Анализ и оценка современных концепций сущности финансов

С 40-х годов начинается следующий этап качественных измене­ний в системе координат всех экономических наук, который, есте­ственно, не мог обойти стороной и «теорию финансов». Принци­пиально иной уровень общего философского и экономического мировоззрения с существенной корректировкой прежней систе­мы ценностей позволили сконцентрировать внимание ученых на проблеме практического использования крупнейших денежных фон­дов национальной экономики, а многие вопросы богатейшего тео­ретического наследия прошедших веков перенести в учебники.

Первой и основополагающей экономической теорией «нового поколения», которая открыла дверь всем последующим модифи­кациям экономической мысли Запада, была «Общая теория занятости, процента и денег» Дж. Кейнса, опубликованная в 1936 г.

Новая концепция государствен­ных финансов, получила свое, развитие в послевоенном «неокейнсианстве». Таким образом, хронологические рамки вышеупомянуто­го «второго этапа» можно установить между 40-ми и серединой 70-х годов.

В период создания кейнсианской теории налицо были две ос­новные проблемы - невиданные ранее масштабы безработицы, катастрофическое падение платежеспособного спроса (как потре­бительского, так и производственного), - и лишь две фазы цикли­ческого развития (кризис и депрессия). Поэтому Дж. Кейнса не могла тогда интересовать политика долгосрочного развития и соз­данная им модель была статической, а все рассматриваемые в ней экономические процессы «действовали» лишь в рамках кратко­срочного периода. Основные параметры (инвестиции, сбереже­ния) не менялись во времени. В ответ на последующую критику этого обстоятельства он сам иронично замечал: «Наша жизнь то­же краткосрочна». Учитывая кризисность ситуации 30-х годов Дж. Кейнс сосредоточил все внимание на механизме формирова­ния эффективного спроса в ближайшем будущем. И в решении этой задачи не могла остаться прежней ни фискальная, ни вся финансово-бюджетная политика в целом. В 20-е годы обычно считалось, что последняя подлежит весьма жестким ограничениям.

В своей экономической концепции Дж. Кейнс радикально изме­няет систему взглядов как на само понятие «макроэкономическое равновесие», так и на механизм его достижения. Он выступает про­тив классических постулатов о том, что предложение товаров все­гда само по себе создает спрос, что равновесие спроса и предложе­ния постоянно обеспечивается движением цен, что равенство объема инвестирования и объема сбережений устанавливается автома­тически через колебания нормы процента. Кроме того, он реши­тельно отверг объяснение безработицы элементами государствен­ного вмешательства и деятельностью профсоюзов, препятствую­щих снижению уровня заработной платы.

Дж. Кейнс обнаружил и доказал, казалось бы, доста­точно понятное явление, а именно - несовпадение так называемо­го «равновесного рыночного состояния» и состояния «полного ис­пользования» наличных производственных ресурсов. Хотя, по его мнению, только оно может обеспечить истинную пропорциональность развития экономической модели и достижение «золотого че­тырехугольника»: полная занятость, предотвращение инфляции, обеспечение платежного баланса и устойчивость роста националь­ного дохода. В свою очередь, саморегулируемая рыночная экономика у «классиков» как раз и заключалась в стремлении дос­тичь только рыночного равновесия. Исповедуя эту религию, в определенный момент классическая макроэкономика остановилась в состоянии неполного, неэффективного производства, не имея сти­мула двигаться к полному валовому национальному продукту (ВНП), неся огромные материальные потери и порождая сильное социальное напряжение. Формирование «эффективного спроса» в краткосрочном плане, столь необходимого для приостановления экономической и социальной катастрофы, никак не могло обой­тись без роста государственных расходов и изменения отношения к политике налогов и бюджетных дефицитов.

В кейнсианской модели рассматривались различные варианты «создания» бюджетных дефицитов - как за счет увеличения расхо­дов без увеличения налогов, так и за счет снижения налогов при неизменных расходах. И доказывалось что, в частности, в период депрессии создание некоторого бюджетного дефицита есть мощное средство стимулирования экономической деятельности, особенно, когда он создается путем увеличения правительственных расхо­дов. Дж. Кейнс считал, что если воздействие инвестиционного мультипликатора, все-таки недостаточно для достижения необходимой величины валового совокупного спро­са, то эту инвестиционную недостаточность должно компенсиро­вать государство, как через государственные трансфертные инвести­ции, так и вообще «через политику бюджетной экспансии». Эти основные положения кейнсианской «финансовой теории» легли в основу политики в отношении цикла в «ведущих демократиче­ских странах». Декларации таких стран, как Великобритания, Ка­нада, Австралия, Швеция, США показали новую тенденцию поли­тического мышления относительно цикла. Правительства объяви­ли, что берут на себя ответственность за сохранение «высокого и стабильного уровня занятости» и первым шагом такой политики «должно быть недопущение того, чтобы упала совокупная сумма расходов», производимых в обществе. Но все осознавали, что столь энергичные действия для приостановки краха неизбежно требуют финансирования увеличивающихся непроизводительных затрат только за счет активного роста бюджетных дефицитов и все­гда «сопровождающих» их государственных долгов. Но в тот пери­од правительства рассматривали проблему послевоенных долгов как вполне поддающуюся регулированию.

Из ближайших последователей Дж. Кейнса, разделяющих его взгляды на возможности использования финансовой системы, за­служивает внимания теория американского экономиста А. Лернера, выпустившего в 1972 году труд «Экономика занято­сти». В центре всей системы его теорети­ко-прагматических принципов стоит положение о развитии «функ­циональных финансов». Оно, детализируя разработки Дж. Кейнса, также отражает требование формирования активной бюджетно - фискальной системы, направленной на поддержание определен­ного уровня государственных расходов, которые должны по мере необходимости обеспечивать нормальный рост личного потребле­ния и инвестиций, когда эти расходы в целом недостаточны, и, наоборот, - создавать ограничительные барьеры в случае их «чрез­мерности». Он считает, что самой существенной проблемой «на­шего современного общества» является вопрос о том, как избе­жать депрессии и инфляции «с помощью регулирования нормы расходов», и приступает к поискам «механизма нормального регулирования». Именно такой механизм Лернер связывает с использованием «функциональных финансов» и сразу пытается ввести эту концепцию в определенные социальные рамки.

Ко­гда говорят о неокейнсианстве, стремясь подчеркнуть то новое, что дали его представители по сравнению с наследием самого Дж. Кейнса, то к указанным новациям, прежде всего, относят тео­рии экономического роста и циклического развития. По мере лик­видации послевоенных и кризисных последствий, уже в 50-е годы проблема экономической динамики выдвигается на первый план, и западные экономисты сосредоточивают внимание не только на кризисах и депрессиях, но и на цикле в целом, включая оживле­ние и подъем. Они доказывают, что бурные инфляционные бу­мы - явление для экономики не более желательное, чем затяж­ные спады, поэтому цикл нуждается в регулировании на всех ста­диях своего протекания (ряд серьезных идей в этом направлении разработан Р. Харродом, Е. Домаром, Н. Каддором, П. Самуэльсоном, Дж. Хиксом). Но наибольшую известность в качестве главно­го неокейнсианского теоретика цикла приобрел американский экономист Элвин Хансен. В своем труде «Экономические циклы и национальный доход» (США, 1951) он высказывает и доказывает «новейшие предложения в области фис­кальной и кредитно-денежной политики», в которых идет речь о «трех типах программ компенсирования, предназначенных поддер­живать устойчивость». В основе этих программ лежит следующее:

–                   встроенный механизм гибкости;

–                   автоматически действующие компенсирующие контрмеры;

–                   управляемые программы компенсирования.

Встроенные механизмы гибкости представляют собой автомати­ческую систему, которая в состоянии глушить колебания, но бес­сильна способствовать переходу от уровня депрессии к подлинно­му восстановлению. Система автоматически реагирует на измене­ние экономического положения. Она не требует сознательного управления. Одним из элементов такой программы является прогрессивная шкала подоходного налога. При фиксирован­ной системе ставок поступления от налога будут быстро возрас­тать с ростом дохода и резко падать с уменьшением дохода. Следовательно, бум имеет тенденцию создавать бюджетные излишки, а депрессия - бюджетный дефицит, то есть происходит то, что и требуется.

Система «встроенных стабилизаторов» может уменьшить амплитуду циклических колебаний, смягчая падение и в какой-то мере тормозя бум; но вместе с тем она не в состоянии вызвать действи­тельный подъем дохода и занятости. Для этого необходимы более решительные меры. Но решительные контрмеры также могут осу­ществляться автоматически. Подобного рода автоматическая схема предусматривает для борьбы против цикла варьирование налоговых ставок, с одной стороны, и правительственных расходов - с другой. Причем это варьирование автоматически вступает в действие, ко­гда некоторые, специально выделенные индексы поднимаются или падают до точно определенных уровней. Так, когда индекс без­работицы поднимется выше или опустится ниже точно определенного предела, станут оказывать свое действие точно установленные изменения в налоговых ставках и расходах. Все сказанное ранее от­носится к законодательным мероприятиям, имеющим целью приспособить бюджет к изменениям в ходе экономического развития.

Вся кейнсианская рецептура в широком смысле этого понятия, с большим или меньшим успехом давала положительный эффект до середины 70-х годов, который затем совсем иссяк. Но сам по себе этот факт не должен был бы служить причиной яростной критики, доведенной иногда до сте­пени полного отрицания не только «прикладных механизмов» кейнсианства (что само по себе являлось естественной реакцией), но и его сущности, а также оценки значимости.

С послевоенного 45-го до сере­дины 70-х годов в капиталистическом мире произошло очень много событий, которые вывели мировую экономику и все ее пробле­мы на совершенно иной уровень. Научно-техническая революция привела к резкому усложнению номенклатуры изделий и их быст­рой сменяемости. В геометрической прогрессии увеличилось об­щее число предприятий, усилились интеграционные процессы. Соединились в «фокусе» сразу несколько кризисов (циклический, структурный, энергетический, экологический), распалась Бреттон-Вудская система и т.д. Такая усложненная система, во-первых, не могла уже управляться прежними методами централизованного воздейст­вия и, во-вторых, объективно требовала определенного перемеще­ния акцентов на рыночные рычаги саморегуляции. Совершенно но­вая экономическая реальность нуждалась в новых концепциях макрорегулирования.

Расположение школ экономической мысли Запада к первой половине 70-х, может быть изображено в форме четырехугольника и представляет следующую картину: кейсианская «компания», «умеренная оппозиция», агрессивная «правая» оппозициям в лице неоклассиков, а также представители «экономики предложения» М. Фелдстайн и А. Лаффер, выступающие за свободу предпринимательства и невмешательство государства. Имели место концепции институционалъно-социологического направления, доводящего идею государ­ственного регулирования до требований целенаправленной соци­альной политики и индикативного планирования - Дж. Гелбрейт, Ф. Перру, Дж. Кларк, Г. Мюрдаль, Л. Столерю и др.

Неудивительно, что период 70-х явился временем «второго кри­зиса экономической теории» Запада, но в отличие от первого, пора­зившего, в основном, концепции невмешательства государства в экономическую жизнь общества, этот был очень трудным и болез­ненным для всех школ и направлений. Но, тем не менее, понятие «второй кризис» прежде всего, ассоциируется с кризисом воздейст­вия государства на экономику через совокупный спрос и совпадает с третьим этапом генезиса государственных финансов как предме­та исследования в контексте общих экономических теорий.

Все главные прежние постулаты «поведения» государственных финансов отвергаются. Выдвигаются жесткие требования сбалансированности бюджета (за неимением других приемлемых вариантов) путем сокращения социальных программ, общей доли ВВП, перераспределяемой через бюджет, а также умеренных налогов. На этой волне формируется экономическая теория предложения, усилиями, главным образом, экономистов США. Ее сторонники, так называемые сэплайсайдеры, представляют неоклассическую экономическую теорию на базе идей­ного наследия Ф. фон Хайека - теории предельной эффективно­сти факторов производства и современного монетаризма. И хотя именно в этом направлении отчетливо виден раздел с кейнсианством (в отличие от монетаристов, учитывающих все-таки кейнсианский анализ совокупного спроса), его представители выступа­ют за самостоятельную, независимую от денежной, бюджетную политику, твердо веря в высокую эффективность налогового регулирования экономики.

В целом авторы этой современной концепции стоят за переход к долгосрочному государственному регулированию предложения факторов производства. 70-е и 80-е гг. отмечены усилением влия­ния сэплайсайдеров как на развитие мировой экономической мысли, так и на принципы формирования экономической полити­ки ряда ведущих западных стран. После кейнсианских «провалов» ее сторонники сумели дать достаточно убедительные ответы на во­просы, поставленные хозяйственной практикой, и выработать конструктивные варианты решения многих проблем западной экономики 70-х гг.

По их мнению, такие формы государственно­го вмешательства в экономику, как кейнсианское антицикличе­ское регулирование, бюджетное перераспределение доходов, подавление инфляции и т.д. признаются вредными, расстраивающи­ми механизм рынка и порождающими хозяйственные трудности. Главным фактором роста безработицы они считают систему госу­дарственного социального обеспечения. Кроме того, по их мне­нию государственные затраты на социальные цели изменяют со­отношение между расходуемой и сберегаемой частями денежных доходов, так как увеличивается доля текущего потребления, в ре­зультате расчетов на финансовую помощь государства в пенсион­ный период. В результате происходит снижение доли сбережений в совокупном доходе, уменьшая объем кредитных ресурсов и ис­точников накопления, что, в свою очередь, вызывает замедление экономического роста. В отличие от монетаристов, создатели тео­рии предложения считают главными причинами непредвиденной инфляции высокие налоговые ставки и полностью отвергают бюд­жетный дефицит. Им удалось основательно разобраться в механиз­ме его отрицательного водействия на расширенное воспроизводство, особенно при таком методе покрытия, как долговые обяза­тельства. В этом случае государство, стараясь не допустить ускоре­ния инфляции, вынуждено размещать на финансовых рынках ос­новную массу своих ценных бумаг, и превращается в конкурента частных фирм, отбирая у частного сектора кредитные ресурсы. Последние перекачиваются в сферу государственного потребле­ния и используются, главным образом, непроизводительно. Сто­ронники этой теории советуют государству полностью перекрыть бюджетный канал непредвиденной инфляции и изменять предло­жение денег иными путями, минуя дефицит. Центральное место в концепции принадлежит проблеме сбережений, дефицит которых обусловлен несовершенством налоговой системы. Когда уменьша­ются реальные доходы, остающиеся после налогообложения, на­чинает действовать механизм сокращения личных сбережений. Когда же инфляция переплетается с непомерно высоким налого­обложением прибыли, возникает большая вероятность падения дивидендов, что побуждает акционеров воздержаться от вложе­ний капитала. Давит и дополнительный инфляционный налог, равный обычному налогу, умноженному на темп инфляции.