Социальная политика государства

Наряду с этим целью  современной политики обеспечения  занятости является также решение  проблем особых групп работающего  населения (пожилых людей, инвалидов, женщин, молодежи, иностранцев).

Задачи, стоящие перед  службами занятости в нашей стране, значительны. Это связано с тем, что гарантами занятости выступают  не только государство, местные органы власти и общественные организации, но и частный сектор экономики, а  также сам человек. В условиях рыночной экономики трудоустройство  становится его личным делом, государство  лишь оказывает ему помощь в решении  таких вопросов. Потенциальные работники  должны быть не только профессионально  обучены, но и знать, как вести  себя на рынке труда, быть образованными  в правовом отношении, ориентироваться  на рынке труда. Именно такое обучение населения становится главной задачей  служб занятости.

Для поддержания безработных  им может быть выплачено пособие  по безработице примерно на прожиточном  уровне, однако его выплата строго ограничена по времени, что также  заставляет трудоспособного гражданина ускорить поиск работы и трудоустроиться. Важнейшим же направлением по обеспечению  занятости населения, и здесь  государству принадлежит первостепенная роль, является стимулирование развития экономики, повышение темпов ее роста, улучшение инвестиционного климата  в стране и создание новых рабочих  мест на предприятиях всех форм собственности.

Опыт развитых стран свидетельствует  о том, что число занятых в  среднем и малом бизнесе позволяет  иметь устойчивое экономическое  развитие, формирует средний класс, обеспечивает стабильность и гарантии занятости для большинства граждан. В Российской Федерации эти виды деятельности привлекают небольшое  количество людей. В определенной мере такая ситуация определяется двумя  обстоятельствами: криминализацией  бизнеса, с одной стороны, и коррупцией чиновничества – с другой. Устранение этих двух основных причин – государственное  дело.

3. Социальная политика  России в переходный период

До сих пор существуют разногласия по поводу того, завершился ли переходный период в России. Одни, сторонники неоклассического, либерального направления в экономической  теории, считают, что признаком окончательного перехода является построение рыночного  механизма как такового, т.е. переходный этап завершился еще в первой половине 90-х годов. Другие же, так называемые «государственники» придерживаются мнения, что переходный период можно будет  считать завершенным, только тогда, когда будет достигнута его основная цель – высокий уровень благосостояния населения, соответствующий мировым  стандартам. В этой работе в качестве переходного рассматривается период до 2000 года. 

3.1 Кризисное состояние  социальной сферы в России  в переходный период

Рыночные реформы в  России внесли существенные изменения  в социальную структуру общества, доходы и потребление различных  социальных групп. Государственное  высвобождение цен от 2 января 1992г., открытие внутреннего рынка для  зарубежных производителей вызвало  многократное повышение цен на потребительские  товары, обесценило валюту и денежные сбережения населения; жизненный уровень 80% семей снизился более чем в 10 раз, отбросив их за черту бедности. Лишь 2% населения России выиграло за счет рыночных преобразований, образовав  слой сверх богатых даже по меркам экономически развитых стран Запада. «Формирование рыночных отношений  не может не приводить к усилению дифференциации доходов, а вместе с ней – и материального положения семей. Иное дело размер отрыва по благосостоянию богатых от бедных в России и то, что поляризация доходов у нас происходит на фоне катастрофического снижения жизненного уровня основной массы населения и слабых по своей интенсивности процессов его адаптации к рыночным условиям»[10].

Главная особенность дифференциации в доходах населения в годы рыночных преобразований — это в  основном отсутствие связи с трудовым вкладом социальных групп с высоким  и сверхвысоким доходом в создание национального дохода страны.

Новое в социальной структуре  российского общества — появление  слоя «открытых» миллионеров, афиширующих  свои сверхвысокие доходы.

Социальная дифференциация вызывает резкое негативное отношение  к власти и «новым русским». Социологические  исследования показывают, что общество готово принять неравенство в  доходах, если оно является следствием участия в реальном секторе национальной экономики. Обогащение же незначительной части населения, находящегося у власти, в условиях падения отечественного производства, роста безработицы, перераспределения и без того низких доходов в пользу богатых социальных слоев вызывает резко негативную реакцию большинства населения.

«Наряду с традиционно  существовавшей бедностью – одинокие матери, многодетные семьи, инвалиды и престарелые – появились  так называемые новые бедные. В  эту группу вошли те слои населения, которые по своему образованию и  квалификации, социальному статусу  и демографическому положению никогда  ранее не входили в нижний слой общества. Падение доходов у них  вызвано, прежде всего, низким уровнем  заработной платы на государственных  предприятиях, безработицей и частичной  занятостью, а также продолжающейся по 6-8 мес. невыплатой заработной платы  и пенсий»[11].

В России, как и в большинстве  постсоциалистичесих стран, дифференциация в доходах населения достигла невиданных ранее масштабов. Табл.1 позволяет в определенной мере сравнить данные о дифференциации в доходах до и после перестройки России и увидеть ее место в этом процессе.

Как видно из приведенных  в табл.1 данных, наихудшие изменения  в показателях дифференциации в  доходах произошли в результате трансформации социалистической системы в России, Киргизии и Украине.

Когда национальная экономика  находится на подъеме, то речь идет о распределении приращения национального  дохода между различными группами населения. Разумеется, эта проблема решается легче, чем в условиях спада производства. В периоды экономических кризисов и резкого сокращения производства национального дохода встает более сложная и социально ответственная задача — как распределить потери в национальном доходе между конкретными социальными группами.

Таблица 1

Неравенство доходов в  переходных экономиках

Объективная оценка распределения  потерь в национальном доходе свидетельствует о том, что эта проблема решена в России в интересах немногочисленной социальной группы за счет обеднения большинства населения страны (табл. 2).

Таблица 2

Распределение общего объема денежных доходов населения России, (в %)*[13]

В 1995-2000 гг. почти половина всех денежных доходов присваивалась  в России пятой 20-процентной группой  населения. Если доходы этой группы рассмотреть  детально, то окажется, что большая  часть ее доходов приходится не более  чем на 2-5% их числа.

Нельзя не заметить и наличия  весьма существенной дифференциации в  доходах населения, имевшей место  в 1970-1980 гг. застоя.

Вместе с тем есть и  существенные различия в социальной дифференциации населения современной  и России в годы застоя. Если в  доперестроечные годы прожиточный минимум был доступен самым низкооплачиваемым слоям населения России, то в 1999-2000 гг. около трети всего населения страны (29,1% в 2000 г.) имели доходы, ниже прожиточного минимума.

Финансовый кризис 1998г. имел неоднозначные последствия для  социально-экономического развития России. Потеря сбережений населением страны, обесценение рубля и рост потребительских цен привели к снижению жизненного уровня и покупательной способности большинства населения. Вызванное финансовым кризисом повышение курса доллара способствовало росту национальной экономики. Однако экономический подъем сдерживался ограниченным платежеспособным спросом.

К концу 90-х годов, особенно после дефолта 1998г., стало очевидно, что продолжать формировать рынок  в России, не обращая внимания на физическое и психологическое состояние  граждан страны, уже невозможно. Однако неолиберальная идеология не позволила адекватно ответить на социальные вызовы. Основная направленность социальной программы Правительства России с самого начала (с "шоковой терапии") и по сию пору - это сокращение государственных обязательств в социальной сфере, что фактически противоречит Конституции РФ (ст. 7), в которой Российское государство определено как социальное.

3.2      Особенности социальной политики России в переходный период

При переходе к рынку изменилась основная целевая функция дореформенной  социальной политики – создание благоприятных  социальных условий для обеспечения  высоких темпов экономического роста, которой соответствовал механизм централизованно  регулируемых социальных нормативов, гарантий, льгот, обеспечивающих минимальные  социальные стандарты, что позволяло  социалистическим государствам, экономя  на потреблении, направлять ресурсы  в инвестиционный сектор экономики.

Этой цели была подчинена  и распределительная функция  социальной политики, направленная на ограничение доходов и их выравнивание при помощи жесткой отраслевой тарифной сетки и системы нормирования труда, и защитная функция, призванная при помощи значительных дотаций  на товары и услуги первой необходимости  компенсировать низкий уровень оплаты труда, поддерживая уровень жизни  населения на уровне воспроизводства  рабочей силы, не создающего препятствий  для экономического роста.

Предоставление социальных гарантий на труд, бесплатное жилье, образование, здравоохранение, культуру снимала  потенциально высокую социальную напряженность, возникающую в результате уравнительного распределения и низкой оплаты труда, тем самым, устраняя политические преграды на пути экономического роста.

При переходе к рынку приоритетными  в социальной политике становятся защитная и распределительная функции, которые  постепенно замещают экономическую  и идеологическую направленность дореформенной  социальной политики, что становится одной из основных особенностей социальной политики в переходный период. Эта особенность определяется следующими, разными по своему характеру, обстоятельствами.

Если в социалистической экономике государство имело  возможность в централизованном порядке подчинять социальную составляющую экономической политики решению  экономических задач, тем самым, достигая необходимого государству  баланса между экономической и социальной эффективностью, то в переходной экономике этот баланс, считают представители неоклассической теории благосостояния, устанавливается рынком при минимальном распределительном вмешательстве государства. Поэтому с переходом к новой системе отпадает необходимость в использовании социальной политики для решения определенных экономических задач. В доказательство либералами приводятся данные об отсутствии однозначной зависимости между экономическим ростом и мероприятиями по выравниванию доходов, между показателями объема производства и улучшением жизненных условий в рыночной экономике.

Явное следование в практике рыночных реформ основным постулатам неоклассической теории привело  к тому, что общей чертой рыночных экономических преобразований стала  вторичность социальной составляющей реформ, которая проявилась в России «шоковой терапией». Политика невмешательства  в рыночное распределение доходов  привела к тому, что после первых пяти лет трансформации, коэффициент  Джинни, показывающий неравенство в распределении доходов удвоился. При осуществлении «шоковых» реформ не учитывались социальные издержки экономических преобразований и не предусматривались меры по их снижению; программы преобразований в социальной сфере отсутствовали, на первых этапах реформ не была разработана концепция социального развития.

Однако и на втором этапе  реформ (второй половины 90-х гг.), в  условиях начавшегося экономического роста, социальная сфера и система  распределения по-прежнему оставалась наименее реформируемой частью экономических  отношений, которая не стала самостоятельным  фактором экономического роста, взаимодействующим  на него через совокупный спрос, сбережения, инвестиции. Это свидетельствует  об укоренившемся среди политиков, принимавших решения, либеральном  взгляде на социальную политику как  инструмент сугубо этического, морального характера, дополняющий экономические  регуляторы (налоговые, бюджетные, кредитно-денежные), но не равнозначный им.