Средства массовой информаций

                        Содержание 

1. Общая характеристика средств массовой информации.......................3 

2. Информационное поле и информационная норма в СМИ....................4 

3. Прагматика и риторика дискурса в периодической печати. Сфера субъекта и выражение оценки...........................................................................6 

4. Средства речевой выразительности......................................................7 

Заключение...........................................................................................................12 

Список использованных источников..............................................................13 

    Средства массовой информации и культура речи

    План:

1. Общая характеристика средств массовой информации

2. Информационное поле и информационная норма в СМИ

3. Прагматика и риторика дискурса в периодической печати. Сфера субъекта и выражение оценки

4. Средства речевой выразительности

Заключение  

    1. Общая характеристика средств массовой информации

    Средства массовой информации подразделяются на визуальные (периодическая печать), аудиальные (радио), аудиовизуальные (телевидение, документальное кино). Несмотря на все различия между ними, СМИ объединяются в единую систему массовой коммуникации благодаря общности функций и особой структуре коммуникативного процесса.

    Среди функций СМИ обычно выделяют следующие:

    -  информационную   (сообщение о положении дел, разного рода фактах и событиях);

    - комментарийно-оценочную (часто изложение фактов сопровождается комментарием к ним, их анализом и оценкой);

    -   познавательно-просветительную (передавая многообразную культурную, историческую, научную информацию, СМИ способствуют пополнению фонда знаний своих читателей, слушателей, зрителей);

    - функцию воздействия (СМИ не случайно называют четвертой властью: их влияние на взгляды и поведение людей достаточно очевидно, особенно в периоды так называемых инверсионных изменений общества или во время проведения массовых социально-политических акций, например в ходе всеобщих выборов главы государства);

    - гедонистическую (речь здесь идет не просто о развлекательной информации, но и о том, что любая информация воспринимается с большим положительным эффектом, когда сам способ ее передачи вызывает чувство удовольствия, отвечает эстетическим потребностям адресата).

    Кроме того, в некоторых работах, посвященных массовой коммуникации, вводится понятие так называемой генеральной функции, "которая представляет собой процесс создания и сохранения "единства некоторой человеческой общности, связанной определенным видом деятельности" [16, 49].

    Средства массовой информации объединяются и как особый тип коммуникации (дискурса), который можно охарактеризовать как дистантный, ретиальный (передача сообщения неизвестному и не определенному количественно получателю информации), с индивидуально-коллективным субъектом (под этим подразумевается не только соавторство, но и, например, общая позиция газеты, теле- или радиоканала) и массовым рассредоточенным адресатом. Необходимо отметить и такую особенность коммуникации в СМИ, как ее обусловленность социокультурной ситуацией, с одной стороны, и способность (в определенных пределах) вызывать изменение этой ситуации - с другой.

    Различия между средствами массовой информации основаны прежде всего на различии используемых в них кодов, знаковых комплексов. В периодической печати представлена двоичная знаковая система: естественный язык в его письменной (печатной) форме + играющие подсобную роль иконические знаки (фотографии, рисунки, карикатуры), а также разного рода шрифтовые выделения, способ верстки и т. д. Применительно к радио можно говорить о триаде: устная речь + естественные звуки (шумы) + музыка. В аудиовизуальных СМИ (телевидение, документальное кино) триада преобразуется в тетраду в результате появления такого важного для этих средств массовой информации способа передачи информации и воздействия на аудиторию, как "живое" изображение. Именно благодаря использованию слова в сочетании с изображением возрастает роль телевидения как средства массовой информации: "Слово и изображение - две главные знаковые системы, история которых восходит к древнейшему человеку. У каждой системы есть свои преимущества и свои недостатки, которые определяют их роль и место в человеческом общении. Достоинство изобразительных знаков в их большой доступности, ибо они сохраняют в себе сходство с обозначенным объектом. Достоинство слова - в способности абстрагироваться от конкретного. На протяжении многих лет неоднократно вспыхивает дискуссия о том, что важнее на телевидении: слово или изображение? Конечно, слово имеет исключительно важное значение в телепередачах, ибо оно несет основную, понятийную информацию. Но не. следует забывать при этом, что телевизионные передачи все же прежде всего - зрелище, и не случайно тот, кто воспринимает телепрограмму, называется телевизионным зрителем, а не телевизионным слушателем. Естественно, в одних случаях большую роль в передаче информации несет слово, в других - изображение. Вероятно, только синтез устного слова и изображения как основных языков может обеспечить телевидению наилучшие коммуникативные возможности. Важно только, чтобы изображение "не молчало", как это часто бывает, и чтобы использовались все знаковые системы: и слово, и изображение, и музыка" [3, 214-215].

    Периодическая печать, наиболее традиционная разновидность mass media, лишенная многих преимуществ телевидения (иллюзия "живого" общения, наличие "картинки", использование паралингвистических средств, широкие возможности для формирования "журналистского имиджа" - вплоть до манеры держаться и внешнего вида), остается тем не менее и сегодня важнейшим средством массовой информации, обладающим значительным потенциалом воздействия не только на читателя, но и на разные стороны жизни социума.

    2. Информационное поле и информационная норма в СМИ

    Основной целью дискурса в СМИ, в том числе в периодической печати, является передача (или ретранслирование) информации различных типов.

    Существуют многочисленные определения понятия "информация". Одним из наиболее известных является определение, данное "отцом кибернетики" Н. Винером: "Информация есть обозначение содержания, полученного из внешнего мира в процессе нашего приспособления к нему и приспособления к нему наших чувств <...> Подобно тому как энтропия есть мера дезорганизации, информация есть мера организации" [10, 31, 123]. Вполне применимо к СМИ и следующее определение информации: "Под информацией <...> понимается вся совокупность данных, фактов, сведений о физическом мире и обществе, вся сумма знаний - результат познавательной деятельности человека, которая в том или ином виде используется обществом в различных целях" [19, 212].

    В зависимости от содержания и целей, которые ставятся в процессе общения в СМИ, выделяются различные типы информации: "...различаются два вида информации: предметно-логическая (она же интеллектуальная, дескриптивная, объективная, концептуальная, фактульная), не связанная с ситуацией и участниками общения, и прагматическая (оценочная/субъективная), функцией которой является воздействие на реципиента и передача ему своего отношения к предмету речи" [20, 63]. В других классификациях фактуальная, концептуальная, комментарийная, оценочная, развлекательная информация рассматриваются как ее самостоятельные разновидности.

    Основу информации в СМИ составляют сообщения о фактах и их комментарии или оценки. Отсюда следует, что важнейшей характеристикой дискурса в этой сфере является категория информационного поля, под которым понимается информационное пространство, охватывающее тот или иной объем фактов и событий реального мира и представленный репертуаром тем. Информационное поле - категория аксиологическая, она связана с понятием информационной нормы: в идеале СМИ должны сообщать о всех возможных фрагментах действительности. На деле объем информационного поля всегда ограничен. Эти ограничения могут носить институционализированный (запрет на разглашение государственных тайн) или конвенциональный (например, следование этическим нормам) характер. Запреты иного рода должны расцениваться как факт дефектной коммуникации, однако, как показывает история российской печати советского периода, именно они часто становятся своеобразной "информационной нормой".

    Политический обозреватель С. Кондрашов вспоминает о трансформациях, происходивших с прессой в период Карибского кризиса: "В советских газетах тех дней вы обнаружите массу материалов о Карибском кризисе, целые полосы с аршинными ритуальными заголовками, клеймящими американский империализм тем ругательным нечеловеческим языком, который остался - это стоит подчеркнуть - от сталинских времен, когда так привычно было обрушиваться на "врагов народа", "презренных наймитов", "шайки диверсантов и убийц", и который в силу широкозахватной и устойчивой инерции сталинизма мы все еще сохраняли для газетных "разговоров" со своими людьми о западном мире". По словам С. Кондрашова, в первые дни кризиса газеты пестрели заголовками: "Обуздать зарвавшихся американских агрессоров!", "Народы мира гневно клеймят американских авантюристов!", "Решительный отпор поджигателям войны!", "Усмирить разбойников, отстоять мир!". В последующие дни, пишет журналист, тон газетных заголовков стал несколько спокойнее, а при достижении компромисса произошла их полная (но в пределах той же идеологической гаммы) референциальная, а следовательно, и оценочная трансформация: "Выдающийся вклад в дело сохранения мира", "Все человечество приветствует мудрость и миролюбие Советского правительства". Таким образом, заключает С. Кондрашов, "газеты лишь отражали резкий перепад официального тона от противостояния к примирению" (Кондрашов С. Из мрака неизвестности // Новый мир. 1989. № 8. С. 182-183).

    Идеологизированная информационная норма вступала в непреодолимое противоречие; цивилизованной информационной нормой, по крайней мере, по двум параметрам: информация в идеологически ангажированной прессе, во-первых, была, с одной стороны, избыточной, а с другой - редуцированной и поэтому недостаточной; во-вторых, отличалась высокой степенью недостоверности.

    Существенно приблизило российскую печать к цивилизованной информационной норме принципиально иное, чем ранее, освещение деятельности политического истеблишмента. Речь здесь идет не только о возможности критиковать заявления и действия высших политических руководителей государства (а самой суровой критики не избежал ни один из них), но и о возможности сообщать факты из их частной жизни: биография, привычки, семья, квартиры, дачи (о характере и направленности многих из подобных публикаций говорит, например, заглавие помещенного в МК материала о строящейся даче политического деятеля высокого ранга - "Дача ложных показаний").

    Информационное поле газетного дискурса формируется в значительной мере за счёт новостийной информации. В основе происходивших в дискурсе новостей изменений лежали его деидеологизация и деофициализация. Если в соответствии с "социалистическим" новостийным стандартом (при его, разумеется, известном огрублении) новости в основном группировались вокруг трек "глобальных" макротем - "слова и деяния вождей", "язвы капиталистического общества, происки империалистов", "успехи в социалистическом строительстве", - то современный новостийный дискурс при отсутствии каких-либо тематических ограничений по существуимеет вид информационной мозаики. Любое событие, любая ситуация, по той или иной причине привлекшие внимание журналистов, могут быть представлены на страницах газеты. Иерархия новостей по степени важности устанавливается обычно объемом и расположением информации: наиболее существенная информация, как правило, более объемна и располагается на первой полосе. В то же время информационная свобода имеет свою обратную сторону: далеко не всегда публикуемые в печати материалы соответствуют информационной норме,

    Актуальной для современной прессы остается проблема достоверности/ недостоверности информации, представляющая собой важный аспект информационной нормы. Если ранее распространяемая средствами массовой информации ложь, носившая по существу глобальный характер, была обусловлена преимущественно воздействием на печать государственной идеологии, то в перестроенное и особенно в постперестроечное время недостоверность информации все более приобретала вид своего рода "дезинформационных универсалий", присущих прессе как социальному институту.

    Один из типов лжи порождается тем, что печать не только публикует собственные материалы, но и ретранслирует официальную информацию государственных структур, по той или иной причине заинтересованных в том, чтобы ввести общество в заблуждение относительно своих намерений или действий. Именно такой характер носили появлявшиеся в начале 90-х гг. в официозных средствах массовой информации сообщения о событиях в Баку, Вильнюсе, "маневрах" десантных войск под Москвой. Однако в то время печать уже не была идеологически и политически однородной, появилась возможность альтернативною описания и альтернативной интерпретации действительности (в "Комсомольской правде", например, официальные сообщения именовались каламбурным окказионализмом "подТАССовка").

    Еще одним источником недостоверной информации является политическая борьба, неизбежно отражающаяся в средствах массовой информации. Печать принципиально не может быть вне политики (за исключением тех изданий, которые по самому своему назначению не должны обращаться к политическим проблемам). В.большинстве случаев и издания в.целом, и отдельные журналисты занимают определенную политическую позицию, которая, правда, в отличие от прежних времен является, не проявлением идеологического конформизма, а результатом свободного идейного самоопределения. Естественно, газеты разной политической ориентации не просто отражают борьбу различных политических сил, но и становятся активными участниками этой борьбы.

    Весьма распространен в современной печати и такой тип искажения действительности, который можно определить как ложь политической выгоды. Диапазон дезинформации здесь весьма широк - от замалчивания нежелательных для печатного органа той или иной политической ориентации фактов до их полного извращения. В некоторых газетных сообщениях действительность трансформируется самым примитивным образом - путем преобразования (за счет манипулирования с частицей не) утверждения в отрицание или, напротив, отрицания в утверждение.