Полистилизм в системе средств массовой информации

Глава 3. Тенденция к  полистилизму в современном газетном тексте: проблемы и перспективы

         Тенденция к полистилизму, к внешним и внутренним заимствованиям стала активно прослеживаться во всех текстах средств массовой информации. Включение иностилевых элементов, а именно разговорной лексики, жаргонных и сленговых выражений, элементов бранной лексики, иноязычных слов и т.д., стало обычным явлением в функционировании современного медиатекста. Одни исследователи утверждают, что эта тенденция влечет за собой разрушение лексических норм русского языка, что оказывает непосредственное влияние на формирование сознания человека, группы лиц и общества в целом. Другие утверждают, что внедрение в текст элементов, несвойственных традиционному русскому языку, является лишь закономерной тенденцией социума, поскольку именно он обуславливает открытость языка, его способность принять в себя ранее не свойственные ему лексические единицы. Таким образом, новый трансформированный текст лишь отражает состояние общества, его морально-нравственные критерии. Так или иначе, нельзя отрицать появление и эволюцию феномена полистилизма в текстах современных средств массовой информации.

         В прессе как в  одном из видов СМИ также наблюдается  тенденция к полистилизму. В одних  газетах она выражена более ярко, в других носит неявный характер. Тем не менее, вне зависимости от типа и направленности издания, смешение стилей занимает устойчивую позицию в функционировании языка печатных СМИ. Действительно, характер проявления полистилизма зависит от типологических характеристик издания. Более того, именно типологические признаки обуславливают использования иностилевых элементов, расширяют языковые возможности языка или наоборот, закрывают доступ иностилевым элементам в язык текстов издания.

         В качестве примеров для того, чтобы рассмотреть особенности функционирования тенденции к полистилизму, были выбраны три издания, принадлежащие к разным типам СМИ. Бульварная пресса, наиболее яркая с точки зрения смешения стилей, представлена газетой «Жизнь». В общественно-политическом издании «Новая газета» также прослеживается тенденция к полистилизму. но проявляет она себя иначе, чем в желтой прессе. В качестве делового издания была выбрана газета «Самарский советник», которая также имеет свои особенности с точки зрения функционирования различных стилевых элементов в рамках газетного текста.

         Итак, ярким представителем бульварной прессы является газета «Жизнь». Сегодня это еженедельное издание, охватывающее широкий спектр тем. Основные рубрики, в рамках которых публикуются тексты газеты «Жизнь», это «Телеэкран», «Звездопад», «Политика», «Общество», «Спорт», «Финансы». Однако несложно заметить, что принципы написания текстов на различные темы весьма схожи. Журналисты «Жизни» ставят перед собой задачу отображения действительности через призму сенсационности, трагичности. Причем не имеет значения, о чем идет речь в тексте: о политике или о звездах, о спорте или о финансах. Именно эта особенность подачи информации и влияет на лингвистические особенности языка публикаций.

         Полистилизм  в  газете «Жизнь» проявляет себя ярко и даже агрессивно. Стилистические включения из молодежного сленга, жаргонных выражений – наиболее часто встречающиеся иностилевые элементы в текстах «Жизни». Очевидно, что издание рассчитано на определенную аудиторию, а именно молодежь, для которой данная лексика наиболее доступна. Представители же других социальных слоев могут не понять значения языковых единиц, придающих тексту яркость. Приведем несколько примеров.

         «В жизни ты реально такой «шмоточник»?», «Вы действительно постоянно стебетесь друг над другом или делаете это только, когда включены камеры?» («Жизнь», 28.08.08 г., «Телеэкран») – слово «шмоточник» явно не свойственно традиционному русскому языку и не соответствует его лексическим нормам. Оно является внутренним заимствованием из разговорной грубой лексики и используется для обозначения человека, привязанного к своим вещам. В контексте оно приобретает агрессивный, оскорбляющий, оттенок. Данное выражение преподносит читателю интервьюируемого как носителя определенного порока. Слово «стебетесь» пришло в текст из молодежного сленга, по значению схоже со словами «смеетесь», «подшучиваете». Но данное сленговое выражение имеет отрицательный, грубый оттенок, вносит экспрессию в текст. Именно за счет использования молодежного сленга, в котором некоторые слова трансформировались и приобрели собственные смыслы и эмоциональную окраску, удается передать контекстуальные тонкости. Слово «реально», наречие, синонимичное слову «действительно», в данном контексте нужно воспринимать как элемент молодежного сленга. Несмотря на то, что с первого взгляда слово «реально» не несет в себе никакой стилистической нагрузки, его принадлежность к стилю сленга обнаруживается в контексте данного интервью. Эти стилистические включения в текст публикации приравнивают журналиста и интервьюируемого, создают ощущение близости, откровенности между участниками беседы и читателем, и в этом состоит задача использования данных элементов.

         «Круто, когда у тебя уже дети взрослые, а тебя все еще «колбасит», как молодого пацана», («Жизнь», 8.08.08 г., «Олег Газманов: Мои песни повышают потенцию») – данные иностилевые включения являются элементами молодежного сленга. Они используются в публикации для того, чтобы придать словам интервьюируемого некую беспечность, игривость. Именно эту цель и преследует автор, используя сленговые выражения «круто», «колбасит», «пацан».

         «Как мы рубились, никто не рубился», («Жизнь», 15.07.08 г., «Джигурда вызвал «Жизнь» на ринг»). Данная лексическая единица «рубиться» также относится к молодежному сленгу и означает «драться», «играть». Чаще всего она используется по отношению к компьютерным играм. Но в данном контексте слово «рубиться» приобретает несколько иное значение, а именно «оживленно соревноваться». Вообще, это включение обладает экспрессивной окраской и передает некую напряженность соперничества и эмоциональный подъем говорящего. Вместе с тем слово «рубиться» снижает уровень языка в тексте, поскольку в некотором роде является элементом грубой сниженной лексики.

         Что касается грубой сниженной, а порой и бранной лексики, она используется в публикациях газеты «Жизнь» часто. Несомненно, внедрение бранных выражений снижает лексический уровень текста, отрицательно сказывается на сознании читателей, хотя и придает яркую экспрессию тексту. Использование таких лексических единиц можно оправдать тем, что автор текста готов пойти на любые средства, чтобы привлечь внимание читателей газеты к той или иной публикации, сделать ее сенсационной, нестандартной. Исследователи отмечают, что, несмотря на тенденцию текста СМИ к открытости, включение ругательств неоправданно, и внедрение их в текст сугубо отрицательно сказывается на аудитории средств массовой информации.

         Бранные выражения  появляются на страницах газеты жизнь  по-разному. Встречаются публикации, где ругательства проявляются скрыто, но, безусловно, у читателя возникают запланированные журналистом ассоциации. Приведем пример.

         «Нам доллар по кую!», «Каждому мужику надо завсегда иметь в кармане куй. А если нет в кармане ни куя, тогда из кризиса не выбраться!», («Жизнь», 23.12.08 г., «Нам доллар по кую!») – несомненно, авторский неологизм отсылает читателя к сфере нецензурной лексики. В тексте такая игра слов и звуков, основанная на схожести произношения и написания, используется для придания иронии. Таким образом, затрагивая реальную проблему финансового кризиса, которая особо актуальна сегодня, журналист иронически показал отношение определенной категории населения к ситуации и пути выхода из нее. Разумеется, данный текст не может восприниматься аудиторией газеты «Жизнь» всерьез, он несет в себе скорее развлекательную функцию, и задача автора привлечь к публикации внимание решается включением ярких иностилевых элементов.

         Иногда ругательные  выражения в газете «Жизнь» употребляются  не в прямом значении и не несут  той смысловой нагрузки, которую принято на них возлагать. Например:

          «Отмочил» и бывший любовник Акиньшиной Сергей Шнуров - к свадьбе он вернул Оксане их китайскую хохлатую собачку по кличке Писька», («Жизнь», 9.09.08 г., «К свадьбе Шнур вернул Акиньшиной Письку») – грубая сниженная лексика употребляется уже в самом заголовке публикации, значение которого поясняется уже в тексте. Несомненно, такой заголовок сразу привлекает внимание читателя, влечет за собой прочтение самого текста, в котором неоднократно употребляется вышеуказанное бранное слово. Таким образом, основной его функцией становится придание публикации броскости, яркости, эпатажности. Никакой смысловой ценности грубое выражение не имеет. Кроме этого, в тексте также используется элемент молодежного сленга – «отмочил», что означает «удивил». Это придает тексту еще большую развязность и снижает его лексический уровень.

         Но часто ругательные  выражения используются не завуалировано, а в прямом своем смысловом  значении. Лексические единицы бранной лексики варьируются от грубых выражений до матных слов. Такие языковые элементы наделяются оценочной функцией, и чаще всего показывают отрицательное отношение говорящего к субъекту повествования. Это, безусловно, снижает языковой уровень публикации, является грубым нарушением лексических норм, но активно используется как средство акцентирования внимания и придания экспрессии в тексте.

         «Я с этим-то козлом не общаюсь…», («Жизнь», 16.10.08 г., «Отец Александра Малинина: «Мой Сашка - козел!») – ругательное выражение «козел» используется в цитатах интервьюируемого по отношению к его сыну. В контексте это придает публикации сенсационность, экспрессивность, агрессию.

         «Что, концерт – г**но?», («Жизнь», 2.12.08 г., «Пугачева Лолите: «Твое шоу - г**но!») – данное бранное выражение используется автором с целью показать крайне отрицательное отношение Пугачевой к концерту Лолиты. Действительно, за счет данного иностилевого включения журналисту удается передать отрицательные эмоции говорящего, сделать текст экспрессивным. Данное ругательство влечет за собой возникновение у читателя негативного отношения к интервьюируемым, вызванного явной речевой агрессией текста.

         « Ты, сука, пользовался моим телом, моим банным халатом, моим парфюмом и моей стиральной машинкой, в конце концов, а потом ты сваливаешь, хлопнув дверью? Да пошел ты на х** в таком случае!», («Жизнь», 3.06.08 г., «Борис Моисеев: «Геем меня сделала женщина») – изобилие бранных и матных выражений обусловлено тем, что журналист поставил целью показать яркие эмоции собеседника: ярость, нетерпимость, боль и т.д. Эта цель достигнута именно с помощью использования ругательств. Более того, помимо придания тексту экспрессивности, журналисту удалось сформировать и подтвердить в сознании читателя образ Бориса Моисеева как короля эпатажа.

         Примеров, подтверждающих тенденцию к использованию ненормативной лексики, жаргонизмов и сленга в газете «Жизнь» действительно очень много. Как правило, все они нацелены на придание тексту экспрессии, возникновение у читателя определенных запланированных журналистом эмоций (чаще агрессии, злобы и т.п.), а также на привлечение внимания читателя к тому или иному тексту. Не зря иностилевые элементы, в особенности ругательные выражения, употребляются сразу в заголовке публикации, в самом тексте выделяются определенными символами или курсивом. Возникновение полистилизма в газетном тексте «Жизни» чаще всего проявляется при использовании ругательств и молодежного сленга, что объясняется типологическими характеристиками издания. Яркость, броскость, эпатажность в большей мере достигаются в бульварной прессе именно за счет этих иностилевых элементов. Однако их использование в текстах средств массовой информации влечет за собой отрицательные последствия. В сознании читателя формируется мнимая вседозволенность, которая исходит из сферы языковых норм и расширяется до мировоззрения и поведения человека в социуме.

         В общественно-политических изданиях тенденция к полистилизму развивается и функционирует  иначе. Здесь языковая толерантность  берет верх над речевой агрессией. В процессе журналистского творчества возникает автоцензура – журналист самостоятельно отбирает дозволенные и недозволенные стилистические средства выразительности и не переступает негласные речевые границы. В качестве примера рассмотрим газету «Новая газета». Данное издание позиционирует себя как общественно-политическое. В «Новой газете» наблюдается антиправительственная направленность, что, несомненно, сказывается на языке материалов. Тексты часто наделяются скрытым подтекстом, завуалированной или явной иронией. Зачастую это достигается за счет речевых средств, в том числе и за счет использования элементов различных стилей.

         Наиболее распространенный признак появления полистилизма на страницах «Новой газеты» - использование  сниженной разговорной лексики. Как правило, разговорные элементы используются для описания событий или действий чиновников. Приведем несколько примеров из публикаций «Новой газеты».

         «Нам хотелось…. узнать имя того человека, который  устно или на бумажке приказал… разломать корпуса» («Новая газета», №47 от 3.07.08 г., «Из ряда вон!») – использование элементов сниженной разговорной лексики позволяет автору публикации создать дополнительные смыслы, а именно показать абсурдность и непрофессионализм чиновника, курирующего мероприятия по сносу зданий.

         «Любые градостроительные манипуляции в этой зоне необходимо согласовать с кучей инстанций» (там же) – изобилие инстанций, которое автор текста называет разговорным словом «куча», позволяет более ярко и выразительно обличить такой порок общества, как бюрократию с ее раздутым бюрократическим аппаратом. Именно слово «куча» может интерпретироваться в данном контексте как ненужное скопление, свалка и т.п. И эти ассоциации вызывают ожидаемую журналистом отрицательную реакцию читателя на обличаемые действия чиновничества.

         Скрытую критику  бюрократии также содержит следующий  пример. «Все последующие контейнеры «АВТОлогистики» проходили таможню  без проволочек», («Новая газета», №69 от 18.09.08 г., «Таможня дает окно») – слово «проволочки» также исходит из сниженного разговорного языка и попадает в газетный текст неспроста. Оно означает затруднительный процесс, связанный с медленным прохождением целого ряда инстанций.  Именно завуалированная критика бюрократии служит поводом для использования данного разговорного элемента в тексте публикации.