общественного порядка. Введенное  в научный оборот, это понятие  заняло прочное место в ряду других категорий. Вместе с тем возникший научный интерес к данной теме пока не привел к глубокому осмыслению правового нигилизма. До сегодняшнего дня так и не издано ни одной общетеоретической работы, посвященной рассматриваемой проблеме. Отсутствует материал о правовом нигилизме в значительном числе современных учебников по дисциплинам «Теория государства и права» и «Проблемы теории государства и права»⁴. Как верно констатируют Н.И. Матузов и А.В. Малько, «проблема правового нигилизма в учебной литературе по теории государства и права до сих пор не рассматривалась. В научном плане она также в должной мере не исследована»⁵.

     Совершенно очевидно, что уровень  и характер теоретического осмысления  одного из наиболее распространенных  феноменов правовой действительности  отстает от существующих потребностей  юридической практики. Многозначность  понятия «правовой нигилизм»  (свойств, качеств, форм проявления  и т.д.) делает проблематичным  его использование в качестве  устойчивого научного термина.

     Принципиально важным является  определение категориального статуса  правового нигилизма. В отечественной  литературе существует более  двух десятков формулировок соответствующего  понятия. Анализ подходов к  пониманию правового нигилизма  свидетельствует об отсутствии  единой точки зрения в его  определении среди представителей  юридической науки, а также  сложности и многогранности изучаемого  феномена.