«Ресурсное проклятие» – теория и практика

Во-первых, на фоне долгосрочных потребностей мировой экономики в нефти и газе углеводородные запасы и экспортные возможности России и стран Центральной Азии относительно невелики….

Во-вторых, освоение углеводородных месторождений России и Центральной Азии в инвестиционном плане менее привлекательно в сравнении с другими регионами мира. Россия и страны ЦА находятся на периферии мировой «системы» добычи и транспортировки углеводородного сырья - они расположены в таких географических и природно-климатических условиях, которые резко контрастируют с условиями, в которых находятся основные мировые производители и потребители углеводородов….

Месторождения российских углеводородов расположены преимущественно во внутриконтинентальных и малоосвоенных районах Севера, в сильной удаленности от побережий теплых морей и, следовательно, от основных мировых торговых потоков. Месторождения центральноазиатских углеводородов, в отличие от российских, хотя и расположены южнее, в более теплой климатической зоне, это не дает странам ЦА существенных преимуществ перед Россией, так как они находятся в глубине материка и не имеют непосредственного выхода к морским коммуникациям. Ситуация усугубляется фрагментацией регионального экономического пространства Центральной Азии, что еще более повышает транспортные издержки.

В-третьих, в топливно-энергетическом балансе России и государств Центральной Азии (а также других стран СНГ) углеводороды играют чрезвычайно важную роль – гораздо большую, чем для большинства стран мира. В государствах Запада и развивающихся странах нефть и природный газ в основном направляются на промышленную переработку для выпуска продуктов органического синтеза, синтетических материалов. В России и государствах Центральной Азии (и других странах СНГ) доля углеводородов (в основном природный газ, а также мазут) занимают свыше 2/3 в топливно-энергетическом балансе, в особенности это касается сферы производства электроэнергии.

Но вместе с тем, страны СНГ обладают большим природным  и экономическим потенциалом, который дает им значительные конкурентные преимущества и позволяет занять достойное место в международном разделении труда. Они располагают 16, 3% мировой территории, 5 - численности населения, 25 - запасов природных ресурсов, 10 - промышленного производства, 12 - научно-технического потенциала, 10% - ресурсообразующих товаров. Среди них пользующиеся спросом на мировом рынке: нефть и природный газ, уголь, лес, цветные и редкие металлы, калийные соли и прочие ископаемые, а также запасы пресной воды и земельные массивы, пригодные для земледелия и строительства.

Другие конкурентные ресурсы стран СНГ - дешевая рабочая сила и энергоресурсы, представляющие важные потенциальные условия для подъема экономики (здесь производится 10% мировой электроэнергии - четвертое место в мире по ее выработке). Но эти возможности используются крайне нерационально, о чем свидетельствует чрезвычайно низкий уровень ВВП в странах СНГ (1, 4% мирового ВВП). Отсюда и недостаточная вовлеченность в международное разделение труда (1, 5% общемирового экспорта товаров и освоение всего лишь 1% мирового вывоза капитала). Доля товаров с высокой степенью обработки (добавленной стоимостью) весьма низка. В структуре экспорта преобладают товары сырьевой группы - нефть и нефтепродукты, газ, химическая и металлургическая продукция. Все это не благоприятствует устойчивому развитию экономики стран СНГ. Цены на сырьевые товары подвержены сильным колебаниям. Чтобы на равных участвовать в установлении "правил игры" на мировых рынках, по расчетам специалистов, странам СНГ нужно в ближайшие 5-6 лет увеличить общий товарооборот в 2 раза, а объем ВВП - не менее чем в 1, 5 раза. Для сравнения: ВВП на душу населения (по паритету покупательной способности) в конце 90-х гг. составлял в США и Японии более 25 тыс. долл., странах ЕС - 15-20, Южной Корее и Тайване - 10-12, большинстве стран Восточной Европы и странах Балтии - 7-8, тогда как в России - 6-7, Белоруссии -5, 2, а в других странах СНГ - 2-3 тыс. долл.

В 2000 г. в совокупном ВВП  стран-членов СНГ доля России составляла 67, 5%, Украины -11, 1, Узбекистана - 6, 2, Казахстана - 5, 8, Белоруссии - 3, 9%, на другие государства приходилось менее 6%.

С точки зрения ресурсного обеспечения интеграции ситуация складывается двояко. С одной стороны, участники СНГ имеют в совокупности богатейший потенциал, правда, размещенный неравномерно и к тому же разделенный национальными и экономическими границами. С другой - этот потенциал используется крайне нерационально (соответствующие тенденции с общесоюзных времен усугубились после его раздела). Интеграция как способ совместного хозяйствования пока не позволяет переломить все эти тенденции и вовлечь природные, материально-технические, научно-исследовательские и кадровые богатства на благо отдельных народов и Содружества в целом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Страны, богатые ресурсами, сталкиваются с фундаментальным противоречием.

Для обеспечения быстрого экономического роста догоняющая страна должна интенсивно заимствовать знания и технологии и одновременно  совершенствовать институты. При решении этих задач она должна эффективно использовать экстерналии и решать проблему отраслевой координации. Рынок обычно недооценивает экстерналии. Но в случае стран, богатых ресурсами, он  подает сигналы, особенно сильно дезориентирующие производителей. В последние пятьдесят лет мировые цены диктуют международное разделение труда, при котором изобилие ресурсов и относительно дешевая рабочая сила заставляют догоняющую страну делать ставку на ресурсный сектор в ущерб развитию секторов с более сложной технологией, требующих человеческий капитал относительно высокого качества.

Это и есть «технологическое проклятие ресурсов». Для его  преодоления необходимы эффективные институты промышленной политики. Однако обилие ресурсов закрепляет недоразвитость институтов или даже еще более ухудшает их. «Институциональное проклятие» падает и на политические институты, тем самым будущее страны оказывается зависящим от личности победивших автократов. Благодаря сочетанию технологического и институционального проклятия, страна оказывается в ловушке медленного развития.   Среди ресурсоизбыточных стран лишь Норвегия и Канада демонстрируют эффективное использование углеводородных ресурсов. Еще две  - ОАЭ и  Катар (а также, в меньшей степени Кувейт) вышли на высокий уровень потребления, став государствами-рантье. Это оказалось возможным благодаря исключительно высоким запасам нефти на душу населения этих стран.

Рыночные силы препятствуют формированию и использованию экстерналий, способных обеспечить быстрый экономический рост. В периоды высоких экспортных цен, рынок не стимулирует приток ресурсов в  более высокотехнологичные (по сравнению с добывающими) отрасли. Это ведет к замедлению технического прогресса и  недоразвитию человеческого капитала, низкой эффективности прямых иностранных инвестиций. Кроме того,  в ресурсоизбыточных экономиках несовершенства рынка играют особенно пагубную роль. Несовершенства институтов усугубляются. Ограниченность планового горизонта, коренящаяся в низкой экономической культуре и высоких инвестиционных рисках, приводит к негативным последствиям, особенно сильно проявляющимся при падении цен. Асимметричное влияние ценовых флуктуаций  приводит к снижению темпов роста. 

Ресурсное изобилие является фундаментальной причиной концентрации экономической власти. Крупнейшие собственники стремятся конвертировать ее  во власть политическую, используя несовершенство институтов. Эта тенденция ведет к всплеску политической коррупции и неустойчивости демократии, что влечет за собой дополнительные издержки. В этих условиях та или иная форма авторитарного правления оказывается неизбежной.

Для того чтобы противодействовать негативным тенденциям,  изобильные ресурсами страны предпочитают национализировать  добывающие производства и делать ставку на активную промышленную политику.  Здесь–то и проявляется фундаментальное противоречие, упомянутое выше.  С одной стороны, ресурсоизбыточная экономика остро нуждается в эффективной социальной и промышленной политике.  С другой стороны, плохие институты делают маловероятным ее эффективное использование.

В этих условиях, видимо, важное, если не решающее значение имеет  тип авторитарного правления, сложившийся в стране.   Эффективная промышленная и социальная политика  может быть выработана лишь при тесном взаимодействии  правительства, бизнеса и общества.  При этом необходимыми условиями являются наличие ассоциаций бизнеса, представляющих различные группы предпринимателей, профсоюзов, обществ потребителей, и т. п.  и стремление правительства добиваться взаимного доверия и на его основе - консенсусных решений.  Иными словами, требуется достаточно высокий уровень развития гражданского общества, пусть и  без современного политического механизма.  Разумеется, это возможно лишь в том случае, если авторитарный режим опирается на поддержку большинства населения. Как правило, авторитарные режимы этого типа используют либо вырабатывают сами легитимные способы  передачи власти. Важное значение могут иметь религиозные организации, осуществляющие функции посредника между обществом и автократом и отчасти контролирующие его деятельность.   Хотя за последние пятьдесят лет лишь трем из  пятнадцати стран – главных экспортеров нефти  (Катару, Объединенным Арабским Эмиратам и Кувейту) удалось превратить изобилие ресурсов в «благословение» экономического роста,  большинство  из них все же  избежали «проклятия ресурсов».  Различие между экономическим развитием  ОАЭ, Саудовской Аравии и Кувейта,  с одной стороны, и Анголы, Нигерии и Эквадора – с другой, видимо, объясняется указанными  причинами.

Теория экономик, богатых  сосредоточенными ресурсами, еще далека от завершения. Три гипотезы представляются нам особенно важными для дальнейшего исследования. Первая касается сопоставления реакции экспортеров топлива на два ценовых шока -  начала семидесятых годов и начала 21 века. Данные, по-видимому, указывают на то, что имел место процесс обучения: экономическая политика во время второго шока выглядит существенно более рациональной.

Вторая гипотеза связана  с проблемой своевременного переключения экономической политики. Рациональная экономическая политика должна меняться в зависимости от стадии  развития экономики.¹⁵¹⁶ История ресурсоизбыточных экономик  наводит на мысль о том, что для них переключение следует осуществлять позже, чем для стран, бедных ресурсами. В частности, использование неселективных инструментов стимулирования роста (таких, как накопление золотовалютных резервов,  занижение цен на топливо) оказывается целесообразным при более высоком, чем обычно,  уровне благосостояния и качества институтов.

Наконец третья гипотеза представляет собой попытку ответить на вопрос о том, почему ни в одном из главных экспортеров топлива до сих пор не наблюдалось «экономического чуда» - темпов роста, сравнимых с темпами Японии или Южной Кореи в 1960-1970 гг. Возможно, богатые ресурсами страны не сумели найти рациональных форм взаимодействия государства и частного бизнеса. Слабые государства становились жертвами «проклятия ресурсов», а сильные предпочли национализировать добывающий сектор, вместо того, чтобы создать стимулы для перетока частного капитала из добычи в переработку. Для превращения ресурсного богатства в «благословение» экономического роста, недостаточно макрорегулирования или стандартных современных форм  промышленной политики. Необходима современная версия  индикативного планирования, обеспечивающего  взаимодействие правительства с отраслевыми объединениями предпринимателей, профсоюзами и потребителями. Такая система помогла бы избежать прямолинейной национализации и не допустить использования топливных природных ресурсов для достижения геополитических целей, что, как  показывает исторический опыт,  приводит к противоречию с целями догоняющего развития.

    Из полученных  в работе выводов следует, что  нынешняя политика России достаточно  типична для богатых ресурсами  стран. Такая политика, однако, не  позволила ни одной из этих  стран добиться «экономического чуда» - догнать развитые страны за счет диверсификации экономики. Таким образом, для достижения этой цели надо искать новые пути.  

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Воробьев М., Роль государства в преодолении ресурсного проклятия, NES Master Thesis, 2006.
2. Гурвич, Е. Т. Формирование и использование Стабилизационного фонда, Вопросы экономики 4, 2006.
3. Дмитриева, О. Формирование стабилизационных фондов: предпосылки и следствия. Вопросы Экономики, 8, 2006.
4. Доугерти К. Введение в эконометрику. М., Инфра-М, 2004.
5. Жукова Н., Изобилие природных ресурсов и экономический рост: роль институтов,  NES Master Thesis BSP, 2006.
6. Полтерович В., В. Попов, Эволюционная теория экономической политики. Часть I. Опыт быстрого развития. Вопросы экономики, 2006, №. 7.
7. Полтерович В.М., В. Попов, Эволюционная теория экономической политики. Часть II. Необходимость своевременного переключения. Вопросы экономики, 2006, №. 8.
8. Полтерович В.,Попов В., Тонис А. Экономическая политика, качество институтов и механизмы «ресурсного проклятия» / ГУ—ВШЭ. М., 2007.
9. Auty, R.M., Resource Abundance and Economic Development, Oxford University Press, 2001.
10. Collier P. Natural Resources, Development and Conflict: Channels of causation and Policy Interventions // World Bank, April 28, 2003.
11. Damania, R., Bulte, E., Resources for Sale: Corruption, Democracy and the Natural Resource Curse / Univ. of Adelaide, 2003.
12. Le Billon P. Fuelling War: Natural Resources and Armed Conflicts, Adelphi Paper 373, IISS & Routledge, 2006.
13. Matsen, E., and R. Torvik, Optimal Dutch disease, Journal of Development Economics,2005.
14. Polterovich, V., Popov V., Accumulation of foreign exchange reserves and long term growth, NES Working paper, 2002.

Перспективные уровни добычи нефти в России будут определяться в основном уровнем мировых цен, объемом внутреннего спроса, уровнем развития транспортной инфра- структуры, налоговыми условиями и научно-техническими достижениями в разведке и разработке месторождений, а также качеством разведанной сырьевой базы. Нижний уровень цен на нефть будет определяться уровнем издержек на месторождениях в крупных регионах добычи с замыкающими затратами, а верхний – издержками для возможного массового производства альтернативных нефти моторных топлив. Важнейший фактор, влияющий на уровень цен на нефть, – наличие и состояние транспортной инфраструктуры от крупнейших центров добычи до центров потребления, что определяет размер транспортных издержек и надежность поставок.

В этих условиях в России в целом продолжится  рост добычи нефти, хотя его темп в Западной Сибири замедлится, а в европейской части страны снизятся и абсолютные показатели. Годовая добыча нефти и конденсата в стране может быть доведена в 2020 г. до 550-580 млн т, в 2030 г. – до 600-630 млн т. Важную роль в обеспечении поставок на внутренний рынок и на экспорт в страны ЕС будет играть освоение месторождений российского шельфа Каспийского моря, шельфа Баренцева моря и прилегающей территории Тимано-Печорской нефтегазоносной провинции.