Особенности социальной перцепции в Интернет-пространстве

Наконец, представляется, что актуализация подобного исследовательского интереса связана с ведущими особенностями  самой культуры постмодернизма. Характерный  для нее этос незавершенности, открытости личности, и, следовательно, выделение  потенциальности как отличительной  черты человеческого существования  ставили для любого гуманитарного  знания задачу изучения не только актуального, но и возможного бытия. В этом смысле Интернет-коммуникация оказалась максимально  созвучной данной культурной парадигме  технологией: потенциальная множественность  виртуальной идентичности стала  привлекательна не только в силу меньшей  объективной социальной фиксированности  самопредставлений, существующих сегодня  в обществе, но и в силу нового соционормативного канона человека, для которого момент обретения настоящей  идентичности есть момент отказа от установившегося  в пользу нового⁵. (Известны постмодернистские формулы «ты и твое Эго — две большие разницы», «симулируй сам себя», «ты — особь своего личного пола» и т.п.) Именно поэтому по сути старая проблема множественности Я приобретает сегодня новое звучание. 

Итак, второе недоумение, касающееся определенного  «хождения по кругу» в анализе  проблем, связанных с Я-концепцией и ее проявлениями в реальном поведении  человека, также может быть преодолено через обращение к более широкому контексту —, актуальное развитие психологии как науки неотделимо от того образа человека, который доминирует на данный момент в культуре. Однако, представляется, что помимо этого, весьма «широкого» основания, у психологии личности были и есть другие причины для интенсивного обращения к понятиям социальной и персональной идентичности ( и связанной с ними проблеме соотношения самопрезентации и реального поведения ). Гносеологический контекст становления и сегодняшнего развития данной проблематики неотделим от двух ведущих линий анализа личности вообще. Мы имеем в виду структурно-функционалистскую и феноменологическую традиции, в первой из которых человек предстает как объективно фиксируемая совокупность тех или иных элементов ( черт, мотивов, потребностей, функций ), а во второй — понимается как принципиально уникальная, неповторимая, экзистенциальная сущность. Введение в активный научный обиход, начиная с 70-х годов нашего столетия, понятия «идентичность» во многом определялось очевидными уже гносеологическими тупиками : так, при абсолютизации логики первой традиции психологи, по сути, оказывались в условиях потери самого объекта исследования, а при выборе в пользу второй традиции — в ситуации невозможности конкретного эмпирического исследования. Использование же концепта «идентичность» представлялось весьма перспективным: с одной стороны, задавая дихотомию «социальная- персональная», оно отдавало дань структурно-функционалистскому подходу, с другой, отмечая реципрокность этих двух основных элементов, оставляло место «неуловимой» личности феноменологической традиции. И сегодня, спустя более чем двадцатилетие, уже очевидно, что при всей «созвучности» старым идеям У.Джемса, актуальные проблемы исследования идентичности (множественности «Я», активности личности в формировании Я-образа, смыслообразующей роли Я-концепции при выборе тех или иных стратегий самопрезентации и др.) задали принципиально новое звучание традиционной задаче анализа личностного развития.  

Итак, возвращаясь  к заданной в названии теме, попытаемся ответить на вопрос о том, как связаны  возможные самопрезентации в  Интернет- коммуникации с реальной идентичностью человека. Представляется, что участие в Интернет-коммуникации может оказывать влияние на реальную идентичность различными способами. Во-первых, Интернет благодаря существованию  в нем множества различных  сообществ (чатов, телеконференций  и MUD), а также благодаря тому, что  он сам по себе является социальной реальностью, предоставляет новые  по сравнению с реальной жизнью возможности  принадлежности к определенным социальным категориям .Во-вторых, такие особенности Интернет-коммуникации, как анонимность и ограниченный сенсорный опыт, порождают уникальную возможность экспериментирования с собственной идентичностью. Более конкретно, анонимность позволяет пользователям Интернета создавать сетевую идентичность, которая часто отличается от реальной идентичности. Пользователи Интернета используют эту возможность очень по-разному.  

Что касается принадлежности к различным сетевым  сообществам и к социальной категории  пользователей Сети в целом, очевидно, что она вносит вклад в формирование определенного содержания социальной идентичности. Идентичность играет ключевую роль во всех виртуальных сообществах. Участие в телеконференции обеспечивает принадлежность и поддержку; наряду с этим, помощь другому пользователю, обратившемуся в телеконференцию за помощью, вносит вклад в становление определенного содержания идентичности — идентичности помогающего, компетентного человека. Участие в телеконференции может, таким образом, порождать позитивную социальную идентичность. Виртуальная самопрезентация может вносить вклад в становление определенного содержания социальной идентичности не только за счет принадлежности к определенному виртуальному сообществу, но и за счет противопоставления себя этому сообществу, намеренно девиантного, конфликтного поведения. Примером такого поведения является явление, известное как «trolling» — послание в конференцию провокационных сообщений. Пользователя, посылающего подобные сообщения, называют «troll», что переводится двумя способами — и как «тролль», и как способ рыбной ловли, который заключается в забрасывании приманки и протаскивании ее по дну в ожидании, что рыба на нее клюнет. Пользователь, заподозренный в том, что он — «тролль», вызывает агрессию других пользователей, и, как правило, его вскоре отключают от пользования данной телеконференцией...Дж. Сулер, описывая девиантное поведение в Сети, говорит о существовании пользователей, которые прибегают к намеренно антинормативным, оскорбительным высказываниям, за которые их определенно отключают. Тогда они входят в сообщество снова, и ситуация повторяется. Можно предположить, что в основе девиантного поведения лежит желание обрести социальную идентичность через противопоставление себя некоторому социальному целому. Подобное девиантное поведение может быть связано с диффузной, неопределенной идентичностью, и представлять собой стратегию преодоления диффузной идентичности, при которой человек предпочитает выбрать негативную социальную идентичность, чем быть никем или чем-то неопределенным.  

Помимо новых  возможностей принадлежности к социальным категориям, сетевая коммуникация, благодаря таким своим особенностям, как анонимность, невидимость и  безопасность, порождает другое следствие  — она дает пользователям возможность  создавать сетевую идентичность полностью по своему выбору. Невидимость  означает возможность изменения  внешнего облика, полностью редуцировать невербальные проявления и, в конечном итоге, почти абсолютного управления впечатлением о себе. Отсюда основная особенность виртуальной самопрезентации, которая признается большинством исследователей — это возможность почти абсолютного  управления впечатлением о себе . Если относительно принадлежности к определенным сетевым сообществам можно достаточно уверенно сказать, что аналогичный механизм формирования социальной идентичности имеет место и в реальности, то создание практически любых сетевых идентичностей — это уникальная особенность Сети. Наиболее яркие проявления экспериментирования с идентичностью — виртуальная «смена пола» и девиантное поведение в Сети; оба эти явления очень широко распространены в Интернете. Кроме того, некоторые пользователи Сети выдвигают на первый план одни свои признаки, а другие признаки намеренно скрывают. Некоторые представляют такие «факты» относительно себя, которые являются скорее желаемыми, чем действительными. Некоторые презентируются в Сети просто непосредственно. Другие предпочитают, чтобы о них не было известно вообще ничего. Феномен существования нескольких сетевых идентичностей был зарегистрирован многими. Очевидно, что выбор способа самопрезентации в Сети зависит от типа личности. 

Как может  самопрезентация в Сети быть связана  с реальной идентичностью пользователя? Утверждается, что самопрезентация  в Сети представляет собой осуществление  желаний — силы и могущества, красоты, принадлежности, и т. п. Поэтому, с одной стороны, виртуальная  самопрезентация может отражать желания, неудовлетворенные в реальной жизни, то есть, быть прямым следствием реальной идентичности. С другой стороны, виртуальная самопрезентация, помимо удовлетворения неосуществленных или  неосуществимых по разным причинам в  виртуальности желаний, может быть связана с техническими особенностями  коммуникации в Интернете. Это может  определять то, что виртуальная самопрезентация  может быть другой по форме по сравнению с реальной самопрезентацией, а также ее большую выразительность и часто даже намеренную конфликтность, связанную с тем, что никто не хочет быть полностью анонимным и в результате абсолютно никем не замеченным. Никто не хочет быть полностью анонимным — абсолютно невидимым, без имени, идентичности или межличностного взаимодействия вообще. Девиантное поведение — это способ реакции на анонимность, отражающий стремление быть замеченным, хотя бы даже в негативной форме, чем быть абсолютно анонимным, незамеченным, невидимым, то есть, никем. В конструктивной форме реакция на анонимность и недостаток выразительных средств в виртуальной коммуникации проявляется в том, что сетевые идентичности наделяются утрированными, очень выразительными атрибутами силы, могущества, красоты и т. п. Итак, как связана виртуальная самопрезентация с реальной идентичностью пользователя? В виртуальной коммуникации, благодаря невидимости пользователя, не выражены те признаки, которые связаны с внешним обликом и служат основой социальной категоризации в реальном общении. Тогда предпочтение анонимности может быть результатом неудовлетворенности результатами социальной категоризации в реальном общении. Такое желание тотальной анонимности может выражать неудовлетворенность реальной идентичностью, а именно, теми ее сторонами, которые в виртуальной коммуникации отсутствуют — пол, возраст, социальный статус, этническая принадлежность, внешняя привлекательность. Б. Бекер называет возможность «убежать из собственного тела» одним из главных факторов, мотивирующих участие в виртуальной коммуникации. Более конкретно, предпочтение полной анонимности в сетевой коммуникации может быть связано с неудовлетворенностью реальной социальной идентичностью и желанием избавиться от нее.  

Создание  сетевой идентичности, отличающейся от реальной, может быть также связано  с неудовлетворенностью определенными  сторонами реальной идентичности. В  этом случае виртуальная самопрезентация  может быть «осуществлением мечты, неосуществимой в реальности, мечты  о силе и могуществе или о принадлежности и понимании». В виртуальной коммуникации становится возможным выражение  запретных в реальности агрессивных  тенденций, высказывание взглядов, которые  невозможно высказать в реальности даже самым близким людям, выражение  подавленных в реальности сторон своей личности, удовлетворение запретных  в реальности сексуальных побуждений, желания контроля над другими  людьми, манипулятивных тенденций. Таким  образом, виртуальная самопрезентация  может служить выражением подавленной  части своей личности или удовлетворять  потребность в признании и  силе. Удовлетворяя потребность в  признании и силе, люди создают  такую виртуальную самопрезентацию, которая соответствует их идеалу «Я» и замещает плохое реальное «Я»  .

Oднако, кроме  неудовлетворенности реальной идентичностью,  отличающаяся от реальной идентичности  виртуальная самопрезентация может  создаваться по ряду других  причин. Создание сетевой идентичности, которая отличается от реальной, может объясняться тем, что  люди не имеют возможности  выразить все стороны своего  многогранного «Я» в реальной коммуникации, в то время как сетевая коммуникация им такую возможность предоставляет. Некоторые авторы  утверждает, что множественность и изменчивость идентичности в виртуальной коммуникации отражает множественность, идентичности в современном обществе в целом. Наиболее подробно гипотетические мотивы создания сетевой идентичности, отличающейся от реальной, описаны на примере виртуальной «смены пола» — выдавания себя в виртуальной коммуникации за представителя противоположного пола.

Виртуальная «смена пола» очень широко распространена в Интернете. Она может быть связана  с различными факторами, причем вовсе  не обязательно с гомосексуализмом или трансвестизмом. Помимо уже приведенных  причин (желания контроля над другими  людьми, выражения подавленной части  своей личности, которые человек  не может выразить в реальности). Дж. Сулер  приводит следующие возможные  причины смены пола:

Некоторые мужчины могут принимать женскую  роль, чтобы исследовать отношения  между полами.

В некоторых  случаях «смена пола» может отражать диффузную половую идентичность.

«Смена пола»  — это просто некий новый опыт, возможный благодаря анонимности  сетевого общения. Она может объясняться  просто стремлением к приобретению любого нового опыта. «Киберпространство предоставляет беспрецедентную  возможность экспериментировать, отказаться от экспериментирования, если это необходимо, и затем экспериментировать снова. В нем смена пола — очень  простое действие» . 

Tаким образом,  виртуальная самопрезентация, отличающаяся  от реальной идентичности, может  создаваться также для того, чтобы  испытать новый опыт — именно  в этом контексте понятие «экспериментирования  с идентичностью» наиболее уместно;  то есть, сетевая идентичность, отличающаяся  от реальной идентичности, не  только выражает нечто, уже  имеющееся в личности, но может  быть и стремлением испытать  нечто ранее не испытанное. Известно, что стремление к подобному  экспериментированию с идентичностью,  желание пробовать себя во  все новых и новых ролях,  испытывать новый опыт — особенность  открытой идентичности, то есть, такого состояния идентичности, для которого характерен поиск  альтернатив дальнейшего развития. Таким образом, множественность  виртуальных идентичностей может  быть связана с открытостью  реальной идентичности.  

Oписанные  выше виды соотношения реальной  идентичности и виртуальной самопрезентации  относятся к влиянию реальной  идентичности на виртуальную  самопрезентацию. Однако существует  и возможность обратного влияния  — влияния виртуальной идентичности  на реальную идентичность. Одна  из его форм — включение  принадлежности к определенному сетевому сообществу в реальную социальную идентичность. С другой стороны, можно предположить, что участие в виртуальной коммуникации вносит вклад в становление определенного содержания личной идентичности. Один из примеров подобного влияния виртуальной идентичности на реальную приводится Ш. Теркл. Она описывает, как студент колледжа, который в реальности отличался крайней необщительностью, застенчивостью, неуверенностью в себе, начал играть в одну из MUD — сетевых ролевых игр. В игре он познакомился с девушкой — игроком, между ними завязались романтические отношения. Вскоре он достиг в игре больших успехов, настолько, что его выбрали полководцем одной из армий в решающем сражении. Он был поражен оказанным ему доверием. Постепенно он понял, что может представлять ценность в глазах других людей, может быть успешным и добиваться своих целей. Он стал более уверенным в себе, более общительным. Это привело к тому, что у него появились друзья в реальной жизни. То есть, существует возможность изменения реальной идентичности за счет виртуальной идентичности. В приведенном примере речь идет скорее об изменении персонального аспекта идентичности, чем об изменении социального ее аспекта.