Метафора в произведениях Стивена Кинга

2.4 Роль метафоры в романе Стивена Кинга "Мгла"

Автор широко использует в  произведении такие стилистические приемы и языковые средства, как  сравнение, олицетворение, эпитеты  и многие другие. Эти художественные средства во взаимодействии с метафорой  помогают автору создать атмосферу  мистического и, в то же время, реального, заставить воображение читателя работать и додумывать то, о чем  не сказал автор, позволяет ощутить  свои собственные страхи и нарисовать всю картину (полностью или частично) самим - создать свой мир страха. В данном романе нами был найден 1 пример метафоры (стертая), а также 19 примеров ее модификаций, таких как сравнение, эпитет и оксюморон.

Сюжет романа повествует о  странном тумане, который опустился  на город после бури, бушевавшей всю ночь. Главный герой Дэвид  Дрэйтон решает поехать в магазин, чтобы на всякий случай запастись продовольствием, ибо туман вызывает у него нехорошие предчувствия.

Оставив жену дома, он вместе с сыном и соседом Брентом Нортоном, с которым он не в особо хороших отношениях, отправляется в ближайший супермаркет, который становится убежищем для несчастных жителей, когда маленький провинциальный городок накрывает сверхъестественный туман, отрезая людей от внешнего мира.

Туман непонятным образом  порождает в своих недрах ужасных  монстров, которые жаждут человеческой плоти. Поначалу никто не верит, что  за пределами их убежища - супермаркета - есть нечто сверхъестественное, но вскоре люди начинают погибать, и уже  нет сомнений, что в тумане кроется  что-то страшное. Страх усиливается. Чудовища уносят одну жертву за другой, ничто не способно остановить их.

Кинг широко использует в романе сравнение («beak like the paintings») для выражения оценки, эмоционального объяснения, индивидуального описания, для создания ассоциативного образа, опираясь при этом на опыт читателя: A heavy, hooked beak opened and closed rapaciously. It looked a bit like the paintings of pterodactyls you may have seen in the dinosaur books, more like something out of a lunatic's nightmare (Кинг, 2001: 41). Кинг сравнивает жестокое, беспощадное существо, несущее смерть любому, кто станет на его пути, еще более страшное из-за своего непонятного происхождения, с динозавром; этим сравнением он дает понять, что существо вполне реально и представляет собой огромную опасность. Описание следующего монстра также содержит очень яркое сравнение: Its (the spider's) eyes were reddish purple like pomegranates (Кинг, 2001: 51). Разнообразие чудовищ потрясает: "The bugs were all over the loopholes now, which meant they were probably crawling all over the building... like maggots on a piece of meat (Кинг, 2001: 39).

В магазине начинается паника, люди находятся в полном замешательстве, ощущая свою беззащитность перед  неизвестным. Когда людям не ясна причина происходящего, им необходимо разумное объяснение, а еще им нужен  лидер, который будет знать, что  делать, и поведет их за собой.

Часть людей не верит в опасность, подстерегающую в густом тумане. Их лидером становится адвокат Брент Нортон. Главный герой пытался предупредить о предстоящей смертельной опасности, но все его попытки остались безнадежны.

Автор использует такую модификацию метафоры, как оксюморон («horribly comic») для того, чтобы подчеркнуть смертельную неправоту Нортона, а также использует такое стилистическое средство как сравнение: There was something almost horribly comic about it, too, because it also looked a little like one of those strange creations of vinyl and plastic you can buy for $1.89 to spring on your friends... in fact, exactly the sort of thing Norton had accused me of planting in the storage area (Кинг, 2001: 39).

Библейские мотивы занимают особое место в творчестве Кинга, поэтому его тексты изобилуют аллюзиями и метафорами. Так, далее автор использует аллюзию: Now there was Norton and four others. Maybe that wasn't so bad. Christ himself could only find twelve (Кинг, 2001: 36) - Дрейтон, сравнивая Нортона с Христом, придает ироническую окраску его образу. Следует отметить, что Кинг мастерски использует аллюзию, помогая тем самым читателю строить яркие ассоциативные образы: I couldn't tell what it was, but I could see it. It looked like one of the minor creatures in a Bosch painting-one of his hellacious murals (Кинг, 2001: 39).

Вторая группа верит в  опасность, но предпочитает действовать  осторожно. Ведь бесконечно сидеть в  этом ненадежном здании нельзя. Их лидером  становится Дэвид Дрэйтон, отец, пытающийся спасти своего малолетнего ребёнка: Billy seemed to find sleep in less dangerous waters again (Кинг, 2001: 41). «To find  sleep» («обрести покой») – пример стертой метафоры.

Этому человеку суждено пройти через все ужасы ада и выжить, но будущее его неизвестно.

А третьей группе нужен  пророк, который "наставит их на путь истинный". Этим самым пророком становится миссис Кармоди. Мисс Кармоди занимает одно из центральных мест в романе, без перерыва она вещает о том, что Всевышний спустил на Землю тварей для свершения Божьего суда. Она буквально навязывает свою точку зрения окружающим, делая это так яростно, что можно сделать вывод о её ненормальном психическом состоянии.С. Кинг не пожалел метафор для описания этой женщины, не менее опасной чем чудовища в тумане. Особое внимание уделяется глазам миссис Кармоди, так как глаза - это зеркало души: Her (Carmody's) black eyes glanced arrogantly around, as sharp and sparkling as a magpie's (Кинг, 2001: 30); Пример олицетворения «eyes seemed to dance» (Кинг, 2001: 33). Но особенно мощную по силе воздействия на читательское воображение метафору Кинг использует, когда хочет показать, что в этой женщине уже не осталось ничего человеческого: Her (Carmody's) black eyes seemed to dance with mad glee (Кинг, 2001: 33) (она полна жуткой радости наблюдая чужие страдания, ужас, агонию). Здесь мы также можем выделить аллюзию на Библию: She (Carmody) was an apocalypse of yellow and dark joy (Кинг, 2001: 51).

К новоявленной "пророчице" начинают прислушиваться все больше и больше людей, тех, кого уже полностью  захватил страх. Вскоре вокруг Кармоди образовывается толпа "кающихся грешников", которые не желают и не могут бороться с действительностью. Перед теми, кто еще способен сопротивляться, и кто хочет покинуть становящийся небезопасным супермаркет, возникает еще одно, не менее страшное препятствие: стадо обезумевших от ужаса людей, следующих за своим "пророком", готовых на все, даже на человеческие жертвоприношения. Ослеплённые ужасом люди принимают Кармоди за спасительницу ("мессию"), верят, что она может избавить их от нашествия этих жутких существ, но остаются еще люди, которые отвергают ёе, считают сумасшедшей: The old lady may be as crazy as a bedbug (Кинг, 2001: 33).

Страх, паника, безумие нарастают  с каждой минутой, армия фанатиков  пополняет свои ряды, и все меньше остается людей, готовых противостоять  ей.

Кинг часто использует эпитеты для большей эмоциональности  речи, для индивидуального описания, для создания особого состояния, для нагнетания атмосферы: his hard-headed Yankee manner; totally unconscious cruelty; the laughter of the damned; the thin and acrid stench of the mist; ululating howl; superficially amused; serene sureness; pinkish color of burned flesh; bulbous eyes; that crazy cunt (about Carmody).

Когда автор использует гиперболу, он хочет подчеркнуть, что чувства  и эмоции говорящего настолько взбудоражены, что он непреднамеренно преувеличивает количественные или качественные аспекты  того, о чем говорит. Так, возбужденный Дрейтон при описании миссис Кармоди использует гиперболу: Her (Carmody's) huge purse swinging against one elephantine thigh… (Кинг, 2001: 30). При использовании гиперболы часто употребляются такие слова и словосочетания как all, every, everybody, a million, a thousand, ever, never и другие (Кухаренко, 1986: 57). У Кинга гипербола используется сравнительно редко, и поэтому сохраняет значение преувеличения: She (Mrs. Reppler) uttered a snarl of anger that would have done credit to a caveman splitting the skull of an enemy (Кинг, 2001: 59).

Использование эмоционально окрашенных лексических единиц, а  также различных выразительных  языковых средств и стилистических приемов позволяют автору создать  определенный психологический фон  и атмосферу страха. Кинг довольно часто использует именно метафору или  же те стилистические приемы, которые  можно назвать вариантами метафоры - сравнение, олицетворение, эпитет и  другие.

2.5 Основа образности Кинга

Попытаемся определить истоки возникновения ужасного и иррационального  в воображаемом мире С. Кинга. Как  отмечает исследователь Н. Пальцев, произведения писателя являются кристаллизованным  выражением его главного мировоззренческого интереса - к "необычному, подспудному, сокровенному в человеческой натуре" (Пальцев, 1998: 94). Это с легкостью прослеживается на любом из этапов его не столь уж короткого пути в литературе. В центре почти любого романа - внутренний конфликт личности, в жизни которой неожиданно появляются загадочные обстоятельства. Может ли человек поверить и адекватно отреагировать на них, возможно ли приспособление сознания к новым условиям - вот что интересует писателя в первую очередь. Сознание, его взаимодействие с действительностью - один из постоянных объектов внимания: "Кинг в качестве основы романов использовал как научные данные нейропсихологии, так и гипотезы о еще не исследованных свойствах человеческого мозга" (Литвиненко, 2004: 12). Здесь очевидно влияние на его мировоззрение философии Фрейда, от которой идет понимание Кингом человеческой психики как состоящей из трех уровней. Зона "Оно", неподвластная основной области сознания, содержит в себе первобытные человеческие страхи и инстинкты, запретные желания. Именно "Оно" порождает ужасные образы произведений Кинга, и именно "Оно" позволяет читателям бояться этих образов: "Страхи, рожденные вашим сознанием, всегда носят оттенок субъективной реальности" (Фрейд, 1994: 67). Этого и добивается писатель, у которого почти всегда сам ужас и его восприятие человеческой психикой взаимообусловлены. Страхи героев отражаются в страхах читателей и наоборот, заставляя резонировать массовое сознание.

Таким образом, сознание по Стивену Кингу - это некая сущность, являющаяся неизведанным источником громадной  энергии, которая при определенных обстоятельствах может высвобождаться. Образы, создаваемые воображением, показывают "сколько потаенной  боли и страха хранится в "черном ящике" вашего подсознания и сколь  разрушительна эта сила, когда  она вырывается наружу". Каждый такой выход энергии становится ужасным для человека, ибо последний совершенно не готов к столкновению с ним. Глубинные силы и невыявленные потенции, дремлющие в людях, природе и обществе, чтобы однажды вырваться наружу, неузнаваемо преображая окружающее; таинственные лики бытия, до поры неразличимые под оболочкой привычного, обыденного, повседневного - таков устойчивый объект внимания С. Кинга.

Помимо этого источника  ужасного в произведениях писателя, Н. Пальцев указывает на роль природы  и общества. Участниками действия в фантастических произведениях  С. Кинга могут становиться элементы интерьера (например, огнетушитель), животные, некие космические субстанции. Не только раздраженное сознание, но и  весь окружающий мир с привычными понятиями и предметами неожиданно становится пугающе враждебным. "Большинство  своеобразных и завораживающих творений C. Кинга - первоначально вполне безвредные предметы и животные, которые его  беспокойное воображение наделяет еле ощутимой и неприятной угрозой (Пальцев, 2004:63). В конце концов, воображение автора трансформируют их в поистине зловещий мир.

То же самое происходит и с системой образов: герои его  романов это обычные люди в  обычной жизни. Понять их читателю гораздо  проще, и их участие делает историю  более правдоподобной и захватывающей. Но, с другой стороны, его персонажи  не столь просты, как кажутся на первый взгляд, ибо они являются носителями самых разнообразных  идей автора, и, прежде всего, наблюдений в области человеческой психики. Подчас С. Кинг в своих романах  выступает своего рода популяризатором  теории психоанализа Фрейда: "Кинг внимательнейшим  образом изучил все, что было написано в двадцатом веке о психике  человека, и смог вдохнуть в эти  теории реальную жизнь, наполнить их кровью и плотью, сделать так, чтобы  проблемы высоколобых интеллигентов  стали значимыми для любого героя: мальчика-подростка, домохозяйки, шерифа захолустного городка, старухи с островов Новой Англии. И для любого читателя" (Пальцев, 2004: 45).

Критики указывают и на то, что С. Кинг совсем не отдаляется от объективной реальности, самозабвенно погружаясь в воображаемые миры. Напротив, он понимает, что среди реальных демонов вроде смерти и болезни самая страшная и пугающая вещь – человеческое мнение. Ужасное в романах С. Кинга зачастую социально детерминировано, писатель намеренно заостряет внимание на каких-то деталях, при этом его повествование явно несет на себе отпечаток натуралистичности. В его умелых руках такой метод становится оружием, метко обрушивающимся на те или иные общественные несправедливости. Для придания своим литературным мирам большей достоверности и близости к читателю С. Кинг использует такой прием, который возможно определить как "документальность". Это означает, что в своих произведениях писатель использует псевдоцитаты газет, протоколов судебных заседаний, энциклопедий, писем, дневников, мемуаров, сценариев, рекламных проспектов, рукописей художественных произведений. Такая особенность творчества была присуща писателю на протяжении всего творческого пути. 

При создании своих произведений Стивен Кинг полагается не только на собственное  воображение, но и на воображение  читателя, в его творчестве в большом  объеме представлены недомолвки и обрывания  предложений на полуслове. Автор  только намекает и направляет человека в нужном направлении, а уже дальше тот сам дорисовывает картины  в соответствии со своим индивидуальным восприятием. Иначе говоря, Кинг не описывает эмоции и чувства персонажей, но пробуждает их в читателе, и именно этим "собственным" оружием и  воздействует на него. По мнению писателя, только такая "двусторонняя" работа способна создать то чувство ужаса, которого он добивается.

При чтении произведения в  жанре литературы ужасов, если оно  написано последовательно и тем  более талантливо, воображаемый страх  читателя - это основной компонент  атмосферы ужасного, проявляющего себя в самых различных формах. Соответственно и вызывать такой страх писатель должен, подходя к категории ужасного с разных сторон. С этим соглашается сам С. Кинг: "Я не думаю, что романы ужасов могут воздействовать на читателя, если в них не звучат два голоса. Один, громкий, которым вы с жуткими завываниями рассказываете своему читателю о призраках, оборотнях и монстрах. Другой, тихий, которым вы шепчете о настоящих страхах. Тогда, в этом идеальном случае, возможно, сумеете добиться ощущения кошмара, которое в жизни испытывал каждый: ты знаешь, что это не правда, но значения это уже не имеет". Развитие сюжета, по мнению С. Кинга, должно обязательно сочетаться с занимательностью фабулы. Автор приглашает читателя в кропотливо созданный мир своих фантазий, но чтобы удержать там своего гостя, нужно приложить значительные усилия: "В рассказах ужасов должна быть история, способная заворожить читателя, слушателя или зрителя. Заворожить, заставить забыть обо всем, увести в мир, которого нет и быть не может". Такое умение - основной аспект художественного мастерства писателя, именно оно играет важную роль при вплетении элементов ужасного в ткань повествования.

 Выводы по второй  главе

Проанализировав различные  материалы, освещающие творчество Стивена  Кинга и проведя исследование метафоричности романов «Мгла» и «Цикл оборотня», мы пришли к следующим выводам:

• в рассматриваемых произведениях Стивен Кинг широко использует различные виды метафор, особенно много авторских, и всевозможные ее разновидности;
• индивидуальная авторская метафора содержит высокую степень художественной информативности;
• использование различных видов тропов и стилистических приемов позволяет автору создать атмосферу страха и психологический фон;
• творчество С. Кинга относится к жанрам хоррор и сайнс фикшн;
• несмотря на то, что Кинга принято причислять к писателям массовой литературы, темы, затрагиваемые им, а также используемые средства выразительности говорят об обратном;
• судя по описаниям внутреннего мира героев и анализу их действий можно сказать, что писатель является хорошим психологом.
• огромное место в его творчестве занимают библейские мотивы;