Биография и сочинения Н.А. Бердяева

2.1. Становление взглядов мыслителя: сочетание марксизма с неокантианством.   

Первый  этап эволюции взглядов мыслителя можно  охарактеризовать как попытку сочетать марксизм с неокантианством и  отчасти с христианством. Хронологически этот период начинается в 90-е года XIX века заканчивается в 1903 – 1905 годы. Взгляды мыслителя, отстаиваемые им в то время, изложены в основном в  работе “Субъективизм и индивидуализм  в общественной философии”. Сам  Бердяев впоследствии называл эту  работу несовершенной во многих отношениях, однако для понимания истоков последующих идей мыслителя можно кратко изложить ее содержание. 

В работе Бердяев пытался дать философское  обоснование революционному социализму. Бердяев в книге доказывал, что  истина не зависит от классовой борьбы, определяется не социальной средой, а  трансцендентальным сознанием, однако, психологическое сознание зависит  от социальной среды. При этом, чем  более психологическое сознание усвоит истины трансцендентального  сознания, тем более справедливое общество можно будет построить. Говоря о справедливости, Бердяев  настаивал на том, что она так  же не зависит от классовой борьбы и социальной среды и вкоренена  в трансцендентальное (т.е. божественное). Истина неизменна и ее положения  могут быть реализованы на практике. Бердяев пытался в своей книге  доказать, что невозможна классовая  истина (как учил ортодоксальный марксизм), однако может быть классовая ложь, которой проникнуты буржуазные классы, причастные к эксплуатации человека человеком. На основе этих идей Бердяев  построил идеалистическую теорию мессианства  пролетариата. Пролетариат свободен от греха эксплуатации и поэтому  его психологическое сознание наиболее подготовлено к восприятию истин  трансцендентального сознания, однако для этого ему необходимо освободится  от эксплуатации, что можно сделать  лишь путем революции. 

Можно заметить, что уже в этой, по существу первой своей серьезной книге, Бердяев  вступил с марксизмом в противоречия. Он все еще разделял классовый  подход (от которого позже отказался, хотя всегда признавал наличие классов  и существование противоречий между  ними) и материалистическое понимание  истории, однако, он уже тогда отстаивал  независимость истины и справедливости от революционной борьбы, причем с  идеалистической позиции. Поэтому  утверждать, как это было принято  в литературе советского периода, что  Бердяев был в дореволюционный  период “легальным марксистом” , можно  лишь с очень существенными оговорками. О том, что с такой философией как у него нельзя оставаться марксистом, Бердяеву в то время говорил Плеханов, с которым Николай Александрович  встречался в Цюрихе.  

    2.1. Становление взглядов мыслителя: сочетание              марксизма с неокантианством.  

С течением времени Бердяев все более  и более отдалялся от марксизма. По признанию самого Бердяева в нем  “нарастало внутреннее движение к  христианству” 

Бердяев делается сторонником движения нового религиозного сознания, сближается с  Мережковским и его кругом. Период увлеченности мыслителя идеями нового религиозного сознания можно назвать  вторым этапом эволюции его философских  и политических взглядов. В этот период очень большое внимание в  своих работах Бердяев уделяет  государственно-правовой проблематике. Среди работ этого периода выделяются книги “Новое религиозное сознание и общественность” и “Духовный кризис интеллигенции”. В первой книге государство и право рассматриваются с теоретических позиций, во второй делается попытка осмысления событий первой русской революции и реакции на нее российской интеллигенции, а так же рассматривается перспектива дальнейшего развития России. 

Бердяев придерживается в тот период иерархического персонализма, черпая идеи, его обосновывающие, в Библии, христианской литературе, произведениях Достоевского (особенно часто цитируется роман “Братья  Карамазовы”). Он окончательно порывает с классовым подходом марксизма: “Личность человека имеет абсолютное значение, в ней вмещаются абсолютные ценности и путем религиозной  свободы она осуществит свое религиозное  призвание” писал мыслитель. В мире борются два начала: освобождающее  всех существ от рабской зависимости, соединяющее всех путем любви  в гармонию и начало распадения всех частей мира и внешнее, кажущееся  соединение путем насильственным, связывание путем необходимости. Торжество  первого начала возможно путем воссоединения  мира с Богом, второго – путем  окончательного отпадения от Бога. Соответственно Бердяев различает  два порядка: природный и благодатный. Государство принадлежит порядку  природному и поэтому подвергается критике со стороны Бердяева. Уже  в это время Бердяев резко  противопоставляет царство Божие  и царство Кесаря (более полно  противостояние этих двух царств Бердяев  выразил в своей более поздней  книге “Царство духа и царство  Кесаря”). 

В вопросах происхождения государства Бердяев  придерживается теории насилия. Мыслитель  считает, что “государство основывалось на диком порабощении и диком  насилии одного племени над другим”. Первоначально зачатки государственности  играли свою положительную роль в  борьбе с “первобытным хаосом и  зверством”, однако затем произошло  превращение государства из средства в цель, из начала подчиненного и  зависимого в начало высшее. Бердяев  считает, что “права государственной  власти покоятся на таком же насильственном захвате, как и права на землю”. Критикуются все исторические формы  государства, в том числе и  теократии прошлого, как подпадающие  под господство “князя мира сего”. Однако мыслитель все же признает за ними положительную миссию, считая, что “соединение христианства с  государством имело воспитательное значение по внутреннему возрасту человечества” , т.е. было исторически необходимо. 

Рассматривая  государство, как начало, которое  ничему не подчиняется и все себе подчиняет (отвлеченное начало*), Бердяев  считал, что “зла и безбожна не всякая государственность, в смысле организации  общественного порядка и системы  управления, а государство отвлеченное, т.е. суверенное, себе присваивающее  полноту власти, ничем высшим не желающее себя ограничить и ничему высшему себя подчинить” . Критикуется  не всякая государственность, а именно государственность самодовлеющая, суверенная и неограниченная. Все формы такого государства, которые существовали ранее, и могут возникнуть в будущем - результат обоготворения воли человеческой, причем не важно, воля ли это одного (государство самодержавное), многих (государство либеральное), или воля всех (государство социалистическое). Торжествует религия человеческого, субъективно-условного, тогда как необходимо стремится к религии божественного, объективно-безусловного. В государстве всегда властвует субъективная воля человека, а не объективная сила правды. Бердяев обрушивается с критикой на все исторические формы государства. При этом худшей формой государства признается “абсолютное самодержавное государство”. “Человековластие одного – есть самая совершенная и крайняя форма воплощения “царства князя мира сего” . Если полнота власти принадлежит одному человеку, то личность такого – обоготворенный человек, однако*человека обоготворяется, является divus Caesar  на земле был только один Богочеловек, а все остальные – ложь, обман и подмена. 

Не видит  положительных моментов Бердяев  и в иных формах государства.

В целом  одобрительно отзываясь о “мировом освободительном движении”, которое  всюду свергало царизм и абсолютизм и ослабляло злое начало в государственности, мыслитель утверждает, что до конца  это злое начало непреодолимо. Личность при конституционной монархии и  республике лучше защищена от произвола  государства и Бердяев это  признает, однако и в новых, более  свободных государствах очень многое (в том числе и судьба личности), зависит от человеческого произвола.  

Критикует Бердяев и демократию. Чистое народовластие, по его мнению, есть обоготворение  человеческих желаний. “Народовластие как высший суверенный принцип не может гарантировать личности неотъемлемых прав, так как ставит судьбу людей  в зависимость от субъективной, случайной, изменчивой воли людской ”. Демократия – такое же обоготворение воли людей, как и остальные формы  государства. 

Выше  приведенные утверждения дают повод  некоторым ученым характеризовать  взгляды Бердяева на государство  как анархическую по своей сути. (так в частности считает В.С.Нерсесянц). Однако важно заметить, что, как уже  выше отмечалось, Бердяев разделяет  два порядка: природный и благодатный, при этом все, что принадлежит  порядку природному критикуется  Бердяевым, он не хочет идти на компромисс с реальностью, однако мыслитель  понимает, что правовое государство  является более высокой ценностью, чем социализм и анархизм и  пишет об этом в своей книге. Государство  должно по мнению Бердяева (позже он откажется от этой идеи) эволюционировать в теократию, отречься от власти человека над человеком, подчинится власти Божественной.  

Анархизм  и социализм одинаково отрицаются Бердяевым, так как первый ведет  к “окончательному распаду и  атомизированности частей мира”, а  второй – к “окончательной связанности  и порабощенности”. Бердяев видит  только отрицательную правду анархизма. Эта правда заключается по его  мнению в том, что анархизм отрицает притязания всякого государства быть по преимуществу хранителем добра и обличителем зла. По мнению Бердяева анархизм показывает отрицательные стороны государства, однако “положительные перспективы анархизма, только анархизма, убоги и жалки”, анархизм движим разрушительным пафосом. Основная ценность анархизма – свобода, однако только отвлеченного начала свободы для создания мировой гармонии недостаточно. Свобода является лишь частью правды и должна быть соединена с любовью. Анархизм, отрицающий всякую государственную власть может в принципе привести к утверждению внутреннего, религиозного союза людей, т.е. к теократии, однако анархизм может, как и государство, опираться на насилие, поэтому путь к теократии через правовое государство представляется Бердяеву более предпочтительным. “Государство основанное на законе более высокая ценность, чем социализм и анархизм, которые один в силу жажды равенства, другой жажды свободы, доводят человека до небытия” писал мыслитель.  

Прейдем теперь к вопросу о понимании  Бердяевым права и правового  государства. В рассматриваемый  период Бердяев понимал под правом в основном духовные права человека. Права человека вытекают из того положения, что всякая личность имеет абсолютное значение, она есть образ Божий. Бердяев  выделяет два типа учений об отношении  между правом и государством. 

Первый  тип, преобладающий на практике, он называет государственным позитивизмом. “Учения этого типа видят в  государстве источник права, за государством признают полноту и суверенность власти, санкционирующую и распределяющую права” Принцип государственного позитивизма  присутствует и при “государственном абсолютизме”, и при социализме, который в самой своей развитой, марксистской форме “держится учения о государственном происхождении  права и об утилитарной его  расценке” . Марксизм критикуется за то, что он выводит право в основном из экономических отношений. В социалистическом обществе единственным источником права  будет государство. Бердяев резко  критикует всякий государственный  позитивизм за то, что он признает абсолютность государства и относительность  права, а значит определять что есть право, а что не право будет  государство исходя из своих утилитарных  целей и неотъемлемые права человека могут быть отняты, подвергнуты оценке по критерию государственной полезности. “Так бывает и в государстве самодержавном  и в государстве демократическом, так будет и в государстве  социалистическом, если право подчиняется  государству, если государству приписывается  суверенность, если торжествует отвлеченное, безбожное в своем самодовлении государственное начало ”. 

Государственному  позитивизму Бердяев противополагает  учения, признающие абсолютность права  и относительность государства. Мыслитель разделяет многие положения  таких учений. Он согласен с тем, что “право имеет своим источником не то или иное положительное государство, а трансцендентную природу личности, волю сверхчеловеческую”. Источник права – Абсолютный разум. Не право нуждается в санкционировании государством, а государство должно быть “санкционировано правом, судимо правом, подчинено праву, растворено в праве”. Разъясняя в чем особенность его понимания соотношения права и государства, Бердяев говорит о том, что его теория не только метафизическая, но и религиозно-теократическая. Философ критикует теократические теории прошлого за то, что они придавали религиозный характер более государству, чем праву. Бердяев ставит в своей работе под сомнение сам принцип суверенитета государства, хотя из дальнейшего изложения все же можно понять, что речь идет о его ограничении правами человека (в духе Дж. Локка). 

Право, понимаемое как начало надгосударственное, отражающее Божественность природы, отождествляется  у Бердяева с абсолютной правдой  и справедливостью. Такое право  противопоставляется законности (т.е. позитивному праву, противоположному справедливости, выступающему как орудие государства), которая полезна лишь для некоторых человеческих интересов. При этом противопоставление государства  и права делается весьма отчетливо: “Право есть свобода, государство –  насилие, право – голос Божий  в личности, государство – безлично и в этом Безбожно” . Однако нельзя согласится с точкой зрения В.С. Нерсесянца, что “возможность правового закона … в принципе исключена, позитивное право у Бердяева это всегда антиправовой закон” . В философии Бердяева рассматриваемого периода (а данное утверждение обосновывается В.С. Нерсесянцем цитатами из работ  именно этого периода) все же рассматривается  возможность совпадения закона, установленного государством и права, имеющего своим  источником божественную волю. Государство  должно ограничить свою власть неотъемлемыми  правами человека и Бердяев, осознавая  “относительность и условность”  всякого закона и всякой конституции, все же говорит о том, что для  него приемлема конституция, которая  “ограничивает господство меньшинства  над большинством, гарантирует право  не только меньшинства но и одного”. Можно сделать вывод, что Бердяев  все же признавал некоторую правду за позитивным законом, при условии  его соответствия надгосударственному  Божественному закону. Интересно  в связи с вышесказанным отношение  Бердяева к Декларации прав и свобод человека. Постоянно подчеркивается, что декларация  и заявляется, что “декларация прав Бога и*имеет религиозное происхождение декларация прав человека есть одна и та же декларация”. Как известно, декларация прав человека была включена в конституции Франции и США, то есть стала позитивным законом. Это еще раз доказывает тот факт, что Бердяев не отрицал всякий позитивный закон.