Уголовная ответственность

2. Различные предметы, изначально обладающие признаками оружия, но функционально предназначенные для использования в иных целях, не связанных с криминальными (например, самодельное охотничье оружие при использовании для противоправного нападения или неправомерной защиты).
3. Предметы и устройства, заведомо изготовленные или переделанные для достижения преступного результата.

Российское законодательство оперирует двумя терминами: 1) орудие, 2) средство. Оба они широко используются и в юридической литературе. Понятие «орудия» встречается во многих нормах различных отраслей права, но ни в них, ни в Уголовном кодексе Российской Федерации понятия «орудия», «средства» и «оружие» не раскрываются. Чаще всего их содержание раскрывается в иных нормативных актах, разъясняется в постановлениях Пленума Верховного Суда

18 объектов сюда включаются также информация, навыки, опыт и так далее. «Средством являются не только вещи или комплексы вещей, не только орудия труда, материалы и инструменты, не только природа со всем разнообразием ее форм, не только силы природы как таковой, но и силы самого человека, а в определенных исторических условиях и сам человек в виде «труда человека». Подобное расширительное толкование термина «средства», которое включает в него как овеществленную компоненту (предметы материального мира), так и невещественную (навыки, опыт), не может напрямую использоваться в праве.

Философия, как уже отмечалось, определяет «орудия» и «средства» как все то, что используется субъектом деятельности для достижения поставленной цели (материалы, навыки, труд, опыт и т. д.).² Орудие всегда является средством, то есть понятия соотносятся как часть и целое.

Корни проблемы данных категорий  выражают соотношение между совокупностью элементов отдельного объекта и связью, которая объединяет эти предметы и приводит к появлению у совокупности новых (интегративных) свойств и закономерностей, не присущих предмету в их разобщенности. Благодаря этой связи образуется целое, по отношению к которому отдельные предметы выступают в качестве частей.³ Категория части выражает предмет не сам по себе, не как таковой, а лишь в его отношении к тому, составным компонентом чего он является, во что он входит.⁴ Следовательно, категории целого и части выражают такую связь между предметами, когда один предмет, как некое сложное единое целое, является объединением других предметов и образован ими как из своих частей. Из философского определения термина следует, что «средство» есть совокупность элементов, куда составной частью входит понятие «орудие».

На протяжении веков  в философии велись споры: что  является главным -часть или целое? Что такое «средство»? Совокупность различных орудий? Или же сами «орудия» определяют сущность «средств»?19

В трактовке соотношений целого и части есть две прямо противоположные позиции - меризм и холизм. Первая абсолютизирует в этих взаимоотношениях роль частей, вторая - роль целого.

Проблема соотношения  части и целого выдвинута античными  философами (Платон, Аристотель), но получила развитие во всех значительных философских учениях. Материалистические концепции (Ф. Бекон, Гоббс, Локк, французские материалисты), сориентированные на науку, были связаны, как правило, с механистическим, суммативным пониманием целого, заимствованным в механике. Классическое естествознание стремилось познать целое только с позиций его состава и строения. В противовес этому идеалисты (Платон, Лейбниц) делали упор на несводимость целого к сумме частей и рассматривали в качестве подлинно целостных лишь продукты духовной деятельности, материальные же образования трактовали как механически целые, «мертвые» агрегаты. Эти противоположные взгляды привели к антиномиям части и целого.

Немецкая классическая философия (Гегель) ввела различение неорганического и органического (саморазвивающегося) целого. Критически переосмыслив традиции немецкой классической философии, Карл Маркс сформулировал принципы изучения органических целых: метод восхождения от абстрактного к конкретному, диалектическое понимание анализа и синтеза и так далее. Тогда же была выдвинута концепция разрешения проблемы соотношения целого и части. Гегелем отмечено, что в этом соотношении ни одну из сторон невозможно рассматривать без другой. Целое без частей немыслимо. С обратной стороны, часть вне целого - уже не часть, а иной объект. В целостной системе части выражают природу целого и приобретают специфические для нее свойства. Познание их осуществляется одновременно: выделяя части, мы анализируем их как элемент данного целого, а в результате синтеза целое выступает как диалектически расчлененное, состоящее из частей. Изучение частей -путь познания целого.

Рассмотрев философские  взгляды на соотношение данных терминов, можно прийти к выводу, что трактовка орудий и средств как пересекающихся 20 понятий неприемлема для уголовного права. Изложенные взгляды не показывают сущностной разницы между данными терминами. Однако понятно и то, что если бы они имели единое содержание, то отсутствовал бы смысл существования в науке уголовного права двух с идентичным содержанием терминов, когда один из них всего лишь часть второго либо определяет всего лишь его содержание.

Для теории уголовного права  необходимо концептуально обоснованное определение орудий и средств совершения преступления. Между тем до сих пор не было и нет научного единства в определении терминов «орудия» и «средства» совершения преступления. По-прежнему отсутствует не только легальное, но даже общепринятое доктринальное определение рассматриваемых терминов.

Уголовно-правовое понятие орудий и средств совершения преступления должно обладать дополнительными, специальными признаками, которые предопределяются спецификой преступной деятельности. Для того чтобы предмет или какое-либо явление выступали в качестве орудия или средства совершения преступления, необходимо, чтобы они в силу специфики своих физических, химических и любых иных свойств могли быть использованы в процессе осуществления объективной стороны преступления для причинения вреда объекту преступления. Сам по себе предмет или явление вне преступной деятельности не является ни орудием, ни средством совершения преступления. Данными качествами наделяет его субъект преступления, включая в свою преступную деятельность,

В теории уголовного права  и в криминалистике нет исчерпывающего списка орудий и средств совершения преступления. Сложившаяся ситуация обоснованна, так как с развитием иных наук появляются все новые виды орудий (атомное оружие и т.д.) и средств (новые яды, наркотические средства). Разумеется, они создаются в иных, общественно полезных целях, но потом включаются субъектами криминальной деятельности в процесс причинения ущерба общественным отношениям.

21Наличием однородных объективных свойств у самых различных форм материи объясняется многообразие орудий и средств совершения преступления. Так, камень, огнестрельное оружие, радиация оказываются одинаково пригодными для совершения убийства. Следовательно, «предмет или явление получает «назначение» орудия или средства в силу множества имманентно присущих ему свойств, которые субъект преступления может применить в процессе причинения преступного вреда»¹. Субъект преступления ничем не ограничен в выборе орудий и средств совершения преступления. Например, при их приискании, приспособлении или изготовлении необходимо наличие у орудий и средств каких-то определенных специфических свойств, которые находятся в прямой связи с целями и задачами будущего преступления. Предметы обретают качества орудий или средств совершения преступления в зависимости от места, времени, обстановки и иных обстоятельств преступления. Об этом свидетельствует и судебная практика.

Васянин совершил убийство Капичникова, Баштатник причинил легкий вред здоровью потерпевшему Капичникову. 11 июня 2003 г. около 18.30 Баштатник и Васянин пришли в квартиру, где проживал Капичников. Там они вместе стали распивать спиртные напитки, и между ними возникла ссора, в ходе которой Баштатник взял кухонный нож и нанес им Капичникову удар в область живота, причинив легкий вред здоровью. После этого Васянин взял на кухне нож с белой рукояткой и нанес потерпевшему несколько ударов в живот, причинив тяжкий вред здоровью. После этого Васянин нанес потерпевшему несколько ударов стеклянными бутылками, а затем деревянным бруском по голове, причинив потерпевшему телесные повреждения в виде открытой проникающей черепно-мозговой травмы, отчего наступила смерть потерпевшего.

В данной ситуации преступниками  использовались поражающие свойства предметов, используемых в качестве оружия (ножи, бутылки, деревянный брусок), и они осознавали возможность и степень их поражающего воздействия. В 22 преступлениях с заранее обдуманным умыслом преступник всегда предвидит возможное развитие  событий и воздействие используемых  им  орудий  и средств.

19 апреля 2003 г. около 20 часов Сараев, находясь в доме, принадлежащем Хуснулиной, на почве личных неприязненных отношений, которые возникли в результате ссоры с потерпевшим Утягуловым, решил убить последнего и Янушева, которые временно проживали совместно с ним в одном доме. Когда потерпевшие, находясь в состоянии алкогольного опьянения, уснули, Сараев с целью убийства разлил в двух комнатах подсолнечное масло, открыл конфорки газовой плиты и поджег в этих местах дом. После этого он сразу же ушел из дома, закрыв входную дверь снаружи на запор. Потерпевшие проснулись от дыма и попытались выйти из дома. Когда им это не удалось, они выбили окно на веранде и стали звать на помощь. Услышавший их Арасланов открыл запор на двери и таким образом потерпевшим удалось выбраться из горящего дома. Сараев не сумел довести до конца свой преступный умысел по независящим от него причинам.¹

Используя масло как средство для  увеличения скорости распространения  огня и газ, который по его замыслу  должен был привести к взрыву, преступник предвидел приблизительное развитие событий и считал, что применение этих средств будет достаточным для доведения умысла до конца. В данном случае только вмешательство третьего лица помешало доведению преступления до конца, поскольку при «обычном» развитии ситуации потерпевшим была бы причинена смерть или тяжкий вред здоровью. Лицо, совершающее преступление или подготовительные действия, всегда осознает «полезные» свойства орудий и средств совершения преступления и учитывает их роль в развитии действия, а также планирует те последствия, которые должны или могут наступить. Тем не менее в судебной практике нередко бывает, что орудием совершения преступления оказываются «случайные предметы».

Самсонов, Коровин, Демин  по предварительному сговору проникли в квартиру Верещагина и совершили кражу принадлежащего ему имущества.

Как установлено судом 27 июля 2003 г. около 9 часов они проникли в квартиру потерпевшего с целью  хищения боевых наград. В квартире они попросили разрешения позвонить с домашнего телефона. Когда Демин стал звонить, отвлекая Верещагина, Самсонов понял, что потерпевший может помешать совершению кражи, и решил убить его. С этой целью он взял на кухне квартиры металлическую сковороду и нанес ей Верещагину удары в область головы. Верещагин в силу престарелого возраста (82 года) не смог оказать сопротивления, от полученных повреждений скончался. '

Как видно из приведенного примера, орудием преступления стал «случайный предмет»(сковорода), который просто оказался в данный момент доступным нападающему. Нередки случаи, когда в целях нанесения телесных повреждений используются предметы хозяйственного назначения.

2 октября 2002 г. в между  Закладовым и его женой Милошевской  в их квартире возникла ссора. В ходе нее Милошевская объявила своему мужу, что беременна не от него. Закладов из ревности решил убить жену. С целью убийства он набросил ей на шею пояс от халата и завязал узлом. Затем из бельевой веревки сделал скользящую петлю и набросил на шею потерпевшей. С их помощью попытался задушить ее. Милошевская потеряла сознание, но была еще жива. Закладов в продолжение своих преступных действий, направленных на убийство, нанес ей два удара кухонным ножом в область сердца.

В данном случае орудиями преступления стали предметы, оказавшиеся под рукой у преступника, единственное предъявляемое к ним требование - это способность увеличить силы преступника и причинить физический вред потерпевшей. Преступник использовал нож для нанесения повреждений, когда убедился, что выбранное им до этого орудие (петля из бельевой веревки) не способна причинить необходимый вред.

14 июня 2003 г. в вечернее  время Мозин в ходе распития  спиртных напитков в квартире, где проживали пенсионеры Романов и Романова, учинил скандал с Романовым, стал избивать его руками, а когда он упал - ногами. За Романова стала заступаться его жена. Мозин с целью убийства, отломил ножку от стола и стал наносить ею удары обоим потерпевшим по различным частям тела, причинив тяжкий вред здоровью, от которого Романов скончался, а Романовой причинил средний вред здоровью,¹ Орудие преступления выбрано преступником непосредственно на месте происшествия и объективно орудием мог стать любой предмет, который, по его мнению, был бы удобен ему для нанесения удара.

Анализ судебной практики подтверждает, что при совершении так называемых «бытовых преступлений» нередки случаи, когда орудиями преступления выступают именно случайные предметы: кухонные ножи, обрезки труб, камни и так далее. Выбор орудий и средств совершения преступления всегда определяется объективными свойствами объекта, формой вины, мотивами и целями преступления, обстановкой и иными условиями. Поэтому сгруппировать орудия и средства совершения преступления по какому-либо вещественному критерию и закрепить это на уровне закона вряд ли возможно. Наиболее оптимален уголовно-правовой критерий, отраженный в нормах уголовного права, - как именно законодатель закрепляет их в диспозициях уголовно-правовых норм.²

Свое правовое значение орудия и  средства приобретают при наличии двух условий: когда процессы или предметы существенно влияют на характер и степень общественной опасности совершенного деяния; когда есть их отражение в уголовном законе в виде указания на них именно как на средства или орудия совершения преступления.