Русская культура

     С XII в. летописи стали более подробными, в них уже четко прослеживаются симпатии и позиции авторов и  их заказчиков. «Повесть временных  лет» была переписана в 1116—1118 гг. Княживший тогда в Киеве Владимир Мономах и его сын Мстислав были недовольны тем, как Нестор отразил княжение Святополка, по заказу которого в Киево-Печерском монастыре и писалась «Повесть». В дальнейшем «Повесть» входила непременной составной частью как в киевское летописание, так и в летописи отдельных русских княжеств, являясь одной из связующих нитей для всей культуры Руси. Появились свои летописные своды в Смоленске, Пскове, Владимире-на-Клязьме, Галиче, Владимире-Волынском, Рязани, Чернигове, Переяславле-Русском. В каждом из них отражались особенности истории своего края, на первый план выносились правления местных князей. Архитектура и строительство. Как и древнерусская литература, архитектура была связана с жизнью государства и важнейшие этапы ее развития в основном совпадают с периодизацией российской истории.

     Дохристианская  Русь имела древнюю традицию деревянного  зодчества. В жилищном строительстве  сложились два типа построек. На севере жилища были наземные, с деревянным полом, срубными стенами, двускатной крышей и большой печью, сложенной из камня. Южный тип жилища условно можно назвать полуземлянкой. Деревянные стены частично были присыпаны землей, печи были глиняные.

     Княжеские и боярские терема представляли собой  несколько срубных помещений, соединенных крытыми переходами и покрытых высокими кровлями. Парадную роль выполнял большой и светлый зал — гридница: место приема гостей и пиршеств князя и его дружины.  

     О культовых сооружениях языческой  Руси, кроме свидетельств о требищах, ничего практически не известно. Первый же деревянный христианский храм (церковь Ильи Пророка в Киеве) был построен в 1-ой половине Х в.

     Интенсивное развитие деревянного зодчества  было вызвано ростом городов в  Киевской Руси. Летописи упоминают  о постройке многочисленных «городов», «городцов», «детинцев», «кремлей». Огромную роль в X—XI вв. играло оборонительное строительство; непременным атрибутом любого поселения являлись надежно укрепленные «остроги» — земляные валы со рвами перед ними и деревянными стенами наверху. К середине XII в. с образованием удельных княжеств строительство городов и укрепление границ достигло небывалых масштабов. Об этом свидетельствуют письменные источники и археологические данные. Если до середины XII в. археологами было обнаружено 37 городищ, то с середины XII — середины XIII в. было зафиксировано уже 425 остатков поселений.

     Резкое  увеличение числа городских поселений  происходило, прежде всего, за счет так  называемых «малых городов», площадь  которых, колебалась от 0,2 до 2 гектаров. Рост числа именно таких, укрепленных рвами и валами и обнесенных деревянными стенами, городов объясняется тем, что княжества, достигнув политической независимости, начинали укреплять свои границы. Так появились Москва, Тверь, Кострома, Нижний Новгород, Коломна, Полтава (Лтава), первоначально не игравшие сколько-нибудь заметной экономической или политической роли, но выполнявшие функции порубежных крепостей.

     С принятием христианства древнерусские  мастера освоили перенятую у  византийских зодчих сложнейшую архитектурную конструкцию крестово-купольного храма. Одновременно шел процесс адаптации чужой культуры к местным традициям, начинались поиски собственной системы зодчества. Так, если первые каменные храмы Киева (Десятинная церковь; 5-нефный Софийский собор), Чернигова (3-нефный Спасо-Преображенский собор), Полоцка (5-нефный Софийский собор) техникой и особой нарядностью узорной кладки напоминали образцы византийской архитектуры, то постройки, возведенные в XI—XII вв. в Новгороде, демонстрируют уже вполне оригинальный вариант древнерусского зодчества.

     Монументальной  простотой, суровой пластической мощью  выделяются 5-нефный 5-главый новгородский храм св. Софии, монолитной цельностью и строгостью композиции — 5-купольный  Николо-Дворищенский собор, 3-купольные соборы Антониева и Юрьева монастырей. Георгиевский собор Юрьева монастыря, строил один из первых известных по имени древнерусских зодчих — мастер Петр. Во 2-й половине XII века на смену монументальным соборам в Новгороде пришли сравнительно небольшие, компактные 1-главые церкви: Георгия в Старой Ладоге, Петра и Павла на Синичьей горе, Спаса на Нередице. Несколько упрощенный вариант новгородских монументальных храмов использовался в архитектуре Пскова (3-купольный собор Ивановского монастыря), здесь же около 1156 г. был построен Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря — уникальный для древнерусского зодчества храм типа т. н. «греческого креста» (с пониженными западными ячейками и боковыми апсидами).

     В XII в. местные архитектурные школы  складывались в Чернигове, Овруче, Галиче, Смоленске, Полоцке. Наиболее интересны смоленский собор Архангела Михаила; черниговская церковь Параскевы Пятницы; Спасо-Преображенский собор Евфросиньевского монастыря в Полоцке, исполненный зодчим Иоанном в 1159 г. Церковь Иоанна Златоуста в столице Галицкого княжества — Холме была построена по заказу князя Даниила в 1259 г. мастером Авдием.

     Одна  из ярких школ древнерусского зодчества — владимиро-суздальская — появилась в середине XII в. Независимая политика владимирских князей (особенно Андрея Боголюбского), стремившихся превратить Владимир в административный и духовный центр Северо-Восточной Руси, стимулировала невиданную вспышку строительной активности. Статичность и суровая скупость декора ранних построек (Спасо-Преображенский собор в Переславле-Залесском; церковь Бориса и Глеба в Кидекше около Суздаля) сменились новыми архитектурными формами, в которых органически слиты классическое совершенство конструкций и строительной техники, ясность пропорций, богатство резного белокаменного декора. Сходство с романским искусством Европы характерно для кафедрального Успенского собора и суровых крепостных Золотых ворот во Владимире, пышно декорированного княжеского дворца в Боголюбово, стройной и изящной церкви Покрова на реке Нерль, торжественно-монументального, в верхних частях сплошь покрытого белокаменной резьбой Дмитриевского собора во Владимире. Искусство белокаменной резьбы достигло своей вершины в изощренном декоре последнего памятника владимиро-суздальской школы — Георгиевского собора в Юрьеве-Польском: сплошь покрывавшие его стены орнаментальные и сюжетные рельефы, многофигурные композиции воссоздавали христианско-славянскую картину мироздания.

     Византийские  зодчие принесли на Русь технику каменной кладки со скрытым рядом, при которой ряды кирпича на фасаде здания выходили через один, а промежуточный ряд был отодвинут вглубь и прикрыт слоем розоватого раствора с примесью толченой керамики (цемянки). При меньших затратах строительных материалов стена храма получалась более прочной и декоративной и практически не нуждалась в дополнительной отделке.

     Сочетание собственно древнерусских  традиций и византийских новшеств создавало  своеобразный архитектурный  стиль.

     Живопись. В культуре языческой Руси довольно часто встречались живописные изображения, но только с принятием христианства древнерусские мастера овладели секретами абсолютно новой для них образной системой изобразительного искусства — церковных мозаик, росписей, книжной миниатюры. На Русь пришла станковая живопись — иконопись.

     Византия  не только познакомила древнерусских  мастеров с новой для них техникой живописи, но и открыла им иконографический канон, за абсолютным выполнением которого следила церковь. Икону называли «богословием в красках» и видели в ней средство обращения чувств и мыслей, верующих к божественному миру.

     Условность  письма должна была подчеркнуть в  облике изображаемых на иконе лиц  их неземную сущность, поэтому фигуры писали плоскими, неподвижными, использовалась особая система изображения пространства — обратная перспектива. Фигуры на иконе не должны были отбрасывать теней, но освещены сиянием, которое достигалось при помощи общего золотого фона иконы.

     Кроме того, икона должна была быть аскетичной. Изможденные лики святых на иконе  призваны были формировать у верующих новую форму жизненных отношений, противопоставляя их мирским чувствам и устремлениям.

     Самые ранние из сохранившихся произведений древнерусского изобразительного искусства  были созданы совместно византийскими  и местными мастерами, среди которых выделялся Алимпий — монах Киево-Печерского монастыря (конец XI в.). Наиболее развито было искусство мозаики и фрески. В соборе св. Софии в Киеве мозаики покрывали наиболее важные и освещенные части храма — центральный купол (Христос Вседержитель) и алтарь (Богоматерь-Оранта). Остальная часть собора была украшена фресками: сцены из жизни Христа, Богоматери, архангела Михаила. В храме были созданы также фрески на светские темы: два групповых портрета Ярослава Мудрого с семьей, фигуры скоморохов, музыкантов, сцены охоты и придворной жизни.

     Особое  место в древнерусской живописи занимала книжная миниатюра. Изображениями евангелистов, например, было украшено «Остромирово евангелие». Портретные изображения великокняжеской семьи были помещены в Изборнике Святослава 1073 г.; портреты Ярополка и его семьи в «Мстиславовом евангелии» написаны в Новгороде мастером Алексой.

     С ослаблением политической силы Киева  и образованием удельных княжеств достигли наивысшего расцвета художественные региональные школы.

     Со 2-й половины XII в. во фресках церквей Георгия в Старой Ладоге и особенно Спаса на Нередице начал формироваться собственно новгородский стиль. Наиболее типичными чертами новгородской живописи являлись острота характеристик образов (внушительность, укрупненность, суровость); сочетание контрастных цветов, отсутствие византийской утонченности и использование фольклорных идей: иконы конца XI («Петр и Павел») — XII в. («Святой Георгий», «Спас Нерукотворный», «Устюжское Благовещение» из Юрьева монастыря).

     Тонкая  гармония красок отличают иконы владимиро-суздальской школы («Боголюбская Богоматерь» середины XII в., «Дмитрий Солунский», конец XII — начало XIII вв.). Изобразительное искусство Северо-Восточной Руси известно только по небольшому числу памятников. Исключительны по художественным достоинствам росписи Дмитриевского собора во Владимире (сохранились сцены «Страшного Суда», исполненные около 1197 г. византийскими и местными мастерами), в которых свобода композиции и замечательный по тонкости серебристый колорит сочетаются с остро индивидуальными характеристиками.

     Тесно связана с культурой Северо-Восточной  Руси икона Владимирской Богоматери. Среди самых известных изображений Богоматери она совершенна своим художественным выражением чувства материнского страдания и материнского величия. Икона Владимирской Богоматери относится к типу Умиления, то есть к такому изображению, где Богомладенец Христос приник щекой к Богоматери, обхватив ее за шею руками. Икона была написана, как считают большинство современных ученых, в 1130-е гг. в Константинополе и, по преданию, восходит к изображению Богоматери, написанному апостолом и евангелистом Лукой. Неизвестному византийскому иконописцу удалось воплотить идеал материнской любви. Свое название икона получила от новой столицы Северо-Восточной Руси — Владимира-на-Клязьме. Икона Владимирской Богоматери уже тогда воспринималась как общерусская святыня. В 1237 г. при нашествии батыевых орд на Владимир икона пострадала от пожара и грабежа, но осталась цела. Эту икону называют «Державной заступницей Русской земли».

     Музыка. Вокальная и инструментальная музыка составляла неотъемлемую часть различных обрядов. Существовали музыкальные инструменты различных типов, важное место в семейном и общественном быту занимали народная песня, обрядовый фольклор.

     В древней Руси не было развитых форм профессиональной светской музыки, песня  бытовала в народе, являясь также  неизменной принадлежностью княжеского и дружинного быта. Высокое положение  в обществе занимали в X—XI вв. княжеские  «песнетворцы», прославлявшие князей и их дружины. Представителем «песнетворцев», по-видимому, был Боян, образ которого известен по «Слову о полку Игореве».

     В былинах запечатлены имена музыкантов-новгородцев. Это и волшебный гусляр Садко, заставивший своей игрой плясать  царя морского. Это и богатыри, игравшие на гуслях, — Василий Буслаев, Добрыня Никитич. Выступали и профессиональные безымянные музыканты-скоморохи. Обладая даром сочинителей, они в то же время были знатоками и хранителями устных традиций обрядовой народной музыки. Церковь порицала участие скоморохов в народных игрищах, ей были чужды обрядовые народные песни и сопутствующие инструменты — труба, сопель, гусли, бубен. Однако достоверных свидетельств преследования скоморохов на Руси в X—XIII вв. не обнаружено. Напротив, огромное число археологических находок позволяет представить картину их благоприятного существования.

     После принятия христианства начала развиваться  церковная музыка. Из Византии вместе со священнослужителями прибыли  на Русь руководители церковных хоров — регенты. Церковное пение являлось обязательной учебной дисциплиной в монастырских школах. С распадом государства на отдельные княжества основным хранителем древнерусской народной песенной традиции стал Новгород.