Современный монетаризм: основные взгляды

Отчетливо проявляется тенденция сокращения рыночного портфеля: все выпуски ГКО были погашены в течение 2001года. “Практика показывает, что условием успешного функционирования рынка индексируемых по инфляции инструментов является четкое выполнение установленных ориентиров инфляции, а также наличие рыночных ожиданий замедления инфляции. В других ситуациях эмитент сталкивается с возможностью роста своих расходов на обслуживание индексированных инструментов, что ограничивает потенциал расширения рынка таких инструментов. В то же время при условии планомерного снижения инфляции возможность возобновления выпуска индексированных инструментов возрастает”. Чекмарева Е.Н, Лакшина О.А, Меркурьев И.Л. Российский финансовый рынок в новом тысячелетии.[9]

Но тем не менее на этом этапе рынок ценных бумаг стал представлять все более серьезную альтернативу государственному рынку ценных бумаг. Такое изменение обусловлено как слабым использованием эмиссионного потенциала рынка ценных бумаг, так и активизацией рынка корпоративных ценных бумаг.

2001 – 2002гг. стали важным этапом развития основных секторов финансового рынка. При благоприятной макроэкономической конъюнктуре и востребованности рынка со стороны нефинансового сектора экономики можно ожидать и дальнейшей его активизации. Опыт 1998 года позволяет утверждать, что чрезмерное наращивание рыночных операций без активной макроэкономической потребности в них несет в себе серьезный разрушительный потенциал. Основными задачами, которые еще требуют своего решения, могут стать: выравнивание секторальной структуры рынка, рост ликвидности и капитализация рынка, снижение финансовых рисков. Условием снижения рыночных рисков по – прежнему остается совершенствование организационной и правовой базы финансового рынка и системы финансового посредничества в целом.

После четырехкратной девальвации рубля по отношению к доллару в 1998 – начале 1999гг. российское промышленное производство почти немедленно начало демонстрировать признаки возрождения. Экспортные и импортозамещающие отрасли промышленности получили весомые преимущества в связи со слабостью рубля. Резкое повышение цен на сырье в 1999г. принесло многим экспортерам неожиданные доходы. В 2000г. рост распространился на все сферы экономики. По официальным данным, после падения на 5% в 1998г. ВВП в 1999г. возрос на 5%, а в 2000г. темпы роста увеличились до 8,3%, а в 2002г. ВВП увеличился на 5,5%.

“Пройдя через трудное десятилетие экономического спада, нестабильности и социальных проблем, в последние годы российская экономика проявила способность быстро восстанавливаться и ее динамика превзошла даже самые оптимистические ожидания. Годы спада сменились экономическим ростом 1999 – 2001гг, российский ВВП вырос до уровня, зарегистрированного в 1993г. Правительство РФ преуспело в преодолении хронического дефицита бюджета, характерного для прошлых лет, А Центральный банк существенно повысил степень макроэкономической стабильности и доверия к кредитно-денежной политике. Хотя доходы домохозяйств и уровень жизни пока отстают, но и в этой сфере обнаруживаются признаки роста”.

И так при проведении денежно – кредитной политики Банк России предлагает использовать не только все имеющиеся в настоящее время в его распоряжении инструменты, но и расширить их состав. Сделав набор располагаемых методов контроля и управления денежным предложением полностью складывающимся общеэкономическим условиям. Однако возможность и эффективность применения конкретных инструментов денежно – кредитного регулирования в значительной степени будут связаны с восстановлением и развитием сегментов финансового рынка и укреплением банковской системы. Достижение поставленных целей также будет зависеть от наличия соответствующих условий, создаваемых функционированием всех секторов экономики и проведением необходимых институциональных преобразований.

Глава 3. МОНЕТАРНАЯ ПОЛИТИКА

3.1. Недостатки монетарной политики

1.Фиксированные учетные ставки.

Крах политики дешевых денег явился главной причиной реакции против простодушно вос­принятого кейнсианства. В Соединенных Штатах реакция вырази­лась в широком признании ошибочности проводимой во время войны и в первые послевоенные годы политики фиксированного курса облигаций, в отказе от этой политики и признании такого шага желательным и жизненно необходимым. Выяснилось также, что за этим отказом не последовали все те беды и несчастья, ко­торые тогда предрекались.

Выяснилось также, насколько велико было непонимание всех тонкостей взаимосвязи между деньгами и учетной ставкой. Допу­стим, ФРС решила понизить ставку. Как она будет пытаться это сделать? Скупая ценные бумаги. Это повысит их курс и снизит до­ход. Попутно увеличится количество доступных банкам резервов, а следовательно, и величина банковского кредита, т.е., по суще­ству, общее количество денег. Вот почему, в частности, централь­ные банки и финансисты в целом, как правило, убеждены, что рост денежной массы ведет к снижению учетной ставки. Эконо­мисты-теоретики приходят к тому же из совершенно иных сооб­ражений. Перед их мысленным взором встает диаграмма пред­почтения ликвидности с отрицательным наклоном. Ну а как лю­дей заставить держать у себя больше денег? Только предложив им меньший процент.

Правы и те и другие, но только до определенного момента. Первоначальная реакция на увеличение количества денег более быстрым темпом приведет к падению на какое-то время учетной ставки до уровня ниже, чем был ранее. Но это лишь начало про­цесса, а отнюдь не его конец. Быстрый рост количества денег стимулирует их траты как благодаря инвестированию при пони­жении рыночного процента, так и в результате роста иных расхо­дов при повышении цен из – за того, что масса наличности превы­сила желаемую величину. Однако расходы одного человека все­гда оборачиваются доходами другого. Возросший доход приведет к росту предпочтения ликвидности и спроса на кредиты; повысят­ся также цены, что снизит реальное количество денег. Три пере­численных эффекта весьма быстро, скажем, меньше чем за год, изменят на обратный знак первоначального давления на ставку. При этом появится тенденция ее возвращения к прежней величи­не, хотя этот процесс идет более медленно, занимая приблизи­тельно от года до двух лет. В действительности, учитывая запаз­дывающую реакцию экономических процессов, можно полагать, что в ходе колебательного установления равновесия учетная ставка может на какое – то время и превысить свой первоначаль­ный уровень.

Четвертый эффект, если он на самом деле вступает в игру, оз­начает даже нечто большее, а именно что увеличение темпа де­нежной экспансии приводит не к падению, а к росту учетной став­ки выше ранее существовавшей отметки. Допустим, возросший темп увеличения денежной массы привел к скачку цен и пусть в обществе царит ожидание их дальнейшего роста. В таком случае должники согласятся, а кредиторы потребуют, чтобы учетная ставка была повышена – как подчеркивал Ирвинг Фишер не­сколько десятков лет назад. Эффект ценовых ожиданий развива­ется медленно, но так же медленно и исчезает. По оценке Фише­ра, полная продолжительность цикла установления составляет несколько десятилетий, и более поздние исследования подтверди­ли его оценку.

Описанная последовательность эффектов объясняет, почему всякая попытка удержать учетную ставку на низком уровне выну­ждает финансовые органы все шире и шире использовать опера­ции на открытом рынке. Она показывает на исторических приме­рах, почему высокие и продолжающие расти ставки, сопровожда­ются быстрым ростом денежной массы, как это произошло в Бра­зилии, Чили или за последние годы в Соединенных Штатах, и, на­оборот, почему низкие и падающие ставки означают медленный рост денежной массы, как сейчас в Швейцарии или с 1929 по 1933 г. в США. Можно считать эмпирически установленным фа­ктом, что низкие учетные ставки являются признаком проведения рестрикционной монетарной политики, т.е. политики ограничен­ного, медленного увеличения денежной массы, тогда как высокие ставки означают проведение экспансионистской монетарной по­литики, когда денежная масса увеличивается быстро. И много­численные эмпирические данные свидетельствуют – на практике все происходит прямо противоположно тому, что принято счи­тать в финансовых кругах или в среде ученых – экономистов.

Парадоксально, что финансовые органы могли бы добиться снижения номинальной учетной ставки, но для этого им необхо­димо было начинать движение в прямо противоположном напра­влении, проводя дефляционную монетарную политику. И анало­гично: можно прийти к высоким номинальным ставкам, проводя инфляционную политику и временно допустив их снижение.
Представленный анализ не только объясняет, почему монетар­ная политика не может обеспечить привязку учетных ставок, но и показывает, почему эти ставки являются на самом деле весьма об­манчивым показателем монетарной политики – ее характера – «рестрикционного" или "экспансионистского".[10]

2.        Занятость как критерий политики.

Второе ограничение идет прямо вразрез с общепринятым образом мышления. Утверждают, что рост денежной массы должен стимулировать занятость, а ее сжа­тие – тормозить. Спрашивается: почему тогда финансовые ве­домства не могут поставить своей целью достижение определен­ного уровня занятости или безработицы – скажем, безработицы в 3%? Опускается безработица ниже 3% – должна проводиться рестрикционная политика, поднимается выше 3% – проводиться экспансионист­ская, проинфляционная политику, и занятость в любом случае будет зафиксирована на уровне 3%. Ответ не тот, что в случае с учетной ставкой, и причина – в разнице между мгновенной реак­цией на проводимую политику и реакцией с временной задерж­кой.

Благодаря Викселлю мы знаем, что такое естественная учетная ставка и,

что возможны расхождения между естественной и рыночной ставками. Предшествующий анализ может быть цели­ком перенесен на викселлевские определения ставок. Финансо­вые власти имеют возможность установить величину рыночной ставки ниже ее естественного значения только с помощью инфля­ции, а выше – только с помощью дефляции. Остается до­бавить к Викселлю лишь один штрих — введенную Ирвингом Фи­шером разницу между номинальной и реальной учетными ставка­ми. Допустим, финансовые органы опустили на какое – то время с помощью проинфляционной политики номинальную рыночную ставку ниже естественной. Инфляция, в свою очередь, поднимет номинальную естественную ставку, так как уже само ожидание инфляции ускоряет ее, чтобы поддержать на низком уровне ры­ночную ставку. Точно так же благодаря эффекту Фишера потре­буется запускать не просто механизм дефляции, но дефляции са­моускоряющейся, чтобы поддерживать рыночную ставку на уров­не выше первоначального "естественного".

Этот анализ имеет своего двойника на рынке занятости. Пусть в некоторый момент существует определенный уровень безработицы, соответствующий равновесной величине реальной заработной платы. При данном уровне безработицы реальная за­работная плата имеет тенденцию в среднем подниматься до "нормального" уровня, который сформировался бы при доста­точно длительном накоплении капитала, совершенствовании технологии и т.д., если бы "столетний" тренд зарплаты при этом сохранялся. Более низкий уровень безработицы указывает на су­ществование избыточного спроса на труд, который давит вверх на реальную заработную плату, а более высокий уровень — на избыточное предложение труда, которое давит вниз на реаль­ную заработную плату.

Иными словами, естественный уровень безработицы является равновесным уровнем, от которого ведет­ся отсчет в системе уравнений Вальраса, определяющей условия общего равновесия. Тогда, конечно, когда в нее введены реаль­ные структурные характеристики рынков труда и товаров, учи­тывающие также несовершенства рынков, случайные колебания спроса и

предложения, издержки на получение информации о рабочих вакансиях, издержки перемещения рабочей силы и т.д.

Таким образом, становится очевидным сходство со знаменитой "кривой Филлипса". Но только сходство, а не совпадение. Анализ Филлипса, по праву считающийся важным и оригинальным иссле­дованием, уже в своей основе содержит дефект — в нем не про­водится различие между номинальной и реальной заработной платой, так же как в анализе Викселля не различаются номиналь­ная и реальная учетные ставки. Разумеется, Филлипс писал свою работу тогда, когда каждый был уверен, что номинальные цены будут стабильными и останутся незыблемыми независимо от того, что случится с реальными ценами и зарплатой. Но представим се­бе обратное, что кто-то смог предугадать будущий рост цен, ска­жем, на 75% в год, как это случилось в Бразилии. Тогда зарплата также должна подняться на 75% просто для того, чтобы не изменилась ее реальная величина. Избыток предложения на рынке труда отразится в менее быстром росте номинальной зарплаты по сравнению с прогнозируемым ростом цен, а отнюдь не в абсолютном ее снижении. Когда Бразилия вступила на путь борьбы с ростом цен и достигла определенных успехов, сократив темп их роста примерно до 45% в год, в стра­не резко поднялась безработица, так как под влиянием существо­вавших до этого ожиданий темп роста зарплаты стал в новых ус­ловиях выше темпа роста цен, хотя и он также понизился. Таков результат данного опыта и, надо полагать, всех других возмож­ных попыток сократить темп инфляции ниже ожидаемого боль­шинством населения.[11]

Допустим теперь, что финансовые органы попытаются зафик­сировать рыночный уровень безработицы ниже естественного. Для определенности: пусть ставится цель достичь 3%, а естест­венный уровень выше этого значения, причем в исходном состоя­нии цены стабильны. Итак, финансовые власти начинают увели­чивать темп прироста денежной массы, т.е. производят денежную экспансию. Создание большего, чем это необходимо, запаса номи­нальной наличности сначала приведет к снижению учетной став­ки и тем самым, а также в силу привычки к меньшему запасу бу­дет стимулировать людей больше тратить. Доходы и расходы нач­нут расти.

Начавшись с роста доходов, процесс этот мало – помалу перей­дет в рост производства и занятости, а поскольку люди ожидают, что цены будут стабильными, последние, как и зарплата, действи­тельно некоторое время будут оставаться на прежнем уровне. В течение этого периода потребители приспособятся к новому со­стоянию спроса, и производители, реагируя на первоначальное его расширение, увеличат выпуск продукции за счет большего ко­личества рабочих часов, причем безработным, получающим рабо­ту теперь, будет предлагаться прежняя номинальная зарплата. Такова почти стандартная доктрина.