Современная российская социология

Чрезвычайно важное методологическое значение для теоретической и  эмпирической социологии этого периода  имело изучение бюджетов времени  различных социальных групп населения. Начало этого направления связано с именем С.Г. Струмилина, который в конце 1922 г. провел первое исследование бюджета времени рабочего [93][3] [15]. Новое направление породило нетрадиционные методологические решения. Методы сбора информации здесь представляют сложное сочетание самонаблюдения, ретроспекции и различных модификаций метода опроса: от самосчисления (анкетирования) до экспедиционного варианта опроса (формализованного интервью). В основе таких исследований лежит принцип баланса всех временных затрат, ограниченных изучаемым отрезком времени: сутки, неделя, месяц, год.

Главными тенденциями, характеризующими развитие методологических принципов  советской социологии этого периода, являются ее ведомственная специализация, связанная с этим отраслевая дифференциация, преобладание дескриптивных эмпирических социологических исследований, дающих богатейший материал. В ряде исследований ставится вопрос о необходимости  глубокой разработки теоретически обоснованной исследовательской программы.

4. Методологические поиски 60-х годов 

Практика социологических  исследований с 30-х до 60-х гг. в  советском обществоведении отсутствовала. В 60-х гг. социология реабилитировалась  в официальной идеологии наряду с другими науками, которые ранее  числились по разряду <буржуазных лженаук>: кибернетикой, футурологией и другими. Развитие этого процесса в области теоретической социологии анализируется в первой и второй главах монографии. Здесь же важно  отметить, что самоопределение советской  социологии в теоретическом контексте  послужило серьезным стимулом возрождения  и развития традиций эмпирической отечественной  социологии. Советские социологи  включаются и в международное  методологическое общение. Большое  значение имела появившаяся возможность  участия советских социологов во Всемирных социологических конгрессах. Например, среди 164 докладов советских  участников, представленных на социологический конгресс в Варне (1970 г.), было 26 (16%) докладов по проблемам методологии и методов[4] [16].

Между методологией теоретического и эмпирического уровней социологии продолжает сохраняться известная  дистанция. Эмпирическая социология, как  и в 20-30-е гг. , приобретает широкий размах и характеризуется экстенсивным развитием

Следует отметить, что объективно появление социологии в ее преимущественно  эмпирическом варианте совпало с  обостренной потребностью общества в открытой социальной статистике. Первые упоминания социологии в директивных  документах (например, в решениях съездов  КПСС) связывались с необходимостью изучения общественного мнения для  оценки успешности осуществления партийных  решений. Еще одна задача, директивно формулировавшаяся в то время, - обеспечение  достоверной информации о состоянии  общества для обоснования управленческих решений [8, с. 78-103].

Развитие эмпирических исследований не могло не стимулировать серьезный  интерес к методике. Появляются работы о методах сбора и анализа  эмпирической информации, составлении  исследовательских программ, подготовке отчетов и интерпретации результатов, а также об отношениях с заказчиком и о разработке практических рекомендаций. Источниками формирования этих представлений  были анализ методического опыта  отечественной социологии 20-30-х гг., переводы учебников и справочников западной социологии, подготовка и  публикация отечественных учебников, обобщение методического опыта  отечественных исследований, специализированные методические исследования.

В середине 60-х гг. в Новосибирском  Академгородке среди социологов были в ходу машинописные переводы работ Я. Щепаньского <Элементарные понятия социологии>[5] [17] и отдельных разделов из западногерманского <Справочника эмпирической социологии> под редакцией Р. Кёнига. Острый дефицит социологической литературы - наиболее характерная черта исследовательской ситуации 60-хгг Социологические публикации были еще очень редки, издавались малыми тиражами. Большая их часть относится ко второй половине 60-х гг. Одно из наиболее ранних изданий (1961 г.), знакомивших советских социологов с теоретическими концепциями западной социологии, - книга Г.Беккера и А.Боскова, выпущенная под редакцией Г.В. Осипова, <Современная социологическая теория в ее преемственности и изменении> В 1965 г. была опубликована книга Г.М. Андреевой <Современная буржуазная эмпирическая социология> [4]. Несмотря на традиционное <критическое> название книга фактически была первым русскоязычным пособием по методам сбора и анализа данных в эмпирической социологии, основанным на современном опыте западной (в основном американской) социологии.

Кроме переводов и аналитических  обзоров, посвященных комплексному описанию методов сбора и анализа  данных, публикуются работы, детально описывающие отдельные методы: нормативные  требования и опыт их использования. Так, первый номер <Информационного  бюллетеня Советской социологической  ассоциации> содержит аналитический  обзор учебно-методической литературы по методике опроса, анализа документальных источников, наблюдения и эксперимента. В нею включены более шести десятков работ немецких, французских, английских и американских социологов, представлены авторы классических работ по методологии, методике и технике: В. Гуд и П.Хатт, П.Лазарсфельд и М.Розенберг, М Дюверже, Р Кениг и др. [70].

Особый интерес представляли для советских социологов переводы публикации с описанием опыта  практического использования методик  отраслевых исследований. Один из номеров  того же <Информационного бюллетеня>, подготовленный. Б.М Фирсовым, был  посвящен опыту Би-би-си в изучении аудитории радио и телевидения. Он включал не только общий обзорный доклад об организации этих служб и направлениях их работы, но и образцы вопросников с первичными распределениями, отчеты с примерами интерпретации [65]. Именно в этот период активного освоения опыта зарубежных социологов, осмысления методических традиций советской социологии 20-30-х гг. происходит творческое соотнесение этого знания со спецификой исследовательской ситуации в советской социологии. Уже во второй половине 60-х гг. появляются первые публикации, содержащие методическую рефлексию по поводу отечественного исследовательского опыта.

К этому времени в основном сложился нормативный образ социологического исследования, ориентированного на получение  эмпирической информации и разработку практических рекомендаций. Эта позитивистски ориентированная идеальная модель структуры исследовательской деятельности социолога предусматривает более или менее глубокую теоретическую проработку исходных посылок исследования, формирование гипотез, эмпирическую интерпретацию понятий и их one-рационализацию, разработку методик сбора и анализа эмпирических данных и обоснование адекватности методик исследовательским задачам в пробном исследовании, контроль качества полевых работ, корректную интерпретацию данных в рамках избранной исследовательской стратегии (описательной, аналитической или объяснительной), подготовки отчета и практических рекомендаций.

В 1968 г. в Тартуском университете вышло первое (ротапринтное) издание  книги В.А. Ядова <Социологическое исследование: методология, программа, методы>, в которой эта модель излагалась последовательно и полно. На двух последующих переизданиях этой книги (1972, 1987) выросло не одно поколение отечественных социологов [113]. Годом позже появилось учебное пособие А.Г. Здравомыслова [36], еще два года спустя в издательстве МГУ учебник под редакцией Г.М.Андреевой [54]. В этих первых отечественных учебниках нормативная модель социологического исследования уже включена в контекст отечественных проблемных ситуаций, методического опыта советского социологического сообщества, эмпирических данных, описывающих современную советскую реальность.

Публикуются монографии, позволяющие  составить представление о том, как эта идеальная модель реализуется  в отечественной исследовательской  ситуации. Это работы Б.А. Грушина  в области изучения общественного  мнения [24], коллективная монография ленинградских  социологов по проблемам социологии труда и личности [103], публикации новосибирских социологов по социологии села, миграции, аудитории газет, престижу профессий и жизненным планам школьников [81, 64] и другие.

В этот период сформировалось несколько ведущих социологических  центров: Ленинград, Тарту (Эстония), Москва, Новосибирск, Урал (Пермь, Свердловск), Куйбышев (ныне Самара), Киев, Ереван, каждый из которых имел свои предпочтительные содержательные направления исследований, методические традиции и интересы.

5. Методология эмпирических  исследований в 70-80 годы: дискуссии,  эксперименты, учебники 

Интенсивная методологическая рефлексия периода 60-х гг., связанная  с профессиональным самоопределением формирующегося социологического сообщества, дала обильные и разнообразные плоды  в двух последующих десятилетиях. Учебные пособия, публикующиеся  в этот период, посвящены по преимуществу методологии эмпирических исследований: методам сбора и анализа эмпирических данных, обоснованию выборочных процедур, организационным проблемам исследований.

Переводы учебников зарубежных авторов вводят в научный оборот методологический опыт европейских  и американских социологических  школ. Настоящим бестселлером была книга Э. Ноэль <Массовые опросы. Введение в методику демоскопии>, изданная в 1978 г. (переиздана в 1994 г.). Учебник французских авторов Р. Пэнто и М.Гравитца <Методы социальных наук> [83] давал комплексное представление о методологии теоретического и методического уровней современной социологии.

Появляются переводы учебников, отражающих исследовательский опыт социологов социалистических стран [69, 82].

В этот период публикуются  первые советские работы, относящиеся  к эмпирическому уровню исследований [25, 36, 54, 61, 84, 113]. Так же, как и переводные, они посвящены позитивистской традиции эмпирической социологии и содержат описание процесса эмпирически ориентированного социологического исследования в рамках гипотетико-дедуктивного подхода.

Введение социологического образования (специальность называлась <прикладная социология>) и предметная специализация социологических  исследований вызвали появление  дифференцированных целевых методических пособий, ориентированных на специалистов по социологии труда, массовых коммуникаций и других отраслевых направлений [19, 20, 22, 25, 40, 61, 63, 64, 98].

Качественно новым явлением было развитие специализированных методических исследований, посвященных проблемам достоверности, надежности, обоснованности эмпирических результатов. Здесь можно выделить несколько направлений.

Теоретико-философские проблемы истинности социологического знания и  обоснованности результатов социологических  исследований одним из первых рассмотрел в специальной монографии украинский социолог В.И.Волович [21]. Спустя четыре года появилась статья В.Н. Шубкина <Пределы> [110], посвященная эпистемологическим аспектам социологического знания и имевшая большой резонанс в социологическом сообществе. Еще через восемь лет вышла из печати монография ГС. Батыгина [12], в которой рассматривались проблемы обоснования научного вывода в прикладной социологии. Логика развертывания исследовательского процесса была осмыслена как последовательная и комплексная реализация процедуры обоснования достоверности конечного результата.

Одним из ведущих методологических направлений этого периода является разработка проблем достоверности  и надежности (качества) эмпирической информации на основе теории измерения, применения математических методов  и обоснования репрезентативности эмпирических результатов. Этот круг проблем  подробно рассматривается Ю.Н.Толстовой  в 6 этой главы.

В отдельное специализированное направление исследований выделяется круг проблем, связанных с познавательными  возможностями методов сбора  эмпирических данных, организацией полевых  работ как специфического этапа  социологического исследования, во многом определяющего достоверность научного результата. Ясно, что даже идеально сконструированные шкалы, отличные математические методы и репрезентативные выборки не компенсируют систематических  смещений, вызываемых неправильным пониманием вопросов респондентами, острыми и  некорректными вопросами, негативными  эффектами интервьюера и тому подобными факторами. Такие исследования проводятся в поисковой описательной или экспериментальной стратегиях либо как сопутствующие разработке методического инструментария в содержательном исследовании, либо как специальный методологический проект, чаще всего связанный с разработкой диссертационной темы по методологии социологического исследования.

Как понимают сельские и  городские респонденты-школьники  язык анкеты, как влияет на их ответы уровень информированности о  предмете опроса? Какие методические приемы и процедуры могут обеспечить единообразие понимания смысла вопросов различными социальными группами опрашиваемых? Исследования показали, что априорные  экспертные оценки доступности языка  вопросника педагогами и социологами  бывают ошибочными чаше, чем можно  было бы предполагать.

Полевые экспериментальные  исследования дали неожиданные уточнения  и открытия (Л.А.Коклягина [46], О.М.Маслова [55])[6] [18].

Какова роль социокультурных и национальных различий в восприятии смысла вопросов анкеты в межнациональных исследованиях? Каковы конкретные методы выяснения этих различий и обеспечения адекватного понимания смысла вопросов? Каково влияние этих факторов на достоверность результатов опроса? Участие методологов во всесоюзных опросах с целевыми методологическими проектами показало, что обоснование национальной, социолингвистической и социокультурной адекватности вопросника требует кропотливой экспериментальной работы на этапе его разработки и пилотажа (Е.М. Ермолаева [32, 33]).

Привлекает внимание методологов  и проблема отсутствия ответа в социологическом  опросе, содержательный и методический смысл этого явления. Число респондентов, уклонившихся от содержательного ответа на вопрос, оказалось весьма информативным  индикатором уровня сформированности общественного мнения, с одной стороны, и методического уровня вопроса - с другой (И.В. Федоров [97], НАКлюшина [43]).

В группе работ, посвященных  методологии массовых опросов, выделяется монография В.Э.Шляпентоха [108], содержащая анализ обширного круга западных источников и описания собственных методических исследований и наблюдений. Здесь обсуждаются проблемы взаимодействия вопросника, интервьюера и респондента в ситуации опроса, анализируются факторы, влияющие на достоверность результатов: память и информированность респондента, форма вопроса (открытая или закрытая), ситуация интервью, эффект интервьюера и др. Интересные результаты дает сравнительный анализ данных, полученных в одном исследовании с помощью различных модификаций метода опроса: по месту жительства, по месту работы, с помощью почтового опроса и прессового опроса [81]. Позже появляются монографии, посвященные достоверности результатов при использовании интервью, анкетирования (М.И. Жабский [34], Г.А.Погосян [79], И.А.Бутенко [18]).