Рыцарская литература Средневековья

      Еще более сложные приемы раскрытия  человеческого характера использовались Кретьеном де Труа в «Повести о Граале», где подвиг «повышенной трудности» обрекает героя на аскетизм, на величайшую собранность и целеустремленность. Персиваль покидает свою подругу, движимый не только мистическим религиозным порывом, а сложным комплексом чувств, где скорбь о брошенной матери и желание помочь дяде Королю Рыболову занимает одно из первых мест. Королевство же Грааля помещено в некоторую топографическую неопределенность, ибо оно везде, где есть подлинная рыцарственность, где в чести справедливость и доброта, скромность и мужество, и нигде, коль скоро эти высокие нравственные качества отсутствуют.

      Совершенно  иная тональность у другого прославленного романа Средневековья - «Тристана и  Изольды», в основу которого легли  ирландские сказания о несчастной любви  двух молодых прекрасных сердец. В  сюжете романа отсутствует рыцарская  «авантюра» и на первый план выдвинут неразрешимый конфликт между индивидуальными  побуждениями героев и общепринятыми  нормами.

      Пагубная  страсть юноши Тристана и королевы Изольды толкает их на попрание вассального  и супружеского долга, на цепь притворств и обманов. Поэтому общая тональность  книги приобретает трагический  оттенок: герои гибнут не под ударами  более сильных противников, они  становятся жертвой судьбы, рока. И  если в куртуазной лирике трубадуров конфликт между силой большого чувства  и его незаконностью намеренно  снимался, то в рыцарском романе акцент делался на том, что подлинная  любовь неизбежно незаконна, а потому трагична.

      И в романе о Тристане и Изольде, и в произведениях Кретьена де Труа не было полного слияния с идеологией рыцарства; мировоззрение авторов оказывалось шире, демократичней и гуманней узкой сословной идеологии.

      Все эти наивные рассказы о зловредных великанах, справедливых королях, мудрых отшельниках, великодушных рыцарях, о  любви светлой и самоотверженной  отразили определенный этап самосознания рыцарства и передали следующим  эпохам высокое представление о  человеческом долге, о чести, благородстве, бескорыстии, подвижничестве, о сострадании, т.е. о том, что стало называться трудно определимым, но всем понятным словом «рыцарственность». 

      4.5 Миннезанг

          Около 1170 года немецкие поэты начинают подражать провансальским поэтам. Кюренберг первым перенимает новое представление о любви. До этой даты, нет ничего, что доказывало бы существование немецкой лирической поэзии куртуазного характера. Куртуазная лирика кажется полностью заимствованной у трубадуров. Техника стихосложения тоже скопирована у трубадуров и труверов. 
Расцвет поэзии миннезингеров приходится на 12-14 века. Этот хронологический период принято разделять на три части:

• ВЕСНА - с момента появления Кюренберга (ок. 1170) до последних лет 12го века. В этот период заметно влияние эпической поэзии, и, несколько позже, слабое влияние французских и провансальских лирических традиций.
• ЛЕТО (или "классический период") - с начала 13го века до 1230, дата, которая отмечает исчезновение Вальтера фон Фогельвайде из поэтической жизни. Не нужно говорить, что это самый важный период.
• ОСЕНЬ - покрывает, примерно, один век постепенного упадка. Как и во французской поэзии, мы видим появление буржуазных поэтов (из-за роста городов и упадка феодальной власти) и введение ими реализма и иронии в поэзию.

      Хотя  поэты миннезанга и подражали  провансальским поэтам, однако в их поэзии чувственный элемент играл  меньшую роль, нежели в поэзии романской, и скорее преобладал морализаторский  оттенок, например: 

      Те  времена прошли давно

      Когда-то, Бог свидетель,

      Царили  в мире заодно

      Любовь  и добродетель.

      Все в грех теперь погружено

      Любить  грешно и жить грешно.

      Губительный владетель,

      Грех  греху радетель... 

      Миннезанг отличается от других пластов рыцарской  культуры особенно глубокой мистичностью. Если для Кретьена де Труа Грааль – только повод поговорить о том, что является истинными ценностями в земной жизни, то для миннезингеров, особенно периода Лета и Осени – Грааль ценен как мистическая истина сама в себе, выводящая познавшего её за рамки дольнего в горний мир. Отсюда происходит и своеобразное понимание любви, бытовавшее у поэтов миннезанга.

      До  Генриха фон Фельдеке немецкие поэты продолжают местную поэтическую традицию, согласно которой дама должна добиваться любви от миннезингера; поэты первого периода используют простые метрические схемы; женщина еще не "дама". Но, начиная с Генриха фон Фельдеке, начинает складываться точная терминология и новые темы (тайная любовь, завистники, льстецы). Важно, что из этого влияния вытекает мысль о том, что Любовь зарождается не только из-за красоты дамы, но также из-за ее моральных качеств. Любовь облагораживает, но надо было правильно выбрать даму, достойную любви. Как только поэт выбирает даму, она становится выше поэта, и с этого момента, только дама и Бог - достойные предметы для миннезингера. Естественно, в тесной связи с дамой возникает и любовное служение (Minnedienst), составляющее основу поэзии.

      Любовь (Minne), согласно миннезингерам - это символ всех достоинств (тогда как Liebe - это низменная, земная любовь). Этот идеал находится в даме, которая, поэтому, становится выше других смертных. Конечно, не все так идеально: как и у трубадуров, у миннезингеров встречаются слова страсти и желание телесной любви - эта тема разовьется в последний период. Различали два типа любви: hohe Minne (возвышенная, или чистая, любовь) и niedere Minne (низменная любовь). С одной стороны, облагораживание через любовь, с другой - низкий инстинкт.

      Обычно, дама уже замужем и принадлежит  в классу, высшему, чем сам поэт. Влюбленный может видеть ее с глазу  на глаз иногда, но чаще всего муж  стережет жену или даже держит ее в  башне. Существует великое множество  врагов у влюбленного поэта, начиная  с мужа и кончая завистниками, шпионами, льстецами. Но у поэта есть и друзья: наперсник, гонец, дозорный, предупреждающий  о наступлении дня или о  приближающейся опасности.

      Первое  качество поэта в любовном служении - осмотрительность. У трубадуров есть senhal, чтобы скрыть имя дамы. Миннезингеры же скрывают имя возлюбленной под неопределенным термином (friundin - подруга; frouwe - дама), так что абсолютно невозможно узнать, о какой даме идет речь в поэме. Любовное служение понимается также как вассальство. Дама, обычно высокомерная и недосягаемая, должна дать награду влюбленному за его службу. Если же в течении определенного времени она этого не сделает, поэт становится свободным, так как дама нарушила "вассальныйй договор".

      Вальтер фон дер Фогельвайде дал новый толчок развитию поэзии миннезингеров, соединив более ощутимую реальность с возвышенной фантазией. Самым мистичным из миннезингеров, разумеется. Может считаться Вольфрам фон Эшенбах, автор немецкого варианта истории о Граале, к сожалению, не законченного.

      Тем не менее, последующие поэты оказались  неспособными удержаться на столь высоком  уровне и стали впадать все  больше и больше в вульгарность и  словоблудие. 

     3. Заключение

         Рыцарство - одно из ключевых, и в то же время одно из самых неоднозначных понятий современной европейской культуры. Сложно представить себе нечто более несхожее с современным, стремительно глобализирующимся мировым пространством, чем разбитая на тысячи автономных феодов и разобщенных "вольных городов" Европа восьми столетий назад. Но по-прежнему, символом благородства, смелости верности долгу и любви остаётся слово "рыцарь". Оно же, является символом самой бурной и яркой эпохи длиной в четыре столетия.

      Сменились технологии и социальные формации, неузнаваемо исказилась сама политическая (а кое-где - и географическая) карта  Старого Света. Но тема и образы благородных  средневековых воителей "без страха и упрёка" продолжают волновать  современных людей куда больше, чем  тени праздных афинян (чей разум  создал саму ось современной цивилизации - науку), или призраки гордых властителей  Вечного Города (на обломках их империи  выросли все старые и новые  государства Европы).

      Может быть, причиной тому богатейшее литературное наследие, от первых "шансон де жест" и заканчивая причудливыми легендами  Артурианы? Или захватывающие авантюры Стивенсона, суровая героика Вальтера Скотта, печальная улыбка Сервантеса?

      Когда говорят о средневековом рыцарстве, романтика меча и доспехов, турниров и тайных свиданий, неприступных замков и Крестовых Походов сплетается с представлениями о "тёмных веках", междоусобной резне и интригах, религиозном фанатизме и варварской жестокости.

      Превосходное  литературное отражение этого диссонанса - книга "Трудно быть богом" братьев  Стругацких. Произведение в полной мере фантастическое, поскольку описанная  там картина нравов и быта "средневекового" Арканара ни в малейшей мере не отражает реалии исторического земного Средневековья. В то же время книга наглядно показывает противоречивость современного восприятия этой эпохи.

      И не случайно из всех бряцающих рыцарским  мечами арканарских дворян в книге "настоящим" рыцарем оказывается рыцарь "фальшивый", агент светлой и просвещенной коммунистической Земли.

      Но  кажущееся противоречие между "идеализированной" рыцарской культурой и жестокой эпохой, её породившей, объясняется  просто. Трубадурское лэ, провансальская кансона или наивный рыцарский роман Де Труа не летопись. Они не отвечают на вопрос "как было", но рассказывают современникам (и нам) "как должно быть".

      Отчётливо, в цветах и красках поражающих воображение образов они показывают, каков должен быть мужчина (благородный  рыцарь), какими добродетелями должны обладать его Прекрасная Дама, его  сеньор, его друг... Огромное место  в средневековой рыцарской культуре занимают тема любви, тема чести и  долга, темы морали, этики и вообще норм поведения ("куртуазного вежества").

      Каковы  бы ни были исторические, бытовые и  политические реалии того времени, рыцарская  культура стала ориентиром, своеобразным ярким маяком. И не только для  современников, но и для многих поколений, стран и культур вперёд, вплоть по наши дни. Как и тогда, благородство, храбрость, честность, верность и много других прекрасных качеств человека мы называем не иначе, как "рыцарскими".