Впрочем, несмотря на стремление
к объективности, Western Electric сохраняла
тесные связи с NRC через его вице-президента
Фрэнка Б. Джуэтта, возглавлявшего специальную
комиссию по проведению инженерных и
промышленных исследований. Джуэтт сблизился
с Кларенсом Дж. Столлом, управляющим
заводами Hawthorne Works компании Western Electric,
и договорился с ним о проведении
на предприятии серии экспериментов.
Столл согласился и с тем, что
компания возьмет па себя расходы, связанные
с установкой необходимого осветительного
оборудования и ведением производственного
учета. Комитет по проблемам промышленного
освещения с энтузиазмом принял
предложение Столла, и с ноября
1924 по апрель 1927 г. па заводе периодически
проводились соответствующие эксперименты.
Их проведением руководил Чарльз
Сноу, недавний выпускник Массачусетского
технологического института и протеже
профессора Д. С. Джексона. Сноу помогал
Хоумер Хаиберджер (Homer Hibarger) (аналитик,
работавший на Hawthorne Works')., поддерживаемый
управляющим заводом Столлом
и техническим директором предприятия
Джорджем Пенноком. Говоря о группе,
занимавшейся проведением Хоторнскнх
тестов освещенности, Гиллеспи отмечает,
что этих людей никоим образом
нельзя было считать наивными.
[Столл и Пеннок] являлись
членами директивного совета
Комитета но проблемам промышленного
освещения... В МТИ (Массачусетском
Технологическом Институте) Джексону
помогали Джозеф У. Баркер, инженер-электрик,
главный технически!! ассистент всей
программы испытаний, и Ванневар Буш,
профессор ка41едры электротехники, ставший
одним из самых (именитых) ученых Соединенных
Штатов и руководителем научных исследований
в годы Второй мировой воины. Таким образом,
хоторнские эксперименты проводились
представи гелями академической и инженерной
элиты.
(Gillespie, 1991. р. 42)
Первая серия испытаний,
проводившихся с ноября 1924 но
апрель 1925 г., не позволила выявить
определенной зависимости между
яркостью освещения и производительностью.
Хотя уровень производства в
тестируемых группах действительно
возрос, у исследователей возникла
мысль о том, что это может
быть связано с побочными факторами,
такими, например, как неизбежное
усиление контроля. При повторном
проведении опытов в феврале
1926 г. экспериментаторы решили
принять в расчет влияние неэкспериментальных
переменных (так называемый "Хоторнский
эффект") путем устранения некоторых
второстепенных факторов, влияющих
па производительность труда.
Результаты, полученные о этой
серии опытов, подтвердили подозрения
экспериментаторов в том, что
усиление контроля и психологические
факторы, сопутствующие проведению
эксперимента, влияли на производительность
труда куда сильнее, нежели
уровень освещенности. Как замечает
Гиллеспи, "вопреки ожиданиям
представителей светотехнической
отрасли, исследователи пришли
к выводу, что рост производительности
труда решительно невозможно
объяснить одним лишь увеличением
уровня освещенности. Средний уровень
освещенности оказывался вполне
приемлемым для решения обычных
задач, расходы же, связанные с
его повышением, вряд ли можно
было считать оправданными" (Gillespie,
1991, р. 43).
Убедившись в том, что
увеличение производительности связано
не только с повышением освещенности,
экспериментаторы решили проверить, как
влияет на производительность понижение
освещенности. С сентября 1926-го по апрель
1927 г. был проведен ряд соответствующих
опытов в условиях искусственного освещения.
Естественное освещение в испытательных
помещениях отсутствовало. Были выбраны
две группы рабочих, одна из которых
(контрольная) работала в условиях стабильного
уровня освещенности, составлявшего
около 11 свечей (кандел) на квадратный
фут. Экспериментальная же группа работала
в условиях постепенно снижавшейся
освещенности, которая была снижена
с 11 до 1,4 свечи на квадратный фут, после
чего рабочие стали активно жаловаться
на недостаток света. Как и ожидали
экспериментаторы, производительность
повысилась и в том, и в другом
случае, причем в экспериментальной
группе, несмотря на недостаток света,
она была выше, чем в контрольной.
Представители электротехнической
отрасли были крайне огорчены тем, что
исследователям так и не удалось
выявить положительной корреляции
между ростом уровня освещенности и
ростом производительности. Сведения
же о значении контроля, полученные
в ходе экспериментов, не представляли
для Комитета по проблемам промышленного
освещения никакого интереса. Но благодаря
этим опытам ученым и инженерам, непосредственно
занимавшимся экспериментами, стала
ясна возможная программа дальнейших
исследований. Ридж пишет:
Между 11 и 15 апреля Хайберджер
проанализировал результаты экспериментов
1926-1927 гг. и пришел к следующим
выводам: 1. Уровень освещенности не
оказывает решающего влияния
на производительность труда работника.
2. Контроль (наблюдение) влияет на производительность,
однако влияние это не изучено. [Также]
он задался тремя вопросами: 1. Если производительность
труда рабочего возрастает при низком
уровне освещенности в условиях эксперимента,
то почему она не растет в условиях цеха?
2. Если исследователи займутся изучением
проблемы производственного утомления
и станут систематически внедрять получаемые
результаты в исследуемую группу, то не
-"повысится ли при этом производительность
труда? 3. Можно ли установить подлинные
причины повышения или снижения производительности
труда, если рабочие будут трудиться в
небольшом помещении, где можно следить
за всеми их действиями? Хайберджер доложил
свои наблюдения Пеиноку, заметив попутно,
что за достаточно скромную плату он берется
выяснить, что же влияет на производительность
труда работников... Пениок одобрил предложенный
ему план и 10 мая 1927 г.... инициировал проведение
в опытном помещении участка сборки реле
первой стадии экспериментов, в основе
которых лежали процедуры, предложенные
Сноу.
(Wrege, 1976, р. 15)
Опыты с освещением
на этом были закончены, и
начались новые эксперименты, получившие
название Хоторнских.
Исследователи остановили свой
выбор на сборке реле, поскольку
эта работа предполагала выполнение
однообразных повторяющихся операций,
которые обычно вызывают особое утомление.
От сборщиков реле требовалась ловкость
рук и способность практически
ежеминутно повторять одну и ту же
операцию в течение всего девятичасового
дня и всей рабочей недели, состоявшей
из пяти с половиной смен. Гиллсспи
отмечает:
Сборка реле требовала
работы обеими руками и сводилась
к установке в надлежащее положение
шпилек, втулок, пружин, контактов и
изоляторов между пластинами, к вставке
катушки с сердечником и к
закручиванию винтов. Изучение трудовых
движений, необходимых для сборки
реле R-1498, состоявшего из 32 деталей,
показало, что каждая рука производит
по 32 отдельные операции.
(Gillespie, 1991, р. 51)
Для участия в экспериментах,
проводившихся в опытном помещении
участка сборки реле (RATR), было
отобрано шесть молодых женщин
в возрасте от 15 до 28 лет. Все
они были представительницами
этнических сообществ Чикаго: четверо
самых юных были польками, одна
чешкой, а старшая - приехала в
Соединенные Штаты из Норвегии
за три года до начала опытов.
Все эти молодые женщины работали
для того, чтобы помочь своим
семьям и обеспечить до замужества
собственную финансовую независимость.
Прежде чем их перевели в
опытное помещение, был замерен
уровень их индивидуальной производительности,
который должен был стать отправной
точкой при оценке их труда
в условиях эксперимента. Затем
участниц опыта пригласили в
кабинет технического директора
Пеннока, где "до них были
доведены цели исследования, а также
выслушаны н в некоторой степени учтены
в плане проведения эксперимента их пожелания"
(Landsberger, 1958, р. 9). Эксперимент начался в
мае 1927 и продолжался до июня 1932 г. С июня
1927 г. этим женщинам была предоставлена
возможность получения специального группового
премиального вознаграждения, обеспечивающего
существенно больший заработок по сравнению
с темп, кто работал и цехе. На опытном
участке пять сборщиц реле сидели рядом
друг с другом, шестая же работница (комплектовщица)
сидела сбоку от них и подбирала комплекты
деталей для последующей сборки. Каждое
собранное реле опускалось в лоток и съезжало
по нему, включая устройство, фиксировавшее
это событие прокалыванием движущейся
бумажной ленты. Хоумер Хайберджер, находившийся
в том же помещении, исполнял роль непосредственного
руководителя и научного наблюдателя,
отвечающего как за обеспечение подачи
требующихся деталей и материалов, так
н за регистрацию уровня производительности
труда. Помимо прочего, в обязанности Хайберджера
входило "создание и поддержание в опытном
помещении атмосферы доброжелательности"
(Roethlisberger and Dickson, 1939/1964, р. 22). В августе 1927
г. стали вводиться дополнительные перерывы,
с которых началась реализация запланированных
изменений, включавших в себя обеспечение
работниц бесплатным питанием, сокращение
продолжительности рабочего дня и рабочей
недели.
Несмотря на то, что участницы
эксперимента оставались для экспериментаторов
"девочками", они никоим образом
не являлись пассивными объектами. Перед
началом каждой очередной стадии
в кабинете Пеннока проводилось
ее предварительное рассмотрение, в
котором участвовали и все
шесть работниц. Последние осознавали
свой уникальный статус, чему способствовало
и регулярное проведение медицинских
осмотров с целью выяснения их
психического и физического состояния.
Ни ни Hawthorne Works, ни где-либо еще молодые,
малоопытные работницы производственной
сферы обычно не были окружены такой
заботой и не привлекали к себе
такого внимания. Немаловажным обстоятельством
являлось и то, что женщины в
ходе эксперимента были связаны с
высшим руководством, что позволяло
им до известной степени игнорировать
обычные дисциплинарные требования,
налагаемые непосредственными руководителями.
Гиллеспи комментирует это так:
Привилегированный статус и
минимальный контроль стали ассоциироваться
у сборщиц с опытным участком.
По их инициативе были сделаны снимки
помещения участка и его работниц.
Со временем они перешли па "ты"
с дружелюбным и общительным
Хоумером Хай-берджером... Во время утреннего
перерыва работницам стали подавать
прохладительные напитки, и это
вновь повысило их статус.
(Gillespie, 1991, р. 59)
Тем не менее, не
все шло гладко, и вскоре две
испытуемые, Аделина Богатович и
Ирена Рыбацки, вступили в конфликт
с руководителями эксперимента.
Он был связан с попытками
экспериментаторов решить проблему
разговоров. В основном помещении
цеха разговоры во время работы
были запрещены, однако, в спокойной
атмосфере опытного участка предотвратить
их было практически невозможно.
Когда экспериментаторы попытались
воспрепятствовать им и стали
вести запись этих разговоров, Богатовнч
и Рыбацки заявили, что они устроят забастовку.
Отношения между двумя этими женщинами
и Хайберджером с Пенноком начали ухудшаться.
Рыбацки стала чрезвычайно болезненно
относиться к критике в свой адрес. Дерзость
самой юной участницы бригады явно не
понравилась Пенноку. Экспериментаторам
пришлось предупредить членов бригады
о том, что неуступчивость хотя бы одной
из них может грозить бригаде наложением
определенных санкций. В конце концов,
в январе 1928 г. "Хайберджер уверился
в том, что Богатович стала снижать производительность
труда" (Gillespie, 1991, р. 61). Богатович и ее
подруга Рыбацки были уволены из бригады,
и их место заняли Мэри Волацго, восемнадцатилетняя
полька, и двадцатилетняя итальянка Дженни
Сирчио. Замена двух работниц оказала
неожиданно сильное влияние на производительность
опытной бригады. Гиллеспи пишет:
Выработка в период со второго
по седьмой этап, составивший 37 недель,
выросла на 12,3% по сравнению с
первоначальным уровнем; теперь же за
семь педель восьмого периода она
подскочила еще на 12%. Похоже, этот необычайный
рост объясняется двумя причинами.
Во-первых, новые работницы оказались
куда проворнее уволенных... Во-вторых,
прочие работницы почувствовали, что
увольнение может угрожать и им,
вследствие чего они лишатся своих
привилегий... Сирчио же очень быстро
взяла на себя роль лидера бригады.
(Gillespie, 1991, р. 63)
К июню 1929 г. уровень
производительности опытной бригады
увеличился па 30 процентов по
сравнению с исходным периодом,
начавшимся в мае 1927 г. (Rose, 1988,
р. 108). Примерно в это же время
началась серия экспериментов
и со второй бригадой сборщиц
реле (она проводилась с августа
1928-го по март 1929 г.), состоявшей
из пяти человек, которым выплачивалось
групповое вознаграждение, но не
предоставлялись дополнительные
перерывы для отдыха, и с бригадой,
занимавшейся расслаиванием слюды
(с октября 1928-го по сентябрь
1930 г.), которая работала примерно
в таких же условиях, что и
первая бригада сборщиц, по
получала деньги па основе
индивидуальной сдельной системы
оплаты труда, и также с группой
машинисток (февраль 1929 г.), получавших
еженедельное жалование, размер
которого зависел от производительности
их труда, которая определялась
по показаниям специального записывающего
устройства, фиксирующего и рассчитывающего
среднюю частоту ударов по
клавишам. В сентябре 1928 г. были
начаты общезаводские опросы, которые
продолжались до 1930 г. Вначале
опросы носили формальный структурированный
характер, "однако со временем
был выработан более свободный
подход. Респондентам разрешалось
говорить на темы, которые занимали
их более всего; для проведения
глубинного анализа "социальных
вопросов" была разработана специальная
техника опросов, близкая к
технике, использовавшейся психотерапевтами"
(Rose, 1988, р. 111). И наконец, в ноябре
1931 г. У. Ллойд Уорпер, занимавшийся
в Гарварде проблемами промышленной
антропологии, приступил к изучению
социальных взаимоотношений в
группе, которая па сей раз
состояла только из мужчин. Четырнадцать
мужчин занимались намоткой катушек,
пайкой и проверкой контактов
телефонного коммутатора. Как
пишут Болтоп и Гринвуд, "эти
работы стали социологическим
исследованием активности групп,
формируемых в условиях производства"
(Greenwood, Bolton and Greenwood, 1983, р. 230).
Мэйо и Хоторнские эксперименты